Просперо вышел из портала, когда положение отряда Наи было совсем безнадежным. Белтур был мертв, искалеченная девушка преграждала охваченному мистическим огнем Ренару Нок-Старвинду путь в зал, в котором находились Йохан и Римпо Лу, бойцы гарнизона замка почти пробились сквозь баррикаду из тел гигантских насекомых. Инспектору необходимо было срочно что-то предпринять против пылающего мечника и отряда стрелков, и быть готовым к атаке Бо Хона… Который, оказывается, был уже мертв — Просперо только сейчас понял, что видит того лежащим в дальнем конце коридора, с простреленной головой.
Одной проблемой меньше.
Первым делом он укрыл от выстрелов себя и бессознательных «алых» за трупом паука с наиболее прочным хитином, и попытался избавиться от Ренара, открыв по тому огонь из плазменного пистолета. Но попав в его пламенный покров, плазменные сгустки изменили свою траекторию и врезались в потолок, отсыпав Нок-Старвинда ливнем каменных осколков. Это отвлекло его от Наи, которая отбивалась от него уже из последних сил, и заставило переключиться на нового противника. Вступать в рукопашную с врагом, вооруженным мечом, Просперо не собирался, ударил в него мощным электрическим разрядом, который отлично притянулся лазурному огню и поразил Ренара, отбрасывая его назад. Но не обезвредил его. Противник быстро поднялся на ноги, и инспектор, уже не сдерживаясь, высвободил свою самую сильную молнию, которую, как он считал, мог пережить только кто-то похожий на Дженази или Кенсэя.
Молния ударила Ренара точно в грудь, «алый» вздрогнул всем телом и рухнул на колени. Но его лазурное пламя не погасло. Он выдержал удар, опустошивший мистические резервы Просперо.
«У его огня высокое сопротивление, — подсказал Дзаа-Тхон-Кгар, искренне переживая за своего чародея. — Нужна молния мощнее, чтобы убить его».
«Сегодня от них совсем мало толку,» — мысленно ответил ему Просперо. И прикоснулся к Вратам Сердца Мира, восполняя утраченную энергию.
«Привыкай к неудобным противникам, — произнес Забытый. — Он поднимается, надо менять тактику».
Паучий панцирь за спиной инспектора больно ударил его по затылку: это была отдача от особенно мощного и точного выстрела с той стороны. Просперо подумал — и выпустил новую молнию в отряд поддержки Ренара, а потом добавил к ней серию неприцельных выстрелов из плазменного пистолета. И стрельба по ту сторону паучьей стены мгновенно стихла. Остался только Нок-Старвинд.
Если бы только победить его было так просто… Ренар направился прямо к нему, отведя руку с мечом в сторону, намереваясь нанести один-единственный удар, снизу вверх и наискосок, лазурное пламя на клинке, одежде, коже и волосах вспыхнуло жарче и ярче. Просперо вложил всю свою мистическую энергию в одну молнию, ударил, заставив Ренара застыть на месте, одним касанием мысли к Вратам восстановился, ударил снова, с тем же успехом… Нок-Старвинд неумолимо приближался к нему, выдерживая все удары молний, которые только замедляли его, и оставляли пятна ожогов на груди и животе. Не будь разум под контролем, тактика Просперо уже давно свалила бы его с ног, но воля Шепчущих заставляла «алого» делать один шаг за другим. В воздухе невыносимо воняло озоном, и инспектор подумал о том, что даже если Ренар так и не сможет приблизится к нему, он все равно задохнется, переработав в воздухе весь кислород. Конечно, это было весьма маловероятно, но все же…
«Мы не можем свалить его прямой атакой, — мысленно напомнил Забытому Просперо, мысленно смахивая со своего мысленного лба мысленный пот. — Я достаточно хорошо овладел этим заклятьем грозового копья, но сейчас, как мне кажется, пора научить меня чему-то новому».
Предложение сложно было назвать своевременным: Ренар был уже в шаге от возможности проткнуть инспектора мечом. А ведь отступать ему было некуда.
«Действительно, — задумчиво произнес Дзаа-Тхон-Кгар. — Последняя молния была мощнее любой из предыдущих, но падать он отказывается. Ох уж этот мистический огонь. Но я уверен, если ты ударишь его, непосредственно коснувшись тела ладонью, Ифрит свалится».
«Я не смогу сделать этого по двум причинам, — сдержанно ответил Просперо, благо мысленный диалог происходил в пространстве с иным течением времени. — Во-первых, моя рука просто сгорит в этом огне. Во-вторых, я все равно не успею — он зарубит меня раньше».
«Не сгорит и успеешь, если облачишься в грозовую броню, — ответил Забытый. — Думаю, ты готов к ней, хотя я бы еще подождал с практикой этого заклинания как минимум пару лет».
«У меня нет пары лет».
«Тогда приготовься к боли. Для грозовой брони тебе придется пропустить по собственным жилам, мышцам и нервам молнию, которой все это время учился поражать врагов».
«Вы серьезно?»
«Хорошо, что ты этот… Силовой тип, — усмехнулся Забытый. — Шанс, что ты не потеряешь сознание, и тем более не погибнешь, весьма высоки».
Просперо мысленно выругался — и сделал то, что было необходимо. Ренар уже не оставлял ему время на раздумья, совершая последний шаг к крайней черте.
Боль была чудовищной. Молния, которая по своему обыкновению должна была срываться с пальцев правой руки в окружающую среду, была направлена вовнутрь, пронзая кости и мышцы от кончиков фаланг до запястья и дальше — локтя, плеча, груди, шеи, головы, спустилась вниз по позвоночнику и разделилась на две ветви, достигшие ступней — чтобы, свернувшись сложными петлями, завершить свой путь в кончиках пальцев левой руки.
Объятый синим пламенем клинок в руке Ренара замер с сантиметрах от шеи инспектора. А вместе с ним — и весь мир. Ошеломленный болью, Просперо понял, что ход времени замедлился для него в реальном пространстве настолько, что все в нем становилось неподвижным и статичным. И самое главное заключалось в том, что сам он мог двигаться.
«Чем боль сильней, тем ты быстрей, — объяснил Забытый. — Сильнее и крепче. Но поторопись, эффект не вечен. Он закончится, уже вот-вот».
И Просперо, превозмогая адскую боль в каждой клетке своего тела, физически ощущая, как плавятся его кости, мышцы и нервы, поднырнул под пламенный меч Ренара, шагнул к нему — и со всей силы ударил ладонью в его грудь, высвобождая свою самую сильную молнию, для которой уже в последний миг зачерпнул энергии из Врат. Лазурное пламя обожгло кожу даже при таком мимолетном касании, но нанести больший вред не успело: Нок-Старвинда смяло и сбило с ног, словно по ребрам ударило не пустой ладонью, а кузнечным молотом, и отшвырнуло далеко назад.
И в тот же миг эффект грозового доспеха прекратился. Просперо упал на колени, сжимая левой рукой запястье обожженной правой, и согнулся, чувствуя, что вот-вот закричит. Но сдержался, хотя перед глазами стояла сплошная темнота, и в ушах били тысячи кузнечных молотов побольше того, которым, как ему представилось, сбило Ренара.
«Просперо! — услышал он внезапно предупредительный крик Забытого в своей голове. — Очнись! Он поднимается!»
Инспектор попытался сфокусировать взгляд — и сквозь сплошной туман и выступившие на глазах слезы смог рассмотреть размытый силуэт вставшего на ноги Нок-Старвинда. Его пламя погасло, а походка больше всего походила на дерганья деревянной марионетки в руках далекого от искусства кукловода человека. И меча не было в руке. Но он двигался к нему.
Просперо наощупь отыскал плазменный пистолет левой рукой, но сил поднять его и направит на Ренара уже не было. Конечно, у него еще было несколько секунд на то, чтобы собраться с ними, но в конце-концов это от него не потребовалось: внезапно тьма под ногами «алого» сгустилась, и из нее на него прыгнула огромная черная сороконожка, обвиваясь вокруг тела и вонзая острые жвалы в плечо. И следом же за этим, покинув свое укрытие, Йохан Новак что есть силы опустил на голову Ренара подобранный где-то кирпич. Кусок обожженной глины треснул, распадаясь на неровные половинки, но ноги Нок-Старвинда подкосились, и он, теперь уже точно оглушенный, рухнул. И больше не собирался вставать.
Просперо облегченно выдохнул. А потом вспомнил, что еще ничего не кончено, и попытался встать. С первого раза не вышло, а во время второй попытки ему помог Римпо Лу, подставив свое маленькое худое плечо. Йохан, оставив Ренара лежать на полу, подошел к двери, за которой находилась камера Луиса Амавази, и попытался ее открыть. У него ничего не вышло.
К нему, шатаясь, подошла Ная, и всадила в зазор между дверью и косяком лезвие меча. Попыталась воспользоваться им, словно рычагом, но сталь только выгнуло дугой по прямым углом, хотя лезвие не сломалось и не потеряло упругость.
— Проклятье… — прошептала она, сдаваясь. Ее шатало и мутило от боли, она никак не могла привыкнуть к тому, что двух левых рук больше нет.
— Эта дверь запечатана силой Шепчущих, — произнес Просперо, поднявшись наконец на ноги и объясняя секрет прочности обычной деревянной двери, пусть и обитой полосками стали. — Проще стену пробить.
Ная посмотрела на него в раздраженном удивлении — и немедленно всадила лезвие меча в каменную кладку. Острие вошло между каменными блоками в древний раствор, всего на пару сантиметров, но затем девушка нажала на незаметную кнопку на рукояти, темная сталь сверкнула синим — и вонзилась в стену на половину длины лезвия.
— Атайти, аспажа, — произнес Римпо Лу, предлагая Нае посторониться. — Носом дохо бутет. Я стелать.
Коротышка-цвенг дождался, пока девушка отойдет в сторону, и подошел к стене вплотную, положив на холодный камень ладони. И из-под них во все стороны поползли густые пятна крошечных муравьев, которые плотными ручьями начали вгрызаться в цемент — и с весьма поразительной скоростью.
«Смотри, как работает Хозяин Теней, — сказал Просперо Дзаа-Тхон- Кгар. — Совсем слабый, но он может придать теням любую форму с любыми свойствами. Опасный, очень опасный противник».
Просперо был с ним согласен. Прежде он даже не слышал о мистической способности, создающей живых существ. Тем более таких. Пауки, меняющий свой размер, огромные сороконожки, муравьи, грызущие камень… Казалось, Римпо Лу может призвать на помощь самых фантастических тварей.
Внезапно в коридор ворвался новый отряд бойцов со стрелковым оружием, и Просперо пришлось отвлечься от наблюдения за работой мистических насекомых. Успев нырнуть за уже проверенный перестрелкой паучий панцирь, он открыл по противнику огонь. Ная, яростно зарычав, метнула в них нижней правой рукой меч, и прыгнув на стену, пробежала по ней, ускользая от пуль. Прежде чем она достигла цели, Просперо успел прожечь плазмой нагрудник одного бойца, и ранить еще двух; брошенный меч пронзил горло вошедшего первым автоматчика. Потом бойцам гарнизона было уже не до стрельбы: Ная ворвалась в их ряды смертоносным вихрем, и за считанные мгновение вырезала всех, с филигранной точностью поражая щели между пластинами композитной брони. За дикой яростью и ненавистью, с которой она наносила удары, казалось, скрывалась злость на ее собственную беспомощность в бою с противниками, обладающими сильными мистическими способностями.
Йохан все это время пересидел в укрытии: метким выстрелом ему пробило плечо, и теперь он с бледным видом сидел на полу, зажимая рану рукой.
Просперо покачал головой. Новаку просто не хватило рефлексов убраться вовремя из-под огня. Чудо, что он словил всего одну пулю.
А потом Римпо Лу издал победный возглас, и каменная стена перед ним провалилась внутрь, образуя проход. Путь к Луису Амавази был открыт.
Просперо вместе с карликом споро затащили внутрь Ренара, Ребекку и Артура, которые все еще не торопились приходить в сознание. Йохан вошел следом, и Ная — последней, бросив скорбный взгляд на мертвого Белтура. Тело арга было слишком крупным, чтобы занести его сквозь узкий лаз, проделанный муравьями цвенга.
Луис лежал на деревянной койке, связанный цепями. Его глаза были открыты, но взгляд — пустой, словно «алый» находился в неком трансе.
— Луис! — Ная схватила его за ворот рубашки и потрясла, пытаясь привести его в чувство, но Амавази никак на нее не отреагировал.
— Он борется с Шепчущими внутри своего разума, — произнес Просперо, встав рядом. — Постереги вход, мне нужно время, чтобы помочь ему.
— Помочь? — изумилась девушка. — Открывайте портал, нам нужно доставить всех их в лагерь!
— Мы не можем, — Просперо и Йохан произнесли это одновременно.
— Я только что пытался, — продолжил инспектор уже один, пережигая пальцами цепи на Луисе. — Шепчущие оградили замок барьером, который не позволяет создать портал, ведущий наружу. Можно перемещаться только внутри замка.
— Получается, мы можем только выйти через главный вход? — нахмурилась девушка. И безвольно сползла на пол по стене камеры.
— Да. Или избавимся от барьера.
— Как?
— Не знаю, — пожал плечами Просперо. — Разве что убить Шепчущих.
Инспектор с тревогой слушал Забытого, который утверждал, что не знает, что происходит в конференц-зале — его пространство стало закрытым для наблюдения. Он не знал, что происходит с Юрикой, Ранмаро и Викторией.
Но времени беспокоить о них у него не было — нужно было как можно быстрее привести в чувство Луиса Амавази. И по возможности, Ребекку, Артура и Ренара.
Просперо подошел к лежащему на койке мужчине и коснулся пальцами его висков. Забытый объяснил ему, что нужно делать, и предупредил, с чем ему придется столкнуться… И именно поэтому инспектору оказалось так сложно сделать первый шаг. Он поймал себя на мысли, что лучше бы Дзаа-Тхон-Кгар сказал, что это будет несложно, что нет ничего страшного в том, чтобы вступить в противостояние с чуждым человеку разумом в ментальном пространстве, где все зависит от силы воли, мужества и проницательности, что многовековой опыт Забытого защитит и поможет. Только он сказал совсем иное.
«Шепчущие на знают страха, и они не будут защищаться. Они атакуют тебя, попытаются захватить твое сознание. Попытаются превратить тебя в еще одного эмиссара. Но так как ты чародей, то не станешь марионеткой в случае поражения. Ты просто умрешь».
«А ты умеешь обнадежить,» — не мог не улыбнуться в ответ на эти слова Просперо.
«Достаточно колебаний, — пророкотал Дзаа-Тхон-Кгар. — Просто сделай это».
И Просперо погрузился в глубины захваченного разума Луиса Амавази.
Это было похоже на мысленное перемещение к Вратам Сердца Мира, только открывшийся мысленному взгляду инспектора вид был совсем не похож на затянутое белым туманом пространство перед каменными створками. Он оказался посреди жуткого сада из настоящего кошмара, его окружали живые стены из переплетенных серо-зелено-лиловых побегов с зазубренными листьями, шипами, черными цветами и извивающимися усиками-щупальцами, у основания которых вздувались коричневые пузырьки. Ноги проваливались в оранжево-синий толстый мох, покрывавший землю, который мерзко чавкал и хлюпал при каждом шаге, выплескивая буро-желтую вонючую жижу; в ней копошились слизни и черви, какие-то странные белые нити, норовящие вползти вверх по ботинкам. Тут и там росли уродливые грибы самых разных форм и расцветок, на некоторых распускались несимметричные цветы, от их лепестков вверх поднимались струйки радужного пара.
— Не вдыхай это, — услышал он предупредительный писк со своего правого плеча. Скосил на него взгляд — и увидел миниатюрного Забытого, неуверенно цепляющегося за его рубашку.
— Э-э… Почему вы в таком виде?
— Это тело — просто проекция моего разума в этом пространстве, — с невозмутимым видом ответил Дзаа-Тхон-Кгар. — И это единственный способ, которым я могу связаться с тобой здесь.
— Это место похоже на ночной кошмар сумасшедшего, — произнес Просперо, глядя на фиолетовое небо над головой, покрытое желтыми спиральными облаками. В центре каждой спирали зияла черная дыра, в глубинах которой были только бесконечная тьма и ужас.
Инспектор поспешно опустил взгляд обратно к мху и зарослям. На миг ему показалось, что если слишком долго смотреть в центр желтых спиралей, то можно просто перестать существовать.
— Правильно, не смотри, — произнес Забытый. — Лучше следи, куда наступаешь.
Мох перед Просперо внезапно расступился в стороны — и из него вверх выстрелило нечто медузообразное, окаймляющее круглую зубастую пасть. Щелкнуло, захлопнувшись, и погрузилось обратно. Мох мгновенно затянул образовавшуюся дыру, словно никакой неведомой твари не было вовсе.
— Такой станет Тейзоя, если Шепчущие победят, — сказал Забытый. — Примерно так выглядит их родное измерение. Так как это всего-лишь мысленный образ, ты можешь здесь дышать. В реальности же для людей смертелен даже этот воздух. Кстати, не подходи близко к этим растениям, — миниатюрный Дзаа-Тхон-Кгар указал на живую изгородь. — Потому что это не растения. Присмотрись.
И Просперо присмотрелся к переплетениям побегов внимательнее. Содрогнулся: то, что ему показалось ветвями, на самом деле было растущими из мха медленно извивающимися щупальцами, и все, что он принял за листья и цветы, было всего-лишь имитирующими флору наростами. И словно заметив на себе его пристальный взгляд, коричневые пузыри внезапно все как один раскрылись — и щупальца-побеги уставились на инспектора тысячами крохотных багровых глаз. И все разом потянулись к нему.
— Без оружия тебе здесь делать нечего, — произнес Забытый неуместно равнодушно.
— Мне как-то не удалось пронести сюда пистолет, — нервно ответил Просперо, рефлекторно хлопая себя по поясу там, где должна была висеть кобура. И попытался призвать на помощь свою мистическую способность, раз к силе Забытого обратиться не было возможности — он сидел у него на плече, и как проводить через себя его молнии здесь, инспектор понятия не имел.
— Здесь наши силы выглядят иначе, — ответил Забытый, комментируя бесполезные действия своего чародея. Щупальца-побеги уже окружили его плотным извивающимся кольцом.
— Вспомни, как представлял копье. Мою магию ты можешь использовать здесь только в форме предметов.
Просперо поспешил сосредоточиться, вспоминая знакомые ощущения — и копье, которое он рисовал в своем воображении, чтобы направлять на врагов силу Забытого, внезапно обрело реальный вес и форму. И едва не уронил его в оранжево-синий мох.
— Только тебе нужен другой наконечник, — посоветовал ему Забытый. — Этим не очень-то удобно рубить.
Просперо снова сосредоточился — и вытянутое тридцатисантиметровое листовидное острие удлинилось еще больше, изгибаясь в заточенный только с одной стороны клинок. Инспектор только мгновением позже понял, что только что воссоздал однажды увиденный им образ из каталога холодного оружия — нагинату. Пробный взмах-удар продемонстрировал ему, что острота ее лезвия безупречна.
— Неплохо, — довольным тоном произнес Забытый, рассматривая больше дюжины срубленных щупалец, упавших на живой ковер.
— Да, совсем неплохо, — подтвердил Просперо, освобождая пространство вокруг себя от любопытных — и наверняка голодных побегов с глазами — широкими размашистыми ударами. Действовать нагинатой оказалось неожиданно удобно.
— Тебе туда, — Забытый ткнул крохотной рукой в сторону, которая, как казалось инспектору, ничем не отличается от всех прочих сторон. Впрочем, через секунду он понял, почему ему именно туда: оттуда щупальца тянулись к нему с куда более явным намерением сожрать. Как и предупреждал Дзаа-Тхон-Кгар, Шепчущие будут атаковать первыми, стараясь не подпустить его к цели.
— Да, вижу, — вздохнул Просперо, и попытался представить, что ему снова шестнадцать, и Юх вновь поручил ему подстричь живую изгородь вокруг его приюта в Ховине. Долгий, нудный и муторный процесс, особенно в жаркий и душный майский день…