Ганджи Бадд продвигался на север вдоль берега Каменного моря. Адмирал Акамир фон Гаррен на прощание вручил ему флягу с тем пойлом, которым пытался его угостить ещё на корабле.
“Он правда думает, что я буду пить эту дрянь?”
День шёл за днём, но корабельный лекарь, как назывались жрецы у эйдов, запретил ему перенапрягаться. Несколько дней и ночей без сна и отдыха крайне негативно сказались на здоровье бывшего анхеля. Возраст брал своё, ведь каких-то десять лет назад Ганджи бы и не заметил этого марш-броска. Достичь конечной цели Бадду могла помешать очередная потеря сознания, но, возможно, в следующий раз о его здоровье уже никто не будет заботиться, а как раз наоборот.
Преступник выдал всю информацию, необходимую бывшему рантару для продолжения погони. Теперь анхель гнался не за Алатасом, как бы ему того не хотелось, а за шлюпом работорговца Жарго, «Призрак». Отправной точкой в погоне за «Призраком», по мнению Ганджи могла послужить портовая деревня, что находилась на широкой береговой линии, ведущей ко Вратам Леса, тем самым, что вели к столице Гринтерры. Эту широкую береговую линию назвали Берегом Лун. По легенде местным жителям очень часто казалось, что в небе светятся не только луна и данай, но откуда-то над луной появлялось будто её отражение, копия. Мираж это или нет, но Ганджи ни разу не видел такого чуда, хоть и служил в рантарах далеко не один год. В портовой деревне Берега Лун Бадд рассчитывал найти себе корабль способный преодолеть Каменное море или, хотя бы, его часть.
Он шёл по самому краю скалистого кряжа, за которым, по его памяти, должен был начаться широкий песчаный берег — место его самой большой победы и намного большей неудачи. На горизонте начали появляться стены незнакомой крепости и, разделяющие эти стены, высокие башни. Когда анхель подошёл ближе, то сомнений не осталось. Видимо за оборону этого берега взялись серьёзно, после событий Краткой войны крепость в лесу уже, видимо, была заброшена в угоду этим двум, на разных концах Берега Лун. Ближайшая крепость, скорее всего, выросла на месте бывшей портовой деревни. Строения были монументальными, стены в высоту казались длиннее сорока шагов, а об их толщине можно было лишь гадать. В порту были видны как торговые и рыболовные суда, так и военные корабли царства Гринтерра. Ворота были открыты и Ганджи свободно прошёл внутрь. Гринтерские солдаты были, как и всегда, одеты в кожаную, поношенную военную форму специального кроя с зелёной накидкой поверх плеч. Также можно было увидеть некоторые дополнения к ней из разных элементов брони. На торс одевался мундир, напоминавший короткий кожаный плащ, обвязанный ремнём, на котором крепились ножны мечей и кинжалов. Под курткой была, как правило рубаха белого льняного цвета, ещё под куртку одевалась кольчуга, но чаще она встречалась у офицерского состава. Вооружали воинов Гринтерры мечом, щитом и копьём, а некоторые офицеры могли иметь своё личное оружие, которое было отнюдь не таким простым, как казалось. Также большинство воинов Гринтерры имели в своём вооружении лук и колчан со стрелами, но чаще всего ими пользовались только бывшие охотники или жители далёких от торговых путей регионов.
Пройдя вход в крепость, Ганджи подошёл к одному из стражников, стоявших на их охране:
— Здравствуй вечно, защитник! Какой полк сейчас стоит в этих крепостях?
— И тебе жить без горя! Третий пехотный полк стоит на этом берегу вот уже одиннадцать лет.
— А как же шестой?
— Шестой был переведён в ранг гвардейского и переведён на новое место. — рядовой отвечал четко и без запинки.
“Понятно почему его поставили на ворота, на случай прибытия высокого начальства.”
Ганджи развернулся и пошёл глубже в крепость, где, по его мнению, должна была находиться ставка командования.
— Стой! — наконечник копья упёрся в спину красноволосому незнакомцу. — Кто ты такой? И почему задавал такие подозрительные вопросы?
— Бывший анхель рантаров Гринтерры, Ганджи Бадд.
Копьё выпало из рук стражника, а зеваки, услышавшие разговор, начали придерживаться за что-нибудь крепко стоящее. Кипевшая жизнью портовая крепость остановилась.
— Простите, господин анхель, не признал! — рядовой упал на колени, но Ганджи тут же поднял его за плечи обратно.
— Служи достойно, тогда прощу. — он подмигнул красному от стыда солдату, окинул площадь взглядом янтарных глаз и направился к зданию штаба, на который уже начинали падать первые лучи багряного солнца, знаменующего закат.
Сложенное из известняковых кирпичей белое здание, напоминало маленький замок внутри большой крепости. Крупные двустворчатые ворота никем не охранялись и Ганджи три раза постучал по массивной двери.
— Войдите! — твёрдый женский голос пригласил бывшего анхеля во внутрь.
В широкой зелёной рубахе, опоясанной красным дорогим ремнём с заклёпками, за столом сидела милая девушка. На вид ей было около двадцати пяти лет, а её русые длинные волосы были собраны в широкую косу и свисали до самого стола, обмакивая кончик в банке с чернилами.
— Малышка Натали? — Ганджи помнил эту девушку ещё тысячником в своих рядах. — Значит, не все рантары покинули военную службу? Как ты…
Девушка не дала закончить говорить стоящему перед ней мужчине. Оценивая его высокомерным взглядом, она осмотрела своего собеседника с ног до головы, затем посмотрела куда-то в сторону, будто-то приняла какое-то решение, и принялась дальше заполнять навалившиеся на неё документы с приказами.
— Допустим, я тебя помню. Зачем ты пришёл, Бадд? Насколько мне известно, твой полк давно расформирован, а ты ушёл старостой в какую-то захолустную деревушку далеко на юге.
— Боюсь всё не так как тебе известно, сотник…
— Десятник юга Пиатрин. Если всё не так «как мне известно», мой вопрос остаётся прежним: «Зачем ты пришёл?»
— Пропала моя дочь и я…
— И ты покинул свою деревню, так сказать, свой пост, чтобы прийти к месту, где совершил одну из самых колоссальных ошибок в военно-политических отношениях с другим государством. Похвально, но пропажа твоей дочери не даёт тебе права нарушать царские приказы.
— Знаю я, десятник! — Ганджи повысил голос, и эта шмакодявка начинала выводить его из себя. — Натали, я прошу предоставить мне корабль с командой для начала преследования!
— Нет! И не называй меня так! — русоволосая девушка посмотрела на него вызывающим взглядом и уткнулась в писанину.
Подойдя к столу, огневолосый вынул кисточку косы юной десятницы из чернильницы и бросил перед ней на заполнявшийся документ, чем вызвал не тривиальную реакцию своей собеседницы.
— Ты труп, анхель! — десятница Пиатрин медленно встала из-за стола подошла к, стоявшему в углу, мечу. — Давно хотела проверить, так ли силён стиль джура на самом деле?
Дверь вылетела с петель вместе с человеком на ней, пролетев несколько метров по воздуху, а из белого здания командирской ставки вышел тёмноволосый мужчина. Сновавшие туда-сюда, воины Гринтерры схватились за оружие, но поднятая вверх рука, поднимающейся девушки, означала не вмешиваться в происходящее.
— Ты удержала меч. Хвалю! — Ганджи кинул свой плащ на стоявшую рядом телегу. — Предлагаю тебе драться без оружия, чтобы случайно не убить друг друга.
Солдаты начали подбадривать своего командира, но девушка их не замечала. Ещё бы, её никогда с такой силой не выкидывали, как шавку, из здания. И Пиатрин не хотела ему проигрывать.
— Значит, бить молодых девушек твоё хобби? — вставая и отряхиваясь, десятница показывала свою невозмутимость подчинённым.
— Отнюдь, барышня. Я тебя ещё ни разу не ударил, поэтому предлагаю закончить это представление, чтобы не уязвить мою гордость.
— А ты ещё издеваешься?! — девушка побежала на своего противника и начала наносить колющие удары в область груди мужчины, но тот лишь уворачивался, изредка отклоняя клинок руками. Нога русоволосой начала испускать клубы белого пара. Девушка открыла четвёртую стадию, которую в гринтерской армии ещё называли капитанской, поскольку это звание на флоте невозможно было получить без достижения этой стадии.
Взгляд невольного борца за диалог стал серьёзнее. Движения его соперницы стали быстрее, а сама она будто пыталась его убить. Дыхание мужчины стало учащаться вдыхая вместе с воздухом больше природной энергии. Один глубокий вдох и Ганджи остановил руку с клинком левой ладонью, а правая легла на горло соперницы и повалила её на землю.
Пиатрин захотела освободиться, но, взглянув в глаза врагу, потеряла способность двигаться. На неё смотрел тот же самый альфа-хищник, кто одиннадцать лет назад вёл в бой рантаров на этом берегу, тот же, кто может убить её в любую секунду. И тело десятницы Гринтерры онемело от страха. Если бы у неё была возможность сдвинуться с места, то она сбежала бы не задумываясь, но сейчас по её лицу могли бежать лишь тоненькие ручейки холодного пота.
— Вставай, десятник юга! — Ганджи поднялся и протянул открытую ладонь отважной воительнице. — Я не желаю с тобой биться. Если ты не даёшь мне корабль, то придётся плыть с торговым караваном.
Схватившись за протянутую руку, Пиатрин извернулась и завалила своего собеседника под себя на землю.
— Корабль с командой я Вам одолжу, анхель Бадд, но судно не военное.
Когда Тигр Юга вышел на причал для военных судов, его встречали, такие «любимые» его сердцу, триремы. Не один год провёл он, изучая морское дело и тактику морских сражений. Может быть флот Эйдоса и превосходил гринтерский в огневой мощи, но стоило делу дойти до абордажа, весь боевой пыл эйдов сходил на нет. Триремы, разогнанные по водной глади гребцами, таранили вражеские корабли и тем ничего не оставалось, кроме как перебираться на гринтерское судно или тонуть. Единственное, чего у армии Эйдоса было точно не отнять — это дисциплина. Если солдат эйдов начинал бежать с поля боя его убивали в спину сослуживцы. Выглядело это очень печально. Видать не все люди Эйдоса знали, за что они бьются, а вот гринтерцы… Если они отступят, то позор падёт на весь их род, но даже не это останавливало их от бегства, за их спинами были их друзья, родные и любимые.
Ганджи прошёл в самые дальние места стоянок судов, где ему подсказали искать тысячника Чорриса.
“Натали сказала, что судно не военное, значит…”
Взгляд Бадда упал на маленькую шхуну с двумя невысокими мачтами.
— Да это корыто не поплывёт, даже если зацепить за дельфина… — мысли анхеля незаметно для него самого были озвучены.
— Шёл бы ты отсюда, рыжий каркадил! — из-за кормы приподнялся среднего роста юноша с тёмными глазами и волосами того же цвета. Он косил то на один глаз, то на другой, но грозного вида от этого не терял. Длинный кинжал сделал один оборот в полёте и вонзился в деревянный столб от фонаря за плечом удивлённого Бадда.
— Я ищу тысячника Чорриса.
— Это я.
— Меня к тебе отправила десятница Пиатрин. Она сказала, что ты переходишь ко мне в подчинение.
— Кем будешь, каркадил? — недружелюбный тон и какой-то сильно южный акцент. Этот парень даже не пытался скрыть свою агрессию.
— Ганджи Бадд! И где твоя команда Чоррис?
Взгляд юного вояки изменился, глаза округлились и лицо стало выглядеть более дружелюбно.
— Тысячник юга Нак Чоррис в твоём распоряжении, анхель Бадд. Но боюсь с командой не так легко выйдет.
— Это ещё почему?
***
Команда Чорриса была послана в старую гринтерскую крепость в лесу и уже пару дней не возвращалась. Тысячник думал, что те как обычно решили «посочковать», но не мог на них злиться, так как все они последние полгода почти не отдыхали.
Ганджи и Нак бежали по дороге, проложенной через джунгли. Раньше Гринтерра считала этот лес естественной преградой от Эйдоса и лесная крепость была лишь перевалочным пунктом для кочующих полков рантаров. Сейчас же эта дорога соединяла Берег Лун с остальной сетью дорог, и её защита была возложена на десятницу юга Пиатрин. Косоглазый капитан шхуны, как оказалось, носил тату зайца-русака и неплохо обращался с кинжалами. Хоть он уже давно открыл четвёртую стадию анимы, сотником его не делали из-за отношения к приказам и их исполнения.
Когда вояки пробежали около десяти километров, к Бадду на плечо сел попугай.
— Тридцать человек. Десять пленников. — птица прокаркала слова и улетела прочь, скрывшись за высокими кронами деревьев.
— Тридцать чаловек! — со своим своеобразным акцентом повторил Нак. — Опять что ли в местной деревне выпивку спёрли? Ох, на этот раз я им вломлю по полной.
— Уж не знаю, чего они там у кого спёрли, а мне они нужны живыми. — Ганджи прыгнул в листву и среди разнообразия лесных ароматов уловил едкий запах дыма. — За мной Чоррис, не то опоздаем!
Двое военных подбежали к высокому холму, полностью заросшему лесными чащами, через которые пробивались чёрные клубы дыма. Поднявшись по крутому подъёму, анхель дивился движениям тысячника, что напоминали крадущегося хищника к ничего не подозревающей добыче. Его глаза, то и дело убегающие в сторону, то расширялись, пытаясь поставить зрачок на место, то сужались словно у дикой кошки на охоте.
— Кто тебя научил так двигаться?
— Мой отец. Он хоть и был с анимой зайца, но был настоящим охотником. Его боялись все эйды и прозвали его «Косая тень».
— Не увлекайся… — тяжело вздохнул Бадд.
— Как скажешь, командир.
Выглянув из листвы на вершине холма, Ганджи увидел старый форпост гринтерцев. Вбитые в землю брёвна удерживали остальные вложенные между ними горизонтально. Форпост был не высоким по меркам Гринтерры, но преодолеть стены в один прыжок не вышло бы даже у носителя анимы тигра.
— Надо входить через ворота.
— Командир, давайте я по стене заберусь. Я так уже делал, правда из борделя меня тогда выгнали, но я всё равно много чего увидел.
— Нет, Нак, сегодня ты сыграешь пленника.
***
Два сторожа следили за дорогой, идущей с берега, когда из леса на них вышел рыжий мужчина ведущий перед собой связанного солдата Гринтерры.
— А ну стой!
— Вы кто такие?!
— Да вот поймал одного зайчика. Каких-то сослуживцев искал.
— И ты думаешь мы так тебе и поверили?!
— Нет, что вы. Забирайте его! — Ганджи подтолкнул косоглазого пленника к охранникам. — Просто терпеть не могу военных. Поступайте с ним, как хотите.
Охранники потянули свои руки к товару.
— Видишь Бари, я тебе говорил, карма существует.
— Может ты и прав Гэн.
Руки тысячника выпорхнули из-за спины и двое охранников упали на влажную землю с перерезанными глотками.
— Конечно есть, братцы, конечно есть… — Нак вытер кинжалы об одежду бандитов и присоединился к Бадду, уже стоявшему у ворот, рядом со входом в крепость.
Ганджи не один раз брал подобные сооружения. Бандиты являлись основной целью рантаров. Те всегда появлялись в разных частях страны и захватывали города, деревни, а также старые фортификационные сооружения. Хоть Бадд и был способен в одиночку перебить всех разбойников. Пленники были весомым аргументом не вступать в открытый бой. Две тени перемещались между строениями внутри крепости, убивая всех как можно тише, не подняв шума и прятав тела. Форт был рассчитан на небольшой гарнизон в человек двести. И удерживать его тридцати бандитам было непосильной задачей. Здание с пленниками обнаружилось довольно скоро, в одной из заброшенных казарм. Чоррис вошёл к своим подчинённым, попутно заколов стоящего на входе разбойника.
— Командир!
— Тихо, слонята. Сейчас вы должны стать змеями, тихими и бесшумными. Поняли?
— Так точно…
— Молодцы. Пошипели за мной.
Чоррис вывел свой отряд за стены и велел ждать, а сам вернулся к Ганджи, караулящему рядом с длинным зданием столовой.
— Бадд… Как будем остальных пилить? Как змеи или как слоники?
— Как кабанчики, Нак, как кабанчики… — ухмыльнулся Ганджи, завидев знакомое орудие.
— Это как?
Прогремел взрыв, и дверь в столовую разлетелась в щепки от, влетевшего в неё, ядра. Паника, оставшихся в живых, бандитов не заставила себя ждать. Кто-то выбежал из двери, но тут же влетел обратно с ядром на пузе. Дымка от пушечных выстрелов и поднявшейся пыли заволокла здание и Ганджи зашёл внутрь. В тесном помещении было неудобно использовать меч, поэтому выжившие бандиты разлетались от мощных ударов носителя анимы тигра. Это был не равный бой. Среди убитых ядрами разбойников оказался и атаман, которому самым первым ядром пробило живот.
“А вот нефиг сидеть во главе чужого стола!”
Головы убитых разбойников были благополучно отрублены и сложены в мешки, как доказательство отличной работы отряда тысячника Чорриса.
***
Спустя почти сутки, по волнам, с парусами полными ветра, шла шхуна. Маленькое судно было действительно далеко от того, чтобы зваться военным, но Тигру Юга было не на что жаловаться. Пересечь море можно было только так. Идти по берегу было огромной тратой времени, к тому же пришлось бы пройти почти через всю территорию Эйдоса, а этого бывшему анхелю Гринтерры делать было нельзя. Десятница Пиатрин была удивлена полученному подарку от отряда, и приказала во всём подчиняться Бадду, хоть команда и была всего десять человек, которыми руководил гринтерский косоглазый тысячник. Сказать, что он был доволен порученной миссией, значило бы не сказать ничего. Молодой воин, как оказалось, давно положил взгляд на эту посудину, изъятую с контрабандой запрещённых в царстве товаров. Он умел управлять судном и обучил этому свой десяток людей. Паренёк рассказал своему временному командиру о том, как пару раз ему приходилось ходить на этом судне в столицу за новичками, но ему ещё не приходилось пересекать весь водный простор до противоположного берега. По приказу Бадда, на флагшток повесили старый торговый флаг, лежащий в дальних закромах, на всякий случай. Корабль шёл медленнее других торговых судов, но Ганджи это ни капли не смущало. Нак рассказывал своему командиру и команде разные истории, связанные со службой и обучении в военному делу, а когда подходила ночь, то начинал назначать постовых.
В один из дней плавания, когда под палящим солнцем было невозможно находиться. Команда маленького судна натянула тент, спрятавшись от обжигающих лучей.
— Твоей бы дочке понравилось у нас в столице. Там девчонок, конечно, мало служит, но, думаю, твоя дочурка навела бы там шороху.
— А что будешь делать ты? Ты ведь тот ещё «каркадил».
— Мне семью кормить надо. Так сказать, назвался зайцем, полезай в нору кормить зайчат. У всех свои интересы связывать свою жизнь с армией, но знаешь? Я бы хотел инструктором у новичков служить! Мне кажется, мои ученики были бы лучшими. Хотел бы обучать следопытов. Ух… Мой отец был следопытом, кстати. А до него его отец, а до его отца…
— Понял тебя.
— И всё забываю спросить тебя анхель, почему мы спустили парус. Также никуда не уплывём.
— Скоро узнаешь, мой кареглазый друг.
Пару дней корабль, с переодетыми под обычных матросов солдатами, просто дрейфовал в открытом море. Команда начала сомневаться в адекватности своих командиров, но, как говориться, солдат спит, служба идёт. На третий день, поставленный наблюдающим, солдат кинулся к своему начальству.
— Командир Чоррис! Там корабль! На горизонте корабль!
Ганджи с Наком поднялись со своих мест у борта и устремили взгляд в, указанную наблюдающим, сторону. Словно по воздуху, над линией горизонта к ним приближался корабль. С каждой минутой взгляд Бадда улавливал вдалеке всё больше деталей оснастки приближающегося судна. Множество пушек, паруса серого цвета без изображения герба какого-либо великого дома или торговой гильдии, а на белом флаге был почти не различимый чёрный символ.
— Это пираты? — адресовал свой вопрос анхелю Чоррис.
— Это не просто пираты… — губы, растянутые в улыбке, обнажили белые клыки. Чёрные перекрещенные кости омрачали реющий флаг. — Это именно те пираты, что нам нужны.
Команде был дан приказ не вступать в сражение, а в переговоры должны были вступить двое командиров, размахивающих белой тканью, что они привязали к веслу, показывая приближающимся рыцарям разбоя, свои мирные намерения. Когда пиратский бриг подошёл к борту разваливающейся посудины, капитан большего судна приказал поднять на борт всю команду шхуны.
— И так. Вы торговцы? — пиратский капитан едва сдерживался от смеха, то и дело бросая взгляд на побитое нелёгкой жизнью судёнышко. — Зачем вы спустили парус? Или корабль должен идти ко дну не только с капитаном, но и с командой? — после этой фразы единственный, кто не смеялся, был переодетый обычным матросом тысячник. — Хорошо, допустим… И куда же вы держите путь?
— В Адаид! — без заминки ответил красноволосый торговец.
— В Адаид? На этом корыте? Вы точно психи… И что же вы там забыли, гринтерцы?
— Пиратствовать хотим. Вот и решили договориться с тёмной королевой.
— И что же теперь будете делать?
Посланный на посудину пират что-то начал кричать и в миг запрыгнул на палубу брига.
— Капитан! Там форма армии Гринтерры и оружие!
— Пиратствовать! — ухмыльнулся удачливый атаман.
Битву можно было назвать быстрой. В один прыжок Чоррис оказался перед капитаном пиратов и не дал ему вынуть меч из ножен, заломил левую руку и положил лицом на деревянный настил, не забыв подставить острый кинжал к горлу. Остальная команда пиратского брига не спешила использовать своё оружие.
— Всё так, как ты и говорил, Бадд. Сдались без боя, но почему? — косоглазый тысячник искрился счастьем: не часто представляется возможность захватить вражеское судно, да ещё и так быстро.
— Потому что без него добычу продать не получится, остальные не знают, как попасть в столицу мрака. Сложные системы течений не оставят им и шанса.
— Вам просто повезло! — капитан пиратов брызгал слюнями на палубу и приковал к себе взгляды недовольных товарищей. — Что вы хотите? Ведь не просто так схватили, значит вам что-то нужно?
— Смекаешь, одноглазый. Мне бы найти добротный корабль с командой и капитаном, который знает, как попасть в древний город Великого дома Ели.