Однако ни капитан Киган, ни капрал Куинн, казалось, не замечали этих складок, наблюдая за входящими гостями. Яромир замыкал шествие Троицы. Очевидно, Рюрика, как простого гвардейца, никто не приглашал, и Селин надеялась, что он прекрасно чувствует себя среди группы незнакомых солдат.
«Зрелище для больных глаз,» — сказал Киган, оценивающе глядя на Селин, которая сама уложила свои волосы мягкой челкой, свисающей вниз. «Я не видел леди в приличном платье с прошлой весны.»
Хотя это показалось ей довольно дерзким, она выдавила из себя улыбку. Стол был украшен множеством серебряных подсвечников и оловянных кубков.
Когда Куинн выдвинул для нее стул, Яромир шагнул вперед, чтобы придержать один для Амели. Он ни разу не поддразнивал ее из-за шелкового платья, но также, казалось, не мог отвести от нее глаз. Это не улучшило уровень комфорта Амели.
Как только все уселись, Киган щелкнул пальцами. Из задней части шатра вышел солдат-Пален и, как слуга, принялся разливать вино. Закончив, он снова исчез.
Киган оглядел всех сидящих за столом и откашлялся.
«Леди Селин,» — начал он с интонацией, которую можно было назвать только поучительной. «Мне сообщили, что вы провели весь день, ухаживая за этой грязью, живущей в шахтерском лагере.»
Рука Селин замерла с бокалом на полпути ко рту. «Прошу прощения?»
Он сделал большой глоток собственного вина. «Я думал, вы едете, чтобы позаботиться о нескольких раненых рабочих. Но большинство этих шахтеров и цыган ничего не сделают, чтобы помочь себе. Конечно, я полностью поддерживаю ваши усилия здесь, но вы не должны утомлять себя или тратить впустую лекарства, давая их тем немногим лучше животных. Это им не поможет, и они не поблагодарят тебя.»
Селин уставилась на него, и лицо Амели покраснело.
«Лейтенант,» — выпалил Куинн, словно пытаясь сменить тему разговора, «как прошел ваш летний урожай в Сеоне?»
«В изобилии,» — ответил Яромир, возможно, столь же довольный тем, что говорит о чем-то другом. «Погода была очень хорошая.»
Вошли еще два солдата, один нес тарелку с дымящейся лепешкой, а другой-котлету и большой поднос с двумя жареными птицами сверху. Поднос был поставлен прямо перед Киганом, который взял нож и двузубую вилку, чтобы нарезать мясо. Оба солдата исчезли.
«У нас есть хорошо набитая провизией палатка с печкой, и я привез с собой повара из Пелена.» Он указал на поднос перед собой. «Но у нас здесь тоже полно дичи. Это дикие фазаны, запеченные с грушами. Я думаю, вам понравится это блюдо.»
При виде фазанов Селин услышала в своих ушах голос Маркуса.
Я охочусь, и мы едим все, что не берет капитан Киган.
Маркус, вероятно, сам поймал этих птиц. Думая о трагических обстоятельствах, которые она видела в лагере шахтеров, она задавалась вопросом, Сможет ли она проглотить хоть кусочек. Глядя через стол, она догадалась, что Амели думает о том же самом.
К счастью, Киган, казалось, не замечал их дискомфорта и не ожидал разговоров от женщин за столом, поэтому он продолжил резать, продолжая обсуждать летний урожай с Куинном и Яромиром. Каким-то образом Селин ухитрилась закончить трапезу и наесться досыта ради приличия, надеясь, что ее скоро отпустят. В промежутке между выпитым вином и чересчур долгим днем стол начал плыть у нее перед глазами.
Сквозь бессмысленный разговор за ужином она услышала, как Яромир спросил: «Сколько человек вы сейчас здесь разместили?»
Киган и Куинн оба замолчали, а затем Куинн ответил: «Вычитая текущие потери, я думаю, что мы снизились до сорока одного.»
«Сорок один?» Повторила Амели. «Если добавить сюда женщин и детей, то в лагере шахтеров, наверное, человек двести или чуть больше. Вам нужен сорок один вооруженный охранник, чтобы держать их здесь?»
Киган заерзал на стуле. «Хорошо. . некоторые из этих людей-подкрепление, посланное моим господином, чтобы помочь справиться с недавними трудностями.»
«Да,» — подумала Селин, — «и эти подкрепления не помогли.»
Снаружи послышался шум, и, к ее удивлению, четверо солдат втащили Марию и Маркуса внутрь. Мария была откровенно напугана, но Маркус оттолкнул обоих солдат, удерживавших его, и уставился на одного из них, словно провоцируя того снова прикоснуться к нему. Затем он посмотрел так, словно собирался ударить ближайшего мужчину, держащего Марию.
Селин вскочила на ноги, опрокинув стул назад. «Что это такое?»- Она говорила с солдатами. — «Уберите свои руки от этой девушки, сейчас же!»
Они отпустили Марию и посмотрели на своего капитана.
Киган встал и хмуро посмотрел на Селин. «Вы же сами сказали, что хотите их прочесть. Вы утверждаете, что являетесь провидцем Антона? Как и ваша сестра?»- По его тону было ясно, что он считал, что она и Амели не обладали никакой реальной властью вообще и были просто скучающими дамами, играющими с Антоном.
И это было совсем не то, что она имела в виду, когда говорила с Киганом ранее.
«Теперь, когда они здесь, вы должны прочитать их,» — сказал Яромир напряженным голосом.
Она снова повернулась к нему и поняла, о чем он думает. Они были здесь, чтобы играть свою роль, выполнять свою работу. Если она хочет убедить Кигана в том, что она истинная провидица, которой следует позволить читать мысли его людей, ей лучше начать доказывать это.
«Мария,» — тихо сказала она, — «все в порядке. Если ты можешь подойти и сесть рядом со мной, я просто хочу дотронуться до твоей руки. Это все, что я хочу сделать. А потом ты сможешь вернуться домой, к Мерседес. Я обещаю.»
Паника в глазах Марии немного поутихла, и Селин протянула ей руку. «Иди сюда и посиди со мной.»
Она выпрямила свой стул и придвинула другой для Марии. Ненавидя себя за то, что делает это в присутствии Кигана, Куинна и всех этих мужчин, она протянула руку, и Мария подошла к ней, сжимая ее пальцы. У девочки были такие маленькие ручки. Она была не более чем на два года моложе Амелии, но почему-то казалась намного моложе.
Селин села, и Мария тоже, как будто она могла найти защиту в непосредственной близости.
«Все в порядке,» — повторила Селин. «Я просто закрою глаза и увижу твое будущее. Никто тебя не обидит.»
Возможно, было бы более полезно, чтобы Амели прочитала прошлое девушки, но Амели не была опытна в том, чтобы успокоить или утешить кого-то испуганного. Селин должна была показать Марии, что ей нечего бояться.
Держа девушку за руку, Селин закрыла глаза и попыталась отгородиться от всех и вся в палатке. Она очистила свой разум и сосредоточилась на Искре духа Марии. . о ее будущем. Первый удар пришелся почти мгновенно, и Селин приготовилась ко второму. А потом она уже мчалась вперед по белому туману.
Путешествие было недолгим.
Вокруг нее материализовалась сцена, и на мгновение она растерялась. Она обнаружила, что стоит в той же самой палатке, только сзади, возле кровати. В палатке было гораздо темнее, и только одна свеча горела на маленьком столике. На полу возле висящего гобелена, отделявшего эту часть палатки от передней, стояла корзина с едой. Подойдя поближе, Селин увидела, что там лежит вяленая говядина и бисквиты-основные продукты питания странствующих солдат.
Внезапно Киган прошел мимо гобелена в заднюю часть шатра. На нем были только бриджи и рубашка с распущенными фалдами, а в руке он держал кубок с вином.
«Это ты?» — сказал он, щурясь на задний выход. «Поторопись.»
В дверном проеме мелькнула тень.
Селин напряглась, когда Мария медленно вошла внутрь. Ноги у нее были босые, и она снова походила на лань, готовую к прыжку.
«Ты уже знаешь, что делать,» — сказал Киган. — «Просто продолжай в том же духе. Если только вы с сестрой не хотите жить дальше теперь, когда ваш отец мертв и у вас нет мужчины, чтобы работать на шахтах.» Он махнул рукой в сторону корзины с едой. «И ты хочешь, чтобы эти дети-паразиты остались голодными.
В свете свечи молодое лицо Марии казалось еще красивее, но ее черные глаза горели ненавистью и страхом.
Она не побежала и не придвинулась к нему ближе.
С отвращением он протянул руку и схватил ее за локоть.
Селин хотелось закричать и оттолкнуть его, но она была всего лишь наблюдателем, и у нее было неприятное чувство в животе, что она точно знала, что сейчас произойдет.
Киган потащил Марию к своей кровати. Подойдя к ней, он повернулся и грубо стянул верх платья с ее плеч. Грудь у нее была бледная и маленькая, как и все остальное.