10:00, 30 июля 1014 года. Союз Свободных Республик Судо, республика Векилах, Судзо.
Сквозь портал, созданный дедом, Юрика прошла последней. Повернулась и посмотрела на него сквозь кольцо из золотого пламени, соединявшего пространство и время двух частей света. Встретилась с ним взглядом. Плечи Кенсэя были опущены, всегда гордо поднятая голова поникла, а на лице проступили морщины — словно как только пришел час расставания, он разом постарел на двадцать лет — время обрело власть над бессмертным. И повинуясь внезапному порыву, девушка прыгнула обратно, заключив Акаяму в объятия.
— Все будет хорошо, — произнесла она, крепко прижимаясь к деду и вдыхая запах насквозь просоленной морем рубашки.
— Это мои слова, — ответил он, целуя ее в макушку.
— Ты должен помириться с бабушкой, — требовательно заявила она.
— Это будет… затруднительно.
— Уверена, ты справишься.
Кенсэй усмехнулся.
— Когда вернетесь, я отведу тебя к Красной Горе — родине клана Акаяма. Познакомлю тебя с твоим прадедушкой и остальной родней.
— Будет здорово, — ответила она, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. Она смахнула их тайком и отстранилась.
— Все, мне пора. Пора увидеть дом, в котором я родилась.
Кенсэй ответил на это смущенным покашливанием.
— Кхм, по поводу этого… Я открыл портал в другое место. Наверное, Дженази уже понял, но так надо. Он должен познакомиться с одним человеком прежде, чем встретится с Ришари. Все, беги, я вижу, как он хочет задать мне свой вопрос.
Юрика, ничего не понимая, снова прошла сквозь портал в Судо, и действие заклятия сразу прервалось — как раз перед носом ее возмущенного дяди.
— Что за шутки? — проворчал он в пустоту. — Это республика Векилах. Чтобы попасть в мое старое поместье, нам придется проехать еще половину континента.
Юрика осмотрелась по сторонам. Они находились посреди старого заброшенного парка, напротив высокой статуи всадника с обнаженным мечом в руке. Квадратная площадка вокруг монумента была окружена высокой стеной акаций, между которыми были лишь слабые просветы, самым широким из которых была узкая, заросшая травой аллея.
— А как ты узнал, что это именно Векилах?
Дженази указал на на постамент статуи и девушка заметила широкую медную табличку, позеленевшую от времени.
— Надпись на векилахском. Мы на севере Судо. Вокруг этого парка — большой город, больше миллиона человек.
— Как… А, точно, у тебя хороший слух, — кивнула Юрика. — Дед сказал, что где-то здесь есть человек, с которым ты должен познакомиться перед тем, как встретиться с мамой.
— Не слышу никого знакомого, — мрачно ответил Дженази.
— Логично. Ты же его еще не знаешь.
— Похоже, синьор Кенсэй был уверен, что этот человек сам найдет нас, — предположил Просперо, вдыхая полной грудью незнакомый воздух южного материка. Здесь было еще жарче, чем в Креслане, солнце стояло практически в зените.
— Тогда я ему в этом помогу, — ответил г'ата. — А точнее, вы. Юрика, Ранмаро, отправляйтесь на юг — там находятся районы трущоб. Привлеките к себе внимание. Это будет легко — в вас сразу узнают жителей Вердиро. Когда поймете, что вами интересуются агенты «Стаи», ты сообщишь им, кто твоя мать.
— И потребую, чтобы меня отвели к их главному в городе? — предложила Юрика.
— Нет. Ты прикажешь ему появиться сию же секунду. Покажешь им, что в городе появилась настоящая хозяйка.
— А если у меня не получится? — насупилась девушка. — Большие дяди не любят, когда ими командуют девочки.
— Здесь нет никого, кто был бы больше Хастура. Справишься.
— А что потом?
Дженази только улыбнулся и повернулся к инспектору.
— Просперо, ты с Викторией отправишься на север, в центр города. Будете искать там людей, которые тщательно скрывают свои мистические способности. Твой Забытый ведь сможет определить таких, верно?
— Это будет не просто, — ответил Эспозито. — Судя по вашим словам, город большой.
— У вас есть время до заката. И постарайтесь не привлекать к себе внимания. Если Юрика все сделает правильно, «Стая» соберется в трущобах, а с городскими властями вы и сами справитесь, если что-то пойдет не так.
— Зачем нам затаившиеся адепты мистических искусств? — спросила Виктория.
— Среди них могут оказаться агенты «Молота» или «Рассвета», — догадался Просперо.
— Да, — подтвердил Дженази. — «Молот» вы привлечете к сотрудничеству, а «Рассвет» оставите в покое. Они нам пока не нужны.
— А что будешь делать ты? — спросила у него Юрика.
— Загляну в администрацию. Познакомлюсь с мэром. Узнаю у него, что да как.
— А почему я не могу ему сказать, кто моя мама? — с подозрением спросила Юрика. — Разве это не проще, чем идти не пойми куда и искать не пойми кого? У Просперо задание более-менее логичное — шпионов искать, а у меня что? Просто пойти и нарваться на неприятности?
— Да, правильно, — подтвердил Дженази. — До захода солнца ты и Ранмаро должны взять трущобы этого города под свой контроль.
***
Юрика была откровенно возмущена планом дяди, а особенно тем, что ей досталась самая трудная его часть. Дженази просто заглянет к мэру на чашечку кофе, Просперо и Виктория будут приятно проводить время в самой презентабельной части города, а ей — и Ранмаро, конечно, но он не выглядел хоть сколько бы огорченный предстоящим заданием — захватить ту его часть, в которой жизнь отдельно взятого человека не стоит ровным счетом ничего.
А еще Юрику удручали размеры этого города. Она всю жизнь провела в Ховине, население которого не превышало двухсот тысяч человек, и как оказалось, это был самый большой город из всех, которые она видела. Фламби, Эдельбрасс, Креслан уступали ему в размерах, хотя и были гораздо старше и оригинальнее в плане застройки и архитектуры, а руины мегаполисов из воспоминаний Дана и Нолы в счет не шли. Этот, пока безымянный для нее город Южного материка, тоже был мегаполисом. Живым мегаполисом.
Выйдя из парка, она и Ранмаро оказались на шумных улицах, забитых людьми и транспортом. Разномастной толпой людей всех цветов кожи и совершенно незнакомых ей культур — это она определила по головным уборам, среди которых были соломенные шляпы всех форм и размеров, платки и банданы, кепки и береты, а также странные конструкции из бумаги, картона, ткани — и даже травы и листьев. Были даже парики — Юрика надеялась, что объемные бесформенные разноцветные нагромождения волос с вплетенными в них узелками бечевки и высушенными насекомыми, которые носили высокие, под два метра ростом, чернокожие люди с длинными носами и тонкими, как спички, руками и ногами, были и в самом деле париками.
— Смотри, какие странные цвенги, — Юрика слышала, что чернокожее население планеты отличается племенным разнообразием, но таких, так не похожих на нормальных людей, встретить не ожидала. В Ховине она видела цвенга лишь однажды, и тогда она только отметила широкие толстые губы, небольшой приплюснутый нос и редкие курчавые волосы — прежде, чем вытащить у него из кармана кошелек. Потом долго хвасталась, что обчистила цвенга, пока ее кто-то не сдал жандармам. Она подозревала Сару — девчонка не умела скрывать свою зависть, которую испытывала при виде криминальных успехов Юрики. Но случая выяснить, так ли это, не представилось, а теперь она и вовсе… Ичиро убил ее вместе с остальными.
— Ты лучше на того посмотри, — Ранмаро кивнул в сторону настоящего гиганта с необычной синей кожей и розовыми волосами. Великан был завернут в длинный зеленый кусок ткани с белым растительным орнаментом, и возвышался не только над толпой, но даже над длинноносыми цвенгами, превосходя их в росте на целых две головы.
— О синекожих я не слышала, — с удивлением ответила Юрика. — Может быть, это краска? Давай спросим!
— В другой раз. У нас задание, помнишь?
— Помню, — насупилась девушка. — Завоевать трущобы. Это еще не они, я так понимаю, — она кивнула на высокие белые здания по обе стороны улицы, и едва успела выпрыгнуть из-под колес велосипеда, обладатель которого решил резко свернуть на тротуар, чтобы не рисковать протискиваться между двухэтажным автобусом с открытой крышей и пузатым автомобилем с огромными круглыми фарами.
— Смотри, куда прешь! — крикнула она лихачу, чем обратила на себя внимание ближайших соседей по пешеходной части улицы. Они с удивлением смотрели на нее, невысокая смуглокожая женщина неуверенно улыбнулась и что-то спросила на непонятном языке.
Юрика выругалась сквозь зубы, схватила брата за руку и потащила прочь, надвигая на нос широкие поля своей соломенной шляпы.
«Судо и Вердиро сейчас не дружат, — напомнила она себе. — Как два соседа, сочувствующих разным политическим партиям. Один «правый», другой — «левый»…»
А потом высокие белые здания кончились, уступив место унылой застройке из грязно-серого кирпича и грязно-коричневых панелей. Улица стала почти вдвое уже, а живой поток на ней — реже. Его покинули люди в дорогих или просто приличных костюмах, как и новенькие, сверкающие отполированными поверхностями автомобили. Витрины заведений частных предпринимателей, задорно зазывающих посетителей в кварталах, оставшихся позади, сменились чем-то убогим и совершенно непрезентабельным. Под ногами валялся мусор, ветер сообщал, что в этом районе имеются проблемы с канализацией.
— Пришли? — неуверенно спросила она у Ранмаро.
— Пришли, — подтвердил он.
— Хорошо, — вздохнула Юрика и твердым шагом направилась к ближайшему подозрительному типу, который со скучающим видом подпирал стену неказистого пятиэтажного здания с темными провалами на месте чердачных окон.
— День добрый, — нахмурившись, обратилась она к оборванцу. — Мы тут заблудились немного… Не подскажешь, как этот город называется?
Оборванец смерил ее любопытным взглядом, отлип от стены и произнес что-то на своем языке.
— Ран, нам нужен переводчик, — заявила Юрика, столкнувшись с проблемой языкового барьера вплотную.
— Он сказал «я не понимаю тебя, крошка», — ответил Ранмаро, а потом что-то спросил у парня на том же языке.
Оборванец посмотрел на него так, словно у брата Юрики были не все дома, а потом процедил что-то сквозь зубы и сплюнул ему под ноги, едва не попав на новые ботинки.
— Он предложил нам найти другой объект для шуток, — перевел невозмутимый Ранмаро. И так, как бы невзначай, опустил руку на рукоять меча.
Юрика навскидку оценила прочность костей хама.
— Ты знаешь язык Судо?
— Я знаю четыре языка, — ответил ей брат. — Язык Небесных Городов и общие наречия гемини Вердиро, Судо и Дакиэрро.
— А в Креслане ты с местными жестами объяснялся…
— Их язык сильно отличается от верди. Я же не могу знать все местные языки и диалекты Федерации.
— Ну допустим… — произнесла Юрика и впечатала свой кулак в солнечное сплетение оборванца. Бедняга всхлипнул и сложился пополам.
— Зачем ты так? — покачал головой Ранмаро.
— В следующий раз будет вежливее с туристами. Как думаешь, вон те доброжелательные местные ответят на мой вопрос?
Ранмаро посмотрел в указанную сторону и увидел целую толпу парней и девушек, которые занимались ничего не деланием в тени навеса рядом с пивной ровно до того момента, пока Юрика не применила грубую силу, и теперь, жутко злые, спешили на помощь к пострадавшему.
— Не думаю… Дядя велел нам пошуметь?
— Да, — подтвердила Юрика.
— Хорошо, — улыбнулся Ранмаро — и направил в сторону нападавших тугую волну сжатого воздуха. Половину толпы смело, остальные кое-как удержались на ногах, цепляясь друг за друга.
— Откуда столько бездельников на улице ясным днем, да еще в такую жару? — спросила Юрика у пространства, но Ранмаро решил, что вопрос был адресован ему.
— Наверное, их так много потому, что сегодня какой-нибудь праздник?
— Что, правда? Значит, это не обязательно местная шпана, и зря мы их так… Нормальные ребята отдыхают, а тут мы… — запоздало покаялась девушка. — А, нет, точно нет. Ты только посмотри на эти лица урков и наркоманов. У нас в Федерации такие из нор только ночью выбираются, а здесь они прямо посреди улицы готовы случайного прохожего до трусов раздеть. В Векилах тяжелый экономический кризис?
— Я слышал, что в республиках Судо сильное социальное расслоение. Богачи живут по соседству с нищими, и все такое. Но это скорее особенность менталитета южных народов, чем слабые стороны политики мамы.
— Каким образом менталитет может влиять на разрыв между богатыми и бедными? — удивилась Юрика.
— Некоторые народы любят поспать больше, чем другие, — с улыбкой ответил Ранмаро.
— Ты, случайно, не расист?
— Мне это тетя сказала.
— А, Валерия… С нее станется.
Тем временем толпа мстителей стремительно редела и расползалась по ближайшим укрытиям с попеременной скоростью — спотыкаясь и падая. Желающих связаться с обладателем мистической способности не было. Юрика настигла самого отстающего, удирающего ползком, схватила его за воротник и рывком поставила на ноги.
— Ран, переводи: «Нам нужна «Стая».
— Ты же хотела узнать, как город называется…
— Ран!
Ранмаро перевел.
Парень, которому на вид было чуть больше двадцати, удивительно светлокожий для местного уроженца, побледнел еще сильнее и что-то пролепетал в ответ.
— Дай угадаю, — сказала Юрика, — он сказал, что понятия не имеет, о чем ты говоришь.
— Вроде того.
— Тогда идем дальше. Нужно зайти глубже в эту помойку, рыбешка покрупнее должна прятаться дальше.
Внезапно за их спиной раздался вой полицейской сирены. Черно-белый автомобиль с красной мигалкой на крыше выскочил из-за угла и с пронзительным визгом стирающейся об асфальт резины затормозил в каком-то метре от удивленной таким поворотом событий Юрики. Из салона выскочили двое в черной форме, выхватили из кобуры револьверы, и укрывшись за раскрытыми дверями машины, взяли брата и сестру на прицел, выкрикивая стандартные в такой ситуации требования.
Девушка от души пнула капот полицейского автомобиля, и он откатился назад, сбив стражей порядка с ног все теми же, распахнутыми словно крылья дверями.
— Валим! — крикнула она и сорвалась с места, увлекая за собой Ранмаро.
Через пару минут бегства они углубились в трущобы достаточно для того, чтобы ощутить себя заблудившимися. Местные обитатели провожали их удивленными взглядами, пару раз свистнули вдогонку. И только когда у них на дороге оказал огромный мужчина со звериными чертами лица, они остановились — он выглядел так, словно ему было что им сказать.
— Что забыли ребятишки-вердирцы в моем городе? — прорычал он на понятном Юрике языке.
Девушка внимательно изучила внешний вид зверочеловека и пришла к выводу, что он отличается от подручных Ичиро, которые сопровождали ее брата в Фламби. Те двое были рыжими, стройными и мускулистыми, а этот являлся обладателем густой лохматой шерсти бурого цвета на голове, щеках и руках, и объемного, просто огромного брюха, вывалившегося поверх широкого ремня.
— Ты из «Стаи»? — в лоб спросила она, размышляя, сможет ли пробить такой внушительный слой жира без поддержки со стороны Ириссы.
— А кто интересуется? — с усмешкой спросил зверочеловек. — Очевидно, что не «Молот» — если только вы не самоубийцы.
— Акаяма Юрика и Ранмаро Лэйт.
Зверочеловек при звуке имени одного из Великих Домов сразу стал серьезнее. Юрика хотела потешить себя надеждой, что имя Акаяма тоже ему что-то скажет, но весь мир знал ее деда как Кенсэя, а не Акаяму Хоодо.
— Мы дети Ришари — Богини Юга, — продолжила она. — Слышал о такой?
Зверочеловек усмехнулся.
— Не только слышал, но и видел. И даже лично знаком. Достаточно хорошо, чтобы сказать, что вы на нее не очень-то похожи. Уж не самозванцы ли вы часом? Как знать… Хотя проверить легко. Да, ребята? — последняя фраза была адресована не Юрике и Ранмаро, а двум типам зловещей наружности, которые околачивались неподалеку. Один был почти старик, высокий, с черными пронзительными глазами; не по погоде теплый плащ висел на нем, словно на вешалке, плохо скрывая страшную худобу. Другой, тоже уже немолодой мужчина, был альбиносом — Юрика сразу обратила внимание на его бесцветные волосы и красные глаза. Оба были на первый взгляд безоружны, но девушка решила пока не спешить с выводами на этот счет.
— Паренек похож на выходца из Дома Лэйт, — произнес Альбинос. — Я слышал, что после смерти Валериана выжили только двое его детей — Валерия и Кристиан. Мальчишка был обручен с нашей богиней, и у них, по слухам, даже родился сын, которого видели лишь единицы. Хочешь сказать, что ты — это он? Тот самый малец, младший брат нашего босса?
— Да, — твердо ответил Ранмаро. — А как твое имя, Сольряйн?
— Фредерик, — ответил Альбинос. — Но будь полегче на поворотах, малец, слишком уж высоко насест, на который ты решил запрыгнуть. Сын Ришари и глава Великого Дома Лэйт? Начнем с того, что я все же в этом сомневаюсь. Мало ли на свете блондинистых отпрысков вассальных домов Лэйт? Уж не самозванец ли ты?
— Знаете, то, что вы не можете узнать в нас родню вашего начальства — глубоко ваши личные проблемы, — вспылила Юрика. План дяди не спешил работать, бойцы «Стаи» сомневались в их словах. А ведь между ней и мамой должно быть немалое внешнее сходство… Она решила про себя, что дело в цвете волос.
— А кто твой отец, крошка? — Фредерик переключил свое внимание на нее. Юрика вспомнила, что Сольряйн — имя одного из Великих Домов. И поймала себя на мысли, что впервые видит пожилого представителя этой касты.
— Акаяма Кеншин, — с достоинством ответила она, пообещав припомнить ему «крошку» в самом ближайшем будущем.
— Не слышал, — безжалостно отрезал Сольряйн.
Юрика стиснула кулаки.
— Акаяма… Акаяма… — начал бормотать под нос зверочеловек. — Уж не сын ли Кенсэя? Говорят, видели его на материке лет пятнадцать назад.
— Подожди, девочка, — в разговор вмешался старик с черными глазами. — Ты говоришь, что твой отец — тот самый Кеншин, сын Кенсэя и Глории? Единственной ярмиры, родившей ребенка?
— Да, — Юрика немного расслабилась. Ее история была слишком абсурдной, чтобы быть принятой за выдумку.
— Не верю, — покачал головой старик. — Не верю, что вот так просто встретил кого-то подобного среди бела дня на этой грязной улице.
— Так что мы решили? — прорычал зверочеловек. — Правду они говорят или нет?
— Пусть твой нос скажет, — предложил ему Сольряйн. — Ты ведь встречался с Богиней и помнишь ее запах.
— Это было сорок лет назад, — проворчал толстяк. И сделал шаг навстречу Юрике.
— Притормози, старик, — девушка отступила, перспектива быть обнюханной этим здоровяком ее нисколько не радовала. — Ран, они нам не верят. Помнишь любимые слова нашего дяди?
— Вообще-то он не особо разговорчив, — пробормотал Ранмаро, растерявшись.
— Правда на стороне сильного… Или типа того. Короче, у нас есть еще один способ доказать наше происхождение помимо предоставления родословных в нотариально заверенной форме.
— Они намного старше нас… Мне как-то неудобно драться с противником, из которого песок сыпется. Посмотри на Фредерика, такие морщины у представителей Великих Домов могут появляться после пятисот. Мы стареем очень-очень медленно, в зависимости от принадлежности к генетическим линиям того или иного Дома. Быстрее всех стареют Амавази, медленнее — Даркенвэй.
Трое из «Стаи» ответили на это дружным хохотом, заглушившим информационную справку об особенностях старения фелкамелов Великих Домов. Здоровяк-зверочеловек даже прослезился, смахнув слезу небрежным жестом. А потом резко посерьезнел.
— Ребята, эти малыши считают, что смогут пересчитать нам наши дряхлые кости. Давайте покажем им, как глубоко они заблуждаются.
— Ран, эти старперы считают, что мы с ними не справимся, — в тон ему ответила Юрика. — Займись этими двумя, пока я буду учить толстяка определять портретное сходство матери и ее дочери.
— Дети, дети, — покачал головой безымянный старик в плаще и первым сделал шаг в сторону Ранмаро, по-видимому, согласившись на расстановку сил, предложенную Юрикой. Из его пальцев начали расти длинные черные когти с опасным металлическим отливом. Двигался он с гипнотической плавностью и стремительностью, и Ранмаро с какой-то странной нерешительностью потянулся к рукояти меча. И ни он, ни его сестра не успели понять, каким образом Фредерик Сольряйн в мгновение ока оказался рядом с парнем и нанес ему молниеносный удар в висок.
Увернулся Ранмаро каким-то чудом, солнечный блик пробежал по стальным граням кастета альбиноса, едва не раздробившего парню череп. Юрика возмущенно выдохнула — и атаковала противника, которого оставила себе.
Зверочеловек, в отличие от своих товарищей, никуда не спешил, и девушка без особого труда сократила дистанцию и нанесла мощный удар ногой по его колену, сознательно сдерживая поток мистической энергии в своем теле — она не хотела делать его инвалидом.
Как оказалось, зря.
Толстяк оказался крайне крепким. Настолько, что отдача от удара заставила заныть все кости в ее теле.
— Хо-хо-хо! — усмехнулся зверочеловек и покачал головой. — Не ушиблась, деточка?
Юрика стиснула зубы — и ловко увернулась от громадной пятерни, которая едва не схватила ее за шкирку, словно котенка. Бросила мимолетный взгляд на брата, который уже вовсю отмахивался от двух не в меру прытких стариков, один из которых двигался с едва уловимой глазу скоростью, размахивая когтями, а второй и вовсе мерцал в пространстве, явно обладая способностью телепортации. Против таких противников меч Ранмаро пока помогал слабо, и он держал его обратным хватом, направив острие за спину на случай атаки с тыла, пока взглядом держал обладателя когтей и уворачивался от его выпадов.
— Толстая шкура, да? — произнесла она и решила, что сдерживаться в бою с толстяком не придется.
— Непробиваемая, — согласно кивнул он. — Мне уже три сотни лет, девочка, и за все это время не нашлось кулака, который смог бы оставить на мне синяк. Когда-то меня рассматривали как Кандидата в Гвардейцы Хаоса… Но кто-то из них решил, что мое брюхо будет портить общую фотографию. Большим людям порой бывает непросто.
— Печальная история, — кивнула Юрика — и со всей силы ударила зверочеловека в живот, чувствуя, как звенят мышцы от хлынувшей в них мистической энергии.
Звук был такой, словно она ударила по столетнему дубу, ощущение — такое же. Боль в расшибленных костяшках оказалась неожиданно сильной, но она преодолела ее и нанесла новый удар, теперь уже в печень.
Эффект был тот же.
— Дитя, меня даже пули не берут, — с сочувствием признался он, глядя на кровь, капающую с ее кулаков.
За спиной зазвенела сталь — Ранмаро потерял меч, выбитый кем-то из стариков.
— Что-то не похожи вы на детей Богини Юга, — произнес зверочеловек. — Не знаю, чего вы хотели добиться, но сейчас вам придется пожалеть о своей самонадеянности. Убивать мы вас не станем, но вам придется нам очень многое рассказать и объяснить.
Юрика со злостью стряхнула кровь с пальцев и привела дыхание в порядок.
— Это какая-то мистическая способность, да?
— Да, правильно, — ответил толстяк. — Один умник мне как-то пытался объяснить что-то про какую-то кинетическую энергию, но я никогда не дружил с физикой. Ничего тогда не понял. А вот то, что чем сильнее меня бьют, тем сильнее становлюсь я — знаю очень давно.
И он ударил — нет, просто топнул ногой, и асфальт больно ударил Юрику по ступням, подбрасывая в воздух. Зверочеловек прыгнул к ней и сграбастал в тиски своих костедробительных объятий.
— Попалась.
Юрика задохнулась не сколько от чудовищного давления, сколько от возмущения.
— Руки прочь! — и с отчаянным мысленным позывом обратилась к Ириссе.
Энергия Красной Рыси была куда мощнее обычной мистической энергии, и дышать сразу стало легче. Глаза зверочеловека удивленно округлились, когда они встретился с ее измененным взглядом, в них мелькнула тревога. Но было уже поздно — Юрика схватила толстяка за бакенбарды и со всей силы приложилась лбом об его подбородок.
На пару секунд она потеряла сознание. Когда пришла в себя, обнаружила, что по-прежнему находится в захвате противника, он все так же невредим, а у нее чертовски трещит голова.
— Совсем не больно? — с отчаянием спросила она.
— Ни капельки, — подтвердил зверочеловек. — Если это был твой туз в рукаве, то он, к твоему сожалению, не козырный.
— Черт, а ведь дядя сказал, что в этом городе нет никого, кто был бы сильнее Хастура…
— Хастура? — удивился толстяк. — Ты знаешь этого старого вояку? Он еще работает на «Рассвет»?
— Да, и я всыпала ему по первое число неделю назад.
— Старый пес потерял хватку? Не верю.
— Неправильный вопрос, — пробормотала Юрика, пытаясь выбраться из его захвата. Руки у нее были свободны, но использовать приемы вроде выдавливания глаз она не решалась — бой, как она считала, проходил по относительным правилам, и она собиралась держать себя достойно до самого конца.
— А какой будет правильным?
Юрика завела руки за спину и нащупала пальцами мизинцы толстяка.
«А, собственно, к черту,» — подумала она про себя и вцепилась в них железной хваткой, выворачивая из суставов.
Зверочеловек заревел от боли и выпустил ее, ухитрившись при этом отшвырнуть от себя на несколько метров.
— Ты не спросил, кто мой дядя, — голос Юрики прозвенел металлом, багровая тень Ириссы в полный рост поднялась над ее головой.
— Кто наш дядя, — напомнил о себе Ранмаро, создавая между ладоней сверхплотный, видимый даже невооруженным взглядом сгусток сжатого воздуха, который он отправил в обладателя теплого плаща и черных когтей. Тот увернуться не смог, и его, сбитого с ног тяжелым ударом, отправило в полет в сторону ближайшей витрины.
Звон стекла и грохот изнутри намекнули, что одним врагом наконец-то стало меньше хотя бы на время.
Фредерик Сольряйн прыгнул ему за спину, целясь кастетом в затылок, но Ранмаро словно ждал этого, ушел от удара уклоном влево, схватил руку и перебросил мужчину через себя, роняя его спиной на твердый асфальт. Звук удара получился сочным и гулким, а через мгновение кулак парня застыл в миллиметре от переносицы поверженного старика.
— Хотя вы его должны хорошо знать, — произнесла Юрика, разминая плечи и оценивая расстояние между ней и зверочеловеком. — У Ришари, Богини Юга, есть только один брат.
— Дженази? — с затаенным ужасом выдавили из себя все трое — толстяк, поверженный Сольряйн и старик с когтями, выбирающийся из разгромленного то ли магазина, то ли парикмахерской.
Тень Ириссы взмахнула призрачной лапой — и четыре кровавые полоски расчертили грудь зверочеловека. Просто царапины — Юрика не собиралась никого убивать.
— Так и знала — режешься ты очень хорошо! — с удовлетворением отметила девушка, чувствуя, как из горла рвется настоящий звериный рык. С сожалением подавила в себе этот порыв — они уже победили.