-- Отлично тебя понимаю. Вдруг начинает казаться, что и твоим возможностям есть предел. Полагаю, этому виной продолжительность нашего с тобой бытия. Ерунда, выкинь из головы.
-- Если у меня иссякнет запас трюков, я буду чувствовать себя полным импотентом.
-- Не называй их, пожалуйста, трюками, -- не без раздражения вставил Старик. -- Это не трюки, а чудеса.
-- У тебя, может, и чудеса, а у меня трюки, -- пренеприятно осклабился Смит. Пауза.
Капитан Экхардт, сидевший со своими помощниками в подвале в особой, звукоизолированной комнатке, насторожился. На лице капитана застыло озадаченно-недоуменное выражение -- естественная реакция среднестатистического блюстителя порядка на что-нибудь непонятное. Камера номер шесть, ясное дело, прослушивалась, и полицейские с самого начала пытались вникнуть в беседу двух сокамерников. Безграничная и абсолютно бессмысленная решимость читалась на лицах подслушивающих: челюсти крепко сжаты, брови сосредоточенно насуплены -- прямо школьники на экзамене.
-- Ну, что скажете, шеф? -- рискнул нарушить молчание Кашприцки.
-- Ничего не скажу. И не поверю,-если кто из вас скажет, будто понял хоть что-то из этой белиберды. Вот что, О'Хаггерти, сбегай-ка наверх и посмотри, что там у них творится. Не нравится мне эта тишина. Что это была за хреновина про трюки, про побег?
О'Хаггерти поднялся наверх и сразу увидел, что в камере номер шесть всего один заключенный.
-- Эй, а где твой приятель? -- трагическим шепотом спросил патрульный у Старика.
Тот, похоже, и сам удивился, не обнаружив Смита рядом.
-- Должно быть, куда-то вышел.
-- На двери тройной замок!
-- Других предположений у меня нет.
Экхардт и прочие находившиеся в подвале догадались о произошедшем.
-- Кашприцки, марш наверх! Разберись, в чем там дело. Нет, лучше я сам. Шматтерман, не выключай магнитофон. Пусть все регистрируется. Остальные за мной!
Когда капитан приблизился к камере номер шесть, внутри за запертой дверью находились трое: патрульный О'Хаггерти и двое стариков.
-- Что такое?! -- рявкнул Экхардт.
-- Когда я подошел, внутри был только один, вот этот, -- пролепетал О'Хаггерти.
-- Я так и понял. -- Капитан взглянул на Смита: -- А ты где был?
-- Здесь. Где же еще?
-- Врет! -- вскричал О'Хаггерти. -- Он всего пара секунд как появился, шеф!
-- В каком смысле "появился"? В дверь вошел?
-- Нет. Просто взял и появился. Материализовался.
-- Мате-риа-лизовался? -- медленно повторил Экхардт, глядя на своего подчиненного, как на полоумного. -- А ты-то что в камере делаешь?
-- Зашел, чтобы посмотреть, как можно отсюда выбраться.
-- Ну и?..
-- У меня не получилось. Не возьму в толк, как Смит это проделал.
-- А может, он этого и не делал? Может, он все время был тут.
-- Вот и я говорю, -- подтвердил Смит.
-- А тебя никто не спрашивает, -- прикрикнул на него капитан, -- так что сделай милость, заткнись.
-- Не могу смириться с такой наглой ложью, -- не выдержал Старик. Мистер Смит сочувственно зацокал.
-- Нет, в самом деле. Я же объяснил вашему представителю, что мистер Смит ненадолго вышел.
-- Это каким же манером? --- сурово поинтересовался капитан. -- Тут супернадежные замки. Новейшая технология, изготовлено фирмой "Мой дом -- моя крепость". Без динамита не выйдешь.
Старик блаженно улыбнулся, чувствуя, что момент подходящий.
-- Показать, как это делается?
-- Валяй показывай, -- угрожающе протянул Экхардт и положил руку на пистолет, торчавший из открытой кобуры.
-- Договорились. На прощанье хочу поблагодарить вас за приют и ласку.
Все с той же милой улыбкой на устах Старик растаял в воздухе. Экхардт два раза пальнул с бедра, да поздно.
Но присутствующих ждало новое потрясение: мистер Смит пронзительно заверещал -- жутко и оглушительно, словно целый птичий базар:
-- Ха-ха, стрелок! Где уж вашим трюкам против наших! Попробуй поймай! Пока, привет знакомым! -- и ядовито, презрительно расхохотался.
Экхардт не стал ждать и пальнул в третий раз.
Смит поперхнулся, не досмеявшись. Лицо его исказилось -- не то от боли, не то от удивления. Впрочем, сделать определенный вывод было трудно, потому что в следующее мгновение исчез и он.
-- Я стрелял в ногу, -- поспешно объявил Экхардт. А О'Хаггерти взмолился:
-- Выпустите меня отсюда.
Мистер Смит материализовался на тротуаре, где его уже поджидал Старик. Оба пребывали в радостном возбуждении после удачно проведенной операции. Смит задержался возле мешка с мусором и, к крайнему неудовольствию спутника, принялся там рыться. Достал замусоленную газету, сунул в карман. Парочка зашагала дальше.
Тем временем в полицейском участке капитан Экхардт, у которого все еще звенело в ушах от выстрелов, понемногу приходил в себя.
-- Эй, Шматтерман, можешь выключить магнитофон, -- крикнул он, задрав голову к потолку. -- Надпиши кассету, зарегистрируй и в досье. Головой за нее отвечаешь, понял?
-- Что будем делать, шеф? -- спросил Кашприцки, правая рука и верная опора, мощный стимул к принятию волевых решений.
-- Это дело нам не по зубам, -- шепнул ему Экхардт. Громко шепнул, чтоб остальные тоже слышали. -- Выполним наш долг. Свяжемся с наивысшей инстанцией.