Добираться до зоопарка было даже забавно, учитывая, что люди оттуда бежали сломя голову. Ещё издалека Тен-Тен услышала топот, трубные стоны слонов и разъярённое кошачье рычание. Если бы она была хоть немного меньше уверена в Луке, то чёрта с два пошла бы дальше.
Перспективы тем не менее показывались не радужные: Тен-Тен не была уверена, что после смерти Ледибаг разрушения от акумы восстановятся, если серьги попадут кому-нибудь другому в руки. Поэтому приходилось сжимать зубы и пробираться вперёд, расталкивая бегущих от опасности людей.
Видел бы её учитель Гай… Тен-Тен даже не знала, как он отреагировал бы: восхитился её потрясающей смелостью или сказал что-нибудь о «глупости юности»? Хотя, это же её учитель. Наверняка он бы выдал вдохновлённую тираду насчёт того, что Тен-Тен наконец начала слушать своё сердце, а не думать головой, как она обычно делала.
Нельзя сказать, что Такахаши восприняла бы это как комплимент.
Высокие ворота зоопарка показались на горизонте. Тен-Тен на пару мгновений замерла, рассматривая чёрные штыки ограждения. Вот она, её тюрьма на ближайшие… сколько-то там, пока проблема не будет решена. А ведь Лука сразу сказал, чтобы она на него не рассчитывала. Подлый, хитрый змей.
Какофония продолжалась. Помимо звериной возни Тен-Тен слышала рычание и ворчание самых разных зверей. Надрывали глотки экзотические птицы, летающие над зоопарком, словно трупоеды над свежей дичью.
Тен-Тен хлопнула себя по щекам и пошла. Не было никакого смысла задерживаться. Акума направлен по её душу, из-за её небрежности. Ей же с одержимым и разбираться. Сама накосячила — сама за собой убираешь, ничего нового.
Естественно, она не стала пользоваться главным входом. Чтобы проникнуть на территорию зоопарка, Тен-Тен приметила одну достаточно широкую пробоину в заборе. С другой стороны заграждения росли высокие кусты, в которые можно было без проблем залезть.
Ну, «без проблем» — это в теории. На практике, нырнув в спасительную зелень, Тен-Тен запнулась обо что-то и упала на человека, сидящего среди веток.
— Уй! — икнул Нино Ляиф, таращась на Такахаши во все глаза. — Ты почему не убежала?!
— У меня для тебя тот же вопрос, — проворчала на это Тен-Тен.
Ляиф был напуган до трясущихся ног, но почему-то продолжал скрываться рядом с разломом, ведущим на свободу. Если парень не уходил, значит, у него в зоопарке остались дела. Или кто-то, с кем Нино решил провести этот день.
— И кого нам ещё надо спасать? — сощурила глаза Тен-Тен. — Маринетт, Алья, Адриан?
Нино потёр щёку, размазывая по смуглой коже грязь и землю.
— Всех троих, на самом деле.
— Просто блеск.
Несмотря на героизм Маринетт и Адриана, в наибольшей безопасности, по мнению Тен-Тен, была именно Алья Сезер. У девушки хорошо работала голова, была скорая на решения и рассудительная воспитательница, а ещё обострённый инстинкт самосохранения. Поначалу, когда Такахаши просматривала Ледиблог с эксклюзивными видеорепортажами от Альи, она думала: ну вот, ещё одна суицидница. Однако потом, уделив роликам больше времени для анализа, Тен-Тен поняла, что Сезер всегда оказывалась в самой безопасной точке. Акума захватила Алью в плен лишь единожды, и то больше по плану Ледибаг, чем из-за небрежности Сезер.
— Вы созванивались?
Нино поджал губы.
— Не взяли телефоны, только гарнитуру. Но я её посеял… Адриан должен был мне подсказывать, что говорить Маринетт. Я ведь её на свидание позвал. Да уж, так себе свидание… как думаешь, у меня ещё есть шанс?
— Это всё, что тебя волнует?
Мимо галопом промчалась газель. Тен-Тен подалась вперёд, рассматривая удаляющийся бежевый круп. Надо бы узнать, какие способности у нового одержимого.
— Ну, на самом деле нет. Я ещё думаю о том, как мне найти моих друзей, какой вышел бы шикарный из-за всей этой ситуации фильм, про Адриана, которому долбаный Бражник испортил выходной и про музыку. У меня, знаешь ли, есть парочка недописанных треков. Так что мне категорически нельзя умирать.
Газель стрелой пролетела обратно. Может, это уже было другое животное. За ней, подгоняемые больше азартом, чем голодом, пробежали какие-то собакоподобные звери. В мире Тен-Тен таких не было. Они издавали нечто среднее между гавканьем, визгом и смехом.
Одна из этих недо-псин остановилась, отбившись от стаи. Потянув воздух влажным носом, собака замотала головой в поисках источника запаха. Тен-Тен осторожно протянула руки вперёд и растёрла один из листьев между пальцами. Неудача: кустарник оказался самым обычным, без ярко выраженного аромата.
В мире Тен-Тен множество растений начинали очень сильно пахнуть, стоило только немного потереть или нагреть листья. И этот запах помогал путать развитое обоняние что призывных животных, что развивающих физическую сенсорику шиноби. Жаль, что здесь было не так.
Взгляд Тен-Тен упал на рюкзак, лежащий рядом с Нино. Ляиф проявлял чудеса стойкости: хоть и видел медленно приближающуюся к ним собаку, но молчал, сжав зубы и не издавая ни единого звука. Хороший мальчик.
Но вот рюкзак… Такахаши подтянула сумку к себе вжикнула молнией и чуть было не взвизгнула от восторга: Ляиф, как и любой нервничающий мальчишка, взял с собой на свидание одеколон. И не только его, но и дезодорант, что было даже лучше! Так что подошедшая опасно близко собака получила в нос концентрированным пахучим газом.
Тен-Тен, не дожидаясь, пока собака придёт в себя, схватила Нино за руку и вытащила парня из кустов. Куноичи понятия не имела, в какую сторону бежать и куда можно было бы запихнуть одноклассника, чтобы того не убили дикие звери, но вот оставлять подростка рядом с псиной-переростком, обозлённой и шокированной из-за дезодоранта, она не собиралась. Какая неудача, что зверь стоял рядом с разломом в заборе, и просто пихнуть Нино за него не вышло бы!
Они пробежали мимо кучи покорёженных вольеров и почти достигли огромного озера, на котором жили фламинго. Нино уже начал задыхаться, поэтому Тен-Тен завернула к одному разворошённому ларьку с сувенирами. Маленькие фигурки животных валялись тут и там. Но они хотя бы не пищали, когда Такахаши на них наступала.
Она усадила Нино на землю и выглянула из-под прилавка, оценивая ситуацию. На газоне вполне мирно паслись полосатые кони, в воде мелькали морды морских тварей — гиппопотамов. Тен-Тен приходилось сталкиваться с этими животными, разозлёнными донельзя, но тогда она была готовой к бою шиноби, тогда как сейчас…
— Значит, к воде не пойдём, — решила Такахаши.
— Слушай, насчёт того поцелуя…
— А?
Она повернулась к Нино. Парень вернул себе нормальный цвет лица и почти восстановил дыхание. Ляиф смотрел прямо на Тен-Тен, но при этом избегал взгляда глаза в глаза. Смешно, что из-за этого он фактически пялился на девичью грудь, хотя сам об этом наверняка даже не думал.
— Ну, тот раз, когда я-акума тебя поцеловал. Я этого не помню, но кто-то снял момент с балкона, и…
— Ты правда, — она выделила это слово интонацией, — хочешь об этом поговорить? Сейчас?!
Нет, положительно, она никогда не поймёт, как работает голова у подростков. Тен-Тен перемахнула этот возраст, даже не заметив его: сложно предаваться обычной молодецкой придури, если рядом с тобой отмороженный гений и два сгустка энергии. Куноичи просто не хватало сил ещё и на собственные подростковые приключения.
Поэтому у неё уже не первый раз возникала проблема: иногда она не понимала, как работает голова у обычных подростков. Особенно у гражданских. Ведь у них не было необходимости постоянно размышлять о собственном выживании и от этого высвобождалось до обидного много времени. И тратили его молодые люди обычно именно на рефлексию.
— А вдруг я сейчас умру, но при этом так и не извинюсь перед тобой?
Тен-Тен села напротив Нино и вздохнула.
— Даже если ты сейчас умрёшь, чего я постараюсь не допустить, кстати, Ледибаг всё восстановит. И всё снова будет нормально.
Ляиф криво улыбнулся.
— Не восстановит.
Он сказал это с уверенностью, которая совершенно не понравилась Тен-Тен.
— Короче, — продолжил Нино, — извини за тот поцелуй. Я ничего не помню, но тебе наверняка было неприятно и страшно. Это не чувства, которые я бы хотел вызывать у девушки… у кого угодно.
— Почему ты считаешь, что Ледибаг ничего не восстановит?
— Потому что она сбежала из зоопарка после того, как кабан надел Нуара на клыки.
На крышу ларька села дивной красоты птица. Голос у неё был противный, совсем не подходящий блестящему оперению. Однако крик этой пташки к ситуации подошёл как нельзя лучше.
Она потёрла висок. Ладно. Ладно. Это боевая операция, чуунин Такахаши, все эмоции на потом.
— Кот жив?
— Не знаю точно. Он ушёл сам, если ты про это, но у него в животе были две огромных дырки. Крови натекло…
— Чудесное Исцеление всё исправит, — видя недоверие в глазах Нино, Тен-Тен поджала губы. — Я лично притащу Ледибаг и заставлю её кидать своё йо-йо до посинения, понял? А сейчас расскажи мне про акуму. Ты её видел?
— Его. На этот раз мужчина.
Нино запомнил довольно много, на самом деле. Парень несколько раз бегал с Альей, помогая той снимать потрясающие репортажи с мест боевых действий, а потому точно знал, на что надо обращать внимание.
— Он может общаться с животными и принимать любой их облик. При этом он разговаривает в любом виде, вроде чревовещания. Предпочитает вид чёрной пантеры, не знаю почему. И он вроде бы может как-то управлять зверьми, но не на постоянной основе: на Кота кабан напал после прямого приказа, после чего убежал.
Тен-Тен кивала, покусывая нижнюю губу. Зооморф. Прекрасно, просто прекрасно. Просто отлично! И как прикажете с ним сражаться?
Ещё и Лука с его «используй знаки». Какие знаки, где они? Ни боги, ни демоны не собирались хоть как-то намекать Тен-Тен на то, что она должна сделать.
Такахаши ещё раз высунулась из-под прилавка. Полосатых коней больше не было: вместо них на лужайке сидела огромная чёрная кошка.
Нино, который попытался выглянуть следом за Тен-Тен, она надавила на голову, заставляя спрятаться обратно. Затем Тен-Тен и сама медленно сползла вниз. Взяв в руки рюкзак Ляифа, она вытащила одеколон и отвернула крышку. Потом сдёрнула с Нино очки.
Вся оставшаяся половина пузырька отправилась подростку прямиком на голову. Нино зажмурился и попытался как-то остановить Тен-Тен, но Такахаши успела отодвинуться на безопасное расстояние. Одеколон, приятный в малых дозах, в подобной концентрации оказался просто чудовищен. Ни один зверь не подойдёт, как Такахаши и рассчитывала.
— Слушай сюда, — сказала она тем голосом, против которого никогда не шёл даже Рок Ли, — сейчас ты бежишь обратно, к пролому в заборе. Потом выходишь из зоопарка и прячешься в каком-нибудь здании, лучше всего на третьем этаже. Ни к каким животным не приближаешься, больших и копытных обходишь десятой дорогой.
— А если я хищника увижу?
— Бежишь прямо на него, а лучше мимо. Может, пронесёт, и зверь не поймёт, почему ты такой агрессивный. Иногда это работает, иногда нет.
Нино вытер лицо и отобрал свои очки. Он смотрел на Тен-Тен с чисто подростковой злобой и возмущением.
— Никаких геройств, — припечатала Такахаши, подаваясь вперёд, чтобы немного придавить Ляифа несуществующим авторитетом. — Ты никого не ищешь, а думаешь про свою жизнь, ясно? Алья точно спряталась, у неё голова на плечах. Маринетт и Адриан вообще две трусихи, они сразу исчезают, едва появляется акума. Причём так, что их никто никогда не находит. А вот Нино Ляиф в этой четвёрке — самое уязвимое звено.
Может, он и хотел бы что-то сказать, но Тен-Тен резко переменила тон:
— Послушай. Акума охотится за мной. Не за тобой, так что просто уйди из опасного места. Можешь позвать полицию, если совсем на месте не сидится.
— За тобой? Почему?
Он словно не слышал последнего предложения. Зато он увидел, как на прилавок запрыгнула огромная пантера. Тень от неё почти полностью скрыла под собой всю мальчишескую фигуру.
Тен-Тен не поворачивалась, отслеживая движения хищника по этой тени. Рука Такахаши опустилась, девушка сжала в кулаке одну из фигурок. Это оказался лев, держащий в лапах жёлтый указатель-стрелку длиной с палец. Достаточно острый указатель, кстати.
Вот тебе и «знаки».
— Потому что я узнала личность Бражника, — сказала Тен-Тен перед тем, как вскинуть руку вверх и резко подняться.
Острый край указателя впился большой кошке прямо под подбородок, в мягкое место. Тен-Тен бросилась вперёд, схватила Нино за грудки и вышвырнула из ларька. Сама девушка кинулась к пантере, опрокидывая животное с другой стороны.
К сожалению, указатель был слишком маленьким, чтобы причинить какой-то реальный вред. Пантера отпрыгнула назад, её форма изменилась, и теперь перед Такахаши была уже огромная чёрная обезьяна. Не став смотреть, как примат пытается вытащить из мяса игрушку, Тен-Тен развернулась и бросилась бежать.
Сразу стал виден результат её нерегулярных утренних пробежек и излечения тела: дыхание, несмотря на спринтерскую скорость, совсем не сбивалось, а ноги уверенно несли Такахаши вперёд. Она бежала к главному входу в зоопарк, чтобы увести акуму от Нино, который должен был вернуться через пробоину сзади. По-хорошему, Тен-Тен могла бы попытаться и через забор перелезть, однако там, где она находилась, этот самый забор был монолитным серым камнем и примыкал к вольерам.
Животные вокруг совсем не обращали внимание на её бег, что Тен-Тен только радовало. Когда вдалеке показались ворота выхода, она услышала короткий вскрик боли от одержимого, — видимо, наконец вытащил из себя игрушку, — а потом и полный злобы вопль.
Счёт пошёл на секунды.
Она позволила обернуться себе дважды: услышав этот крик в первый раз и заметив красный отблеск справа. Да, это была Ледибаг. Не сбежавшая, как думал Нино. А может и сбежавшая, но потом вернувшаяся — не так важно, главное, что она была в зоопарке и относительно в боевом настроении.
Здесь был бы идеальный момент, чтобы позлорадствовать на тему «что, кончились простенькие акумы?», но смысла в этом не было. Тен-Тен добежала до указательного знака и остановилась, опершись о железную трубу рукой. Почти сразу вес пришлось полностью перенести на ноги, потому что знак зашатался, едва удерживаемый землёй и бетоном.
Сзади шло сражение, в котором Ледибаг совсем не выигрывала. Да, ей удавалось нанести какие-то удары пантере, но зверь был банально быстрее и ловчее, чем она. А ещё Маринетт почему-то жалела акуманизированного: Тен-Тен видела это в не доведённых до конца атаках и слишком быстром отступлении.
Тут бы ударить раз и наверняка… но Дюпэн-Чэн то ли не хватало решимости, то ли моральных сил. Всё одно: из-за своей мягкости Ледибаг быстро вымоталась, так и не успев воспользоваться своей магией. Пантера отшвырнула от себя героиню огромной лапой, прежде чем расхохотаться, словно злодей в клишированном фильме.
— Я займусь тобой позже, букашка! — прорычал зверь. — Сейчас у меня другая жертва…
Странно, что говорил он довольно далеко, но при этом Тен-Тен слышала каждое слово. Действительно чревовещание. Кошак сорвался с места, сразу набирая скорость. На то, чтобы преодолеть весь путь до Тен-Тен, у пантеры должно было уйти не больше десяти секунд.
«Пользуйся знаками», говорил Лука. Ну так она и воспользуется.
Тен-Тен отошла на пару шагов назад, встав немного позади указателя. Пантера, оказавшись совсем рядом с Такахаши, сделала то, чего куноичи и ожидала: она прыгнула.
Толкнув тяжёлый указатель вперёд, Тен-Тен использовала его как копьё. Острая верхушка мягко вошла в живот хищника и пробила тело насквозь. Обломки тёмно-синих указателей с белыми буквами больно били куноичи по голове и рукам. По железному столбу хлынула кровь — тёмно-красная, вязкая почти как желе. Тен-Тен обхватила столб руками, не давая ему окончательно завалиться на землю под весом одержимого, и изо всех сил тянула на себя.
Пантера дёрнулась ещё пару раз, прежде чем её лапы безвольно повисли. Тен-Тен продолжала держать столб, пока с одержимого сходила шерсть и отваливались куски плоти, обнажая под собой вполне человеческое тело. Внешне мужчина, пронзённый знаком, оказался ужасно похож на Алью.
Отец или дядя, значит. Точно член семьи.
— Что ты наделала?!
Тен-Тен отпустила знак, едва чувствуя свои руки. От перенапряжения дрожали не только пальцы, но и спина, и грудь. К тому же прекрасное светлое пальто от Габриэля оказалось вымазано в крови.
Стало ясно, почему Маринетт не могла нормально сражаться с мужчиной. Ведь Дюпэн-Чэн и Сезер были подружками на века и наверняка не раз оставались друг у друга дома. Алья тоже вряд ли смогла бы нормально сражаться против родителей нынешней Ледибаг.
Героиня подбежала к мёртвому мужчине и упала рядом с ним на колени. Проверила пульс. И подняла на Тен-Тен полный слёз и страха взгляд.
— Ты убила его!
Если бы Тен-Тен могла, она бы закурила. Но у неё, во-первых, совсем не было сигарет. А во-вторых, у неё слишком сильно дрожали руки.
— Убила!
Нет, ну для сигарет у неё руки болели, но вот вмазать впадающему в истерику человеку по лицу — это всегда пожалуйста.
От силы пощёчины Ледибаг завалилась набок и теперь почти лежала на мертвеце. Заметив, что её перчатки вымазались в крови, Маринетт взвизгнула и вскочила на ноги.
Тен-Тен схватила Маринетт за плечо и ещё раз дала той пощёчину. Вторая вышла сильнее: голова Дюпэн-Чэн запрокинулась, губа лопнула. Было бы у Ледибаг йо-йо, она бы обязательно попыталась связать Такахаши леской, однако игрушка потерялась во время короткого сражения с пантерой.
— Ч-что ты…
В красивейших голубых глазах Ледибаг стояли слёзы. Ресницы, слипшиеся в острые колышки, выглядели просто очаровательно. Перед Тен-Тен был перепуганный, шокированный ребёнок, и только это спасло Маринетт от третьей пощёчины.
— Пришла в себя? — сухо поинтересовалась Такахаши.
Ледибаг кивнула.
— Тогда используй своё Исцеление и вычисти мне пальто от крови.
Зрачки Маринетт сузились до двух булавочных уколов.
— Тебя что, волнует только пальто? Ты убила человека! Ты убийца! Надела его на балку, словно корн-дог!
— А то, что этот человек убил моего лучшего друга, тебя не волнует?! — заорала в ответ Тен-Тен.
Она вцепилась в плечи Ледибаг и встряхнула девчонку. Внутри у Такахаши разливалось спокойствие, совсем не проявляемое снаружи.
— Верни мне Адриана, идиотка! Верни мне моего чёртового Агреста, иначе я убью тебя так же, как убила этого урода!
Как Тен-Тен и думала, на упоминании имени Адриана Маринетт замерла, позволяя делать с собой всё, что вздумается. Такахаши, ещё пару раз встряхнув девчонку за плечи, оттолкнула ту от себя.
Ноги Ледибаг её не удержали.
— У-у меня н-нет йо-йо, — пролепетала она.
Тен-Тен на это криво улыбнулась.
— А без своей игрушки ты, значит, уже ни на что не способна, да?
***
Маринетт сидела у себя в комнате, пристально разглядывая собственные ладони. Она была одна, хотя Алья, видя состояние подруги, предложила остаться у неё на ночь.
Маринетт отказалась.
Она никогда не думала, что сможет провести Чудесное Исцеление без йо-йо или призванного Талисмана Удачи. Однако Хлоя почему-то даже не сомневалась, что у неё это выйдет. Стоит только захотеть.
И ведь Буржуа оказалась права. Ощущения от Чудесного Исцеления без йо-йо нельзя было назвать комфортными: мириады жучков вылетали прямо из ладоней Ледибаг. Но это вполне можно было перетерпеть.
Последствия такого исцеления были такими же, как от обычного: восстановленный город и уничтоженная тёмная бабочка. Её божьи коровки самостоятельно достали из заражённой вещи, сломав ту крошечными жвалами. Бабочка в этот раз была не очищена, а довольно жестоко сожрана роем красно-чёрных насекомых.
Хлоя дождалась, пока к ним прыгнет Кот Нуар, держащийся за живот, и молча ушла. Ледибаг кинулась обнимать напарника: она ни за что не смогла бы простить себе, если бы с ним что-то случилось. А ведь случилось. Он умер, — или почти умер, — а она даже не смогла провести нормальное Исцеление из-за того, что потеряла йо-йо.
— Тикки, я плохая Ледибаг?
Квами ела печенье на столике для шитья и совершенно не выглядела недовольной. Она вообще никак не комментировала произошедшее, словно ей было нечего сказать на крупнейший в жизни Маринетт провал.
Сколько бы людей погибло, если бы она сняла трансформацию, так и не догадавшись попробовать провести Исцеление без йо-йо?
— Ты молодая, — дипломатично ответила Тикки. — А молодости свойственна наивность и поспешность. С возрастом это проходит.
— Может, я просто не подхожу для того, чтобы быть Ледибаг?
— А кто тогда подходит?
Ответ вертелся на языке, но протолкнуть его сквозь зубы было выше всех сил для Маринетт.
Хлоя. Хлоя Буржуа подходила для того, чтобы быть Ледибаг, спасать город, сталкиваться с отравленными бабочками Бражника, драться и даже убивать. Но сказать это вслух? Слишком сложно.
У неё даже не было Талисмана, только собственная голова на плечах и смелость, которая Маринетт и не снилась. Дюпэн-Чэн признавала свою ошибку: не стоило думать, что у Хлои есть Талисман. Но Маринетт просто не хотела верить в то, что давний враг оказался лучше, чем она сама.
Но Буржуа была лучше. Правда, была! Ведь в этот раз именно Хлоя победила акуму. И со Злолюстратором она тоже очень помогла: если бы не она, — что бы Хлоя с ним ни делала, — то акуманизированный Натаниэль не был бы таким заторможенным. Словно его по голове стукнули.
Тем не менее, Хлоя не могла быть хранительнецей серёжек. Её же акуманизировали. Один раз, да, но… но…
— Ты ведь говорила, что Ледибаг не имеет права дать себя акуманизировать. Верно?
Тикки некоторое время молчала, грызя своё лакомство. Затем она посмотрела на Маринетт — с любовью и большой заботой, как обычно смотрела на неё мама.
— Ситуации разные бывают, Маринетт. Кто-то акуманизируется по своему желанию, другие сами снимают с себя это влияние… по-всякому происходит.
Намёк был более чем ясен. Маринетт ведь тогда не справилась с Хлоей; они с Котом её даже не нашли, если уж говорить совсем откровенно. Продежурили всю ночь у особняка Агрестов, без толку. А на следующий день Хлоя совершенно спокойно пришла на церемонию открытия статуи Чудесным, про которую Маринетт совершенно забыла.
Ну, её тогда не только статуя волновала. Больше Дюпэн-Чэн всё-таки думала про нечаянно оставленное Адриану голосовое сообщение. И про то, что сегодня это уже не имело бы никакого смысла. Ведь Адриан мог не воскреснуть, если бы…
— Это всё не игры, да?
Тикки продолжала жевать печенье.
— Это никогда не было игрой, Маринетт. На тебе много ответственности, как и на других Ледибаг.
Девушка почти с отчаянием посмотрела на квами. Обычно Тикки старалась её поддерживать, но сегодня малышка не сказала ничего. Да лучше бы она отругала Маринетт за глупое поведение, нервный срыв и неумение сражаться! Молчание было худшим из наказаний!
— Я не хочу как-то тебя наказывать, — сказала Тикки, словно прочитав мысли подопечной. — Но я не могу также сказать, что ты хорошо поступила сегодня.
— Я больше не потеряю йо-йо! Честное слово!
Квами покачала большой головой.
— Потеряешь, и не один раз. Я говорю про твоё общение с Хлоей, а не о бое, Маринетт.
Дюпэн-Чэн прикоснулась к губам. Чудесное Исцеление вернуло всё, воскресило всех, но вот маленькая ранка на губе у Маринетт осталась. Словно напоминание. Может, она и была напоминанием.
— Мне надо извиниться, да?
— Было бы неплохо.
Трансформация далась легко, как и всегда. Посмотрев в зеркало, Маринетт улыбнулась своему отражению: ранки на губе как не бывало.
Ледибаг выбралась на балкон и с него перепрыгнула на соседнюю крышу. Оглянулась по сторонам, — нет ли где Кота? — она направилась в сторону Гранд-Отеля, придумывая, что она могла бы сказать.
Будь она в виде Маринетт, то даже не стала бы извиняться. Ещё чего, и перед кем — перед Хлоей? Это же… ну, это же Хлоя! Да, она целую неделю почти никого не доставала, но пара дней более или менее примерного поведения совсем не гарантировали такого же продолжения в будущем. Веры в исправление мадмуазель Буржуа у Маринетт не было ни капли.
Однако сейчас шла извиняться не Маринетт, а Ледибаг. Надевая красный костюм, девушка чувствовала, что становится лучше — во всех смыслах. И то, на что не хватало смелости у обычной лицеистки Дюпэн-Чэн, неплохо выходило у супергероини. Если дело не касалось Адриана, конечно. Тогда всё продолжало идти, как идёт: с заиканиями, пунцовыми щеками и глупой блаженной улыбкой на всё лицо.
До Гранд-Отеля Ледибаг добралась так быстро, что даже не успела придумать хотя бы примерный план извинений. Ради разнообразия героиня решила не вламываться в окно, чем они с Котом частенько грешили, а просто попросить о встрече через ресепшн.
Стоило видеть глаза работницы, когда супергероиня сказала, что хотела просто поговорить с Хлоей.
На этаж Буржуа Ледибаг провожал мужчина, которого Маринетт много раз видела с Хлоей. Возможно, он был её гувернёром, как в старых романах? В любом случае, именно этот человек, если что, раньше мог утихомирить буйный нрав своей подопечной, направив его в более мирное русло.
Ехать надо было в лифте. После стоило надеть тапочки.
— Мадмуазель не любит уличную обувь в личных комнатах, — пояснил разувающийся мужчина. — Поскольку ботинок на Вас нет, то стоит поступить несколько иначе.
Маринетт пришла извиняться, поэтому не стала ничего возражать. Около лифта она увидела ещё две пары обуви. И если разноцветные кеды ей были неизвестны, то вот высокие чёрные сапоги Кота Нуара Ледибаг узнала бы и из тысячи.
Это немного снизило градус её решимости. Вспомнился последний бой: пронзённый клыками Кот, умерший Адриан, ощущение полной беспомощности и страха. Она ведь действительно хотела сбежать тогда из зоопарка, когда Нуару едва не выпустили кишки. И даже сбежала. Потом, правда, вернулась, но разве это умаляет её первое решение?
Хлоя вместе с незнакомцем и Котом Нуаром была в гостиной. Разговор, звучавший до прихода Ледибаг, смолк. Буржуа осмотрела Маринетт с ног до головы, понятливо хмыкнула и встала с дивана. Поправочка: встала с колен парня, сидящего на диване.
У неё что, есть отношения? У Хлои Буржуа есть отношения?!
— Пошли, — приказала Хлоя, и Маринетт безропотно послушалась.
Выходя из гостиной, она видела, как парень Хлои останавливает Кота. Мысленно Ледибаг поблагодарила незнакомца: Маринетт точно не смогла бы произнести ни одного слова, если бы Нуар стоял рядом.
Хлоя завела их в гардеробную, оттуда — в обувную. Включила свет и закрыла дверь, отрезая заставленное коробками помещение от остального мира.
Маринетт открыла было рот, собираясь извиниться за своё прошлое поведение, но не смогла произнести ни слова.
Вместо этого она разрыдалась.