Глава 18. Ливень, кровь и пытки
В темноте трудно понять, сколько проходит времени. Еду в камеры приносили один раз в день, и это Эрлей для себя определил как утро. Они беседовали с магистром Фернитосом о магии и устройстве мира, старый волшебник давал советы, как почувствовать и подчинить себе таинственные силы.
— Магия устроена гораздо сложнее, чем может показаться на первый взгляд. Она присутствует в каждом живом организме, и каждый может почувствовать ее, но в разной степени. Те, в ком эти чувства сильнее, могут стать волшебниками. Но подчинить большие силы всегда сложнее и это уже настоящее искусство.
По длинному коридору послышались шаги, а вслед за шагами шум.
— А ну, шевелитесь или мать ходить не научила! Давайте вываливайтесь, грязные выродки! — стало разноситься по туннелю.
— Скажите, что будет с теми, кто не выигрывает, — спросил Эрлей, не обращая внимания на суету.
— Шум слышишь? Это они на испытания собирают. А с проигравшими… — колдун тяжело вздохнул, — они это называют: «поиграть с ними».
Стражник, забавляясь с ключами и раскидывая оскорбления, медленно подошёл к камере, где сидел Эрлей с магом.
— Давай, молодняк. У нас тут развлечения! — открывая решётку, говорил охранник.
Юноша, повинуясь, вышел. Едва он покинул камеру, как руки ему сжали тяжёлые кандалы, а глаза завязали вонючей тряпкой. Его стали толкать по коридорам и комнатам. Юноша слышал, что это происходит не с ним одним: кругом было множество шагов с такими же толчками. Кто-то упал и получил несколько пинков за это. Кто-то попытался убежать, но вскоре безвольно повалился на землю, сделав ее липкой и скользкой.
За очередным скрипом двери Эрлей наконец почувствовал дуновение ветра, и струя свежего воздуха ударила ему в нос. Гроза закончилась, но была слышна мелкая дробь дождя. Редкие, но тяжёлые капли звенели, сталкиваясь с землёй. Но это была приятная перемена после сырых и душных подземелий. Эрлей жадно втягивал воздух, точно пытался утолить жажду после нескольких дней в пустыне.
С рук юнца сняли оковы и развязали глаза. Они действительно были снаружи. Тёмное вечернее, ещё не пришедшее в себя после ливня, небо саваном укрывало довольно просторную площадку, окружённую прочными, высокими стенами, где толпились стражники, вооружённые кто луками, кто арбалетами, кто копьями. За спиной Эрлея находились прочнейшие ворота, за которыми появлялись всё новые и новые пленники. Похоже, что за последние пять лет в эту крепость попало очень много людей.
Вскоре охранники стали строить пленников, сопровождая их своими оскорблениями и насмешками. Когда всех выстроили в ряд, их оказалось слишком много, и тогда было решено, что в испытаниях будут участвовать лишь те, кто прибыл со времени битв с магами. Таких, вместе с Эрлеем, оказалось семьдесят три человека.
— Ну, так что, выродки, повеселимся? Итак, вам предстоит пройти через три препятствия, с теми, у кого не получится, мы поиграем, а победителя, который будет один, ждёт награда. Хах. Первое испытание на ловкость. Увернитесь от копий, чтобы пройти дальше! Хотя, нет, лучше сдохните с копьём в шее. Муа-хаха.
Юноша узнал смех начальника охраны. Закончив рассказ, он слился с толпой стражей, которые встали у стен и выставили вперёд мечи, став чем-то в роде живой стены. Едва главный стражник исчез, со стен полетели копья. Пленники, ещё не понявшие о начале, продолжали стоять колонной, и были отличной, неподвижной мишенью.
— Аааа! — взвыл пленник, стоявший рядом с Эрлеем, и упал с проткнутой шеей.
По трибуне пронеслось веселое ржание и улюлюкание. Пленники стали разбегаться в разные стороны, кто-то побежал к стражникам, но те мечом рубанули их. Десятки свистящих копий стали разрывать вечернюю тишину. Эрлей, зная о следующем испытании и надеясь уцелеть в этом, схватил копьё, убившее соседа, и стал быстро змейкой бегать по дворику. Свист превращался в ужасающий вихрь, и не было слышно больше ничего. Всё больше и больше мёртвых тел падало на землю, заливая землю кровью. Становилось темно, и с трудом можно было что-то разглядеть, к тому же дождь тоже решил вмешаться в резню. Эрлей, размахивая копьём, остановился на секунду и посмотрел по сторонам. Возле его ноги воткнулось оружие смерти и ещё одно летело прямо на него. Мощная магическая вспышка разломила копьё. Он повернулся и… Ещё одна вспышка сожгла оружие.
— Хватит! — разнеслось по внутреннему дворику.
Свист смертельных выстрелов прекратился. Лишь назойливый ливень не хотел слушаться. Он с силой бил по мёртвым, по раненым, по уцелевшим.
— Вы молодцы, — с трибун послышались хлопки. — Но сможет ли двадцать пленников противостоять двадцати стражникам? Ха-ха! Не сможет! Но мы на это посмотрим!
— Вооружаемся! Хватайте копья! — закричал Эрлей.
От живой стены отделилось двадцать, вооружённых хорошими мечами и защищённых отличными доспехами, стражников. Они стали медленно сжимать голых по пояс участников в тесное кольцо.
— Да, сдохни! — закричал один бородатый пленник и кинулся на стража.
От его мощного удара о доспех копьё разлетелось на куски, а стражник злорадно посмотрел на несчастного.
— Ха! Скажи «прощай»! — и взмахнул своим оружием, но тут в его руку, а потом через доспех, пролетело острое копьё.
— Вперёд! К свободе! За справедливость! — закричал юноша и его слова хором понеслись среди пленных.
И начался бой.
Но что могли сделать двадцать истощённых, измученных битвой, пленника против обученных и хорошо подготовленных стражников? Стало совсем темно и стражи наносили мощные внезапные удары из тени, из тьмы. Лишь где-то в центре дворика всё вспыхивал и вспыхивал свет. Затем всё вновь погружалось в непроглядную тьму. Изредка черный саван разрывала яркая молния, затем дождь, вскрикивая от боли, поливал всех своими холодными слезами. Весь двор тонул в звоне доспехов, звуках ломающегося дерева, криков боли сражающихся, стонах умирающих и раненых. Даже в этой темноте можно было разглядеть покрасневшую землю, засеянную сражёнными. Громче грома, сильнее ветра по двору пронеслось:
— Довольно!
Это начальник охраны решил остановить бой. Затем последовали овации и крики восторга.
— Прекрасное зрелище! — похлопал капитан стражи. — Выжившие! А теперь моё любимое соревнование. Идите сюда.
Пленники настороженно пошли на голос главного стража. Он стоял около огромных мощных ворот. В руках он держал десять деревянных дощечек, по пять в каждой руке.
— Выбирайте! Какими по счёту вы умрёте! Ха-ха-ха-ха-ха-а!
Юноша был слаб и ранен в плечо. Он медленно подошёл к начальнику и осторожно вытянул одну из дощечек, на которой чем-то красным, сильно напоминавшем кровь, была написана всего одна цифра — «1».
— Отличный номер, парень! Значит, сдохнешь первым! Ха-ха-ха-ха-ха-а! А может и не первым, но сдохнешь красиво! — когда все получили свои номерки, стражник продолжил. — А теперь правила. Первый бьётся за свою жизнь со вторым и третьим, победивший встречается со следующими тремя противниками — 4, 5 и 6, затем с номерами 7, 8, 9 и 10. Приступайте!
Стражники грубо толкнули Эрлея и ещё двоих пленников в центр двора. Все трое были измученные и усталые. Противники Эрлея тоже были вооружены копьями и, желая сохранить себе жизнь, были готовы на всё. Одному было лет сорок, другому лет тридцать. Тот, который был постарше, указал второму пальцами на спину юнца: они собирались нападать и спереди, и сзади.
Едва юноша бросил взгляд на невольника, подходящего к его спине, первый кинулся к нему. Юноша ударил по копью противника, и то разломилось пополам. Второй уже заносил своё оружие над Эрлеем. Юнец, зная о втором, наклонился вперёд. Копьё вонзилось в первого. Тот, взвыв, упал мёртвый. Невольник хладнокровно вытащил копьё и грозно выставил его на юнца. Он тоже приготовил оружие. В темноте, под истощающим гнётом дождя, гремело оружие, двое бились в смертельной схватке. Копьё противника Эрлея пронзило повреждённое плечо. Мощная вспышка вырвала из рук юноши оружие и вонзила его в противника.
Сквозь плач дождя послышались едва различимые хлопки.
— Браво-браво-браво! Впечатляет. А как насчёт троих?
Где-то в темноте послышались быстро приближающиеся шаги. Плечо юноши изнывало от жуткой боли. Он схватился рукой за него и понял, что безоружен. Посмотрев себе под ноги, он заметил клинок сражённого стражника. Юноша осторожно поднял меч и стал прислушиваться к шагам в темноте. До него донеслись звуки битвы, но было слышно лишь двоих. Где же ещё один?
Неожиданно ярость овладела молодым человеком, обострились все его чувства. Он перестал слышать шум дождя, черное небо показалось светлым, как днём. Недалеко от него бились два невольника, а третий крался к спине юнца. Подождав, когда шаги станут более чёткими, он развернулся. К нему крался опытным шагом лазутчика пленник, вооружённый мечом. Эрлей нанёс мощный удар противнику, у которого от этого сокрушительного выпада меч разлетелся на кусочки. Он остался лишь с маленьким осколком у рукоятки. Но шпиону не привыкать биться без оружия. Он стал быстро кружить вокруг юноши и пытался скрыться во мраке, чтобы нанести смертельный удар. Но юноша прекрасно видел во тьме и не упускал противника ни на шаг. Из глаз молодого человека полились магические потоки, медленно опутывающие убийцу. Враг медленно водил осколком по магическим линиям и стал замечать, что его противник перестаёт собой управлять. В отчаянии он метнул оружие в Эрлея, но промазал. Осколок лишь немного задел ногу юноши.
Бой позади закончился. Кто-то упал, а кто-то стал быстро приближаться к двум сражающимся. Юноша быстро развернулся и отбил атаку другого довольно молодого мага. Маг твёрдо сжимал меч и грозно смотрел зачарованными глазами на противника. Их мечи скрестились в битве. Маг неплохо владел мечом и стойко сопротивлялся магическим ударам.
— Ты тоже маг? — спросил он. — Берегись! — волшебник рукой схватил Эрлея и оттолкнул в сторону, но сам не смог увернуться от кинжала лазутчика.
С резкого разворота юнец одним ударом сразил убийцу. Он присел на колени и посмотрел на молодого чародея.
— Зачем ты это сделал? Тебе же тоже нужна жизнь!
— А чего стоит жизнь простого колдуна, избранный? К тому же рана не смертельна! Но я уже сражён, иди, у тебя последнее испытание.
— Но…
— Что, они со мной могут сделать! Попытают, и всё! Ха! А у тебя будет шанс, — чародей смотрел на него и видел нечто большее.
— Как твое имя? — тихо спросил Эрлей.
— Местер, — прошептал он и закрыл глаза.