Глава 37
— Леди Алисон прежде, чем я начну каяться и посыпать голову пеплом, не могли бы вы ударить по оставшимся тут телам нежити чем-то… заметным. И силы света побольше, пожалуйста?
Эльфийка молча повернулась к лежавшим на земле нерубам, истыканным стрелами рейнджеров, и подняла руки ладонями вверх, а потом резко их опустила. Тут же в паре метром над нежитью сформировался пылающий шар, из которого ударил огненным столбом. Плоть тварей вспыхнула и начала понемногу тлеть. Не сказать, что урон был так уж и велик, но визуально получилось очень ярко. А в энергетическом плане и того больше. Все, как заказывали.
— Отлично, — некромант удовлетворенно кивнул. — Думаю, пришло время признавать, что я был не прав, оставив вас в городе.
— Хм… получилось как-то слишком легко. Сразу согласились…
— Я объяснюсь. Изначально я планировал подобраться к Шпилям наиболее незаметно. Подход со стороны моря этому способствовал. Но о незаметности можно забыть. Наша возня в деревне не могла пройти незаметно. Факт того, что мы все еще не были атакованы говорит об одном — отряд ждут в твердыне Ветрокрылых, что ожидаемо. Зачем им покидать укрепленные позиции, если враг сам идет в руки? — Александр подошел к обожжённому трупу неруба и с интересом начал его рассматривать. — Ваша магия, леди Антиль, оставляет четкий, легко узнаваемый след. Раз уж мы все равно на виду, то можем попробовать остаться в тени вашего «света». Ослепить врага его слишком ярким сиянием. Что ж… Господа, благодарю вас за помощь!
Последние слова касались стоявших чуть в стороне стрелков из Анклава. Судя по тому, что никто не вышел вперед, их помощь была «стихийной» и вызвались все добровольно, под командованием леди Алисон. Отсутствие командира облегчало и осложняло ситуацию одновременно. С ними легче договориться, но и дать четкую команду, чтобы все исполнили ее как нужно, сложнее. Нет контроля. Но проблема решаема, главное, чтобы эльфы были согласны на помощь…
— Могу ли я попросить вас еще об одной услуге? — аккуратно уточнил Александр.
— Если она связана с уничтожением созданий Плети, то мы всегда рады помочь, — отозвался один из лучников и остальные эльфы довольно зашумели.
— О! Как раз это мне и нужно, господа. Враг знает о нашем присутствии. Но кто именно выступил против него, слуги Плети вряд ли поняли. Так уж получилось, что наши силы похожи, — некромант ухмыльнулся, отмечая, что и на лицах эльфов появились кровожадные ухмылки. — А значит заметить мою магию им будет сложнее. Я хочу, чтобы вы, при поддержке госпожи Антиль, заняли позиции перед Шпилями. Враг должен четко понимать и видеть, кто против них. Эльфы и жрецы света — для Плети сочетание привычное, а значит их бдительность останется на прежнем уровне, внимание же сосредоточится на вас. Я говорю вам об этом открыто и не собираюсь подставлять вслепую. Плеть сосредоточится на вас. И тогда мы ударим в спину и сомнем их.
Факт того, что странники выступят, по сути, «приманкой» не вызвал бури негодования. Эльфы анклава не дети, они прекрасно знали, что такое война и чем приходится на ней жертвовать. У них больше вопросов вызвал тот факт, что атаковать в спину не получится. Отвесная стена скал мешала прямой атаке с моря.
— Я знаю. Поэтому Аринель пойдет с вами и мы сможем поддерживать связь. Что же до скал — это не помешает атаке, но некромантов Плети необходимо отвлечь или они заметят мой «маневр». Ну так что? Поможете наконец-то освободить Шпили Ветрокрылых?
— Это честь для нас, — произнесли сразу несколько эльфов, остальные согласно кивнули.
— Леди Антиль, к вам одна просьба — не сдерживайте себя в магии. Чем дольше враг смотрит вперед, тем реже будет оборачиваться.
— Хорошо. Так помогать я согласна, когда все оговорено и согласовано. Так можно.
Кельдир с Аринель стояли в отдалении, рядом с рейнджерами. Они слышали Александра, но что-то восторга на лицах обоих видно не было. Им явно не нравился этот план. Открыто эльфы об этом не говорили, ждали, когда некромант подойдет к ним.
— Я правильно понимаю, что это тот же план, что готовился тобой изначально? — усмехнулся Кельдир, когда некромант вернулся. — Только теперь нам не нужно разделяться.
— Он лучше. Магия света очень заметна. Плеть будет четко видеть, где находится и ведет бой отряд врага. Внимательно следить за ним. И чувствовать свое превосходство. Тем временем мы сможем подойти вплотную, незамеченными. Я не хотел из леди Антиль делать приманку, но раз так сложились обстоятельства, то имеем что имеем. К тому же теперь решен главный вопрос — проблема неприступности скал.
— Ты знаешь, как подняться незаметно? — оживилась Аринель.
— Лучше. С помощью отряда анклава, я смогу атаковать Плеть не поднимаясь туда. Теперь они просто не успеют заметить начала моей атаки, — Александр задумался на миг. — Если Антиль и лучники отвлекут их достаточно, правда.
Это уточнение вызвало у эльфийки улыбку. Аринель покачала головой и кивнула:
— Хорошо. Я поняла, к чему ты клонишь. Я пойду с ними и проконтролирую.
— Ну тогда не вижу причины заставлять моих «коллег» дальше ждать и нервничать от того, что их до сих пор не атаковали эльфы.
***
Шпили Ветрокрылых считались твердыней и домом рода Ветрокрылых. Но сами по себе крепостью они были необычной. Большая часть построек, представляющих из себя высокие башни с бойницами и стрелковыми гнездами, большая часть которых возвышалась над раскинувшимся под Шпилями обрывом. Под ними было лишь море и скалы. И смерть для тех, кто решит штурмовать крепость с моря.
Но и со стороны суши ситуация была не лучше. Странная «крепость без крепости» напоминала гнездовье хищной птицы. Большая часть построек возвышалась на небольших скальных уступах, будто парила, а переходы представляли из себя удивительной красоты витиеватые дорожки. Их красота была обманчива, ведь враг, ступивший на столь узкий и незащищенный путь, может быть легко сброшен в море или застрелен с бойниц Шпилей. Без крепких стен, обдуваемая морскими ветрами, эта крепость склонялась лишь пред теми, у кого были крылья. Или сила эти крылья сжечь.
Маги Плети чувствовали себя здесь в полной безопасности. К ним не подойти незаметно. Их нельзя штурмовать, ибо узкие переходы крепости прекрасно сочетались с толпами мертвецов, что могли заблокировать их за доли мгновенья и выстоять даже против превосходящих сил врага.
В отличии от того же Смертхольма, Шпили нельзя было взять одним удачным «наскоком». Переправившиеся по морю некроманты Плети были твердо настроены удержать Шпили хоть против всех эльфов Луносвета, ведь сам Король-лич предупредил, что с потерей Смертхольма именно они станут новым оплотом его воли. Отсюда Плеть планировала начать новое наступление, взяв в клещи Смертхольм со стороны Шпилей и Стратхольма. Приказ был прост — удерживать твердыню и наращивать силы. Дождаться команды Короля-лича и выступать.
Шум в деревне не вызвал больших волнений среди некромантов. Скелеты и гули были отправлены ближе ко входу в Шпили, а на бойницах находились скелеты-стрелки. Некроманты чувствовали присутствие жреца света среди тех, кто напал на деревню. Видели применение магии света. Поэтому отряды нежити были усилены еще и стрелками-скелетами, располагающимися сверху бойниц. Все они выступали в роли заградительного отряда у входа в Шпили. Именно там держать оборону было особенно легко, а стрелки заставили бы даже мага света постоянно применять щиты, не давая возможности создать иную магию против созданий некромантии. Правда при такой расстановке сил, внутри крепости оставались только созданные из местных эльфов призраки и сами некроманты. Но и этого было достаточно, ведь иного способа попасть к Ветрокрылым не было.
Эльфы атаковали смело. Приблизившись к Шпилям, они тут же открыли огонь из луков. Не стоит упоминать о меткости любого эльфа, а умения стрелять у странников анклава были неоспоримы. Каждая из стрел нашла свою жертву в рядах нежити, правда не каждая смогла упокоить существ с первого попадания. Но столь смелая атака не могла остаться без ответа. Гули и скелеты сорвались с места, побежав на приблизившихся лучников. Это было ошибкой, но стратегия и тактика — понятия, чуждые мертвецам. А некроманты из-за неопытности или банальной недооценки противника не проконтролировали своих рабов.
Волна света покинула ряды эльфов и ударила по приближающимся мертвецам. Подбежавшие к лучникам гули вспыхнули подобно сухой соломе, горели даже скелеты, не смотря на отсутствие хоть чего-то горючего, кроме костей.
Задние ряды, видимо, уже под контролем некромантов, среагировали на атаку жреца, и отступили. В битву вступили лучники Плети. Эти скелеты не атаковали сразу, ведь не смотря на нетленность самих воинов, больше стрел в их колчанах не становилось. А меткостью лучники-скелеты не отличались никогда (кроме специально поднятых королем-личом капитанов). Оттого и ждали до последнего, подпуская врага ближе. Их стрелы взмыли в воздух, целясь в эльфов. Как и планировали некроманты, жрец перестал атаковать, закрыв лучников синдорай щитами.
Нежити снова ослабили поводок. Требовалось истощить жреца, а без него эльфы не продержаться долго. Это было не сложно, пусть стрел мало, но на одного любителя света вполне хватит. Гули закрывали собой переход к крепости Ветрокрылых, а скелеты-лучники осыпали стрелами нападавших эльфов. Жрец держался, но эта игра на выносливость не продлиться долго. Стоявшие за спинами нежити некроманты улыбались, они прекрасно понимали кто в конечном итоге ослабеет первым.
***
Александр с отрядом остановился на небольшом скальном карнизе. Это единственное место, куда можно было подняться относительно свободно. Внизу шумело море, над головой возвышалась скала. До обители Ветрокрылых было еще слишком высоко.
— Далеко, — посмотрел вверх Кельдир. — Надо обходить.
— Не надо. Мы на месте. Я их чувствую, — Александр оторвал от сухой ветки небольшого кустика, росшего в скале, такой же сухой лист. — Не слишком ли крепко держится, как для засохшего листа?
В этот раз рейнджер посмотрел на скалу куда более внимательно. Он не придал этому значения сразу. Да чего уж говорить, не заметил. Все мелкие кустарники и растения, что обычно находят приют в скальных трещинах и уступах, были мертвы. Почерневшие и иссохшие, нависали над отрядом.
— Бойня тут была такова, что кровь текла ручьями. В буквальном смысле этого слова. Она покрывала скалы, стекая до самого моря. Высвободившаяся «дикая» некроэнергия обожгла своей силой здешние растения, мумифицировав их. Но не это главное. Кровь — нить, связующее звено между душой и плотью. Ты слышал истории о здешних призраках, Кельдир?
— Да, жители и слуги Ветрокрылых были превращены некромантами Плети в призраков дабы после смерти стеречь Шпили для своего нового хозяина — Короля-лича. И нет им ни покоя, ни забвения в этом бесконечном рабстве.
— Вот. Можешь мне не верить, но пример отрекшихся говорит сам за себя — мятежные души труднее всего удерживать в подчинении. Плеть совершила ошибку, оставив тут их. Нет, согласен, жест пафосный, спору нет. Но это как езда на дикой лошади — никогда нельзя терять бдительность.
Некромант опустил обе руки на каменный склон. Он закрыл глаза, замерев. Пару мгновений ничего не происходило, но потом от рук Александра стали змеиться тонкие серебристые дорожки света. Их легкое сияние окутывало всю скалу, вплоть до фундамента самих Шпилей. Странные с первого взгляда узоры, стали понятны, стоило вспомнить слова некроманта. Это кровь. Несмываемый веками след былой трагедии. Он впитывал некроэнергию, излучая этот могильный свет. В какой-то момент, сияя ярче огня, серебристые узоры вспыхнули, отделившись от скалы. Будто тысячи светлячков, они стали подниматься вверх, устремляясь к Шпилям.
— Первая половина готова. Излишки некроэнергии, связанные с кровными узами душ, дестабилизируют путы призраков. Ну а теперь перейдем к главному…
— Разве это не все? — Кельдир, как ребенок, задрав голову вверх, смотрел за сотнями огоньков, медленно поднимавшихся к крепости Ветрокрылых.
— Все, как один, рассказывая о Шпилях упоминали, что все слуги и жившие тут эльфы были порабощены Плетью в обличии призраков. Но никто не упоминает одного факта. Как бы это сказать… все нижеперечисленные были м-м-м… гражданскими. Но крепость не крепость без…
— Гарнизона и стражников! — сам удивился своей догадке Кельдир.
— Да. Как видишь, даже Плети хватило ума не превращать их в призраков. Контролировать таких духов против их же воли было бы слишком затратно. Поэтому их мертвые тела превратили в что-то… попроще, вроде гулей. Но душа не всегда остается в своем вместилище. Особенно сильная душа. Я уверен, что призраки родных и друзей, витающие над твоим домом в виде порабощенных духов не лучший антураж для обретения посмертного покоя, — говоривший это некромант был объят серебряным огнем. Его глаза пылали холодным серебром. — Думаю, им понравится мое предложение.
***
Некроманты Плети находили противостояние отряду эльфийских лучников забавным приключением. У них было достаточно мертвецов в подчинении, а зелий маны и того больше. Эти ступившие на путь зла маги уже предвкушали картину, как один за другим будут умирать их враги. Боль и страдания. Услада для глаз и источник силы для их магии.
Звук лютни.
Песня.
Просто свист бушующего на скале ветра. Так подумали многие из некромантов, в первый раз услышав это.
Не понимая, что происходит, слуги Плети смотрели на наводнившие Шпили сотни маленьких огоньков, похожих на светлячков. Светлячков? Только их свет отдавал могильным холодом. Агонизирующие призраки неожиданно замерли, будто услышав что-то.
Снова эта мелодия.
Звуки становились все четче, в них слышалась песня. Песня ветра. Прекрасная и печальная одновременно. Она наполняла собой Шпили, пока неожиданно, в одно мгновенье, все не прекратилось.
— Навевает воспоминания, — некроманты Плети резко развернулись, когда за их спиной раздался чей-то насмешливый голос. Золотистый свет. Эльф, с лютней в руке. Он сидел на балкончике одного из шпилей. Его полупрозрачный силуэт прямо намекал, что живым его назвать сложно. — Все еще помню.
Призрак повернулся в сторону некромантов. Черты его лица заострились.
— Я, Лират Ветрокрылый, ничего не забыл. Мы, Ветрокрылые, ничего не забыли… — Он снова улыбнулся, заиграв на лютне. Парившие в воздухе светлячки пришли в движение. Они закружились, натыкаясь на замерших без движения призраков. Стоило этому случиться, как рабы Плети начинали, подобно банши, кричать, схватившись за голову. Но очень скоро крик боли десятков голосов превратился в смех. Смех стал песней, когда на Шпилях появились потусторонние воины, вооруженные длинными луками. Они натянули призрачные тетивы своего оружия. И ветер снова запел. Запел еще громче и кровавей.