— Наконец-то! — Север похлопал по рукояти легкой сабли на поясе. — Повеселимся, а, благородные бароны?
Залтан не ответил, первым оказавшись на земле. Он двигался, как большой хищный зверь, беззвучноскользил по хвойному насту. За ним следовали его люди и загонщики Севера. Мы с бароном спешились последними, я с неудовольствием услышал, как под моими подошвами трещат мелкие сучки. Даже Север, что тяжелее меня раза в полтора, издавал меньше шума!
Двинулись следом за остальными. Идти пришлось долго, я успел взмокнуть, от напряжения загудели колени, на голову и за шиворот сыпалась прошлогодняя хвоя. Ели росли так часто и настолько густо, что видно было на десяток метров, но охотники ориентировались здесь без особого труда. Яжепотерял направление уже через пятнадцать минут.
К тому времени, как я окончательно выбился из сил, впереди раздался знакомый птичий крик. Ему вторили несколько с разныхсторон, шедший впереди Залтан остановился, вертя головой, двинулся снова, теперь уверенно забирая вправо. Идущие рядом с ним шагу, скрываясь за елями. Залтан остановился, ноздри его хищно раздувались, ловя неощутимые для меня запахи.
— Почти на месте. Слушайте, что делаем дальше. Ты, — он указал на Севера, — идешь влево, там встретишь своих, будете ждать сигнала. Вы, барон, — на этот раз его взгляд обратился ко мне, — останетесь со мной. Я координирую, ваша задача — сидеть тихо и не мешать. Это ваша первая охота на ведьму, и будет не очень хорошо, если она станетпоследней. Вам все понятно?
Я кивнул, и мы двинулись, не говоря больше ни слова. Север исчез за темно-зеленым пологом, вскоре оттуда разнесласьптичья трель. Мы же с Залтаном попетляли среди елей, выходя на одному ему видимые позиции. Здесь, в неприметной низинке, залегли его люди. Они не теряли времени даром, один воротом натягивал тетиву на арбалетах, остальные разворачивали сеть, в которой я с удивлением рассмотрел поблескивание металлических нитей. Суть этих приготовлений оставалась неясна: вокруг, насколько хватало глаз, стояли темные стволы, ветви опускались почти до самой земли. Ни единого светлого пятнышка, даже над головой небо затянули низкие тучи.
Словно предвосхищая мой вопрос, Залтан приподнялся над краем низины, приложил руки ко рту. Меж стволов заметался птичий крик, и в тот же момент откуда-то из темноты с громким шелестом вылетел камень, понесся по дуге, сшибая ветки… Ослепительно полыхнуло, оставляя на сетчатке темное пятно. Камень от контакта с завесой раскалился так, что по ту сторону упал оранжевымкомом, хвоя под ним немедленно задымилась.
Люди Залтана вскочили на ноги, одним скоординированным движением выпуская в сторону изумрудного полотна стрелы. Арбалеты звонко тренькнули тетивой, болты тянули за собой на тонких тросах сеть, та развернулась в полете, я ожидал, что она сгорит, но вдруг оглушительно хлопнуло, и в завесе образовалась прореха метров десяти шириной. Залтан вскочил, распрямляясь во весь рост, за ним следом поднимались его люди, бросались в освобожденное пространство. Я тоже понесся к темному, краем глаза видя приближающихся откуда-то сбоку Севера с загонщиками.
Мы ворвались внутрь периметра, и тут же рассыпались, уходя от возможного удара. Я обернулся иувидел, как прямо на глазах завеса стягивается, подобно мембране, отсекая нас от мира.
— Не стоять! Двигаемся, двигаемся! — заревел Залтан, вскидывая над головой саблю с кривым лезвием. Он страшно скалился, глаза горели недобрым огнем.
Мы бросились вперед. Я несся, как слепой олень, задеваядеревья, проваливаясь в ямы, на полном ходу уворачиваясьот нацелившихся в лицо сучьев. По правую руку размеренно пыхтел Север, непривычно сосредоточенный, по левую — орал Залтан, от хладнокровия которого не осталось и следа.
Огонь обрушился сверху, странно тяжелый и тягучий, сбил с ног, я не сразу сообразил, что это было не пламя, а разогретый воздух, которому не хватило самой малости, чтобы оставить ожоги. Сзади кто-то страшно закричал, но времени останавливаться и разбираться не было: Залтан продолжал рваться вперед. Я почувствовал, как стягивается кожа на лице, в горле стало сухо, но в следующий момент мы вышли из-под удара. В легкие, раздираемые долгим бегом, хлынул влажный прохладный воздух, вытягивая из одежды и доспехов жар.
— Рассыпаться! — снова раздался голос Залтана, чтокак конь ломился вперед, оставив наспозади, но резко остановился, нырнул в сторону, уходя от удара. Я не раздумывая последовал его примеру, прокатившись по земле, вскочил на ноги как раз вовремя, чтобы заметить подстерегавшую опасность. В том месте, где еще пару мгновений назад было мое тело, из наста торчали белые и блестящие, как отполированные кости, колья. О том, что это могли оказаться именнокости, не хотелось думать, как и о том, чьими они оказались бы в этом случае.
И снова раздались вскрики, на этот раз я успел зацепить взглядом тех, кто оказался недостаточно расторопным. Таких было трое, и теперь они падали, сраженные ударами ведьминой защиты. Тонкие белые копья с легкостью вспарывали доспех, и через отверстие на обратных концах билакровь. Словно зачарованный, я смотрел на все это, пока не налетел вслепую на что-то преградившее мне путь. Препятствием оказался Север, его огромные руки вцепились в края моейкирасы, он с силой встряхнул, сказал зло:
— Под ноги смотри, не зевай!
Он показал на то место, куда я едва не выскочил секундой раньше. Там, все еще хищно подрагивая, словно он был живым, торчал костяной кол. Я благодарно кивнул, и мы поспешили дальше.
Залтан все еще был впереди, но теперь двигался медленнее. Атаки прекратились, и надо признаться, это было слишком неожиданно. Мы шли, ощетинившись копьями. Я крутил головой, высматривая любое подозрительное шевеление в подлеске и даже сверху. Отряд потерял уже четверых, еще двое были ранены достаточно легко, чтобы продолжить путь, но ведьма все не появлялась.
— Всем лежать и не двигаться! — вскрикнул Залтан и первым рухнул на землю.
В животе появилось неприятное тянущее чувство, начала подступать паника. Через мгновение я понял причину: над землей разносился низкий, едва различимый ухом гул. Он нарастал, вместе с ним усиливался страх, в нем удалось распознать инфразвук, похожим образом на учениях мыразгонялигражданских бунтовщиков. Знание помогло справиться с эффектом. Преодолевая дрожь в коленях и непереносимое желание бежать как можно дальше, я заставил себя оставаться на месте и огляделся. Охотники лежали, подчиняясь последнему приказу предводителя, все, кроме троих, что не выдержали и бросились прочь. Я глядел им вслед и удивлялся сверхъестественному чутью этого человека. Но зачем же ложиться?
Ответ на этот вопрос пришел так быстро, что я едва успел упасть на спину. Над землей, в метре от поверхности, пронеслась серебристая дымка. Прозрачное сияние не причиняло вреда деревьям, свободно проходя сквозь стволы, но на моих глазах воткнутое в наст копье было рассечено пополам, и верхняя его часть растворилась в мареве. Трое охотников удирали со всех ног, но энергетический серп настиг, развалил так стремительно, что те даже не успели закричать. Я с ужасом смотрел вслед уходящей волне. Инфразвуковой натиск ослаб, скорее всего, это был побочный эффект от подготовки атаки.
Первым снова зашевелился Залтан. Он вскочил, пинками поднимая слишком медлительных, орал, брызгая слюной, в глазах его горело безумие. Люди поднимались и немедля бросались дальше. Я прекрасно понимал его: стоит только повернуть назад или залечь, и всему отряду придет конец. Пока еще ведьма не пристрелялась, но стоит остановиться, и гибель станет делом времени.
Вокруг сгущаласьтьма. Поле зрения знакомо сузилось, но теперь вместо всепоглощающей радости навалилась страшная усталость, она придавливала к земле, не давала двигаться. Я едва переставлял ноги, шатался, едва не падая и опираясь на копье. Справа и слева стонали, хрипели и страшно ругались невидимые мне теперь люди, но упорно шли. Неожиданно вынырнувший в зону видимостиСевер тащил, подставив плечо, одного из охотников. У обоих были мертвенно серые лица, или может, мне это казалось. Появился тонкий писк в ушах, он то отступал, то нарастал волнами, заглушая окружающие звуки и оставляя только ток крови в венах и грохот сердца. Очень хотелось остановиться, опуститься на прошлогоднюю хвою, просто лежать и никуда не идти. Я видел, как впереди, совсем недалеко, похожий на щепку человек с горящими от ярости глазами вздергивает на ноги и заставляет двигаться тех, кто уже успел лечь. Это не для меня. Мне нельзя. Двигаться. Только вперед.
Какое-то смутно знакомое ощущение появилось, или, может было уже давно, но только теперь прорвалось сквозь заслон. Я почувствовал, как…
Что-то коснулось сознания, как будто влажная холодная тряпица на горящий в лихорадке лоб. Такое легкое сначала, оно сжалось стальным капканом. Сознание сдвинулось, потянулось навстречу, в глазах стремительно темнело. По сторонам падали люди: тела их были похожи на кукол, которым обрезали нити. Я еще держался иначал осознавать, что ощутил перед тем, как ведьма нанесла удар.
На обычное зрение, уже почти ничем не способное помочь, как-то легко и буднично легло новое. Я читал силовые линии, пронизывающие пространство между мной и сгустком энергии впереди, недалеко, и расстояние сокращалось. Ведьма двигалась к нам, окруженная сферой электрического поля. Его я и почувствовал, привычное в прошлой жизни, но теперьзабытое. И слишком слабое, чтобы разбудить все системы.
Я пустил все силы на то, чтобы продолжать движение, запнувшись, едва не упал. Опустил взгляд, но сумел распознать только контуры тела. Давление нарастало, пытаясьсмять, бросить на землю.
— Остановись, не нужно, — подумал я, повторил, воспользовавшись внутренним передатчиком: — Если ты меня слышишь и понимаешь, остановись. Я не враг. Нужно поговорить. Нужно поговорить…
Мозг едва не закипал, накатил и отхлынул жар. Во рту появился привкус крови, я сплюнул. Едва понимая, где нахожусь, продолжал звать, уговаривать, пока не почувствовал, как слабо, едва-едва, начинает проходить оцепенение. Голос прогремел под сводами черепа:
— Встань и иди со мной.
Я слабо удивился, обнаружив себя на земле, зрение медленно, нехотя возвращалось. Пальцы судорожно хватались за хвою, меня качало, едва не опрокидывая. Вокруг замерли тела, очень хотелось надеяться, что эти люди еще живы. Поднялся, сделал шаг, другой, пошел увереннее. В голове прозвучало:
— Не волнуйся об остальных. Мертвы только двое, у них оказались слабые сердца. Иди за мной.
Мы вышли на поляну, со всех сторон окруженную густыми зелеными кустами. Над нами светилось синим небо, еще более яркое на контрасте с болотной зеленью леса. Я ожидал увидеть… не знаю, что-то эдакое. Но поляна оказалась пуста. Взгляд скользнул по ведьме. Высокая, фигура скрыта плащом, она переступалатак легко, словно вовсе не касалась земли. Мы прошли по нетронутой высокой траве, остановились в середине поляны. Ведьма плавно опустилась, подогнув длинные ноги, указала мне на место рядом с ней. Я опустился тяжело, почтирухнул в траву под ее насмешливым взглядом.
— Ты хотел говорить, так давай начнем. Или лучше так?
Она перешла на всеобщий, улыбнулась вопросительно. Я помолчал, изучая ее лицо. Светлые волосы скрыты капюшоном почти полностью, видны только несколько выбившихся прядей. Огромные голубые глаза смотрят жестко, на тонких губах застыла недобрая улыбка. Тонкокостная, она не вызвала бы никаких опасений, встреться мы при иных обстоятельствах, теперь же мне было более чем понятно, что одних физических сил тут недостаточно.
Микроботы в крови оживали, хоть и двигались в таком слабом поле, как черепахи, спешно латали тело, в голове прояснялось, позволяя мыслям течь с привычной скоростью.
— Можно и так, хоть ваш язык мне тоже нравится.
— Он такой же мой, как и твой, — ведьма нетерпеливо отмахнулась. Говорила она с легким акцентом. — Если хочешь, чтобы хоть кто-то из них уцелел, рассказывай.
— О чем? Мне кажется, ты знаешь больше, чем я. Но я могу отвечать на вопросы.
Откуда-то вдруг взялась уверенность, что теперь убивать меня никто не собирается. Она недовольно дернула уголком рта. Я отметил краем сознания, что ей это совершенно не идет.
— Хорошо. Как давно ты прилетел? Война еще идет? Кто побеждает? Ты прибыл официально, или… — затараторила она. Я протестующее выставил перед собой руки:
— Тише, тише! Я все расскажу!
Я рассказал все, начиная от бегства с орбиты Флоры и до момента, когда оказался в городе и завел знакомство с бароном Магаттом. На моменте с охотой ведьма, все это время молчавшая, мотнула головой:
— Значит, помощи ждать неоткуда.
Глаза ее, сиявшие, когда я начал свою историю, потемнели. Я поспешил ответить:
— Этого я не говорил. Мой полет занял десять веков, за такое время может измениться все. Мы могли выбить разрушителей из наших систем…
— Мы бы уже знали об этом, — она покачала головой. — Эфир сканируется, но во всех направлениях тишина.
Я почувствовал, как холодеют пальцы ис силой потер лицо. Весь человеческий космос молчит. А это может значить только одно.
— Как мне попасть к командованию?
— Командованию? — удивленно переспросила она, затем поняла, ответила: — А, ты о флоте. Ничего нет. Обернись: похоже это все на мир с высокими технологиями?
— Но ты же… — начал я, но она прервала:
— Пользуемся остатками былой роскоши. С тех пор, как рухнула цивилизация, мы становимся только слабее. — В ее голосе прозвучала горечь. Ведьма вздохнула, продолжила: — Мы надеялись, что люди справятся с врагом, и к нам снова прилетят. Таких, как мы с тобой, мало, и остается все меньше. Виноваты времяитакие вот охотники, как твои друзья.
— Не сказал бы, что они достигли особого успеха.
— Вы почти дошли. — Она передернула плечами. — Конечно, у меня не было уверенности, кто из них ты, и приходилось сдерживаться, но все же.
Перед глазами пронеслись картины, одна другой страшней. Колья, рассекающая живую плоть воздушная полоса, жесткие пальцы, сжимающие мозг.
— Поверю на слово. Но давай договоримся хоть до чего-то. Вот я прилетел, но благую весть не принес, так? И что же делать теперь?
— Не знаю… Не знаем. Придется подождать окончательногорешения, а значит, тебе нужно возвращаться к тем людям. Они уже приходятв себя. — Она поднялась одним грациозным движением. — Мы встретимся снова, Петер, а до тех пор постарайся не привлекать к себе лишнего внимания, особенно служителей Солнца. Будь, как эти… благородные.
Ведьма пошла к краю поляны. Плащ ее переливался зеленым, с каждым шагом она словно растворялась в воздухе. Последнее, что я услышал перед тем, как она исчезла, было:
— И будь осторожен с фанатиком, он очень опасен.