-- С президентом? -- высказал предположение республиканец Кольтелуччи.
-- С Федеральным бюро расследований, -- медленно, значительно пояснил капитан. -- С ФБР... Слышали о такой организации? Ответа не последовало, да Экхардт его и не ждал.
x x x
Когда мистер Смит извлек из мусора третью газету, такую же загаженную, как две предыдущие, Старик не выдержал:
-- Неужели так уж необходимо воровать макулатуру из помоек? Диалог происходил на одной из многочисленных вашингтонских аллей.
-- Нельзя назвать воровством изъятие предметов, от которых отказались их владельцы, -- ответил Смит, с интересом шурша страницами (к некоторым игриво прилипла яблочная кожура). --А владельцы от них отказались,-иначе газеты не лежали бы в этих сияющих черных мешках. Вот если бы я стащил газеты из киоска, тогда это можно было бы квалифицировать как воровство.
-- Что ты там читаешь?
-- Чтобы понять ментальность тех, кто делает наше пребывание на Земле таким неприятным, нужно изучать прессу. Люди читают газеты для развлечения, а для нас это -- работа.
-- Ну и какие открытия ты совершил? -- скептически осведомился Старик.
-- Да вот, проглядел несколько передовиц и пришел к определенному выводу. Люди очень хорошо разбираются в том, что имеет к ним непосредственное отношение, а во всех прочих материях полнейшие профаны. Фальшивые деньги, например, их очень интересуют, потому что угрожают личному процветанию, а это оскорбляет их чувство законности. Поэтому люди изобрели сложнейшие методы выявления фальшивых купюр. А фальшивыми считаются все деньги, в том числе и божественного происхождения, если их произвели не на монетном дворе.
-- Чувство законности? Так они законопослушны?
-- Нет. У меня создалось ощущение, что люди возмущаются, когда фальшивые деньги используются в нечестных операциях. Очевидно, нечестные денежные операции следует проводить только легитимными банкнотами.
Старик насупился:
-- Пока я витаю мыслями в облаках, ты времени даром не теряешь. А почему ты сказал, что они разбираются только в вещах, которые их непосредственно касаются?
-- Тут есть статейки на зарубежную тематику: перемены в австрийском правительстве, кризис израильского кабинета, визит Папы на Папуа и прочее. Такое ощущение, что писались эти тексты людьми самоуверенными и обладающими исчерпывающей информацией, но не умеющими этой информацией правильно воспользоваться. Часто встречается выражение "официально не подтвержденная". Не знаю, что это значит. Что-то новенькое.
-- Я вижу, ты лучше следил за событиями последних столетий, чем я, -- расстроился Старик. -- Я, например, и не знал, что у Австрии есть правительство, что в Израиле есть какой-то кабинет и что... Что такое "папа на папуа"?
-- Папа на Папуа. Завтра будет на Фиджи, послезавтра на Окинаве и Гуаме. Во вторник возвращается в Рим.
-- Не смейся надо мной. Папуа -- это где?
-- Северная Гвинея, к северу от Австралии.
-- А зачем Израилю понадобился кабинет?
-- У всех есть кабинет, чем же израильтяне хуже?
-- Разве им мало того, что они избранный народ?
-- Хотят подстраховаться. Теперь избранный народ сам избирает. А тут без кабинета никак.
-- Мне нужно столько всего узнать. -- По задумчивому лику Старика пробежало облачко. -- А пришел ли ты после прочтения грязных газет к какому-нибудь практическому выводу касательно нашей с тобой ситуации? _ -- Да. Мы должны изменить внешнюю оболочку.
-- Почему?
-- Нас слишком легко опознать. Вот мы сейчас гуляем по тенистым аллеям мимо неогеоргианских особняков, словно добропорядочные граждане. А ведь мы с тобой беглые преступники.
-- Преступники? -- вскинул брови Старик.
-- А ты думал. Мы -- фальшивомонетчики, скрывающиеся от закона.
-- Ну-ну, продолжай.
-- У меня по изучении финансового раздела возник план.
-- Так вот почему ты так долго не размыкал уст? А я иду и удивляюсь -- ты вроде бы никогда, даже в прежние времена, молчаливостью не отличался.
-- Время дорого. А план мой таков. Я превращаюсь в азиата...
-- Это еще зачем?
-- Американцы ужасно озабочены конкуренцией со стороны азиатов. Когда я ориентализируюсь, ты поднатужься и произведи на свет побольше азиатских купюр, которые называются "иены".
-- Но они же все равно будут фальшивыми.
-- А как иначе? Или ты предпочитаешь воровство? Не будем же мы зарабатывать деньги в поте лица. Каков я тебе в качестве бэйбиситтера? -- И мистер Смит зашелся надтреснутым колокольчиком.
-- Излагай свой план, -- поморщился Старик.
-- Свои дензнаки туземцы изучили в совершенстве, -- продолжил Смит, справившись с приступом веселья. -- Но с японскими банкнотами они знакомы плохо, японских закорючек читать не умеют. А если я еще и выглядеть буду чистым японцем, ни один банковский клерк не заподозрит подвоха.
-- Что ты собираешься делать с японскими деньгами после того, как я их создам?
Мистер Смит посмотрел на непонятливого собеседника соболезнующе.
-- Я их поменяю в банке.
-- На что?
-- На настоящие доллары. Старик замер как вкопанный.
-- Гениально, -- прошептал он. -- Очень нечестно, но гениально.
В этот момент из-за угла вылетел автомобиль с синим фонарем на крыше; заскрежетал тормозами, развернулся, ободрав бока сразу нескольким припаркованным машинам, и перегородил мостовую. Старик и мистер Смит инстинктивно подались назад, но и с тыла, уже прямо по тротуару, несся полицейский мотоциклист, а за ним еще один. Затем примчался второй автомобиль, тоже с истерическим воем и скрежетом. Оттуда посыпались люди, все в штатском. Те, что постарше, были в шляпах. Размахивая оружием, люди подхватили Старика и мистера Смита, потащили их к машине и заставили положить ладони на капот, а сами принялись деловито прощупывать просторные одежды арестованных.
-- Что я тебе говорил? -- заметил мистер Смит. -- Надо менять внешность. Не сейчас, так чуть позже.
-- Что такое?! -- прикрикнул на него главный из людей в штатском.
-- Да, чуть позже, -- согласился Старик.
Их рассадили по машинам и отвезли на городскую окраину, к какому-то гигантскому зданию.