Не терпелось вернуться к ученому, я сдержался с большим трудом и отправился в свои комнаты. В голове не переставая крутился вихрь полученной информации. Древний враг? К тому же скрывающийся среди тех, кому вредит? Прелестно. Первоначальный план обрастает все новыми подробностями, и такими, что в пору бросить все, упасть на спину и заорать: «сдаюсь!» Вот бы вернуться ко времени, когда я еще мнил себя великим прогрессором, и силой оставить на конюшне…
Я остановился посреди комнаты, по которой метался последнюю пару часов. На столе, укрытом свежей белой скатертью, лежал пожелтевший, мятый, с истрепавшимися краями листок. Чертеж ученого, сделанный по моему рассказу. Я бросил его там еще в первую ночь, едва вернувшись от Белла, но только теперь вспомнил. Подошел, отодвинул стул и уселся, глядя на грубые, много раз правленые линии. В отличие от этого мой план казался мне кристально ясным, где все пункты следовали четко один за другим, не требуя коррекции. Раз — и я получаю титул и власть. Два — использую свои знания, чтобы двигать науку и технику этого мира. Становлюсь буквально мессией, веду к свету, попутно избавляя мир от бедности и болезней. Три — повергаю Разрушителей, которые появятся, непременно появятся на пороге, но ровно в тот момент, когда мир будет к этому готов.
М-да… Озвученный, он звучит совершенно по-идиотски, признаю. Я не особо задумывался о том, как именно буду воплощать задуманное. Даже титул достался мне обманом. А земли, деньги, знакомства появились, как его следствие. После череда случайностей привела меня в тот переулок, где грабили Кеннета, а где же во всем этом я?
Кулак со злостью опустился на столешницу, звякнули подпрыгнувшие графин и чашки. Я с силой потер лицо. Сам того не ведая, ввязался в игры древних, так что теперь и не выбраться. Была бы возможность добраться, до «Байонета», уже мчался со всей доступной скоростью прочь из системы…
Заткнись, тряпка! Я отвесил себе тяжелую пощечину, из глаз посыпались искры, в ухе зазвенело, но голова стала легкой и ясной. Взгляд упал на чертеж. Ученый уже начал работать, и если раньше за ним просто приглядывали, то теперь начнут охоту. Да и не наблюдается вокруг избытка гениев, а мне они очень понадобятся в ближайшее время. Нужно только составить новый план действий. Реалистичный.
Время шло. День за днем ничего не происходило, я решил пока не ходить к ученому, чтобы не мешать. Денег ему должно хватить надолго. Я ел, спал, думал, пока однажды вечером в дверь не постучали. За порогом стоял, переминаясь с ноги на ногу, паренек-посыльный. С поклоном протянув мне клочок бумаги и получив мелкую монету, он резво сорвался с места, а я вернулся в комнату и развернул записку. Незнакомым почерком в ней было выведено название ювелирной лавки, а внизу вместо подписи — округлая «А». Ловушка? Не думаю, слишком скоро. Но на всякий случай стоит надеть легкую кольчугу под камзол и вместе с саблей прихвачу кинжал. Очень не хватает комбинезона, не забыть бы напомнить Авроре, у которой он заряжается с тех пор, как закончилась война с Тошильдером. Проверив, все ли на месте, я запер дверь, и вскоре уже легким шагом подходил к месту встречи.
Я осматривался в поисках слежки, стараясь делать это как можно более незаметно, но появление Авроры все равно пропустил. Да и не узнать ее было в новом образе. Длинное пышное платье изумрудного оттенка, легкая широкополая шляпка с вуалью — и вот передо мной совершенно другой человек. Погода сегодня оказалась на удивление хорошей, солнце даже немного пригревало, заставляя птиц удивленно пищать, и вуаль, так удачно скрывавшая лицо ведьмы, была как нельзя кстати. Подойдя ко мне, Аврора сказала низким грудным, так непохожим на ее обычный голосом:
— Томас, милый, неужели вы наконец решились?
Я на мгновение замер — в голосе ведьмы слышалась подначка — но все же ответил достаточно быстро:
— Я никогда не бегал от опасностей, мадемуазель, будь то конница врага или красивая женщина.
Мне показалось, что Аврора под вуалью зарделась, ладонь в белой перчатке скользнула мне под руку, но тонкие пальцы сжались с неожиданной силой.
— Вы мастерски делаете комплименты, но посмотрим, как запоете, когда я примусь выбирать кольца!
Она повлекла меня, я едва успел вырваться вперед, чтобы открыть дверь. Внутри лавка была ярко освещена свисающими с потолка лампами, ярче дневного света, льющегося с улицы. Прилавок полностью, за исключением небольшого деревянного островка, занимали стеклянные витрины, в которых теснились кольца, серьги, подвески и черт знает, что еще, все это блестело так ярко, что заболели глаза. Полки за прилавком громоздились одна на другую, уходили вверх, там на длинной лестнице возился маленький горбатый старик в пыльном пиджаке. Обернувшись, он прищурился в нашу сторону поверх очков и отвернулся. Аврора протащила меня к прилавку, откинула доску, мы проскользнули вдоль полок к скрытому между полок проходу. Там размещался крошечный склад, а сразу за ним ступени, ведущие в жилые комнаты второго этажа.
Когда мы оказались наверху, ведьма втолкнула меня в одну из комнат и закрыла дверь. Я бегло осмотрелся: судя по всему, это был кабинет хозяина лавки, с широким столом и сейфом, на обоих громоздились стопки пожелтевшей бумаги.
— Я думала, ты не придешь. — Аврора скину шляпку, светлые волосы свободно рассыпались по плечам. Она с отвращением перебирала многочисленные юбки, казалось, она с трудом удерживалась, чтобы не начать срывать их. — Чертовы тряпки!
Я промолчал, с интересом ожидая продолжения. Наконец, она разобралась со слоями материи, в одной из бесчисленных нижних юбок открылся длинный потайной карман, грамотно закрепленный, чтобы распределить вес груза. Затем показался комбинезон, который Аврора протянула мне. Он заметно оттянул руку, хотя в прошлый раз казался намного легче.
— Добавила еще одну батарею и немного усилила защиту, — подтвердила она. — Минут десять полной маскировки добавилось, надеюсь, хватит.
— Это если не попадут в батарею. — Я ощупал ткань, выпирающие на рукавах и штанинах пластины. — Не знаю, каково это — гореть, и проверять не хочу.
— Ты меня за дуру держишь? Батареи гибкие и на внутренней стороне. А если не нравится — пошел к черту!
Она протянула руку, дернула комбинезон на себя. Голубые глаза зло блеснули. Я осторожно потянул на себя, сказал примирительно:
— Шучу! Шучу!
— У тебя не получается, — бросила она раздраженно. Покопавшись в юбках, сняла мужской пояс, даже с виду тяжелый, протянула мне, тот солидно звякнул. — Тут тебе на расходы.
Я взял пояс, застегнул поверх своего, пока Аврора поправляла юбки. Потом наклонилась за шляпкой, но пока она не успела ее надеть, я притянул ее к себе. Губы ведьмы были мягкими и горячими, а сама она пахла травами и свежестью. Через пять долгих секунд она нехотя отстранилась, бросила с наигранной серьезностью:
— Не много ли вы себе позволяете, барон? Вы порочите мою честь, ведь кольца я от вас пока не дождалась!
— Два! — ответил я. Под моими руками была ее тонкая талия, стянутая корсетом. Ее пальцы подрагивали у меня на плечах. В глазах лучился смех.
— Не меньше! Иначе в следующий раз я не потащу ваши тяжелые железки, сэр Томас!
Из лавки мы вышли так же под руку. Аврору ждал экипаж, я помог ей забраться, и повозка, скрипнув деревянными рессорами, покатила по улице. Ноги неторопливо понесли меня к гостинице, а в голове вихрились мысли.
Итак, комбинезон вернулся ко мне, и даже усиленный. Это дает некоторую свободу, не придется бросаться в открытую, как тогда в переулке. К тому же, заметно прибавилось денег. Оценки прибыльности владений оказались немного завышенными, и выполнение плана с теми финансами, что были доступны, обещало затянуться. С помощью же стариков все могло получиться быстрее. Знать бы еще, что скрывается под этим вот «все»…
Сидя за столом с заказанным кофейником, я прикидывал, что можно изобрести здесь и сейчас, не двигая заметно науку. Внимание на себя Кеннет обратил еще до встречи со мной, но не стоило форсировать события. Один раз его спас я, еще раз — люди старцев и Аврора, но кто поручится, что у них не выйдет в третий? Или пятый? Седьмой?
На листке появлялись пункт за пунктом. Паровой двигатель уже создан, стоит довести его до ума. Воздушный шар как игрушка для богатых и как военная разработка упрочнит наши с Беллом позиции, тем более, масляные горелки тут уже в ходу, останется приспособить к ним клапаны для повышения давления в камере, а их разработку по моим чертежам для паровика уже ведет ученый. Хорошо бы заняться порохом, но здесь в моих знаниях дыра. Нужно будет запросить старцев. Дальнобойное оружие, я чувствую, мне ох как пригодится, причем, очень скоро.
Определившись с ближайшими задачами, я аккуратно перенес каждое из будущих открытий на отдельный листок, добавил нарочито грубые чертежи, которые Кеннету предстояло «улучшить». Выбрав один, остальные свернул в маленькие пакеты и надел комбинезон. Действовал быстро, места для тайников были выбраны заранее, так что на то, чтобы спрятать чертежи, ушло не более пяти минут. Оставлять бумаги, как и деньги, в номере было рискованно. После снимать комбинезон я не стал, просто натянув поверх него штаны, рубашку и камзол, затем с неохотой отправил системы в глубокий сон, чувствуя, как буквально слабею и как блекнет подсвеченный дополненной реальностью мир. Уже через пару минут ноги несли меня к подвалу гения.
С тех пор, как мы виделись в последний раз, Кеннет похудел еще больше, хотя уже тогда казалось, что он на пределе. Разруха в комнате теперь достигла апогея, все поверхности, включая грязный пол, покрывал слой исчерченной до полной невнятности бумаги, в давно не топленном камине лежали смятые чертежи. Сам ученый сидел на полу у шкафов в окружении разбросанных в беспорядке книг и что-то увлеченно писал на выдранной странице огрызком карандаша. Свеча у его ног почти догорела, Кеннет согнулся вдвое, чтобы рассмотреть собственные каракули. Я кашлянул, громко протопал к столу, стараясь не очень сильно топтаться по чертежам.
— Работа кипит, дорогой друг?
Я остановился возле него, вгляделся, стараясь разобрать, чем же таким занят ученый. Тот не сразу заметил мое появление, вздрогнул всем телом, но узнав, громко и сварливо произнес:
— Ну и работенку вы мне подкинули, благородный барон! Мне никак не придумать, что делать с этим проклятым давлением! Чертов пар лезет из всех щелей, а если не давать ему этого делать, разрывает котел! — Он замахнулся, собираясь швырнуть карандаш, сдержался, вместо этого погрозив мне кулаком. — Если бы я знал, во что вы меня втягиваете!..
— Послушайте, в прошлый раз вы уверяли, что это изобретение именно ваше. — Я аккуратно снял со стула бумаги, переложил на стол и уселся. — И позвольте узнать, дорогой друг, вы вообще спите? Обедаете?
— Некогда! Нет времени с этим вашим… — он потряс зажатым в пальцах чертежом, затем выдохнул, сказал тише: — Все мысли только об этом. Решение уже почти найдено, но оно остается на кончике пера, потому что не из чего сделать новую модель!
Он указал в угол, совсем темный, в котором я не сразу рассмотрел тускло блестящие, похожие на разорванные чайники остовы. Белл просадил все деньги на материалы, а я не появлялся… сколько? Неделю? Больше?
— Послушайте, Кеннет, мне нужно извиниться, что давно не появлялся. Вот, здесь должно хватить на исследования.
Я снял с пояса кошелек, положил на стол. Кеннет затравленно посмотрел на него, перевел взгляд на меня.
— Учтите, барон, что быстрых результатов я вам не обещаю!
— Меня вполне устраивает, как все движется, — успокоил я. — И знаете, уверен, вам не помешает помощник…
Ученый вскинулся, мне пришлось успокаивающе выставить перед собой руки:
— Успокойтесь, дорогой друг, он ни в коем случае не будет вмешиваться в вашу работу! В его ведении будет уборка, готовка и хождение по лавкам!
— Лучше бы, чтобы все было так, как вы говорите, барон. — Кеннет с трудом поднялся на ноги, его повело, мне пришлось вскочить и придержать его за локоть. — И готовка…
— Уверен, нам нужно отметить ваши успехи, дорогой друг, — я повел его к выходу из подвала, на ходу снимая со стены плащ ученого и шляпу. — В «Имперской» сейчас не очень людно, никто нам не помешает обсудить дела.
Когда мы вышли из душного подвала, мне пришлось поддерживать Кеннета под локоть, тот неуверенно держался на ногах и все норовил завалиться. Со стороны это выглядело, словно я веду слабого до алкоголя слугу, но тратить время на поиск экипажа не хотелось. Ученый был слаб, но всю дорогу до «Имперской» с горячностью рассказывал о ходе экспериментов, о поиске лучших материалов, на которые благородный барон мог бы ссуживать побольше денег. Меня так и подмывало осадить его, но я вовремя понял, что Кеннет просто не замечает своей бестактности. Придется и дальше закрывать глаза на его отвратительный местами характер.
Если в таверне и удивились, увидев ученого в таком виде, то ничем себя не выдали. Нам отвели угловой стол, половые тут же замелькали, таская из кухни и бросая на стол все, что было готово. Я налил вина в два бокала, поднял свой:
— За наше сотрудничество, дорогой друг!
Кеннет подхватил бокал, рассеянно звякнул по моему, пара капель упали на белую скатерть. Припал, шумно глотая, как человек, несколько дней не видевший воды. Когда тонкая стеклянная ножка стукнула по столу, он моргнул повеселевшими глазами и ответил:
— Я уже почти разобрался, как сделать, чтобы эти штуки перестали взрываться! Еще немного… Мы здесь не надолго? Может, благородным баронам и привычны долгие застолья, но мне нужно работать.
— Вы забываете, мой друг, что я тоже в некотором роде ученый, так что и мне не чуждо рабочее рвение. Да, у меня достаточно времени для досуга, но трачу я его вот на что.
Я выложил на стол среди тарелок прихваченный из гостиницы чертеж. Кеннет, рассеянно хлебавший не самый дешевый суп, тут же ухватил бумагу свободной рукой, впившись взглядом в грубые линии.
— Что это? Нет, в целом я улавливаю мысль, но все таки хотелось бы больше конкретики.
Он поднял на меня глаза, вскинув брови. Я снова наполнил бокалы, откинулся на спинку стула.
— Это довольно забавная штука, мой друг, я зову ее паяльная лампа. Она позволит разгонять поток огня, словно его раздувают мехами, но ровнее и дольше. А вот тут стоит еще одна любопытная вещь, на нее у меня ушло очень много времени, но думаю, она пригодится вам и в работе над паровиком. Наверное, я назову ее клапан.
Я указал на нужную часть чертежа. Кеннет снова углубился в его изучение, затем отодвинул тарелку и разгладил лист на скатерти.
— А как вы решили проблему с выпуском пара? Ведь если неплотно подогнать крышку, она будет непрерывно подтравливать, а если заклепать…
Следующие полчаса мы с Кеннетом потратили на обсуждение принципа работы его будущего изобретения. Я был подкован лишь теоретически, так что с интересом слушал его рассуждения, не обращая внимания на любопытных половых, стремящихся подобраться поближе и подглядеть, что такое важное обсуждают господа. Когда стало понятно, что ученый взял верное направление, я рассчитался за обед, и мы покинули таверну.
На улице стояла прекрасная погода, удивительная для столицы. Ветер дул с суши, и уже который день обходилось без облаков и тумана. Грязь подсохла, и теперь висела в воздухе тонкой пылью. Я решил сопроводить ученого, и мы неторопливо двинулись в обратный путь. Кеннет молчал, уйдя в себя и обдумывая все, что я ему рассказал. Мне же не хотелось его отвлекать, и я просто крутил головой, прищурившись от яркого солнца. Наверное, только поэтому я их и заметил.
Трое, одетые неприметно и в шляпах, скрывающих половину лица, шли в некотором отдалении, двое по нашей стороне, один — по противоположной. Они старательно изображали обычных прохожих, но действовали так слаженно, что это сразу бросалось в глаза. Ладно, возможно, обычному барону не под силу такое заметить, но откуда исполнителям знать о моей необычности?
Мы как раз свернули на узкую улочку, ведущую к подвалу ученого, и я мысленно похвалил себя, что не стал снимать комбинезон, но тут же беззвучно выругался: на улице слишком людно, и даже в темном углу, где живет Кеннет, полно лишних глаз. Хотя, это может сыграть и в нашу пользу: надеюсь, они тоже не рискнут нападать средь бела дня. Справиться с ними не проблема, но кто-то может ненароком попасть в ученого. Как же не хватает дальнобойного оружия! Чего-то бесшумного, но убойного. В голове забрезжила мысль, но я ее отложил на потом: повернувшись к Кеннету в очередной раз, я заметил, что троица ускорилась. Двое будто случайно запустили руки в карманы, последний немного отстал и теперь озирался, высматривая свидетелей. Мне представилось, как это будет: нас окликнут, под каким-то предлогом заставив остановиться, и тут же пустят в ход ножи. Мне навредить не смогут, и я сумею оставить тут минимум двоих, но Кеннету грозит настоящая опасность. Придется действовать на опережение. Рука скользнула за пазуху, готовясь активировать системы комбинезона, я втянул пропахший нечистотами воздух, выдохнул и резко обернулся…
Двое, оказавшиеся уже в паре метров позади, резко отскочили, в глазах блестели удивление и растерянность. Заметив, что моя рука лежит на эфесе сабли, один из них выставил перед собой руки:
— Простите, сэр Томас, мы не хотели вас… Нам велено передать записку, ничего такого… Вот, держите.
Он медленно вытянул из кармана свернутую в трубку бумагу, протянул мне. Пальцы его заметно дрожали, не то от страха, не то от напряжения. Второй напряженно следил за нами, продолжая что-то сжимать в кулаке за пазухой. Я протянул руку, выхватил записку. Посыльные спиной вперед отступали, пока со стороны центральной улицы не донесся пронзительный свист. Тогда они синхронно развернулись и побежали, через несколько секунд скрывшись из виду.
Только теперь я позволил себе развернуть послание, а в следующий момент присвистнул уже сам.
— Кеннет, друг мой, думаю, вам это тоже будет интересно!