Прошла уже неделя, а может, и больше, как меня похитили у спецуры дома Астарота.
Я сидел на гнилом матрасе набитым соломой, что вонял гнилью и тленом. Когда я впервые очнулся в этой сырой тёмной камере, пять метров в объёме, то обнаружил на себе только штаны и майку. Кителя и сапог не было, как и носков. На шее, словно удавка был тугой ошейник, похожий на шланг, в котором, что-то булькало, переливаясь по трубке, а металлический замок, что скреплял его концы, был вообще без намёка на застёжку.
Сидя на матрасе, я потёр отбитое плечо. Тело болело, и было всё в синяках, после очередного избиения очередным мастером в маске ОМОНа. Свет же, что попадал в мою клетку, проникал сюда через мизерное окошечко в стальной двери.
Здесь моих сил, как таковых не было, а те крохи, что остались, были настолько никчёмны, что можно сказать их и не было вовсе, а виной тому были глушащие артефакты, которые были замурованы в стены камеры.
Когда я только очнулся тут, ко мне пришёл среднего телосложения мужик в камуфляже и маске, что напрочь скрывала его лицо. Разговор с ним я помню, как будто он был только минуту назад.
— Влад Цепев. — улыбнулся, словно под маской тогда мужик, как мне показалось. — Готовься, тут ты познаешь все круги ада. И даже не думай, что дом Астарота, который хотел тебя спрятать, придёт на помощь. Сюда они точно не доберутся. — Это первое, что я от него тогда услышал.
А дальше демон в маске, смеясь, говорил, что я его раб, а он теперь для меня царь и бог, на что я показал ему средний палец, и получил порцию адской боли с ошейника, который словно изнутри начал кипятить мне кровь, и пускать на ленты мои органы.
Так началось моё пребывание в тюрьме неизвестных личностей. Любой, кто посещал камеру, был в маске и камуфляже. Я же, с первого дня стал подвергаться насильственным и психологическим воздействиям в порывах сломать меня для признания их моими хозяевами.
Со второго дня меня стали истязать физически. А на деле меня просто избивали, пока я не начинал харкать кровью в полуобморочном состоянии при этом, воздействуя на психику угрожая и оскорбляя меня, заставляя подтвердить правоту их слов в мой адрес.
Ночью или днём меня могли поднять, когда я сплю, и начать светить огромным фонарём в глаза крича на меня и также оскорбляя, не забывая подкреплять это болью от избиений, но я упрямо слал их нахуй и стоял на своём, чем только подстёгивал моих надзирателей быть более изощрёнными.
Дверь скрипнула, и в камеру зашёл новый демон в маске. Я понял это по его огромному росту. Таких широкоплечих здоровяков ещё не было у меня в камере.
Как и другие до него раньше, демон скомандовал встать и начался моё избиение. Это походило на боевой спарринг, где проявлялись психологические моторы воздействия. Мне давали возможность драться, но сил в отличие от искусных бойцов разных боевых стилей у меня не было. Вот и получалось, что на мне отрабатывали удары и приёмы, заставляя почувствовать свою никчёмность, даже при возможности защищаться.
Я летал от стены к стене от молниеносных сальных ударов по ногам и корпусу. На седьмой день, как выяснилось, меня посетил боец тайского бокса. Около полутора часов длилось моё избиение, пока я не упал без сил, заливая пол под собой кровью, что стекала ручьями по лицу и изо рта.
После этого меня оставили на час лежать на каменном полу, а потом принесли еду. Как и раньше чашки с едой заносили два демона. У одного была еда, которую даже свиньи бы, побрезговали есть, а у второго, словно из ресторана. Те, кто держал миски, оскорбляли меня и готовы были отдать вкуснейшие блюда, только после того, как я с ними соглашусь. Но мой ответ был, как и раньше, средний палец, так как после избиений я не мог говорить, потому что губы просто не шевелились.
В те часы, когда я мог, не бояться психологических и физических атак, я лежал на дурно пахнущем матрасе, который валялся прямо на полу, и думал над своей судьбой, и планах о побеге.
За часы, что я размышлял, я понял, что эти суки небыли в курсе того, что Астарот меня слил, и вообще о внутреннем укладе последних событий. Для них я был тем, кого они увели из-под носа самого князя ада.
Также для себя, я уяснил такой факт, что в первую атаку на цитадель нападающие должны были убрать Мин, но всё выгорело, и она перешла на сторону Астарота. Тогда-то у них и встал вопрос в моём устранении, и они в союзе с домом Баала провернули вторую атаку. Желая, избавится от меня в пылу боя с неизвестными врагами, закинув меня в бездну, только было неясно, Калисто они тоже хотели убрать или она так просто оказалась не в том месте при активации кристалла.
Но я выжил и вернул силы генералу павшего дома Гаапа. Тогда-то, скорее всего у этого сучьего деда и появился план заграбастать обеих девушек. А после аферы с боем, которая и так мне казалась странной, из-за военного устава о невозвращении пленной, родился план, как намертво привязать их к Атароту и сделать. Этого сучьего демона благодетелем для генералов.
Старый интриган, скорее всего, знал, что у меня есть иммунитет к ядам, и подсыпал мне в кофе снотворное. Это ни яд, а эффект был достигнут, я проиграл бой а Астарот, как я думал, после просьбы и присяги ему, как хозяину от генералов, утряс конфликт с Баалом, и напел им в уши, что меня надо спрятать и они должны служить ему без меня, пока всё не уляжется. Естественно Астарот, как владыка дома и один из князей преисподней не мог потерпеть того что сильные слуги подчиняются ему только из-за того, что я служу в его армии, а значит, я лишняя отработанная единица.
Также по обрывкам фраз от тех, кто издевался надомной, я понял, что их организация затаилась во избежание бучи вокруг уничтожения конвоя, что меня перевозил, поскольку это нельзя было утаить от общественности.
Прошла ещё неделя адского кошмара, теперь к избиениям добавились реальные пытки. Меня жгли раскалённым железом, резали всевозможными острыми предметами, рвали ногти и вырывали зубы, при этом постоянно пытались сломать мне волю и заставить признать их превосходство и назвать их хозяевами.
От пыток оставались шрамы, поскольку я не на сто процентов был демоном. Вот и покрывалось моё тело тонкой паутиной белых воспоминаний о пытках, что намертво впечатывались мне в память.
Каждую свободную минуту я думал, как сбежать от этих уродов, но глушилки, что лишали меня сил и ошейник, который мог мне срезать башку не давали блеснуть свету надежды на спасение.
После очередной пытки, когда меня втащили в камеру, и бросив на пол. Я остался, лежал лицом вниз, упираясь щекой в каменные плиты пола, а в мою клетку вошёл демон, которого я увидел самым первым в этом месте.
Встав в полуметре от меня, демон смеялся над моим растерзанным состоянием, и через минуту обратился уже ко мне:
— Рядовой, а ты знаешь, что твои генералы больше тебя не ищут. Одна стала управлять ударной ротой особого назначения, а вторая заняла место рядом с тем, кто хотел тебя спрятать. Скорее всего, Астарот каждую ночь раздвигает, той сучке ноги, а ты тут надеешься, что тебя спасут. Никто не придёт. Никто. Слышишь. — Смеялся демон.
— Катись нахуй. — Приподнялся я на руках, а с моего лица капали капли крови.
Удар по рёбрам не заставил себя ждать, откинув меня до матраса, где я и упал на спину.
— Как хорошо, что ты ещё рыпаешься. Мучить сломанное говно, нет ни малейшего удовольствия, знаешь ли. А вот и ещё новость, — Радостно произнёс мой недруг. — Ты теперь виновен в гибели конвоя, и сопровождающего тебя демона, что отымел тебя на арене, так как ты убил их и сбежал. У тебя нет теперь поддержки князя, как и тех двух сучек, которые служат ему днём и ублажают член Асторота ночью. Насладись безысходностью ублюдок. И привет тебе от Бавура. — На эмоциях сказал он и понял, что взболтнул лишнего.
За словами тут же последовал удар в лицо с ноги, который вмял меня уже в неуспевающий сохнуть от моей крови матрас.
Дверь хлопнулась засовом, закрываясь, давая мне понять, что в камере я остался один. Теперь я точно знал, кто за этим стоит.
Дом Бафамета не смог простить провал по захвату Астарты, и улучив подходящий момент, сделал свой ход, захватив меня. Вот почему кроме пыток и унижений тут ничего не было. Бавур просто мстил мне, стараясь более изощрённо унизить и наказать меня за свой провал и обнуление.
Слова же про Калисто и Мин, сильно ранили меня, хоть я никаким образом не показал это перед демоном. А тот факт, что Астарот со своим отделом разведки перестраховались, выставив меня врагом их дома и дома Баала, было предсказуемо.
Очередная волна боли от растущих зубов скрутила меня и я, ненавидя всё и вся, понимал, что мучить меня будут до скончания веков, так что нет смысла больше терпеть, а пора привести в исполнение единственный план, который я придумал ещё в середине первой недели.
Суть была проста, как полёт камикадзе. Идти на прорыв и в худшем варианте умереть, но не сломаться под их пытками.
Время подходило к ночи, а значит, когда я усну, ко мне опять вернутся уроды с фонарями и дубинками, дабы помять мне бока и лишить меня морального отдыха. А значит, именно в этот момент, я приведу свой план в действие. Активных сил я был лишен, но не пассивных, которые всё это время оберегали меня от роковых увечий и давали мне знания.
Да именно знания. Сила мудреца работала во всю свою силу, запоминая каждый удар по мне бойцами, что ломали мне рёбра, и конечности, оттачивая приёмы на моём теле каждый день и ночь. Моё тело навечно впитало это знание военного искусства побеждать врагов, и сегодня они ощутят его на себе.
Сев поудобней на матрасе, я сделал вид, что уснул. Шли минуты, а пока в камеру никто не входил. Они ждали, пока я усну крепко дабы эффект от их издевательства был в разы сильнее, но я не спал а чуть ли не трясся от предвкушения победить или умереть.
Я не знал, сколько прошло времени с того, как я начал притворяться спящим, но настал момент когда в камеру отворяя дверь завалились три демона в масках. Как и раньше эти суки с ходу хотели налететь на меня, ударив дубинкой по плечам, и ослепить меня светом фонарей. Но сегодня всё было по-иному.
Стоило демонам подойти ко мне вплотную, как я открыл глаза и с ходу пнул с двух ног по причиндалам охранников и, словно заведённая пружина, рванул вверх, хватая руку с фонарём третьего демона.
Дёрнув конечность на себя, я согнутым предплечьем нанёс удар по локтю демона, переламывая его конечность пополам делая открытый перелом, и оттолкнув демона, со своего пути, ударил коленом ближнего ко мне демона, что ещё не отошёл от болевого шока по лицу. Удар коленом сломал демону нос под маской и откинул урода на спину.
Не прекращая свою атаку, я крутанулся на одной ноге и с разворота влепил стопой по роже второго охранника с дубинкой, заставляя его отлететь к стене.
Демон, ударившись о стену спиной, хотел было замахнуться дубиной и ринуться в атаку, но я с ходу влетел в него коленом и стал наносить быстрые удары локтями, превращая его лицо в кровавое месиво.
Но, ее добив врага, я оттолкнулся от охранника и в прыжке нанёс удар в рожу тому, кто поднялся с пола со сломанным носом. От удара он отлетел назад, а я быстрым движением, настиг демона на полу, ломая ему рёбра ударом колена сверху вниз, а моя рука уже вытащила с шипящим звуком десантный нож, что был закреплён у сукиного сына на бедре в ножнах.
Росчерк лезвия перерезал глотку демону, а я, уйдя в кувырок, сразу воткнул нож в грудь демону со сломанной культёй. Несколько быстрых ударов ножиком заставили затихнуть врага, я меня устремится к последнему из противников.
Пытаясь напасть, демон в окровавленной, пропитанной его же кровью маске, ударил наотмашь дубинкой, но я, уйдя под его рукой одним движением очутившись нос к носу с ним воткнул лезвие ножа в его нижнюю челюсть, втыкая оружие на секунду в череп.
Дёрнув за рукоять оружия, я понёсся к двери, где, выскочив в коридор моей тюрьмы, увидел как из дальних дверей, что вели куда-то наверх, выбегают с десяток солдат в масках.
Я знал, что где-то там, за дверями моей камеры был часовой, он то и позвал подмогу, не рискнув добежать до двери, и захлопнуть её. Дабы я не вышел из камеры.
— Ты! — заорал демон, что часто меня навещал и сообщил мне, что всё это рук Бавура и его дома. — Выкинь нож, иначе я отрежу твою башку тварь. — Тряс он медальоном, который походу был связан с моим ошейником.
Давление на шею усилилось, и удавка стала сдавливать меня, от чего я стал хрипеть и испытывать нехватку воздуха, а мои внутренности стали словно воспламенятся.
— Хватайте его, и в пыточную. — Скомандовал демон с медальоном.
Я покачнулся и упёрся свободной от ножа рукой в стену.
— Нет сука! Это я устрою тебе пыточную. — Заорал я последним воздухом в лёгких, и прислонил лезвие ножа к своей шее, ставя железную преграду между телом и ошейником.
Брызнула кровь, а боль была адская, но я уже здесь привык терпеть и не такое. Рука сильнее сжала рукоять ножа, и лезвие рванул выше, чиркая уже острием по мочке уха, после чего я, падая на колени, используя это как усиление, резанул ошейник и брызги крови и неведомой мне жидкости разлетелись вовсе стороны, а сам ошейник упал на пол, звеня железным замком.
В мгновение ока рану обожгло, так, что я на секунду потерял зрение, а крик боли мог сотрясать стены тюрьмы, в которой меня заточили. Но вот слух я не утратил и слышал, как рванули десятки ног в мою сторону. Глушилки тут ещё имели надомной власть, но я сжав покрепче нож, вскочил на ноги, уже начиная видеть врагов в порыве дать решающий бой.
— Я хорошо запомнил ваши уроки. — Произнёс я, смотря, как первые солдаты уже были в двух метрах от меня.
Стоило первым трём солдатам выйти на расстояние удара, как мои босые ноги рванули вперёд. Коридор не располагал широким ходом, и трое было уже слишком, чтобы иметь должную манёвренность для схватки, что было для меня на руку, делая меня словно спартанцем в ущелье перед сотнями персов.
Уйдя от удара первого солдата, я нырнул под его руку и, припав на одно колено резанул ножом по внутренней части коленного сустава, и тут же поставил блок рукой от второго, отбивая его выпад ногой втыкая ему нож в пах, делая боковой кувырок прямо в ноги третьему, повалив его на пол, втыкая лезвие в горло.
Отпрыгнув назад, я влепил удар тыльной стороной кулака наотмашь демону с раной в паху, и тут же вмял с ноги в стену другого демона, отворачиваясь от него, чтобы нанести один чёткий удар ножом в затылок согнутого пополам солдата.
Не успев добить третьего, на меня накинулись их товарищи, но место не давало им нормально использовать не только мечи, но и дубинки. Я словно волчок, крутился, отбивая их удары и нанося по ним свои атаки.
Не прошло и пары минут нашей схватки, как коридор был уже усеян трупами, а я был изрезан десятки раз, из-за того, что не всегда мог защититься от нескольких атак сразу. Но мне было всё равно, я словно ледокол рушил строй врага то и дело, убивая новую цель.
К моменту, когда я был уже чуть ли не у лестницы наверх, куда отступал демон, который был моим главным надзирателем, отправляя на меня всё новые и новые силы, я почувствовал, что давление глушащих установок прекратилось.
Радостно оскалившись, чем вызвал быстрый отход начальника стражи на ступени, я отбил выпад солдата и врезал ему в грудь, кулаком вминая его в каменную стену, переламывая грудную клетку, от удара титана. На меня разом навалились четверо, используя одного бедолагу, как живой щит, но в мгновение ока их всех окрутили мои нити и я выдал фонтаны крови от разлетающихся в стороны тел.
От такой картины, строй стражи дрогнул, и они словно стадо баранов рванули обратно на лестницу туда, где стоял их главный.
От меня бежали прочь наверх под мигающие лампы сирены, а я быстро шёл за ними, но никто пока больше не решился напасть на меня. Миновав лестницу, я очутился на первом этаже, где в тусклом свете мигающих светильников, меня ждал строй врага. С пятьдесят демонов в камуфляже, но уже без масок, ощетинилась щитами и копьями в мою сторону.
— Целая рота для меня одного. — Произнёс я, стоя напротив них.
— Ты не уйдёшь, скоро тут будет целый взвод солдат. — Донёсся из-за щитов голос моего надзирателя.
— Тогда я разъебу и его, даже если сам разъебусь в мести с ним. — Сплюнул я кровавую слюну, сжимая до хруста пальбы в кулаки.
— В атаку! — Заорал незнакомый голос из тыла бойцов дома Бафамета.
— Длань монарха — Зашипел я, а от меня пошёл круг, усиливающий мою мощь.
Вмиг из моих рук вырвались сотни нитей и словно ядовитые змеи влетели в строй врага, оползая щиты и обвивая тела врагов. Не прошло и секунды, как я упал на колени уже будучи на пределе сил, но дернув нити на себя раскрошил всю оборону Бафамета в рагу. В зале, который был весь выкрашен кровью, на ногах стоял только мой надзиратель. Он хотел было рвануть прочь, но я вытянул вперёд левую руку и он словно замер не способный сделать ни единого движения.
Я встал на ноги и, идя к нему, выпустил одну только нить, которая словно танцующая под дудку факира кобра обвивала шею моего мучителя, который был под контролем моего умения «Длань».
Поравнявшись с ним, я посмотрел в его глаза в прорезях маски и улыбнулся.
— Как воскреснешь, передай Бавуру, что мы скоро с ним встретимся. — Произнёс я, и на моё лицо попала кровь, а голова стражника упала к моим ногам.
Весь изнеможённый битвой я быстро обвёл взглядом помещение и, увидев пару комнат, ринулся к ним. Мне понадобилось с десять минут, дабы побывать в помещениях и отравиться на выход из места заключения, в руках сжимая подобие спортивной сумки красного цвета. Миновав зал с кучей серых мерцающих трупов, я попал в проход, что вёл к двустворчатой массивной двери, которую я и отпер изнутри, выходя в темноту улицы.
Время было, как я понял уже за полночь, а я шёл, накалывая босые ноги об мелкую гальку на дороги к стоявшим машинам у одноэтажного массивного здания больше походивший на бункер.
Подойдя к первой стоящей на пути легковой машине, дёрнул ручку двери и она, поддававшись, открылась передо мной. Залезая в машину, я понял, что тут походу была та ещё глушь, иначе бы ключи не торчали в замке зажигания. Машину я водил только два раза в жизни, но выбора не было. Надо было срочно сваливать, а то мои силы были на исходе, да и встречаться с отрядами ударных групп дома Бафамета было сейчас ни как нельзя.
Заведя мотор, я кое-как повел машину, стараясь не съезжать с дороги, которая была весьма узкая. Но через двадцать минут езды остановился, заехав в какой-то подлесок в ста метрах от дороги.
Выйдя из машины, скинул лохмотья, которые когда-то были одеждой и, вынув из сумки полуторалитровую бутылку с водой, стал быстро смывать кровь, приводя себя в порядок. Чем больше я очищал кожу, тем больше наблюдал на себе шрамов, полосы от пыток были везде, руки, ноги, живот, спина, а теперь и шея, распоротая лично мной при снятии ошейника, вот только если везде были в основном тонкие и чуть заметные росчерки, то на шеи был огромный заживающий шрамина.
Смыв как мог всю грязь с тела я достал одежду, что нашёл в казарме в шкафчике одного из солдат этой тюрьмы. Одев чёрные армейские штаны и берцы, потянулся за серой майкой и толстовкой с капюшоном такого же серого цвета. Нацепив новые шмотки и засунув найденные в шкафах деньги в карманы штанов, открыл пачку сигарет и закурил, облокачиваясь на капот машины.
Ещё недавно, будучи узником, я долго размышлял о том, как выберусь, и что тогда буду делать. Сначала я хотел встретиться с Каллисто и Мин, а также с Астартой, но сейчас это отпало само собой. Они теперь не мои союзники, да и что мне с ними делать, если я всё же смогу найти путь на землю. Хотя Астарта хотела узнать про героев из материалов, хранящихся в доме Астарота. Но теперь я точно туда не сунусь.
Теперь перед поисками выхода мне нужно было найти, только одну сволочь, что обрекла меня на мучения из-за своей мести, хотя в глубине души я понимал, что лучше сразу начать искать выход, а не устраивать разборки, но пережитые мучения ни как не отпускали меня без отмщения.
Почесав левую руку, которая уже, как с полчаса чесалась, как ненормальная я на вымытой коже заметил рисунок, отходящий от черепа с короной. Теперь вокруг черепушки было семь бледных лучей, и только один из них был ярким.
Я нажал на него пальцем и ловко поймал свиток, что материализовался над моей головой. Развернув его, я не ожидал второго свитка и получил им по башке. Поняв с земли свиток, положил его на капот рядом с собой и стал читать первый пергамент:
— Первая ступень восхождения пройдена. По ходу восхождения на пути силы десятый монарх получает первую ступень «Ни сломленный монарх». Преданный и лишённый сил пройдя через пытки и заточение, не покорился ни судьбе, ни неприятелю, добыв свободу, только обычной силой воли и тела, получает редчайший предмет «Квилон Хауса». Также Герою Владу выдается, пассивная сила «Несломленный» показатели духовной силы возрастают на пятьдесят процентов, а физическая сила на тридцать процентов.
Я выдохнул дым, смотря как свиток после прочтения, распался золотым туманом. Протянув руку, взял второй свиток и открыл его, углубляясь в прочтение текста:
— Формальный герой Влад на основании соблюдённых ранее правил, после вступления в силу коронации в монархи, лишается формального титула «Герой». Объявляется третьей стороной, каковой стал плоть от плоти. Отныне и во веке веков десятый монарх Влад отлучён от света и тьмы, а также богов и героев.
Свиток взорвался прямо в руках, окатив меня жаром, а от удивления чуть не выронил из губ сигарету.
Если посыл первого свитка худо-бедно был мне понятен, то второй свиток давал лишь знаки вопроса.
— Да насрать, — махнул я рукой, выпуская клубы дыма, садясь обратно за руль машины. — Один хер по уши в говне.
Но, не успев завести мотор и включить фары, как вдалеке с рёвом двигателей по дороге пронеслось с десяток машин в сторону тюряги, где меня держали. Подождав с пару минут, я завёл машину и поехал к дороге в обратном от места моего заключения направлении.
Дорога была долгой, и за это время я уже приноровился водить машину, но как вдалеке показались первые массивные кварталы, пришлось остановиться и бросить машину, так как я думал, что демоны Бафамена могли быть на въездах и искать угнанную тачку.
Идя по дороге, я размышлял о том, как надо в первую очередь поступить, и мои мысли говорили мне, что на пару дней надо потеряться в этом бесконечном городе, а не бежать сломя голову мстить этому рогатому уроду.
Встав прямо на дороги перед городом, я вдруг вспомнил, что мне вроде даровали какое-то оружие, но его у меня как бы ни было. Припомнив, что мне перепал квилон, а в народе уменьшенный рыцарский меч, я закурил и сделал то, что делал с активными силами, которые у меня были, просто призвал его в свою правую руку.
Лёгкая серо-чёрная дымка окутала мою ладонь, и я ощутил тяжесть, сжав рукоять клинка. Искусный кинжал, который был чуть меньше короткого меча, слегка клубился отходящей от лезвия серой дымкой. Само оружие было просто завораживающие. Рукоять на одну ладонь идеально подходила мне. Небольшая гарда с двумя округлыми выступами точно могла защитить от разрезов держащей его руки вражеского оружия, а лезвие, которое было на вид чуть меньше пятидесяти сантиметров, было изогнуто в форме молнии.
Пару раз, взмахнув им, рассекая воздух, я слышал лёгкое шипение, после чего пожелал, чтобы он исчез, и клинок растворился в серой дымке, как будто его и не было секунду назад в моей ладони.
Выпустив дым от сигареты, я вновь продолжил свой путь, и уже через полчаса вошёл в жилые массивы бесконечного города. Нацепив капюшон по самое не могу и, опустив голову, я направился, куда глаза глядят, не зная пока куда мне идти.
По тротуарам сновали демоны и люди, которые обречены тут остаться навечно, но смотря на их лица, я понимал, что их это не очень-то и беспокоило.
Всюду горели неоновые огни создавая эффект столицы какого ни будь государства, в котором ночная жизнь кипит даже больше чем днём. Я же поймал себя на мысли, что, только попав сюда, я больно-то и не видел сам город. Сначала была суета и полный трешь с Астартой, потом поступление на службу, и марш-бросок до цитадели за городом, и только сейчас я сам по себе шёл по улицам ада, смотря на его ночную жизнь.
Тело болело и чесалось, начали отрастать потихоньку вырванные ногти, а раны, полученные в моей атаке камикадзе, и вовсе ещё тёрся об одежду, начинали снова кровоточить. И к этому добавилось дикое урчание живота, так как пока я был в заточении, ел я только чтобы выжить, и лучше не вспоминать об этом.
Шагая по оживлённой улице, я сливался в толпе снующих демонов и жильцов, а в метре от меня сигналя и дымя выхлопными трубами, стояли машины под словно вечные светофоры.
Когда рёв моего живота стал равен машинному, я озадачился пропитанием. Крутя головой, смотрел на сотни вывесок, которые были налеплены чуть ли друг на друга, я даже слегка растерялся, куда бы податься. Но идущий через толпу прямо в мою сторону отряд демонов в форме заставил меня, не глядя завалиться в первую попавшуюся дверь.
В уши ударила электронная музыка, а в ноздри пряный запах духов и алкоголя.