22 июля 1014 года. Федерация Вердиро, республика Талли, Фламби. Резиденция Великого Дома Лэйт.
Валерия вернулась домой поздно ночью, за два часа до рассвета. Прислонила клинок к дверному косяку, сбросила куртку, разулась. Ощутила прохладную шероховатость паркета босыми ногами. Прислушалась к тиканью часов. Особняк был совершенно пуст. Она осталась одна. Совсем одна.
Ей стало страшно. Оказаться наедине с собой впервые за восемнадцать лет — страшно. До вчерашнего дня она заботилась лишь о Ранмаро и Виктории. Теперь ей нужно было решить, что делать с собой.
Первым делом она отправилась в ванную. Потом на кухню, к холодильнику, по пути облачившись в халат. Оставила волосы сохнуть как есть, не обратившись за помощью к расческе.
Поздний ужин не изменил ее настроения, и новых идей не возникло. И тогда Валерия сделала то, чего не делала многие годы — отправилась в мастерскую. Мольберт, холст, кисти и краски, прочие атрибуты заняли ее своим поиском на некоторое время, которого хватило, чтобы полностью поддаться творческому порыву.
К утру картина была готова.
В дверь постучались.
Валерия поспешила спуститься вниз — в одном халате, валящаяся с ног от усталости и измазанная краской. Вспомнила о хаосе на голове и попыталась придать ему подобие порядка с помощью пальцев, но только оставила на волосах многоцветные масляные полосы. Вздохнула и открыла дверь.
— Делайла? — она сразу узнала девушку из городской библиотеки — та принадлежала к тому типу людей, которые надежно врезаются в память.
— Доброе утро, госпожа Лэйт, — Делайла удивилась тому, что ее помнят, хотя виделись они всего пару раз, да и не были представлены друг другу. И была явно смущена неряшливым внешним видом Валерии — настолько, что на приветствии вся прочая часть заготовленной заранее речи закончилась.
— Доброе утро, — госпожа Лэйт вспомнила о вежливости. Во Фламби было принято сначала пустить гостя в дом, предложить чай, поговорить о погоде — и только потом задавать вопросы.
— Я, наверное, не вовремя… — Делайла сделала полушажок назад, и чтобы не привело ее к дверям особняка семьи с самой странной репутацией в городе в такую рань, решительный настрой довести дело до конца испарился.
— Нет, что ты, проходи. Я как раз собиралась заварить чай.
Делайла шагнула внутрь, и Валерия ощутила нежный запах ее духов. В это утро девушка была совсем не похожа на обычную себя — во Фламби она прослыла замкнутой в себе особой, проводившей все время за учебой или работой в библиотеке, которую практически не покидала — ей предоставили комнату в здании — и не особо следила собой, избегая косметики, украшений и модных нарядов. Блузка и брюки были ее универсальным костюмом, одним и тем же, в котором ее видели среди пыльных книжных полок, на улице и в общественных местах; постоянный изнуренный вид Дэлайлы внушал опасение друзьям и знакомым, которые ревностно следили за тем, чтобы она проходила обязательный ежегодный медосмотр — подозревали туберкулез. Но сейчас былой бледности не было и в помине, темные круги вокруг глаз скрыла косметика, губы накрашены красным, в мочках ушей покачивались золотые серьги, на тонкой шее блестела тонкая цепочка. И впервые — Валерия была уверена в этом — девушка надела платье. Голубое, без рукавов, но и без вырезов, чуть выше колен.
Сердце госпожи Лэйт дрогнуло. Ее гостья была очаровательно мила.
— У тебя все хорошо, дитя?
Фарфоровая чашка в руках девушки дрогнула, но на блюдце не пролилось ни капли.
— Извини, что я к тебе так обращаюсь, но ты ведь должна знать, что пусть я выгляжу как твоя ровесница, на самом деле намного старше.
Делайла подняла на нее свой взгляд, до этого устремленный исключительно на естественный узор деревянного стола в гостиной.
— Никто не знает, сколько вам лет на самом деле. Но в архивах я нашла ваши фотографии пятидесятилетней давности. И уже успела понять, что в нашей стране не принято говорить о подобных вам людях. Словно это в порядке вещей.
— Потому что так и есть. И давно ты знаешь о моем «секрете»? — последнее слово Валерия произнесла с улыбкой.
— Два года.
— Значит, тебя привело не любопытство. Просьба о помощи? Нахальное требование? Но это вряд ли…
— Я пришла сказать, — твердо ответила Дэлайла, — что видела Ранфарга Белгорро два дня назад.
— Он не первый раз в Фламби, — удивилась Валерия. — Что в этом такого?
Дэлайла опять опустила взгляд, линия плотно сжатых губ изобразила жесткую черту.
— Я видела, как он сражается.
И Валерия вспомнила. Восемнадцать лет назад, когда Ичиро попытался в первый раз забрать Ранмаро и Викторию, Ранфарг остановил его, но против невероятной регенерации первенца Ришари ему пришлось использовать неоправданно много своего огня. Город был частично разрушен, погибли люди. Родители Делайлы в том числе. Она до сих пор получала пособие, которое Ранфарг назначил всем членам семей пострадавших. Большие деньги для Федерации.
Валерия поняла, что украшения куплены девушкой после недавнего сражения. Хочет ли она этим что-то сказать?
— Все оказалось ложью, — продолжила Делайла. — Нам сказали, что огненный великан был агентом «Стаи», а на самом деле это был сам Ранфарг Белгорро. И теперь я понимаю, что в тот день он защищал вашу семью — как и два дня назад. На этот раз никто не погиб, но остались раненые.
— Ты хочешь знать, почему это случилось? — спросила Валерия.
— Нет. Я хочу, чтобы вы передали господину Ранфаргу, что мне больше не нужны его деньги. И я не использовала их с тех пор, как начала получать стипендию. Вчера я перевела всю сумму, которую накопила за пять лет, на счет благотворительного фонда Фламби. А это, — девушка коснулась своей цепочки, — купила вчера. На свои деньги.
— Белгорро не тот человек, чтобы принимать всерьез подобные заявления, — Валерия откинулась на спинку стула и сомкнула пальцы в замок. — Он знает, что виноват перед тобой и другими, и будет продолжать помогать вам независимо от того, согласны вы или нет. Возражать ему трудно.
Выражение лица Делайлы стало еще жестче, но она ничего не сказала. Молча вышла из-за стола.
— Не вини его, — сказала Валерия прежде, чем девушка сообщила о намерении закончить разговор. — Все, что Белгорро натворил, было сделано ради семьи Лэйт. Мы — истинные виновники произошедшего. Они сражались из-за нас.
— На город напала «Стая», — тихо ответила Делайла. — Я не виню никого, кроме них. Мне пора. Спасибо за чай.
Валерия со вздохом встала и проводила девушку до двери.
— Если ты правда хочешь, чтобы я передала твои слова Белгорро, то знай, что уже завтра-послезавтра он появится у тебя на пороге, и тебе придется повторить ему все лично. Ты так хочешь встретиться с ним?
— Не знаю, — честно ответила Делайла.
— Тогда зайди снова, когда определишься с этим.
— Хорошо…
— И еще, — остановила ее Валерия прежде, чем девушка ушла. — Заходи иногда. Просто так. Ко мне редко заходят гости.
Делайла ушла. Но Валерия была теперь точно уверена, что она скоро вернется.
***
Визит нежданной гостьи на некоторое время отбил мысли о сне, и Валерия даже направилась в мастерскую вместо спальни, но оказавшись перед мольбертом, она вспомнила, что работа завершена, и силы ее окончательно покинули. Последнее, что женщина успела сделать — добраться до дивана у стены. И мгновенно провалилась во тьму забытия.
Разбудил ее отголосок грома. И постороннее присутствие. Чья-та тень закрыла солнечные лучи, льющиеся в мастерскую сквозь большие прямоугольные стекла в покрытых лаком рамах — из большого окна открывался вид на Фламби. Кто-то рассматривал новую работу Валерии.
— Ришари, — ей хватило одного взгляда на длинные серебряные волосы, чтобы узнать незваную гостью. Рука потянулась к клинку. Вспомнила, что оставила его у двери. И то, что это на самом деле неважно — ей не обойти клинок в руке врага. А даже если и получится… — Что ты здесь забыла?
Гнев и ярость здесь были бессмысленны. И возможно, что Валерия жила свои последние минуты.
Ришари шагнула в сторону и провела пальцем по краю полотна.
— Красиво.
Валерия запечатлела на нем свое мимолетное видение — мужчину и женщину в объятиях. Их волосы, золото и серебро, переплелись, не позволяя определить, чьи они на самом деле. Лица — скрыты ими.
— Что ты видела, когда рисовала? — спросила сестра Дженази. — Воспоминание из прошлого? Мечту о будущем? Или то, чего быть не может?
Валерия взяла кисть и добавила на полотно единственный отсутствующий цвет в виде красной черты, которая началась чуть ниже того места, к которому прикоснулась Ришари. Она прошла по краю, и могла быть легко обрезана при необходимости.
— Это ведь не я и Кристиан, верно? — усмехнулась г'ата.
— Вы, если ты видишь это. Или я и твой сын. Или ты и твой второй сын, Ранмаро. А может быть, это я и Дженази?
— Чертов абстракционизм, — пробормотала Ришари и отвернулась от картины. Со злостью и ревностью посмотрела на Валерию. — Ты видела его.
Мгновение — и девушка оказалась у нее за спиной, заломив руку и крепко прижав к себе. Вдохнула запах вымытых волос со следами свежей краски, провела щекой по обнаженной шее. У Валерии перехватило дыхание, но почти сразу ее отпустили, оттолкнув даже с некоторым разочарованием.
— Вы были вместе, — прошептала Ришари. — Говорили друг с другом. Касались друг друга. Но не более… Как жаль.
— Ты с ума сошла, — возмутилась Валерия. — Хотя о чем я, это уже давно произошло.
— Ты не понимаешь, — покачала головой Ришари. — Если бы провели ночь вместе, я бы убила тебя на месте. Это был бы прекрасный повод…
— Я же говорю, ты сумасшедшая. Законченная психопатка, — равнодушно ответила Лэйт.
— Хочешь убить меня?
Валерия закрыла глаза. Прислушалась к себе. И вспомнила о Юрике.
— Больше нет.
— Лжешь, — выкрикнула Ришари, но ее голос сразу выровнялся. — Просто уверена в том, что не сможешь. Ты так же слаба, как и все остальные. Даже святой улыбнется при виде трупа своего врага.
В мастерской стало очень холодно. Валерия с ужасом ощутила, как вместе с теплом тело покидает и мистическая энергия.
— А что, если я скажу, что прямо сейчас ты сможешь меня убить, крошка Лэйт?
И Валерия поверила ей. Изменившаяся реальность каким-то образом изменила оттенок глаз Ришари, лишив его мистической силы. Но она была безоружна.
— Возьми мой, — г'ата обнажила свой меч и протянула его Валерии рукоятью вперед, разрезая пальцы об острое лезвие. Кровь закапала на пол. Рана не затягивалась. — Ну же.
Пальцы Валерии замерли в сантиметре от рукояти. Всего на миг, а потом потянулись дальше, к окровавленной руке Ришари. Разжала ее пальцы, и клинок с мелодичным звоном ударился о доски паркета.
— Чего ты боишься? С чего вдруг желаешь смерти? Почему не спрашиваешь, что с Дженази и с твоими детьми? А внучка тебе тем более безразлична? Знала бы ты, как Виктория похожа не тебя… Хотя характер далеко не твой.
Холод исчез, взгляд Ришари снова стал прежним. Валерия догадалась, что единственный миг, когда она могла убить ее, был безнадежно упущен.
«Наверное, это к лучшему,» — подумала про себя.
— Как он? — бесцветно спросила г'ата. И Валерия все поняла. Прочла Ришари, словно открытую книгу. Прошептала:
— Ты в ужасе от того, что он вернулся. И хочешь сбежать. Но бежать некуда. Это ты здесь слаба, раз решила, что смерть все решит.
Ришари отвернулась.
— Сигурд что-то замышляет. Я отправляюсь в Дакиэрро, пощекочу ему нервы. Или даже убью его. Передай Белгорро, что я оставляю вашу Федерацию в покое.
Ей пришлось снова встретиться с Валерией взглядом, когда она подобрала меч. Перед тем, как вернуть его в ножны, г'ата вытерла свою кровь с лезвия о полу халата Лэйт. Та выдержала эту процедуру с каменным выражением лица.
— Я не раскаиваюсь, — произнесла Ришари. И исчезла во вспышке молнии.
Когда зрение и слух вернулись к Валерии, она втянула остатки озона глубоко в легкие. В голове прояснилось. Осмотрела мастерскую и обнаружила, что пострадало только одно из стекол, в котором осталась круглая дыра с оплавленными краями. Ну и халат, разумеется — Лэйт решила от него немедленно избавиться.
Потом ей снова пришлось решать вопрос, что делать дальше — после того, как приняла ванну, переоделась и пообедала. Когда часы пробили два часа дня, в голове созрела идея новой картины.
Валерия взялась за нее немедленно.