Я старался выглядеть бодро, но все же с облегчением выдохнул, только оказавшись под защитой стен квартиры ученого. Снова развернув бумагу, перечитал послание: «Сэр Томас, настоятельно рекомендуем вам и вашему приятелю, только по недосмотру еще не брошенному в клетку, оставить ваши идиотские затеи. Так будет лучше всем во имя истины и науки». Без подписи, без герба или печати. Я повернулся к свече на столе, посмотрел на просвет, но никаких следов не заметил.
— Почти уверен, что это кто-то из ваших друзей-ученых, мой друг, — сказал я сгорбившемуся на стуле у камина Кеннету. — Какой слог, какая экспрессия!
Белл раздраженно каркнул:
— Они такие же друзья, как и ученые! Два предположения, и оба ложные! Удивлен, как же вы смогли додуматься вот до этого, с таким-то уровнем… — Он хотел было бросить мои чертежи в огонь, но вовремя остановил руку, начал снова их изучать. После недолгой паузы продолжил: — Сэр Томас, я пойму, если после такого вы решите отказаться от нашей работы.
Он повернулся, глядя прямо в глаза. Смотрел пристально, ожидая ответа, и стало понятно, что, каким бы он ни был, работу ученый не прекратит. Пусть даже этот напыщенный дурак барон сбежит, поджав хвост. Не удивлюсь, если в этот момент Кеннет думал именно об этом. Я рассмеялся, стараясь, чтобы это прозвучало как можно более легко и непринужденно.
— Ну что за глупое предположение! Нет уж, никому меня не запугать, особенно теперь, когда мы так хорошо работаем вместе! Уверен, что и вас запугать таким подлым приемом не получилось!
Ученый продолжил сидеть неподвижно, но плечи его расслабленно опустились, на губах появилась слабая улыбка, сменившаяся презрительной усмешкой:
— Не знаю, кто это был: Альбертссон, Оливье, или сразу трое, но шли бы они к черту!
Мы посидели еще, перемывая кости шарлатанам, после плотного обеда тот заметно оживился, а затем я оставил Кеннета возиться с чертежами. На улице, втянув полной грудью чистый по сравнению с хлевом, в котором обитал Белл, воздух, я решил, что нужно скорее найти ему помощников и прислугу. Не понятно, как там живется самому ученому, но я уже начинаю чесаться от одной мысли о подвале!
В следующий раз, когда я переступил порог дома Кеннета, помещение уже больше походило на жилое. Нанятые строители поработали на славу. Заделали щели в окнах, сами окна снаружи защитили от луж, камин теперь горел круглые сутки, выгоняя влагу. Спустившись, я сразу почувствовал сухой жар. Кровать, стол и шкафы сдвинули к дальней стене, толстозадая девка елозила тряпкой по полу, на крюке в камине что-то закипало в котле, распространяя вокруг мощный запах бульона.
— Мой друг, вижу, у вас здесь все налаживается! — я шагнул с сидящему за столом ученому. Тот бросил на меня затравленный взгляд:
— Я вам безмерно благодарен, барон, но неужели нельзя было найти человека вместо этой фурии?
Он указал на девку, та заметила это, тут же бросила тряпку, распрямилась, уперев покрасневшие руки в толстые бока:
— Я те дам фурею, я те дам! Чево удумал — обзываться!
— Молчу, молчу! — выставил перед собой руки Кеннет.
— То-то жа! Развелося умников, плюнуть некуда!
Девка победно кивнула и снова перегнулась пополам, продолжив натирать полы мокрой тряпкой. Ученый преувеличенно драматично закатил глаза, покачал головой: с кем приходится иметь дело!? Сказал громко, но как бы мне:
— Главное, чтобы бумаги не трогала!
Девка снова что-то забубнила, разгибаясь, но я оборвал их спор.
— У вас уже есть какие-то результаты, мой друг?
— Конечно! Конечно! Я уже почти подобрал материалы, теперь нужно дождаться пока привезут котлы, я заказал их у кузнеца в паре улиц отсюда… Очень толковый человек, хоть и невысокого происхождения… — он подскочил к столу, заваленному списками и чертежами. — Я думаю использовать каучук. Слышали о таком? Недавно привезли с южных островов. Стоит каких-то страшных денег, но вы бы знали, какое это чудо!
Я слушал внимательно, вникая и понимал, что сделал правильную ставку. Возможно, здесь водились и более светлые головы, но и Кеннет соображал быстро, схватывая на лету и тут же принимался развивать мысль. Мы просидели, склонившись над бумагами, несколько часов, даже на время обеда не отрываясь от работы. Кстати, готовила девка вполне неплохо. Даже хорошо. Уже вечерело, когда я поднялся из-за стола, со стоном разминая застывшую поясницу. Распрощавшись с Кеннетом, я отправился к себе. Было одно дело, которым я не мог пока поделиться даже с ученым.
У дверей номера меня ждал мальчишка-посыльный, держащий в руках узкий длинный ящик с клеймом одной из самых известных мануфактур столицы. Мелкая монета скрылась в его ладони, и, оставшись один, я принялся разбираться с посылкой.
Ящик само собой был не от местных торговцев. Сделать все, что мне требовалось, смог бы достаточно талантливый работник, хоть и на самой грани необходимой чистоты и допусков. Но не стоило лишний раз дергать за усы следящих за нами людей. Посылку доставили от Авроры, но мне все равно пришлось самым тщательным образом изучить ящик на предмет вскрытия. К счастью, все отметки и скрытые пломбы оказались на месте, и я взялся за содержимое. Свинцовая трубка диаметром в полдюйма, моток толстой медной проволоки, стальная пружина, пара стальных же прутов. Тонкое полотно по металлу, пожалуй, было здесь наибольшим анахронизмом. Кроме того, ведьма положила в ящик инструменты для резьбы по дереву и бруски из липы. Отлично. Теперь дело за малым: собрать из этого рабочую модель пистолета Гаусса. Вещь в принципе примитивную, но действенную.
На сборку ушло несколько часов. С обмоткой ствола я справился быстро, как и с импровизированной обоймой из пружины и остатка трубки. Потом напилил из прутка болванки, не заботясь о мало-мальской аэродинамике: улететь далеко им не грозит, первую модель я и не планировал с какой-то ощутимой мощностью. Основные проблемы начались с деревянной основой. Требовалось сделать пистолет компактным, чтобы его можно было прятать в рукаве комбинезона: по задумке, питание пойдет от его энергосистемы, так что никаких длинных проводов.
Еще час потратил на то, чтобы соединить поделку с комбинезоном. Для этого пришлось расковырять антивандальное покрытие на батарее в рукаве, благо там проходил шов. Я поднялся из-за стола, с некоторой опаской натянул комбинезон, запустил систему. На город уже опускались сумерки, и комната расцветилась оттенками зеленого. Я опустил глаза на лежащий на ладони пистолет. Некрасивая, даже уродливая вещь, совершенно чуждая окружающему миру, но я чувствовал с ней больше общего, чем с кем бы то ни было на этой планете. Черт, да он был даже по-своему красив! Оставалось теперь понять, как заставить эту штуку работать.
Перед мысленным взором появилась и легла прорисованная разбуженными имплантами схема. Красные линии проводов, оранжевая батарея, от которой сосудами тянутся кабели. Я попробовал было пустить ток, но остановился и вынул из деревянной основы трубку с железными болванками. Мне почему-то казалось, что пистолет зажужжит, но, лишенный конденсаторов, он не издал ни звука. Как понять, идет ли на катушку ток? Отключив питание, я осторожно опустил в ствол болванку, направил пистолет в стену и представил, как батарея пускает напряжение по проводам… Раздался глухой стук. Снаряд оставил вмятину на ткани, покрывавшей стену, и отскочил, потерявшись в комнате. Работает!
Оставалось понять, какое напряжение пускать на катушку, как научиться делать это автоматически, и главное — на какое количество выстрелов можно рассчитывать, пока не разрядятся батареи комбинезона. Я сбросил крепления проводов, рассовал пистолет и обойму по разным карманам. Возня с оружием навела меня на одну важную мысль: а почему бы не изобрести порох?
Какая-никакая, химическая промышленность в мире есть, но порох наверняка под запретом. Главное — узнать, под чьим. Если церковь, то не стоит даже и пытаться, только обращу на себя внимание, но если это люди, тайно влияющие на науку… Приятного тоже мало, но тут хотя бы можно рассчитывать на помощь старцев. Я побарабанил пальцами по столу. Почему я не озаботился связью с Авророй? Ведьма всегда появлялась сама и ровно тогда, когда было нужно, но как быть теперь?
В дверь постучали. Я вскочил со стула: кто это может быть? Осторожно потянул за ручку, и обнаружил в коридоре все того же мальчишку-посыльного. Он протянул мне очередную записку. Я сунул ему мелкую монету, захлопнул дверь, развернул послание и, уже не удивляясь ничему, увидел знакомый округлый почерк. Захотелось осмотреться на предмет спрятанных в стенах камер, с трудом удержался и начал читать. Записка действительно была от Авроры, она назначала встречу в дальнем районе столицы, на окраине. Представив карту, я вспомнил, что там расположены рыболовецкие причалы. Что ж, настало время побывать и в таком месте.
На улице я остановился, чтобы поймать извозчика. Почти сразу рядом со мной остановился крытый экипаж, услышав адрес, человек только кивнул и взмахнул поводьями. Повозка тронулась, и я опустился на жесткое сиденье, сказав уже сидевшей рядом Авроре:
— Ну здравствуй. К чему такие предосторожности? И откуда ты всегда знаешь, что нужна? У тебя…
— Нет, камер в твоей комнате мы не ставили, — ответила она таким тоном, что не только не развеяла сомнений, но еще и усугубила их, когда сказала: — Покажи.
Я не стал уточнять, что именно, а, расстегнув камзол, вынул из-за пазухи свое творение. Аврора взвесила его в руке, скептически хмыкнула, но рассмотрев, сказала:
— Грубая страшная поделка. Но схема действенная, да. Сколько же она берет на выстрел?
— Не было возможности проверить. Не хотелось объясняться с хозяевами гостиницы, откуда в стене появилась дыра. — Я принял от нее пистолет, осторожно спрятал, застегнул камзол. — Нужно найти место и пристрелять его.
— Да, мне и самой интересно, что же у тебя получилось. — Ведьма кивнула. — Мы как раз туда и направляемся.
— Послушай, и мне очень нужно узнать вот о чем…
Я кратко изложил ей мысли по поводу пороха и своих опасений. Аврора выслушала, затем ненадолго задумалась.
— У нас появились те же соображения, Томас, так что место встречи я назначила не случайное, сам увидишь. Время от времени кто-то из химиков обязательно натыкается в исследованиях на порох, это понятно. Но церковь по этому поводу еще ни разу ничего не говорила, это тоже факт. Так что здесь явная работа врага. И не исключено, что у него как раз имеется и порох, и все, что вытекает из факта его изобретения. Так что да, думаю, мы можем дать тебе формулу. И все сопутствующие компоненты на первое время организуем. Главное, чтобы твой друг-ученый не взорвал себя. Начнешь делать оружие? Ход неплохой, так можно в момент оказаться в приближенных к императору.
— Ну, не так быстро. — Я мотнул головой. — Сперва я думаю начать с фейерверков.
— С фейерверков? — Ведьма вскинула брови. — Забавно. А зачем?
— Ну, во-первых, это красиво. Во-вторых — эффектно, и видно издалека. В третьих… В третьих, посмотрим, что получится. Даже этого уже хватит, чтобы взбесить наших врагов.
Я коротко рассказал ей о преследовавших нас с ученым людей и о записке, ими переданной.
— Это да, — Аврора снова задумалась. — Пока за Беллом присматривают, но охрану я удвою. А лучше утрою.
— Нужен человек непосредственно в мастерской.
— Уже есть. Марта — мой человек, она присмотрит.
— Марта — это та толстоза… крупная девка, что убирается у Кеннета и постоянно бубнит?
— Она самая. — Ведьма звонко рассмеялась. — А ведь ты и не подумал бы, а?
— Не подумал бы, — согласился я. — Отлична маскировка. Но нужен еще и помощник, лучше толковый и не болтливый. Есть у тебя такие?
— Есть пара на примете, разберемся. — Ведьма кивнула. — Завтра-послезавтра пришлю, и пора бы вам присмотреть новое место под лабораторию, особенно с учетом фейерверков. Здания там жилые, так что не нужно рисковать… А вот мы и приехали.
Я выглянул из повозки. Моросил нудный мелкий дождь. Лошадь тянула нас между длинными не то сараями, не то развалинами, под колесами и копытами хлюпала жидкая грязь. Невыносимо смердело тухлой рыбой и грязной водой: мы как раз выехали на мост через узкую речку, несущую нечистоты в море. То тут, то там попадались люди. Они стояли у дверей в склады, растягивали сети, выбирали из них тину и мусор, бродили под стенами или просто сидели, провожая нас пустыми взглядами.
— Они нас не видят. — Ведьма заглянула мне через плечо, указав на людей, объяснила: — Как в Северном, но легче, чтобы никто не утонул случайно. Не нужно, чтобы кто-то запомнил нас.
Выбравшись из повозки, я оказался на широких темных досках, оказавшихся ровно под ногами. Опершись на мою руку, Аврора грациозно встала рядом и, подобрав юбки, пошла по импровизированной дорожке в сторону недалекого сарая. Мне осталось только поспешить следом. Мужики провожали нас взглядами, но понимания или интереса в их глазах по прежнему не было.
Ведьма остановилась у неприметной дверцы, негромко постучала. В открывшемся окошке на мгновение мелькнули чьи-то глаза, затем дверь бесшумно открылась, пропуская нас внутрь. Здесь было сумрачно и тихо, и пахло от чего-то выгребной ямой. Мы оказались в длинном узком коридоре, заставленном ящиками и бочками, от которых и шел запах. Я на ходу передернул плечами и собрался было спросить, где же мы оказались, когда шедшая впереди Аврора жестом велела мне остановиться, но, пройди я еще пару метров, и сделал бы это сам: впереди отчетливо ощущалось что-то тяжелое и недоброе. И при этом совершенно невидимое. Действуя скорее автоматически, я включил индукционное поле комбинезона и посмотрел вперед. Там, совсем близко, едва ли не в шаге от ведьмы, переливалась завеса защитного поля.
Аврора закончила водить руками, и поле исчезло, пропуская нас дальше. В полу обнаружился открытый люк, за которым едва различались ступени, уходящие круто вниз. Ведьма вытащила из ящика, стоящего здесь же, тонкий факел со странной коричневой головкой, с силой провела по каменной стене. С пронзительным треском он вспыхнул, заливая все вокруг химическим пламенем.
Спуск оказался недолгим. Оказавшись метрах в пяти под землей, мы одолели еще пару поворотов и оказались у очередной двери, теперь незапертой, за которой оказался просторный склад с с таким низким потолком, что мне стало не по себе. Факел высветил идущие вдоль стен стеллажи, заставленные банками из темного стекла и керамическими бутылями. За полками, стоящими рядами в центре склада, что-то возилось, доносилось шарканье и обрывки слов. Я ждал, изо всех сил стараясь рассмотреть, кто же там, в темноте. Наконец, голос затих, и шарканье начало приближаться.
Из темноты вышел седой горбатый старик в высокой шапке, натянутой по самые глаза. Из-под нее выбивались седые лохмы. В руке у него был тяжелый подсвечник с толстой, почти прогоревшей свечой. Длинный нос отбрасывал на щеки пляшущие тени.
— О, госпожа, вы уже прибыли! — голос его оказался высоким и по-стариковски дребезжащим. — Прошу извинить! Если бы мне знать заранее, встретил бы у дверей, как подобает…
Он суетливо перебирал ногами, от чего запыхался, хоть и не прибавил значительно в скорости. Аврора улыбалась ему, а в мою сторону бросила вполголоса:
— Это Аристарх, он — моя правая рука здесь. И конечно же, не в курсе, что на самом деле происходит. Поэтому в первое время предоставь говорить мне, хорошо?