— Все, что я хочу сказать, это то, что если у тебя есть какие-то сомнения по этому поводу, основанные на учении твоей любимой дуайены, лучше оставить их позади.
Она моргнула и отвернулась, не зная, что ответить.
Мимо пробежал мальчик, задел ее юбку. Вздрогнув, Эолин наблюдала, как он мчится к самой высокой точке крепостных валов, где он взобрался на стену и встал над холмистой равниной, широко раскинув руки.
— Что такое, Эолин? — Кори звучал встревоженно и отстраненно. — Твое лицо потеряло цвет.
Она шагнула к ребенку.
Инстинкт подсказывал ей не звать его. Он был поразительно похож на Ахима, но его волосы были прямыми и отливали блестящим каштановым светом на полуденном солнце.
— Это молодой принц Кедехен, — поняла она. — Во дворах внизу его братья играют в войну и приключения, кровь и славу, но ему нравится подниматься сюда и притворяться, что он может летать. Как орел. Или маг.
— Ты говоришь, как ведьма-сырнте, — сказал Кори.
— Никто не принял бы его, кроме Церемонда.
— О чем ты говоришь?
— О нем, — Эолин указала на мальчика, но изображение исчезло под свистящим ветром. Слезы снова защипали глаза. В последнее время слезы казались такими легкими. — Он не так уж отличался от меня в том, чего хотел.
Кори взял ее за плечи.
— Эолин, посмотри на меня. Были ли у тебя подобные видения раньше?
— Нет. Да. Видение? — она в замешательстве покачала головой. — В тот день, когда на мою деревню напали, и снова, много лет спустя, я видела смерть Акмаэля или думала, что он умер, хотя этого не произошло.
Эолин почувствовала головокружение. Она закрыла глаза и глубоко вдохнула, пытаясь заземлиться. Когда она открыла их, Кори внимательно изучал ее лицо.
— Возможно, ты родилась с этой способностью, хотя это необычно для ведьмы Мойсехена, — сказал он. — А еще твое путешествие в Подземный мир…
Эолин нахмурилась и посмотрела туда, где стоял ребенок Кедехен. Это все привело его к такому результату? Страсть к магии? Она могла представить себе невыносимое разочарование юного принца, когда один маг за другим отклоняли его прошение, но не из-за учений Эйтны и Карадока, а из-за табу, настолько укоренившегося, что ни у кого не хватило воображения его разглядеть. Возможно, он был бы другим королем, если бы кто-то, кроме Церемонда, согласился учить его. В самом деле, он мог бы вообще никогда не быть королем.
— Только горстке людей удалось сделать то, что сделала ты, — голос Кори вернул ее из мыслей. — Возможно, этот дар вернулся с тобой из мира мертвых.
Эолин отошла, обхватила себя руками и поежилась. Она вспомнила, как они с Акмаэлем разорвали свод Преисподней. Свет залил тьму, и Потерянные души в ужасе бежали. Откуда взялась эта сила? Она вернула ее? Она спал внутри нее? Внутри Акмаэля?
— У короля были подобные видения? — спросила она.
— Я не знаю, — сказал Кори. — Возможно, тебе следует спросить его.
Она вздрогнула от этой мысли.
— Я устала. Я хотела бы отдохнуть.
Кори кивнул и проводил ее обратно в комнату.
Время шло. Король не навещал ее и не посылал за ней. Его отсутствие встревожило Эолин, наполнив ее сердце странной смесью облегчения и предчувствия. Облегчение каждый раз, когда садилось солнце, потому что она прожила еще один день, не сталкиваясь с ним. Предчувствие каждый раз, когда взошло солнце, потому что это мог быть день, когда он появился.
Что она скажет, когда придет время?
Акмаэль рисковал своей жизнью и душой, чтобы вернуть ее из Подземного мира. Он восстановил ее магию и ее дух. Он привел ее под защиту своей крепости и обеспечил ей все удобства королевского дома. Но в то же время он забрал все, что когда-то давало ей ощущение дома. Он допустил смерть ее брата и ее союзников. Он отправил ее немногих выживших друзей в изгнание.
Теперь даже Кори была вовлечен в его службу, вбивая клин между ней и единственным компаньоном, оставшимся со времен до восстания. Ей было невозможно представить, что этот мужчина, Маг и Король, когда-то был мальчиком, который принес ей такое счастье. Смех, который они разделяли в залитой солнцем тени леса, казался не более чем далеким сном. Все изменилось. Все пошло не так.
По вечерам Кори водил ее в сады, где солнце освещало пышные травы и усыпанные плодами деревья зелено-золотой дымкой. Бабочки летали с листа на лист в поисках места, где отложить яйца. Пауки плели свои сети в кустах. Эолин что-то шептала растениям, ее пальцы гладили стебли и цветы, ее мысли все дальше уносились в сторону Южного леса.
Тоска по дому становилась все сильнее.
«Твоя магия зависит от этого леса, — однажды сказала Гемена. — Южный лес всегда будет звать тебя домой».
Что она сделает, если Акмаэль не отпустит ее?
— Как добиться аудиенции у короля? — спросила она. — Я должна просить об этом или ждать, пока меня вызовут?
Кори рассмеялся.
— Конечно, мага Эолин, ты должна понимать, что ты из всех людей можешь видеть короля, когда захочешь.
— Не издевайся, Кори.
— Я не издеваюсь над тобой. Когда ты хочешь увидеть Акмаэля?
— Что ж, — она вздернула подбородок. — Если то, что ты говоришь, правда, то сейчас.
Она, конечно, проверяла его. Если бы она знала, что он согласится, она бы сказала «завтра» или «на следующей неделе», но маг Кори положил ладонь ей на плечо и увела ее из садов. Они прошли через лабиринт коридоров, вверх по узким лестничным клеткам и длинным коридорам.
По мере приближения к покоям короля количество стражей, с которыми они столкнулись, увеличивалось, но они их не задерживали. Все, как слуги, так и солдаты, почтительно кивали, когда она проходила. Их почтение беспокоило ее.
— Они приветствуют нас, будто знают, кто я. Мне это не нравится.
— Ты слишком привыкла проходить через этот мир незаметно, — ответил Кори. — Сейчас это должно измениться.
Они вошли в приемную короля через пару тяжелых дверей и прошли дальше без предупреждения.
Магические и военные артефакты украшали каменные стены, а окна вели на широкий балкон с видом на холмистые равнины внизу. Акмаэль разговаривал с одним из своих Высших Магов, румяным мужчиной с густой светлой бородой. Они перебирали пергаменты и другие предметы на большом полированном столе.
Акмаэль был одет в простую, но хорошо сшитую льняную рубашку, напоминающую ту, что была на нем в день их первой встречи в Южном Лесу. Темные кудри, как в юности, снова отросли и были свободно собраны на затылке. Его широкие плечи были расслаблены, сильные руки лежали на столе. Его осанка, указывающая на его место в роду Вортингена, наполняла Эолин противоречивыми чувствами страха и гордости.
Король поднял взгляд. Интенсивность его внимания заставила Эолин затаить дыхание, хотя по выражению его лица было ясно, что ее прибытие ему понравилось.
— Мага Эолин, — сказал он. — Ты в порядке.
— Да, спасибо, Ахим… Акмаэль… мой лорд, король, — она опустила глаза, смущенная путаницей имен, слетавших с ее губ.
Кори и другой маг тихо ушли.