A Dm Как будто бы на водопой. D Gm Я помню Баксана просторы,
C F A Вершины в снегу золотом,
Dm Gm Ой горы, вы синие горы,
Dm A D Вершины, покрытые льдом,
Gm A Dm E A Вершины, покрытые льдом.
Здесь часто с тоской небывалой Я думал, мечтал о тебе, Туманы ползли с перевалов Навстречу неясной судьбе. Звенели гитар переборы, И слушали их под окном Ой горы, ой синие горы, Вершины, покрытые льдом.
Пусть речка шумит на закатах И плещет зеленой волной. Уходишь ты вечно куда-то, А горы повсюду со мной. Тебя я увижу не скоро, Но твердо уверен в одном: Полюбишь ты синие горы, Вершины, покрытые льдом.
1956
x x x
Я в прихожей оставил рюкзак...
1956
Не грусти, сержант
Dm A Dm Я смутно помню огни вокзала, Dm A Dm D7 В ночном тумане гудки дрожат,
Gm C7 F B Ты улыбнулась и мне сказала: B D# A Dm "Не надо слишком грустить, сержант".
А поезд дальше на север мчится, Толкуют люди: - забудь о ней, А мне улыбка твоя приснится И две полоски твоих бровей.
Наверно скоро устанет осень, Давно в Хибинах снега лежат И там, наверно, никто не спросит: "О чем ночами грустишь, сержант?"
28 ноября 1956
x x x
Gm Cm D Gm Зимний вечер синий, лес закутал в иней,
Cm F B Gm Под луною ели стали голубей,
Cm D D# Gm Замели снежинки все пути-тропинки,
Cm D Gm Замели метели память о тебе.
Я и сам не знаю рядом с кем шагаю По путям вечерним, по глухим ночам, Лес стоит как в сказке, и нехитрой ласки Хочется, наверно, и тебе сейчас.
А с тобою в паре, ходит статный парень, Отчего же часто ты вздыхаешь вновь, В этот вечер синий слишком нежен иней, Слишком больно гаснет старая любовь.
Январь 1957
Песня связистов
По горам, горам лесистым...
1957
x x x
Чад, перегар бензиновый. В воздухе вой висит Девяносто пяти лошадиных И пяти человеческих сил
Словно мы стали сами Валами, цепями, поршнями, Ревущими на рассвете В этом проклятом кювете.
Словно с машиной братья мы, Как корабль кораблю. Бревна вместе с проклятьями Падают в колею.
Падают, тонут, скрываются, Захлебываются в снегу. Шофера голос срывается: -Крышка! Кончай! Не могу!
Видели мерзлые ветви, Как мы легли на настил, Как остывали под ветром Сто измученных сил.
Как умирали снежинки, Падая на капот, Как на щеках морщинки. Перепрыгивали пот
Но кто-то плечо шинели Вдруг деранул сплеча: -Долго ли, в самом деле, Будем мы здесь торчать?
И, сокрушив законы, Вечных устоев курсив, Вдруг поднялись миллионы Нечеловеческих сил.
Стали огромными плечи, Лес лег травой к ногам... Ясно, что крыть было нечем Этим густым снегам.
Долго еще под ветром Нам трястись и курить. ЗИС глотал километры, Мы - свои сухари.
Мимо неслись селения, Мотор вперед уносил Обычнейшее явление Пять человечиских сил.
Февраль 1957
На дороге Алакуртти - Кулоярви
Не осуди, товарищ строгий, Мое молчание, когда По колеям крутой дороги Бежит весенняя вода.
Бежит, сама того не зная, Что нет движенья без следа. Озера синью набухают, И синевой сияет даль.
Сияет даль... не от того ли Нам нашу песню не разжечь, Что из-под снега в этом поле Выходят спины блиндажей?
Так не спеши вперед, дорога! Мы - тоже путники твои, Как те, которым так немного Прожить отмерили бои,
Как те, которые не в силах Ответить на свинец свинцом, Не погребенные в могилы И не опознаны в лицо...
Но жизнь строга и неизбежна. И на прибрежные кусты Ложится пламенная нежность Рассветов редкой красоты.
Весна дотошная, лихая, Воды неистовой страда, Озера синью набухают, И синевой сияет даль.