— Почему ты не можешь сказать? — осведомился он. — Я пытаюсь тебе помочь! Я знаю, как ты ненавидишь быть кошмаром клана. Тебе даже не нравится ранить драконов, да?
— Зависит от дракона, — сказала спокойно Челси. — Порой мне нравится моя работа.
— Но ты все еще ненавидишь ее выполнять.
Она отвела взгляд, это уже было ответом.
— Если ты это ненавидишь, почему хранишь тайны матушки? — спросил Джулиус. — Почему не даешь помочь тебе?
— Ты уже получил свой шанс, — рявкнула Челси, повернувшись. — Ты поставил Бетезду на колени. Знаешь, как долго я мечтала об этом моменте? О том, что я сделаю с ней, когда получу преимущество?
Как в ночь, когда они свергли Бетезду, ненависть в голосе сестры послала холод по спине Джулиуса.
— Знаю, — сказал он. — Но я не мог. То, что она сделала с тобой — со всеми нами — ужасно, но я не мог ее убить. Не мог, если хотел все изменить. Нельзя остановить цикл насилия насилием, Челси.
— Сказал дракон, которого никогда не припирали к стенке, — прорычала она, соскальзывая со стола. — Иди к Брогомиру, Джулиус. Наслаждайся будущим, которое он для тебя создал, пока оно еще длится. Но не приходи сюда, делая вид, что ты хочешь помочь, когда мы оба знаем, что ты уже сделал выбор.
— Я не притворяюсь, — оскорбился Джулиус. — Ты ведешь себя так, словно помочь тебе можно, только убив Бетезду!
— Так и есть, — сказала Челси, прошла, хромая, к шкафу, и схватила чистую бронированную куртку. — Ты спросил, как ты можешь помочь, я сказала. Если готов сделать что-то с этим, мы поговорим. Иначе уходи.
— Я не уйду, — упрямо сказал он. — Пока ты не скажешь, что не так.
— Не так то, что я застряла с малышом-драконом, который не уходит! — прорычала она, просовывая раненую руку в рукав. — Я терпела тебя прошлой ночью, потому что ты — искренний ребенок, и я ценю то, что ты пытаешься сделать, но у меня нет сил сегодня. Даже щенкам нужно подрасти и принять реальность, Джулиус.
— Это ты — не реалист, — спорил Джулиус. — Быть во всем пессимистичной так же неправильно, как быть во всем оптимистом. Я знаю, ты уже долго это терпишь, но все уже меняется, и изменений будет даже больше. Ты подписала ту бумагу с нами. Ты знаешь, что у нового Совета будет вся власть Бетезды. Как только третье место будет занято, мы трое будем Хартстрайкерами. Когда это случится, что помешает мне голосованием освободить тебя и Ф?
Он уже видел, как это пройдет. Бетезда будет против, но остальной клан боялся и ненавидел Челси за годы ее угроз им. Кто бы ни занял последнее место, он точно будет на стороне Джулиуса, чтобы освободить Челси и избавиться от нее. Это было почти решено.
— И все получится, — он широко улыбался. — Никто не должен умирать, мы уже победили.
— Он прав, — Фредрик смотрел на их сестру с надеждой в больших глазах, которая могла появиться только из лет подавлений. — Это сработает. Если мы доберемся до голосования, Джулиус сможет.
— Фредрик, — холодно сказала Челси. — Уйди.
Ф сжался, словно она ударила его.
— Что?
— Иди, — прорычала она, хмуро глядя на него. — И никого не впускай. Мне нужно поговорить с Джулиусом наедине.
На миг высокий дракон выглядел обиженно, но взял себя в руки и покинул комнату с тихим профессиональным гневом, который пугал Джулиуса больше, чем гнев Челси.
— Почему ты…
— Сюда, — Челси перебила его, развернулась и ушла в туннель-коридор. — Я все их жизни заботилась об Ф. Фредрик верен, как и все они, но хорошо слышит, и у него плохая привычка прижимать уши к дверям.
Джулиус оглянулся и поспешил за ней, все внутри трепетало от предвкушения. Челси шагала решительно, и он надеялся, что она вела его в тайную комнату, где все раскроется, но она привела его в свою крохотную спальню, заперла дверь и прижалась к ней спиной, скрыв телом картину, висящую на ней.
— Это самое надежное место на горе, — сказала она. — Все еще не абсолютно защищенное, но ничего не поделать. Дай телефон.
Джулиус послушно передал прибор. Челси приоткрыла дверь и выбросила его в коридор. Джулиус невольно скривился, когда сияющий чёрный пластик ударился об каменную стену, но промолчал, Челси заперла дверь и повернулась к нему с решительным видом. Он наделся, что получит ответы. Но надежда жила недолго. Его сестра открыла рот:
— Ты не можешь освободить меня или кладку Ф.
Джулиус уставился на нее.
— Ты привела меня сюда, чтобы сказать это?
Она кивнула.
— Я не могла сказать это при Фредрике. Он надеется на тебя, убедил всю свою кладку так делать. Он старший. Другие всегда следовали за ним. Теперь он заставил их думать, что ты — их билет из-под каблука Бетезды, но это глупая мечта. Мы не можем освободиться.
Она сказала это как абсолютную правду, но Джулиус отказывался верить.
— Почему? — прорычал он. — Кладка Ф была привязана, пока еще была в яйцах. Как матушка могла…
— Это не Бетезда, — Челси опустила взгляд. — А я. Из-за меня мы в этих оковах. Потому я не могу дать тебе дарить им надежду. Не важно, как ты изменишь клан. Пока Бетезда жива, я не перестану служить ей, а кладка Ф не может покинуть гору.
Она сказала это быстро и тихо, но Джулиус не мог это осознать.
— Но… — выдавил он. — Почему?
Его сестра вздохнула и шагнула в сторону, чтобы было видно красивую китайскую акварель, висящую на двери, где юная версия Челси спала мирно, улыбаясь, словно ее ничто в мире не заботило.
— давным-давно, — сказала она, погладив пальцем чернильные кудри своих нарисованных волос, — когда я была твоего возраста, я поступила очень глупо.
Сердце Джулиуса колотилось.
— Это случилось в Китае, да?
— Многое произошло в Китае, — с горечью сказала Челси.
— Но об этом говорил Боб, — Джулиус не дал сбить себя с курса. — Кто нарисовал ее?
От вопроса Челси дернулась.
— Дракон.
Картина была интимного характера, было не сложно читать между строк.
— Ты была в отношениях с китайским драконом?
— Не говори так, словно это невозможно, — рявкнула Челси. — Я не такая скромная.
— Я не это имел в виду, — быстро сказал Джулиус. — Просто сложно представить у тебя роман в другой стране. Ты всегда такая серьезная и ответственная, а китайские драконы такие… эм…