— Думаю, да, — она еще раз вздохнула, недовольная колючим ощущением воздуха под ребрами. — Где Акмаэль?
— Полагаю, выполняет обязанности короля. Я могу послать ему сообщение, если хочешь.
Эолин покачала головой. Она не была к этому готова. Еще нет.
— А Эрнан?
Кори отвел взгляд. Его губы сжались в тонкую линию.
Эолин сразу поняла. Черные пятна мешали ей видеть. Комната дрогнула.
— Твой брат мертв, Эолин, — тихо сказал Кори.
— Это невозможно! Акмаэль заверил меня, что его пощадили.
— После того, как ты вернулась в мир живых, Эрнан напал на короля. Его сразил один из солдат Акмаэля.
Ошеломленная, Эолин откинулась на подушки.
— Этого не может быть.
Прошло всего несколько недель с тех пор, как она нашла его, этот мальчик воскрес из мертвых и превратился в воина. Незнакомец, который разделял ее кровь и поклялся, что ей не навредят, пока он жив. Теперь рыцари Вортингена забрали его навсегда, как и ее отца. Ее глаза горели от слез.
— Акмаэль солгал. Он соврал мне. Опять.
— Король не обманывал тебя, Эолин. Эрнан был жив, когда ты спросила о нем.
Она пронзила Кори суровым взглядом.
— Эрнан был моим братом, и Акмаэль позволил ему умереть.
— У него почти не было выбора.
— У него всегда был выбор! — то, что Кори стал защищать Короля-Мага, потрясло ее. — У него был выбор. Во всем.
Кори нахмурился. Он встал и приготовил мягкий настой из ромашки и мяты, согревая чашку тихим заклинанием.
Эолин приняла чай трясущимися руками.
— Зачем он привел меня сюда? Я теперь его пленница?
«Его Бриана?»
— Нет. Ни одна мага никогда не будет удерживаться в этих стенах против ее воли. По крайней мере, не при этом короле.
Туман рассеялся. Все стало более четким. Эолин изучала Кори, в ее желудке разлилось тошнотворное чувство.
— Расстояние между тобой и Акмаэлем сократилось, — поняла она. — Он снова твой двоюродный брат.
— У меня было достаточно времени, чтобы поразмышлять об обстоятельствах нашего прошлого, и несколько возможностей поговорить о будущем с нашим королем.
— Это было до или после того, как ты стал участником восстания Эрнана?
Если ее горький вызов и удивил его, Кори этого не показал.
— Я не буду просить тебя понять, — сказал он, — не говоря уже о том, чтобы простить меня. Я сделал то, что должен сделать любой маг, чтобы выжить в этом мире. Я принимал решения, которые считал лучшими в данных обстоятельствах.
— А другие, которых ты предал, Кори? Что с ними случилось?
— Я не знаю судеб большинства, — его голос был серьезным, но твердым. — Единственной, кого они захватили живой, была Ришона. Она убила Церемонда стрелой в сердце и мерзким заклинанием сырнте. Она вызвала демона Наэтер, чтобы принять его в подземном мире.
— Демон Наэтер? — само это слово внушало ужас. Эолин столкнулась с одним из них во время собственного спуска, длинные и светящиеся конечности, когти рубили ее, как обсидиановые ножи. Из его зияющих глаз струился ненасытный голод.
Или этого не было? В одно мгновение существо исчезло, и остался только Акмаэль. Она в замешательстве покачала головой. Теперь все казалось сном, иллюзией, возникшей из ничего.
— Я думала, что никто не может общаться с Наэтерскими Демонами, — сказала она, — что их изгнание положило конец всем контактам с живым миром.
— Очевидно, сырнте нашли способ, — Кори не выглядел довольным такой перспективой. — Но проклятие оставило ее прикованной к постели, и я подозреваю, что в тот день, когда эти твари потребуют платы, ей будет плохо.
Эолин нахмурилась. Казалось немыслимым приговорить кого-либо, даже того старого волшебника, к такому злонамеренному концу. Что могло заставить Ришону использовать такую темную магию? Эолин отставила свой чай.
— Я хочу ее увидеть.
— Ты не можешь, — слова были сказаны тихо, но ощущались как пощечина. — Ришона доставлена в Селкинсен, где она будет находиться до тех пор, пока не прибудет делегация Сырнте с подходящим выкупом.
— Выкуп?
Кори пожал плечами.
— Акмаэль сначала думал казнить ее, но, учитывая, что амбиции сырнте делают их склонными к войне под любым предлогом, мы решили, что лучше не форсировать военные действия.
— А Тамир? — она боялась ответа, но она должна была знать.
— Никто не видел его со времен Эрундена. Ришона считает, что он мертв.
— Я так и знала, — прошептала Эолин. — Я что-то почувствовала… в бою.
Выражение лица Кори смягчилось. Он встал со стула и сел рядом с ней на кровать.
— Я слишком много вывалил на тебя в первые минуты твоего пробуждения.
— Все мои друзья ушли. Все они убиты или скрылись.
Кори нежно взял ее за руку.
— Не все.