Глава 8. Судья новое.
Как я и думала, резня в не совсем католическом монастыре и устроенный после этого пожар не остались не замеченными. В добавок ко всему, я слила в сеть видео ролики с участием как монахов из монастыря, так и работников приюта. Информация причем уходила с тех акаунтов, которыми пользовались сами выродки. Естественно, мониторящая в поисках сенсаций и хайпа сеть пресса подняла такой ор, что, наверно, поперхнулся своим кофе и пресвятой Папа Римский, ведь католическую епархию этот скандал очень сильно затронул в дальнейшем, что для разбирательства в Бостон прибыл наделённый особыми полномочиями цельный прелат. Тем более произошедшее попахивало, наверно, даже ещё больше, чем скандал 96 года, поднявшийся в прессе и связанный с растлением святыми отцами детей обоих полов. Тогда хотя бы убитых не было и выплатив достаточно неплохие отступные, тот скандал удалось замять.
Сейчас же жители приюта превратились в своеобразных телезвезд, о заключениях которых с восторгом смаковал весь средний рабочий класс страны, искренне переживая за судьбу сироток. Элита же страны в это время тихо скрипела от злобы зубами. Ведь ненароком при просмотре сюжетов с участием детей из приюта, отец Теодор, если дело происходило на его территории, старательно и скрупулёзно накапливал компромат на своих клиентов, фиксируя на видео все нелицеприятные происходящие там моменты, создавая таким образом грязную информацию на своих клиентов, некоторые были достаточно известными личностями.
Естественно, к расследованию тут же подключились еще одна местная служба, такая как АНБ, ведь обнародованный компромат прямо указывал на Рим, а это уже была международная политика. Естественно и без ФБР тут тоже не обошлось.
С информацией, угодившей в сеть, конечно, пытались бороться, видеоролики и текстовые файлы удалялись и блокировались, но, увы, что хоть раз угодило в сеть, там уже и осталось. Данной сложившейся ситуацией нередко пользовались в дальнейшем для сведения счетов между оппонентами, в то время не одна звезда, замаранная бостонским выбросом нечистот, скатилась с местного олимпа власти, но это уже другая история.
Что же касаемо конкретно обитателей приюта — пострадавших детей, то самое старшое поколение в лице Хельги с ее подручными, тут откуда-то сплыло, что пособия на образование, выделяемое Штатом, было присвоено настоятелем. Ага! А местная администрация города была совершенно не при делах. Охотно верим))).
Но делать местным чиновникам что то пришлось, причем не так чтоб отписаться на бумаге и все, лицо то перед избирателями сохранить было необходимо, плюс еще аресты таких же как они, до этого неприкасаемых, причем обвинения, начиная от педофилии и заканчивая пытками и убийствами детей, да была парочка и таких местных руководителей высшего звена.
Так как похищенных денег так и не нашли, все эти мрази имели весьма бледный вид, ведь деньги то выделять все равно надо, а свои отдавать не хотелось. Как же они радостно выдохнули, когда заботу о подростках взял на себя Святой престол, но теперь под уже чутким контролем комиссии из администрации. Силясь сохранить остатки лица и репутации Католической церкви, Святой престол, изрядно тряхнув мошной, разом выплатил достаточно щедрые отступные всем пострадавшим сиротам, сделав их достаточно обеспеченными детьми.
На многих из них тут же подали заявления на усыновление и удочерение. Те же, кто уже достиг подросткового возраста и отказавшийся от того, чтоб над ними оформили опеку, были переведены уже в достаточно обеспеченные и благополучные интернаты, где в основном содержались дети тех сотрудников корпораций, о которых, в случае их гибели, продолжали заботиться организации, тем самым фактически взращивая следующее поколение лояльных системе работников.
Но увы, к сожалению вся эта ситуация не коснулась меня. Почему спросите вы? Ведь с моей мордашкой можно стать буквально даже не местной, а международной телезвездой очередной теленовеллы, да и с удочерением, если бы я согласилась, проблем бы не возникло. Но в этой ситуации возникло одно веское но. Один, а может несколько подростков из приюта, весьма неудачно проболтались. Хотя тел сотрудников приюта найдено не было, но вот от крови, хотя экспертиза ДНК в этом мире была ещё недостаточно развита, мне в полной мере избавиться не удалось, были обнаружены микрочастицы как сестры помощницы настоятеля, так и борова и других, что я ликвидировала в приюте и очищающим пламенем из-за наличия здесь детей мне воспользоваться не удалось, в отличии от Монастыря братьев гомосеканцев, как тех прозвали в народе, уж больно в фривольных позах те были умерщвлены, что толковать по другому ихние отношения не было никаким образом. Я же понадеялась что меня не смогут связать с их ликвидацией, а потом поднятая шумиха в СМИ окончательно уведет расследование в другую сторону. И черт же меня дёрнул остаться, так сказать, слегка проконтролировать судьбу приютских. Вот и доконтролировалась.
В процессе нашего индивидуального опроса полицией, скорее который напоминал допрос, причем проводимый с нарушениями наших прав, о чем я уже успев изучить местное законодательство, спасибо тому детскому омбудсмену, полностью меня не контролировавшему, уж добыть кодексы и тома законов не составило труда, изучение и идеальная память, сделали свое дело, не преминула сообщить допрашивающему меня детективу. Ах, как скривилась при этом у того рожа и сжимались кулаки, любо дорого было смотреть, но увы, как то проучить меня он не рискнул, уж слишком много в то время у их отделения собралось журналистов.
Вот сидим, разговариваем. Он мне вопрос, а я ему цитирую одну из поправок уголовного кодекса, плюс даю комментарии о благонадёжности местной полиции, раз прошляпили такой рассадник беспредела. Далее следовал скрип зубов и игра желваками.
Но вот дверь допросной открывается и в помещение комнаты со злорадной улыбкой на лице заходит мой старый знакомый, Аэрон Хантер собственной персоной, и тот ни сколько не скрывая злорадства громко информирует нас.
— Детектив, дальше этой подозреваемой займусь я лично. — Заявил он.
— Сэр, я могу знать, что этой малолетней сучке хоть инкрементируют? — Прямо расцвел этот недополицейский.
— Пока что соучастие в нескольких убийствах, что произошли в приюте.
«Вот это поворот!» подумала я.
— Убийствах? — удивлённо пробормотал следователь. — Но ведь…
— Ни слова больше, иначе я обвиняю вас в противодействии федеральному расследованию. — Даже поменялся в лице от злости мой старый знакомый. Видимо своим удивлением полицейский слегка поломал тому план действий.
— Пока зачитайте гражданке Новак ее права и на этом можете считать свою миссию выполненной. Мы забираем отсюда подозреваемую, пока тут совсем не стало жарко.
Можно было бы, конечно, прямо сейчас выхватить из пространственного кармана парочку глоков и чиня резню местным силам самопорядка прорваться, а в дальнейшем и скрыться отсюда. И не такое со мной бывало. Это вам не Захадум с их планетой тюрьмой и рыцарями стражи истинными тенями, причем у меня тогда такого пространственного кармана, куда я могла влезть даже сама, не было. Но, сцука карма, будь она неладна, ведь под раздачу могли попасть не совсем виновные, а так правила игры нарушать бы мне никто не позволил. Пришлось подчиниться. Заковали меня словно Ганнибала Лектора, ещё и мешок на голову, видимо, чтоб с улицы не опознали. Конвой до машины и вуаля. Сначала меня доставили в Вашингтон, в самое главное управление Бюро.
Интерлюдия.
В отделении травматологии, стоя перед койкой, на которой лежал выглядящий чуть живым, краше только в гроб кладут, его племянник, склонился глава отдела тяжких преступлений Стив Хоган, как раз сейчас он размышлял, а не отправить ли ему в отставку своего племянника. Но сначала все же нужно было выслушать версию событий того и подумать, что с этим можно будет делать.
— Племянник, я тебя совершенно не понимаю. Как так то получилось? Зачем ты сначала притащил в наше управление эту мелкую девку, но да хрен с ней, но зачем ты так потом подставился?
Видимо, сморщившись от боли в загипсованной полностью руке и облизав сухие губы, тот ответил.
— Дядя, давай я тебе все расскажу, как это видел я и предпосылки всех моих решений, а уже дальше решай, что с этим совсем делать. Ну ты сам подумай, уж слишком много непонятного связано с этой Новак. Посуди сам, сначала это дело в Джексоне, заметь, от линчевателя ни слуху ни духу, на все проводимые нами розыскные мероприятия — эффекта полный ноль. Я склоняюсь к выводу, что скорей всего она его прикрыла, а данный ей фоторобот сплошная фальшивка. Затем следи дальше за моей мыслью. Далее мы переводим эту дрянь в приют в Бостоне, ты же мне как раз с выбором того помогал. Помнишь?
— Надеюсь, ты не думаешь что я был в курсе всех тех дел, о чем сейчас визжат СМИ на каждом углу? — нахмурившись, Стив поинтересовался у Аэрона, перебив того.
— Конечно нет, за кого ты меня принимаешь. Да и не важно это. По моему мнению, этой дряни там было самое место.
Слегка успокоившись словами племянника, мужчина, несмотря на табличку на стене о запрете курения, достав из пиджака сигарету, вопросительно глянул на него, но тот отрицательно помотал головой и от предложенной сигареты отказался, вместо того чтоб закурить, как дядя продолжил рассказ.
— Ты только подумай. Я специально навёл справки, суток не прошло. Все работники приюта исчезают, а курировавший это заведение монастырь, причем, они там были не простыми гомосеками, как старается их показать Святой престол. Многие прошли не одну горячую точку, Афганистан, южная Америка. Это настоящий педрильно гомосячий спецназ Ватикана и их всех вырезают словно скот на бойне. Ничего не напоминает?
Пуская дым от куримой им сигареты и сохраняя молчание, мужчина обдумывал нарисованную племянником картину. А ведь в кое то веки племянник походу прав. Эта мелкая, похоже, может быть триггером, за которым следует линчеватель, если конечно она сама не является его соучастницей.
— Хорошо. Что ты предлагаешь? Но учти, мне стоило большого труда прикрыть то дело в Джексоне и тогда она в нем была свидетельницей. Прокурор ни за что не пойдет на то, чтоб открыть его снова, тем более ей, если и можно будет предъявить обвинение, то только в соучастии в убийстве тех маньяков. Нас просто не поймут люди. Уж слишком много тогда было погибших, эксперты и криминалисты до сих пор там еще работают.
— Дядя, я в курсе. В этом вся и проблема, привязать ее к делу об уничтожении монастыря тоже нельзя, а сотрудники приюта банально испарились, частицы же крови, обнаруженные на месте, с таким же успехом могут принадлежать как пропавшим, их ДНК в нашей базе данных нет, так и сиротам, обитавшим в приюте.
— Так может и нет никаких трупов? А персонал, узнав откуда-то, что крышевавшему их Монастырю хана, решил пока не поздно, испариться. К тому же, представители Церкви, а ты ещё говорил что я тогда зря поехал с прелатом играть в гольф, сообщили мне совершенно конфиденциально, что у настоятеля монастыря была большая слабость как к камушкам так и золотишку, а на месте ни того ни другого обнаружено не было, как и изрядного запаса наличности. Оказывается уж очень во многих схемах фигурировали монахи и не только города, а всего штата. Я уже молчу об исчезнувших сбережениях приюта. — Высказал свою версию дядя.
— Так может ты прав и я зря затеял всю эту катавасию с этой…, ведь моя единственная зацепка — это то, что перед своим исчезновением отец Теодор как раз и собирался заняться Джейн Новак, фактически она последняя, кто его и персонал видела тем вечером и то это со слов любимчика этого монаха, одного из так сказать постояльца приюта, которого все в нем устраивало.
— Нет племянник, — отрицательно покачал головой мужчина. — В моих рассуждениях есть большой пробел. Допустим, этот линчеватель отправился по доброте душевной за нашей подозреваемой. И вуаля. Вместо того, чтоб покарать сотрудников приюта, состоявших из сплошных педофилов, он отправляется в другое место. Опять же, если они всё-таки сбежали, тогда зачем на себя выкладывать в сеть такой компромат. Ведь айтишники точно определили, что компрометирующая многих уважаемых людей информация изначально поступала из двух мест, сначала с айпиадреса монастыря, потом уже в сети обозначился приют. Ты мне лучше скажи, как так получилось, что ты ее под камерами решил отмудохать, да еще так сильно повредил свою руку?
— Сам не понимаю что на меня нашло. Но сам посуди, пока что предъявить ей нам по факту нечего. Привязать к монастырю мы её не можем, обвинить же в смерти сотрудников приюта мы не можем, так как нету тел. На контакты с моей группой идти она не хочет, причем у этой мелкой чертовски сильное обаяние, уже больше половины всего Вашингтонского отдела начинает задавать вопросы на каком таком основании мы ее тут держим. А эта мелкая дрянь смотрит еще так, будто все про тебя знает, так снисходительно и еще и законы цитирует слово в слово, да еще так что не придерёшься, и она знает, о чем говорит. Меня же наоборот при ее виде буквально вымораживает от бешенства… вот и сорвался, тогда все было словно в тумане.
— Хорошо, племянник. Спишим твое нападение на нее на помутнение рассудка, тебе, естественно, придется пройти курс лечения и реабилитации, прежде чем я тебя смогу восстановить на службе. По Новак же я принял решение. Поместить ее в следственный изолятор тюрьмы на время проведения следствия. У нас будет три месяца на то, чтоб как то привязать ее к приюту или монастырю.
— Спасибо дядя. — Облизав сухие губы, племянник снова откинулся на подушки койки, видимо беседа с дядей далась ему не легко.
Конец интерлюдии.
Содержали меня неплохо. В неком небольшом изоляторе при штабе ФБР, шла уже неделя моих допросов. Поняв, что расколоть меня на признание не получается, хы-хы, типа девочка, которая смогла, пока мне это не надоело. Медитации, конечно, хорошо, но и о тренировках, чтоб восстановить свою идеальную физическую форму для человека тоже необходимо, а как это делать в большом прозрачном пластиковом кубе, да еще и под надзором парочки надзирательниц.
Вот и пришлось идти на конфронтацию, чтоб сменить свое место пребывания. Естественно после конфликта до завершения расследования меня этапировали, вы не поверите, в Син-так, настоящий тюремный Алькотрас, с поправкой на возрастной ценз здесь содержались подростки от 14 и до 21 года. Такой вот возрастной ценз, в котором я прошла по самой нижней планке. Тюрьма состояла из двух блоков, привезшие меня охранники, в основном тюремный автобус вез подростков обоих полов с уже вынесенными приговорами.
Поверьте мне, это что то. Тут были представители банд и группировок, это те, кто, чтоб стать их настоящими членами шли на то или иное преступление и попались, причем преступления разные по своей сути и составу, некоторым фактически по закону США сначала предстоит отбыть свое наказание здесь, потом осуществится их перевод во взрослую тюрьму, где тот и будет досиживать свой оставшийся срок наказания, и да, в США подросткам тоже за некоторые преступления дают пожизненное. А если учесть что право на пересмотр дела и просьбу на амнистию заключённый имеет право подать только отбыв половину срока, то для пожизненного таковым сроком пребывания является 100 лет, значит на амнистию такой заключённый может подать через 50 лет))). Убил, допустим, копа в семнадцать, вышел по УДО в шестьдесят семь. Обычно пожизненные заключённые, если их с внешним миром ничего не связывает, в этом случае на УДО не подают, если конечно доживают. Сурово, но, в некотором смысле, справедливо. Хотя я в таком случае уже в общей сложности, если посчитать всех приговоренных, уже должна отбыть в этом месте как минимум 5–6 тысяч лет. Но увы, у гребаного ФБРовца, хотя на меня у него ничего нет, кроме косвенных улик и домыслов, он решил арестовать меня до завершения дела, а это, почитай, три месяца.
Я, конечно, пыталась ему объяснить, как он не прав, оперируя местными законами, но он только посмеялся. Жаль что нельзя было его грохнуть прямо там, но увы, свою черту он ещё не перешёл. Пришлось довольствоваться только тем, что согласно плана, доведя того до точки кипения, я спровоцировала того на нападение, а это было весьма нелегко. Когда он попытался распустить руки, мгновенный, в процессе его удара рукой захват мизинца, сомневаюсь что местные камеры смогли бы запечатлеть мое движение в темпе, в Китае этот прием ещё называют мизинчиковый захват КуСю. Мое падение на пол, он даже сам не понял как в этот момент мизинец, разорвав связку на кисти, потом повреждения следовали выше вверх по суставам руки, затем запястье, локтевой сустав, я остановилась на предплечье.
Ведь в конце следовала шея и травмы были бы уже несовместимые с жизнью, или же полная парализация тела кроме головы, а после пусть ещё погуляет до его приговора, осталось совсем чуть-чуть. Ему и этого хватило, минимум восемь месяцев на восстановление, частичная потеря подвижности руки без соответствующего лечения, а где он найдет в этой сраной Америке истинных последователей Руки. А как красиво это выглядело со стороны. Фактически он зарядил мне боковым прямо в голову, а я на камерах только взмахнула руками, прежде чем отлететь и стечь поломанной куклой у стены на пол. Частичная остановка регенерации, любо дорого было смотреть, когда в досмотровую ворвались люди, да ещё для них некстати пришел этот бесплатный адвокат, вся защита которого для меня строилась на подпиши признание что помогала линчевателю, выдай того и тогда вместо пожизненного срока я получу каких то жалких 25 лет, просто отлично. Даже он поплыл от произошедшего беспредела.
Вбегают все и буквально замирают на пороге, вытаращив глаза. Этот, воя как бешенный, мечется по комнате, только слюну не пускает. Я такая валяюсь на полу у его ног, пол лица сине фиолетовые от наливающегося там чуть ли не отпечатка кулака. А как на него смотрели сослуживцы. Но увы, дядя — главный босс опять все разрулил, я тогда уже просекла всю их вертикаль власти в ихнем гадюшнике. Единственное что мне удалось от этого выиграть, это то что адвокатик встал на мою сторону. Если на немедленное мое освобождение ража у него не хватило, как и на выбор места моего содержания, но вот на одиночную камеру на время моего содержание, в ней мне оставалось ещё 2 месяца и 18 дней, он смог отстоять. Хотя у законников, судя по лицам, такое в их планы не входило. Я должна была попасть в блок с тяжами, оранжевая роба, да ещё и не в одиночку, где мне должны были помочь дать нужные показания.
Так вот о чем я. После прибытия нашего тюремного автобуса, нас с парнями, которых было в нем вдвое, больше чем девушек. А какими эпитетами они нас встречали! Нас же сажали в автобус после них, самое безобидное, наверно, это вдоволь наесться йогурта, пока нас не закрыли. В общем, парни в подростковом возрасте напоминали самцов орангутангов, увидевших течную суку своей породы. Мне, благо, в этом случае повезло. Здоровущий отечный синяк выступил как маркер, больное животное не годное для спаривания, поэтому своей доли по их мнению очень остроумных заигрываний от противоположного пола я избежала. Опять я сбилась в своем повествование. Когда мы приехали, местная тюремная охрана зубоскаля с нашими конвоирами отдала нам команду:
Мальчики налево, девочки на право!
Ну да, дальше все мои шмотки, благо к тому времени у меня кроме одежды при себе нечего ценного не было, конфисковали, раздели буквально до гола две здоровущие бабы, одна латинос, вторая негритянка, каждая за центнер живого сала весом. А вы что думали в надзирательницы какая ни будь белая бы пошла что ли?
После известных процедур проверки полостей, где эти дамы изрядно позубоскалили, мне выдали оранжевую форму.
— Ты вроде подозреваемая по делу? — Сверилась с моими бумагами одна из них. — Кому ты так дорогу перешла? Это ведь роба тяжей(осужденных за тяжкие преступления).
— А ее к тяжем и определили. Только единственное послабление в ее случае — водиночку. — Прокомментировала вопрос напарницы вторая.
— Вот как, ну это не мое дело, послушай, как там тебя, Джейн. Ты подзаработать не хочешь? — Снова обратилась ко мне первая.
— Не интересно. — Изобразила я полное равнодушие на подобное не к месту предложение, скорей всего уж точно хорошего эти две дамочки не предложат.
— Жалко, ты так то не девственница, и если бы не блямба, которая уже стала у тебя подживать, расписав пол лица во все цвета радуги, но, к сожалению, отек уже спал. С тебя не убудет, мальчики по крайней мере что при деньгах чистые. Им поможешь расслабиться, тебе развлечение. Платят хорошо, тебе сорок процентов, остальное в наш пенсионный фонд. — Озвучив свое предложение, эта жаба после чего заржала словно лошадь. Судя по тому как вторая при подкате ко мне первой даже не поморщилась, а тоже мерзко захихикала, данное дело тут было поставлено на поток и все кому надо были в курсе. — А если залетишь и всё-таки получишь срок, то возможны варианты в послаблении режима пребывания, ну, пока не родишь, дальше ребенка все равно конфискуют и отдадут, если он здоровый и красивый, на усыновление. — Не смотря на мой отказ к сотрудничеству, продолжала расхваливать, по ее мнению, перспективы предложенной работы.
— Нет, спасибо. Не интересует.
— Ну как знаешь. Смотри, тут без денег и умереть можно. — Снова типа пошутила первая. — Если что надумаешь — спросишь у надзирательниц в своем блоке. Меня Берта зовут, а ее Лора. — Кивнула она в сторону напарницы.
— Спасибо, конечно, за предложение. «Но свои амурные дела както я предпочту решать сама, если, конечно, успею дорасти до того периода» подумала я, вслух же поинтересовалась. — Можно вопрос?
— Без проблем, спрашивай. Старушка Берта сделает сегодня тебе скидку и на парочку твоих вопросов ответит бесплатно.
— Если возможно организовывать такие свидания, то может тут в ходу и другие услуги?
— Смотри ка, а девочка кажись с пониманием! — Эти бабищи переглянулись. — Да, совершенно верно. Что тебе надо? Любой каприз — цена вопроса, утром деньги — вечером услуга.
— Что, мальчика небось на воле оставила? Связаться хочешь? — Поинтересовалась та, которую представили как Лору.
— Нет, не интересует. Я недавно стала сирота, звонить мне некуда.
— Постой, постой, а я-то думала, откуда мне твое лицо знакомо? — Встрепенулась Берта, более пристально всматриваясь мне в лицо. — Ах, да. Точно! — Хлопнула она себя ладонью по толстой ляхе. — Как сейчас помню, месяц назад сюжет по СНН, Место где-то на западе, точно не помню где, вроде где то возле резерваций что ли, — нахмурилась она, пытаясь вспомнить точнее. — Вспомнила! Семья, жертва серийных маньяков и одна выжившая. Вот кто ты!
— Да, это я. — Пришлось ей подыграть, согласившись. В голове же у меня уже созрел небольшой предварительный план, раз уж эти две мадамы настолько пробивные и их знает вся тюрьма.
— И как же тебя так угораздило? — Нахмурилась от полученной от Берты информации Лора.
— Таки я и не осужденная, а всего лишь под следствием. Просто одна мразь из ФБР оказался любителем маленьких девочек, а я не такая, не дала, отсюда это… — я показала на лицо. — И это, — обвила я рукой окружающею обстановку, — по крайней мере до конца следствия, если я в чем ни будь не сознаюсь сама, ведь на меня у них ничего нет. — Поделилась своей версией произошедших событий.
— Отпад. — Проговорили эти две бабы хором, видимо представляя, как после смены, соберутся в баре с другими надзирательницами. — Девочки не поверят.
Переглянувшись и кивнув друг другу по очереди одна из них та что звали Бертой обратилась ко мне.
— Ты вроде девочка смышлёная, судя по твоим не по детским умным вопросам и отсутствии у тебя истерики. Другие бы на твоём месте уже сопли распустили, а ты не че так, держишься. Так что слушай, похоже ты дорогу перешла каким то большим людям, но из-за шумихи вокруг тебя убрать тебя не могут или ты им зачем то нужна, но если они это получат, то жизнь такая не будет стоять и ломаного цента. Нам с Мартой ты симпатична, поэтому если нас попробуют купить, мы придем к тебе и назовем свою цену. Но учти, помимо нашей смены есть ещё три, с нами ты договоришься, две другие — сами по себе, но, обычно опекаемых наших людей они не трогают, как и мы ихних. Но все может быть.
— Ясно. — Кивнула я. — Все решает цена вопроса. Как думаете… — я засунула руку в карман только что одетых штанов, достав оттуда перетянутые резинкой штуку баксов двадцати долларовыми купюрами, — это будет веским основанием для заключения со мной на эти два с половиной месяца долгосрочного сотрудничества?
— Что? Как! Я сама форму проверяла, не было там никаких денег. — Пробормотала ошарашена Берта, пока Лора, выхватив у меня балобас купюр и сняв резинку, разглядывала деньги на свет. — Да и Сьюзен сегодня барахло выдает, точно бы предупредила, — продолжала бормотать ошарашенно первая, затем, по-видимому, придя в своей голове к каким-то мыслям и уже совсем по-другому посмотрев на меня, поинтересовалась.
— Ты что волшебница? Как та девчонка в Гари Потере? Да и возраст вроде подходит.
— Скорее чудовище. — Ответила я на их вопрос, сверкнув пламенем в своих глазах, выпустив немного яки(жажды убийства) на свободу. — Поэтому я смогу узнать когда меня обманули или подставили.
Напрочь приморозив этих двух, они сейчас и дышать то боялись и куда делось их зубоскальство. Я же. тем самым выполнив свой план по вербовке этих женщин, сначала вручила пряник, который они приняли и уже считай поделили, после чего показала плеть. Все, они мои.
— Госпожа, — сглотнув пробормотала Берта. — Так чего вы хотели?
— Во первых — хорошее трёхразовое питание с воли, здесь я слышала кормят у вас не очень и, естественно, все будет оплачено. Или этими фантиками, — я кивнула на все ещё лежащие на столе купюры, которые испуганно рассыпала Лора, — или чем посерьёзнее.
Снова вытащив из кармана уже достаточно большой на 20 каратов алмаз, который подержав меж пальцами и посмотрев как на нем играет свет потолочной лампы, я убрала назад себе в хранилище.
— Так что мне нужен полный список ваших возможностей с указанием цены. А теперь может вы меня проводите до моей камеры. А то я устала, и хочу отдохнуть. На ужин в столовую я не пойду, можно организовать доставку еды прямо ко мне в номер. Удивите меня.