— Вы считаете, что я идиот и не знаю этого? — усмехнулся Димитрий.
— Надеяться услышать что-то позитивное, чтобы получить эффект поддержки, рискованно и опрометчиво, — сказала Мастер.
— Самонадеянно, — добавил Йохан.
— Зато вы больше не ссоритесь, — усмехнулся отец. — А гадалка наша почему молчит?
— Не мне решать, хочешь ли ты задать вопрос. Если он задан, то я на него отвечу. Исходя из наиболее вероятного варианта развития событий, — кивнула она.
— Он задан.
— Упрямый осёл, — пробормотал Йохан. Кира подняла в его сторону руку ладонью вверх, призывая к тишине.
— Ритуал должен быть исполнен, — сказала она. — Вопрос задан. И ответ будет получен.
Она принялась тасовать карты, повторяя вопрос отца Димитрия себе под нос. Наконец, почувствовав достаточное погружение, начала доставать карты и выкладывать их перед собой на стол изображением вверх.
На первой карте был рыжеволосый мужчина в профиль, сидящий на троне, украшенном львами и саламандрами. У его ног так же сидела саламандра. На голове была корона, а в руках он держал посох с молодыми побегами.
— Король посохов, — объявила Кира, достала следующую карту и положила её слева от первой.
На ней на фоне башен города, отделённая от него рекой, была изображена прямоугольная колесница с палантином, украшенным звёздами. Колесничий в лазурно-золотых доспехах держал в руках жезл. Вместо коней в колесницу были запряжены два лежащих сфинкса — чёрный и белый.
— Колесница, — кивнула Кира и достала последнюю карту, которую положила справа от Короля. — Десятка мечей.
Под чёрным небом на рыжем, как волосы Киры, песке на берегу реки, окрашенной алой кровью, лежал мужчина, проткнутый десятью мечами.
— Что ты видишь? — прохрипела Мастер.
— Мы сами всё… — начал было говорить Йохан, но Кира опять подняла руку, призывая к тишине.
— Важны не сами карты, а их сочетание. Король посохов — это авторитарный, сильный лидер. Это интриги и лицемерие. Честолюбие и контроль. Колесница — стремительное движение, победа. Десятка мечей — это боль, неизбежный конец и поражение. Окончательная смерть. Но это младшая карта в раскладе, хотя и лежит в условном будущем.
— Мы все знаем значение карт, — перебила её Мастер, повторяя мысль Йохана. — Как ты трактуешь их все вместе?
Кира тасовала оставшуюся колоду, внимательно глядя на расклад.
— Как победу, полученную высокой ценой. И которая не имеет значения, — добавила она едва слышно.
— Что это значит «не имеет значения»? — спросила Света. — Для нас? Потому, что… мы погибнем?
Кира нахмурилась.
— Нет. Просто потому что она не имеет значения. Сочетание Короля Посохов и Колесницы даёт «тяжёлую победу». Но Король Посохов и Десятка Мечей — это тщетность стараний. Бессмысленность. Колесница в такой позиции раскрывается как «конфликт между материальным и духовным». — Она постучала указательным пальцем по Десятке Мечей. — И мы проигрываем.
— То есть мы победим, но проиграем? — уточнила Света. — Это как?
— Это пирова победа, — мрачно резюмировал Йохан. — Мы победим ценой, которую не готовы заплатить.
— Не согласна, — покачала головой Мастер. — Мы победим в битве, даже зная, что цена победы — наши жизни.
— А ты что скажешь? — спросил Димитрий, глядя на Киру. — Это твой расклад и твоя трактовка.
Кира отложила колоду и проговорила:
— Мы одержим победу, в которой не будет смысла. Вся эта битва лишена смысла. Мы что-то упускаем, ввязываясь в неё.
— То есть мы можем не ввязываться? — уточнил Димитрий.
— Нет, уже нет. Этот выбор сделан. Расклад не подразумевает возможности не биться. Все наши предыдущие решения привели нас сюда.
— Ничего не понимаю. А в чём тогда бессмысленность? — уточнил он.
— Видимо, мы поймём это после, — сказала Кира, утомлённо собирая карты. — Я устала, — она посмотрела на Йохана, — мы можем пойти спать?
— Да, хорошая. — он протянул ей обе руки. — Твоя карты? — указал на колоду, оставленную на столе.
Кира оглянулась и равнодушно посмотрела на неё.
— Не убежит. — Она опёрлась на руки Йохана и поднялась.
— Нам всем лучше остаться вместе, — сказал Димитрий. — Мы не знаем, как он будет с нами играть.
— Хорошо, — согласился Йохан и сел на диван. Кира вытянулась, положа голову ему на руки. — Погасите хотя бы свет. Нам всем надо постараться поспать. — И он тоже закрыл глаза.
Интерлюдия 5. Убийца
Бабушка вела Киру за руку по залитому солнцем городу. На Кире из одежды была только майка со смешными медвежатами, такие же трусы и сандалии. Её ярко-рыжие волосы были заплетены в косички. Жара стояла такая, что асфальт проминался под ногами. Кира отставила свободную ручку в сторону и зажужжала.
— Что ты делаешь, Кирочка? — спросила бабушка.
— Я шамалётик, — важно ответила девочка. — Ту-154, — чуть подумав, добавила она, еле выговаривая число. Оно прозвучало как «ту што пятьсять чтыре».
Они сели в троллейбус и долго куда-то ехали. У Киры потела попа и неприятно прилипала к кожаным сиденьям троллейбуса. Девочка гнулась и пыталась примоститься уснуть на бабушкиных руках. Но от жара тела женщины становилось ещё тяжелее. Кира хныкала.
В какой-то момент у неё заложило уши.
— Смотри, — бабушка указала ей на гору, — это «Долина приведений» на вершине горы Демерджи.
Кира, раскрыв рот, уставилась на горный пик. Она видела только нагромождение камней.
— Это гора-кузнец, — продолжила рассказывать бабушка.
— Почему кузнец? Что она кузнечит?
— Куёт, — поправила девочку бабушка. — Говорят, что давным-давно на этой горе обосновались кочевники. И был у них кузнец, который заключил сделку с богами. Они даровали ему способность ковать такое оружие, с которым его народ было не победить. А он им обещал взамен отдать своего первого сына. Кузнец был молод, не женат и детей у него не было. Поэтому он с лёгкостью пообещал богам отдать своего ребёнка.