— Полностью, — сказал я. — Отбой!
Ну, а следующий мой набор был, конечно, Волчаре — моему командиру гвардии Потапову.
— Там прямо перед тобой, — начал я без приветствия, — есть опорный пункт гвардии Меньшиковых. Они сейчас прекратят стрельбу. Свяжись с ними.
В отличие от Морозова, Волчара мне доверял полностью.
— Понял, принял! — сказал он. — Что дальше?
— А дальше лови координаты. Там штаб Драконов. Его нужно зачистить.
— Сделаем, — точно так же сказал Волк. — Что-то ещё?
— Да, что-то ещё. Около этого склада есть много техники. Это так, чтобы прибавить тебе энтузиазма.
— Энтузиазм у нас и так изо всех мест хлещет. Но трофейная техника — это хорошо, — сказал Волк. — Сделаю. Тебе помощь нужна?
Я снова посмотрел на планшет.
— Да не, я справлюсь. Отбой.
Повернулся к ребятам.
— Как вы уже поняли, третий штаб за нами.
Не получив ни одного возражения, лишь просто сосредоточенные кивки, ребята кивнули, подтверждая получение приказа.
— При всём уважении, господин Галактионов, но у них там два охранных батальона. Это двести пятьдесят человек элитных китайцев. Вы уверены в своих силах?
Я весело посмотрел на своих гвардейцев.
— Что скажете, парни? Мы уверены в своих силах?
— Двести пятьдесят китайцев? — улыбнулся Самохвалов. — Маловато.
— Точно! Была бы хоть одна тысяча, тогда бы мы хоть согрелись, — поддержал Астапов.
— Для нашего командира нет ничего невозможного, — поддержал ломающимся подростковым баском Коля Костриков.
За что получил одобрительный хлопок от Самохвалова.
— Молодец, пацан! Похоже, мы всё-таки вырастим из себя зверя.
На весь этот цирк с удивлением смотрел новый князь Меньшиков, думая о чём-то своем, и в конце-концов выдал.
— Готовы присоединиться к вам, господин Галактионов, — сказал он с такой миной, как будто понимал, что в данный момент присоединяется к непонятной цирковой группе, которая обязательно отведёт его на смерть.
— Отдыхайте, князь. Позаботьтесь о людях, — я повернулся к толпе пленников, которых сейчас освобождали. — Это ваши люди, и вам нужно очень постараться заслужить их прощение. Ведь даже слово Императрицы о сохранении за вами титула не значит, что ваш собственный народ сохранит вам не то, что преданность, но и жизнь.
— Я это понимаю, барон. И спасибо, — кивнул он.
— Будете должны, — улыбнулся я. — Последний вопрос, личный. Можно?
— Конечно же, — кивнул князь немного напрягшись.
— Венедикт, Кристиан? Викторовичи… Почему двоюродные? Кто вас так назвал, вообще?
Увидел, как князь расслабился, даже улыбнулся, этого я и добивался.
— Бабушка расстаралась, это вы еще имен наших сестер не знаете! А наших отцов, своих сыновей она всех Викторами назвала. Та еще затейница.
— Даже боюсь спрашивать, — улыбнулся я в ответ. — Но когда-нибудь, обязательно, — я кивнул своим. — А теперь побежали. Экзамен по борьбе с нежитью вы сдали на четыре с плюсом. Теперь посмотрим, как вы будете сражаться с людьми.
— Почему на четыре с плюсом? — удивился Андросов.
— Медленно, друг мой, медленно. Валить нежить нужно гораздо быстрее.
— Да куда быстрее? Я никогда в жизни не был таким эффективным, — бурчал князь, лёгкой трусцой бежав рядом со мной на выход.
— О, Андрюха, тебе ещё так много предстоит узнать о быстроте и эффективности, — рассмеялся я.
— Почему мне не нравятся твои слова? — уточнил он у меня.
— Да потому что быть гвардейцем Галактионова — это не только честь, но и постоянная горячая задница, — вставил свои пять копеек Самохвалов.
— Но я же не гвардеец Галактионова!
Этим он вызвал веселый смех у всех присутствующих. И Андрюха недоуменно огляделся.
— Что⁈
— Барон сказал, что будет за тобой приглядывать, — напомнил ему Астапов.
— И что это значит?
— Это значит, что он будет делать вас лучше, очевидно же! — это уже молодой кадет, нахватавшийся по верхам, понял к чему ведут его более старшие по званию.
— И что это, чёрт возьми, значит⁈ — уже в сердцах крикнул Андрюха.
— Не кричи, братишка, — в игру включилась Катерина. — Это значит, что хочешь ты или не хочешь, но у тебя ждет длинный и тернистый путь к совершенству. Путь героя. От этого никак не отвертишься, а путь этот будет, почему-то мне кажется, очень болезненным!
— У тебя тоже так было? — спросил недоумевающий Андросов.
— У меня нет, но я его любимая жена. А в тебя, братец, что-то мне подсказывает, он как-то не очень влюблён.
Офигевшее лицо Андрюхи вызвало у нас очередной смех.