Однажды у него появилась запись: "Совесть совестью. Но определение оптимального варианта режима по сортной добыче на счетной машинке - вещь!"
- Я не таксист, - сказал Буков на совещании дирекции рудника, - чтобы гонять экскаватор по территории карьера, а вдруг кто внезапно закажет! Конечно, приказ есть приказ. На все времена - закон. И обсуждать его во время работы не следует. Но понять его я должен: как понять, спрашивается? Вовсе не требуется, чтобы диспетчер приказ объяснял мне по радио. Нужна строго плановая перспектива. А ее оперативно вычислить по запасам на текущую неделю может быстро только счетная машина - штабной инструмент, тогда я к маневру заранее готов.
- На каком руднике вы видели счетные машины?
- Читал, с людьми разговаривал, стоящее обзаведение, - уклонился Буков от прямого ответа.
- И дорогостоящее!
- Самое дорого обходящееся в любом деле - это суета в конце месяца по выполнению плана добычи.
- Машина людей не заменит.
- Но мозги вправит тем, кто со штурмовщинкой сжился. И цифрой, без дискуссии докажет наши ошибки.
- Конкретно, что вы предлагаете?
- На средства, сэкономленные по ремонту техники, заключить договор с республиканским институтом кибернетики.
При этом Буков лукаво усмехнулся и хохотнул добродушно!
- Будет тогда над всеми еще одно высшее начальство - счетная машина. Вот я за то, чтобы ей штатную должность предоставить.
И где бы, на каком уровне ни шло совещание, Буков упорно сводил разговор к управлению производством посредством техники, в чем его поддерживали многие специалисты.
На совещании в областном комитете партии по вопросам партийной учебы Буков попросил слова и заявил:
- Вот в плане у нас лекции на тему "О научной организации труда". А зачем?
По залу прошел насмешливый гул. Буков выждал, переступил с ноги на ногу, выпил воды.
- Думаю, не только для чистого просвещения, но и для того, чтобы коммунисты за это дело боролись. Вот, например, счетная машина! Может она разработать определение оптимального режима по сортной добыче. Вот мы и не будем таскаться по территории всего карьера - клады искать. Скажете, дорогая вещь, с обслугой и прочим. Пересортица-то дороже обходится. Вот я коммунист. За такую машину подаю голос.
Буков поднял руку и, не опуская ее, глядя в зал, ждал. Попросил жалобно:
- Может, поддержите, а?
Стал считать, кивая. Оглянувшись на президиум, объявил, сияя:
- Большинство - "за"!
К залу:
- Спасибо, товарищи. - Снова к президиуму: - Скажете, пробивной, да? Но я у себя с коммунистами советовался. Дали наказ - жми! Партия как дело нынче по всей линии жизни ведет? Научно обоснованно. Вот! Все! - Посмотрел на часы. - И в регламент уложился. Ну как? - спросил шепотом Буков соседа. - У меня на бумаге убедительнее, с выкладками. Но читать постеснялся.
- И правильно. Нечего жевать по написанному.
Буков досадливо поежился:
- Вот забыл сказать. Можно и подержанную купить.
- Давно этим болеешь?
- Инженер из нашего общественного конструкторского бюро на мой экскаватор свой экспериментальный автомат поставил. Как машина в простое сразу радиосигнал автоматически. Хочу или не хочу, сигналит. Сразу диспетчер из динамика на весь рудник: "В чем дело?" Никто из машинистов не хотел такого у себя автомата. А я согласился. Совесть совестью, а контроль посредством автомата тоже гарантия. Техника! Разве на нее обидишься, если даже она на тебя кричит? Ну и зажегся. Инженер объяснил дальнейшие возможности. Можно с человека большие нервные нагрузки снять, чтобы не только человек человеком командовал, но и автоматика автоматикой.
- Культурно! - сказал сосед.
- А как же! Скинем с человека излишнюю нервную нагрузку по оперативному руководству и контролю. Жизнь?
- А ты там, в карьере, на руководящей работе?
- Когда план с присыпкой даю, - усмехнулся Буков.
- Какая же у тебя все-таки должность? - допытывался сосед.
- Главная, - сказал Буков, - руду брать...
* * *
Обычно, дожидаясь порожняка, Буков не сидел без дела: выравнивал подошву забоя ковшом, производил перевалку глыб, перелопачивал по сортам руды. Так что насыщенность труда у него была всегда высокая. После смены, отдохнув, он уходил в другой забой, где работал еще час, уже в качестве машиниста-испытателя. Программа испытаний была сложная, включала задачи обнаружения слабостей машины путем ее перенагрузки и даже излома. Здесь требовались виртуозное мастерство, пытливая наблюдательность, смелость, бесконечное терпение, спокойное самообладание и выдержка.
Буков считал эту работу не только почетной, но и приятной. Объяснял конструкторам:
- Человеку надо обязательно время от времени себя тоже на чем-нибудь испытывать. Ну и, кроме того, вот так собственноручно разберешься и поймешь: новая техника не сразу дается. А то мы привыкли: давай новую. Но прежде чем ее на производство выпустить, она обязала на перегрузках бессчетно раз надрываться. Но уж если выстоит - вещь. - Сказал задумчиво: Мы вот так тоже новой конструкции танк испытывали в бою. Сгубили боевую машину, когда их в излишке не было. А нам за это в госпитале награды генерал повесил. Сказал; за то, что всю программу испытаний выполнили! А мы как ввязались в бой - зашлись, забыли, что мы танковые испытатели, сражение - это не пехотой в атаку бегать. Снаряды израсходовали, сунулись на таран, вне программы. Но оказалось все полезным для конструктора, как и то, что в нас попадания имелись. Просили танк нам оставить. Обещали - отремонтируем. Не разрешили. Погрузили в вагон и уволокли в тыл.
А мы уже к некоторым недостаткам этого танка привыкли и приспособились. Потом я читал: если испытатель к недостаткам машины привыкает, то он вовсе не испытатель. Но тогда мы такого не знали. Воевали на нем, и все. Обрадовались, что новый, а не после ремонта.
Произнес печально:
- Командира экипажа посмертно наградили, но не за испытание, а просто за геройство в бою.
- А вы кем были?
- Так, слесарем-механиком, на случай текущего ремонта. Ну и механика-водителя место занимал, временно, конечно.
Сказал пылко:
- В человека я по-настоящему только на фронте вылупился... И не сразу. За то, что живой, несчетно раз другим обязан. За каждый свой теперешний день. - Смутившись, поспешно пояснил: - Я это так, к тому, что жизнь - дело ответственное, а не просто существование для своего удовольствия...
XIX
Вначале Буков строго придерживался рамок интересов своей специальности, выделяясь среди прочих только числом кубиков грунта, вынутых за смену и за квартал в целом.
Но именно это стало показателем, по которому его стали выбирать в президиум собраний, где он до времени сидел, помалкивал. А затем даже выбрали в члены строительного партийного комитета, главным образом руководствуясь его хорошей биографией и производственными достижениями.
Буков сдружился с молодыми инженерами, увлек их рассказами о войне, о которой говорил по-своему, не столько о фактах героизма, сколько о мудрейшей организации боя в соответствии с местностью, состоянием инженерных укреплений противника и его огневых средств, о том, как с ходом войны при растущей мощи в подвижных средствах менялась тактика. Отсюда он совершал хитрый рывок, переходил к рассуждениям о подвижных транспортных средствах, делился своими наблюдениями.