— Даже погода против! Не понимаю, зачем ты все это затеяла!
— Погода — ерунда, мой дорогой. Человеку достойного положения и погода не помеха.
— Достойное — это точно не про мужчину, у которого фамилия идёт сразу за именем! Да он даже не купеческого звания, не "дон"!
— И всё-таки он из столицы, мой дорогой. И бумага у него с самыми широкими полномочиями, ты сам мне говорил. Такие не дают абы кому.
— Надеюсь, ты не строишь матримониальных планов на его счёт!
— В настоящее время это недальновидно. Но от нас не будет, если мы угостим молодого человека ужином. Да и нам с девочками интересно на него посмотреть.
— Он не такой уж и молодой. Это мужчина, не мальчик.
— Не старик — и слава Небу. К тому же главное, что есть в нём интересного, — он из столицы. Все остальное — мелочи, мой дорогой.
— Все строишь планы, как уехать?
— Как сложится. Но в стремлении подняться нет ничего плохо. Разве ты имеешь что-то против повышения?
— Вряд ли этот хлыщ собирается со мной делится наградой, даже если раскроет дело. Он даже парням ничего не доверяет, все сам делает, те только отчёты пишут. Тот бездомный, выкормыш инвалидной команды* — единственный, кого он таскает за собой. Да дочка почтенного сида Ярь иногда с ним пересекается. Вот и все.
— Ну, это мелочи. Кто там помогает или не помогает — не суть. Важнее, что потом в докладе напишут. Девочки! Девочки! Спускайтесь! Сколько можно ждать! Сейчас гость войдёт!
— Наигл… наинаивнейшая идея. И зря ты хочешь заинтересовать девочек, он для них слишком прост.
— Зато из столицы!
Дальнейшие пререкания супругов сид Урд Димитрий не услышал: после этой реплики слуга открыл дверь и доложил хозяевам о приходе визитера. Димитрий вошёл следом, поздоровался. Сиды поприветствовали гостя: он — безэмоционально, она — с добродушно-радостным выражением лица, любезно заверяя, как приятен их семье визит столь элегантного мужчины. Димитрий действительно надел свой лучший костюм, который сын Власты приводил в порядок последние часа два, а то и больше. Стоило отметить, мальчишка справился замечательно. Хотя гораздо более приятным был тот факт, что оказывается, способности сыщика чтением мыслей не ограничиваются. То, что Димитрий расслышал отголоски чужого разговора, ему самому очень пришлось по душе. Это давало новые возможности, некоторый простор для маневра.
Но почему это проявилось только сейчас? И будет ли эта способность управляемой?
— Девочки вот-вот спустятся, — махнула рукой в сторону лестницы сида и предложила: — Не будем их ждать. Пройдёмте.
Дом сидов Урд был не таким большим, как ранее виденные Димитрием особняки здешней аристократии, зато поражал воображение броским и ярким убранством. Стены были оббиты самыми модными (в прошлом сезоне) тканями, в специальных нишах стояли большие вазы из дорогих материалов, в проходных залах по специальной схеме были развешены недешевые картины известных художников. Димитрий нутром чувствовал, что такое роскошество ограничивается теми комнатами, которые посещают гости, второй этаж, спальный, был скорее всего оформлен гораздо скромнее и проще. Но в провинции любят пускать пыль в глаза ничуть не меньше, чем в столице. Эта сида Урд там прижилась бы.
Едва хозяева сели, как в столовую впорхнули две девицы возраста "пора отдавать замуж". Тут же наперебой защебетали, извиняясь за непозволительное опоздание. Димитрий заверил, что столь очаровательные создания достойны, чтобы их ждали, девицы в ответ зарделись, рассыпались в благодарностях. Их матушка победно посмотрела на мужа, что можно было расценить, как: "Я же говорила, от него может быть прок! По крайней мере, он обходителен!" — и все, наконец, заняли места за столом. Юные сиды оказались весьма милыми и при этом не слишком навязчивыми, так что ожидающий подвоха Димитрий через какое-то время немного расслабился. Хозяева тоже вели себя деликатно. Сыщик знал, что сид Урд о нем невысокого мнения, но тот никак не выказал свое истинное отношение к навязанному им столицей помощнику. Так же за столом помимо хозяев и их дочерей присутствовала мать хозяйки, сида Волох. Женщина генеральским взглядом обводила присутствующих, недовольно поджимала губы, возвращалась на пару секунд к своей тарелке и затем начинала по новой. Сид каждый раз напрягался, когда смотрел на тещу, остальные же, очевидно, старались удержаться на тонкой грани: надо было суметь и не проигнорировать "бабушку", и не вовлечь ее в общую беседу.
— Как добрались? — начала светскую беседу сида. — Воистину приехать по такой погоде — добродетельный и достойный поступок!
— Мужчина должен выполнять обещания, — ответил Димитрий то, что пришло в голову первым. А внутри полыхнуло злое, темное. Появилось осознание, что свои обещания он выполнял далеко не всегда.
— Так спаси меня! — кричит бледный юноша, хватая его за руку. Его рубашка — мокрая от пота, ко лбу прилипли темные завитушки, зрачок расширен, а руки дрожат. — Ты обещал!
Мягкое словно воск тело. Тонкое лезвие кинжала. Кровь капает на пол, и стук густых капель ее отзывается внутри…
…
— Спасти? — губы кривятся в усмешке. Почему-то он помнит только губы. Подкрашенные помадой и кровью. Сбоку, на щеке — ссадина. Где-то ещё есть ткань синего платья, но это там, далеко, ниже. Где покатые плечи, высокая грудь, перехваченная узорным поясом талия.
— Спасти? — смеются губы. — А ты умеешь?
И смех этот отзывается внутри звенящей пустотой.
— А ты… хочешь?
Какой странный и страшный вопрос. Хочет ли он? Он…
— …А вы как считаете?
Вопрос застал Димитрия врасплох. Некстати проснувшаяся память выбила из колеи, отвлекла странными мороками-воспоминаниями от разговора. Кривз посмотрел на младшую дочь сидов и ответил как можно нейтральнее:
— Думаю, в этом вопросе можно полагаться на ваше мнение.
— Вот видите? — собеседница от удовольствия хлопнула в ладоши и чуть не подпрыгнула.
— Вот что растет нам на смену! — недовольно вставила теща начальника отдела правопорядка неизвестно зачем.
— Матушка, скажете тоже! Ох, сколько сейчас знает современная молодежь! Мы просто из другого времени! — Сида повернулась к Димитрию, намереваясь что-то спросить, но смутилась и передумала обращаться к нему, не найдя решения, к какой категории его стоит отнести. На молодежь он уже никак не был похож, но в сравнении с сидом Урд выглядел гораздо моложе.
— Молодое поколение может быть разным. Как и старшее. Люди остаются людьми в любые века.
Димитрий сам не знал, чего хотел больше: раздуть огонь непонятного ему спора или потушить. В любом случае почтенная дама в ответ на его реплику лишь недовольно фыркнула.
— Отчего же! Если бы в мое время жених не явился на ужин к невесте, его бы на порог дома не пустили больше!
— Бабушка! — вскочила старшая девица. — Он мне ещё не жених!
— Матушка, это называется "ухажёр". И он, и мы пока присматриваемся…
— Он — дон, — задумчиво вставил сид Урд.
— Зато приближенный к вену Кос! — с улыбкой возразила сида, однако в улыбке той прибавилось яда. Муж впечатлился, недовольно хекнул, но замолчал. — А вы знакомы с веном Кос? — обратилась женщина к Димитрию.
— С младшим. Встречались в пивной. Он весьма заинтересован, чтобы дело было раскрыто как можно скорее. Видимо, заботится о репутации отца. Полагаю, это достойный молодой человек, — безбожно соврал о своем впечатлении Кривз.
— Пропойца он! — припечатала сида Волох. — Вот повезло наместнику-то! Дочь хворая, сын — пьяница, сам — казнокрад и взяточник!
— Мама! — воскликнули в один голос супруги. Сид Урд побагровел лицом так, что Димитрию показалось, еще немного — и он замертво упадет под стол. Его жена проявила бо́льшее самообладание. И опять улыбнулась.
— Простите мою бедную матушку, она немного повредилась рассудком после тяжёлой болезни, настигшей ее в позапрошлом году.
"Матушка", однако признаков сумасшествия не проявила, а лишь презрительно фыркнула. Спина у нее была идеально ровной, словно это она, а не муж, служила в армии. Морщинистое лицо выражало недовольство всем и вся. Руки нарезали мясо идеально ровными кусками и не дрожали ни на миллиметр. Столовую дама окидывала таким взором, каким генерал осматривает поле боя. И союзников, и противников женщина награждала одинаково презрительным взглядом, так что разобраться, кто где было невозможно.
Юные сиды, стремясь поддержать мать, синхронно зашипели:
— Бабушка!
— Что вы делаете!
— Как можно?
— Про наместника!
— Неприлично!
— Без доказательств!
Сида Волох пронзила обеих холодным взглядом.
— Доказательства им нужны! Где ж вы видели наместника, который не ворует?
Сид Урд посмотрел на жену с видом: "Я же говорил!" — и налил себе вина. Сида Урд обиженно поджала губы. Видимо, присутствие тещи на ужине было предметом семейного спора. Наблюдать за семейством оказалось весьма забавно, и Димитрий решил поучаствовать в разговоре.
— А у вас, значит, намечается семейное торжество?
— Ой, — беспечно засмеялась сида, кокетливо махнув рукой. — Ну какое торжество! Ещё рано говорить об этом. Но у Ладушки есть ухажёр, да. Дон Бойк. Такой серьезный мужчина! Служит у самого вена Кос! Обходительный очень, внимательный, подарки дорогие дарит! Вот обратите внимание, шпильки у Ладушки какие красивые, в камешках все! Это он дарил. Видно, что у мужчины хороший вкус, правда?
— Бесспорно.
— А выглядят как чудесно! И таких — целая коробка! Он, конечно, из торговой семьи, а девочки всё-таки из военной, сиды, однако время на месте не стоит. Да и мы — люди про-г-рес-сив-ные. Вот и сиды уже не только воюют, но и возглавляют правопорядок или служат чиновниками. Век назад об этом никто и помыслить не мог.
Мог.
Димитрий знал, что могли.
А вот века два назад — нет, сочли бы изменой государю.
— Если человек достойный, высокого положения — стоит ли смотреть на приставку к фамилии? Дон наш очень даже храбр, не меньше военных, и награждён особым знаком от вена Кос. Это, знаете ли, большая редкость — особый подарок за службу от самого наместника! Если они с Ладушкой сговорятся, мы препятствовать не будем их счастью. А там, глядишь, дети в столицу переедут.
— Достойным людям — достойная дорога, — признал великолепие жениха Димитрий. — Простите, не расслышал, а в качестве кого служит наместнику столь выдающаяся личность?
Собеседница прикусила язык. Сыщику тут же захотелось по-собачьи дёрнуть носом, принюхиваясь.
Здесь явно крылась какая-то тайна.
— Работает со всякими бумагами, — уточнила сида и рассмеялась. — Знаете ли, это так скучно для женщины, что я не уточняла. А у вас есть невеста?
Вопрос был на грани бестактности. Но Димитрий решил поддержать стремление дамы сменить тему.
— Нет.
Внутри протестующие сжалось сердце.
Да?
Не то.
Что тогда?
Есть… женщина. Не невеста, но..
Есть или была?
— Неужели в столице не нашлось ни одной красавицы, которая бы вам приглянулась?
Ха, кто пойдет замуж за монстра?
Нет, не так.
Или не только это.
А вот:
Кто сможет заинтересовать монстра?
Димитрий поперхнулся, закашлял. Схватил бокал с вином, отпил сразу половину под изумленными взглядами присутствующих. Младшая сида, что-то себе напридумав, решила быть благородной спасительницей гостя и прощебетала:
— Матушка, а правда, что к вене Кос сватался кто-то из столицы?
— Ерунда, — отмахнулась от дочери хозяйка дома. — Пустые сплетни. Просто приезжал гость к вену, а старые кумушку и рады из ничего сделать новость! Если бы это была правда, ее непременно бы описали в газете! Там ищейки работают с поистине звериной хваткой! Современное общество изрядно охоче до всяких скандалов и расследований.
— У вас несколько газет, и они конкурируют, я правильно понял? — уточнил сыщик.
— Да, совершенно верно.
— И что, все правду пишут?
Сида Волох решила, что молчала слишком долго и, опережая дочь, недовольно заметила:
— Смотря какую правду! Лёгкую всякому просто написать. А вот что-то никто не пишет, как нис Бель дочерей запирает и в свет не выпускает. Или как младший вен Кос по борделям да пивным до утра шляется. Как ниса Аль жениха второго заразила тоже никто не напишет, знаете ли. Не город, а пристанище порока! Нет на вас инквизитора!
— Мама родом с севера, — устало вздохнула сида Урд. И, пожалуй, это было самое настоящее в ней за этот вечер. Однако в следующую секунду лицо ее преобразилось: усталость сменилась обходительностью и доброжелательностью, губы растянулись в улыбке.
— Ох уж эти северные сказки! Маме везде мерещатся колдуны и демоны! Но мы люди про-г-рес-сив-ные. Глупо бояться магии или парового двигателя. Это — будущее. Пожалуй, даже не по отдельности, а совокупность этих явлений. Вы не согласны?
— Бескомпромиссно согласен! — воскликнул сыщик. — В столице я состоял в одном обществе, где было принято самолично водить новые виды колясок — с безлошадным движением. Стоит отметить, что это занятие оказалось весьма увлекательным.
Димитрий лгал, но какая разница? Ему было просто необходимо увести разговор в другую сторону.
— А у вас имеются какие-нибудь общества? По интересам.
В разговор включились барышни.
— О, у нас есть "дни вышивания", когда мы собираемся вместе…
— И старшая дочь сестры налогового инспектора устроила "Тайное общество поклонения небожителям", но о нем, конечно, все знают. И затея весьма глупая, они там только сказки вроде легенд об Иояэ читают.
Иояэ… Книжка с легендами… Это было… Пряталось в чужой памяти… Давным-давно… Когда он уже был, но его ещё не было…
— А ещё есть Книжный салон, но там скучно.
— И поэтическое общество. Но туда принимают только мужчин.
— И дяденька наш говорит, что молодые люди там не столько стихи пишут, сколько тратят отцовы деньги на игры и вино.
Словесный поток просто вынес все мысли из головы Дмитрия. Однако у него хватило сил вклиниться между репликами сестер:
— А историю кто-нибудь изучает?
Сидящие за столом задумались.
— Наверное… — неуверенно протянула старшая.
— Ну… Кто-нибудь из старик… бабушкиного поколения если только…
— А вы увлекаетесь историей? — спросила сида Урд. Ее муж вдруг внимательнее всмотрелся в гостя.
— Немного.
— В соответствии с делом? — сообразил начальник отдела правопорядка.
— И это тоже.
— Ой, как интересно! — воскликнули одновременно девицы.
У Димитрия был соблазн рассказать о трупах во всех тошнотворных подробностях, но он почти сразу передумал.
— Не стоит дамам слушать кровавые истории. А если кому хочется, лучше сходить в музей, там могут рассказать очень много о войнах разных времён. Кстати, а вы не знаете, с кем дружен хранитель музея?
— Не интересовались, — с достоинством и даже некоторой прохладой ответила сида Урд. — Очень неразговорчивый человек. И странный. Живёт не по приличиям. Служанки у него, представляете, всего две! И приходят два раза в неделю! А ещё нис, называется!
Сид молчал и внимательно рассматривал столичного гостя. Его теща вставила:
— Если вокруг человека мало людей, значит, он что-то скрывает.
— Или он просто пренебрегает своим статусом и положенными по нему обязанностями! — не согласилась с ней дочь.
— Но к нему тоже приезжают друзья из столицы, как и к вену Кос! — со значительной долей злорадства выложила свой козырь сида Волох. — Чем же он тебе не хорош?
— Маменька хотела шкатулку какой-то древней государыни у музея купить, а хранитель музея ей отказал! — наябедничала на мертвого ниса одна из барышень, за что тут же получила от матери недовольный взгляд.
— Прекрасный ужин, — откладывая приборы, сказал сид Урд. — Наш повар сегодня превзошел себя.
— Ужин поистине великолепный, — согласился Димитрий. — И в столице не в каждом доме встретишь такие умелые руки.
— Дамы, благодарю за приятный вечер. Кривз, вы курите?
— Если только за компанию.
Димитрий встал следом за хозяином дома. Они вышли на террасу. Гроза закончилась — и внутри дома, и вовне его.
— Что-то накопали? — спросил сид Урд.
— Ничего конкретного. Несколько версий. Странно, что все убитые, за исключением сына травника и неизвестного бездомного, были весьма добродетельны. Добродетельная жертва — это можно понять. Но последние трупы проводили какой-то забытый ритуал. Служанка из дома нисов Бель — чуть ли не небожительница по рассказам ее окружения. Хранитель музея — тоже. Чудаковатый старик, помешанный на своих исследованиях. Бездомных детей и животных подкармливал, каждый музейный экспонат бережно хранил и лично тряпочкой протирал, неподкупен, даже в посещении бороделей не замечен. Это странно. С чего бы таким хорошим людям браться за проведение смертельно опасного ритуала?
— Есть идеи?
— Так, по мелочи. Хорошими людьми часто пользуются плохие. Ведь не по памяти они все это чертили, была же у кого-то схема. Была — и исчезла. Найти бы.
— Ещё?
— Проверить, настолько ли они хорошие, как о них говорят. Вообще из этой истории очень сильно выбивается смерть сына травника. Или это дело иного порядка, или надо искать другие закономерности.
— Что ж, ищите. Вам дать в помощь кого-нибудь повыше рангом?
— Нет, спасибо, — открестился Димитрий.
— Любите все контролировать самостоятельно?
— Вроде того.
— Что ж, ваше дело.
Мужчины вернулись в гостиную. Димитрий послушал пение обоих барышень, рассыпался в комплиментах. Проиграл в карты небольшую сумму, с честью выполнил фант "зарифмовать имя дамы", и, распрощавшись наконец с недружным семейством, отправился в гостиный дом.
Хозяйка уже запирала двери. Димитрий поблагодарил ее сына за работу, попросил графин воды и как бы мимиходом поинтересовался, кто поселился в дальней комнате. Тоже кто-то по службе приехал? Или в гости?
— В какой комнате? — удивилась дона.
Димитрий пояснил.
— Это тайна? — спросил он, нахмурившись. — Просто я услышал шаги и…
— Вы не могли слышать шаги, — возразила ему изумлённая женщина. — Комната закрыта. Там никто не живёт. Могу открыть вам ее, чтобы вы сами убедились в этом.
Димитрий согласился.
Спальня выглядела так же просто, как и его. Почти такая же мебель, разве что дополнительный сундук стоит у окна. Небольшое количество пыли. Яркой лужицей растекся по полу женский шарфик яркого синего цвета.
У Димитрия перехватило дыхание.
— Ой, как я сразу не заметила! — Власта подняла шарф. — Наверно забыла прошлая постоялица. Я…
— Дайте мне, — чуть ли не задыхаясь, попросил Кривз. — Это… надо для следствия.
Хозяйка дома шарф ему подала, но с такой осторожностью, словно сыщик был прокаженным. Кажется, она сочла его сумасшедшим. Что ж, это тоже с ним не в первый раз.
— Можно закрывать?
— Да, — кивнул Димитрий, выходя из комнаты. — Благодарю.
Дона долго звенела связкой, потом наконец закрыла дверь, но поцарапала палец о ключ.
— Вот демоны! Сделал же Гашка ключ, что нож острый! Мало́й! Принеси мазь!
Заскрипели ступени лестницы. Уже и дона, и ее сын скрылись на кухне, а Димитрий все стоял посреди коридора, пораженный пришедшей ему в голову мыслью.
Демоны!
Демоны!!!
Что, если те трое мертвецов проводили ритуал призыва демона?
Или — ритуал "выброса" оного восвояси, раз уж они такие правильные?
Так что же — по городу гуляет сущность, способная влиять на мысли и поведение людей?
— Демон? — смеётся женщина с окровавленным лицом. — Демон! Ну, конечно, демон!
Синее платье ее — морская волна, зелёные глаза ее — колдовской туман, а черные пряди, прикрывающие нежную белую шею — ядовитые змеи. Стоит коснуться шелковых волос — и она дрогнет, отпрянет, глядя испуганно и смело одновременно — и как в нее в такую не влюбиться?
Димитрий сжал в кулаке шелковый шарфик и шагнул к своей спальне.
Ну, нет, человек тут чудит или демон — а он это дело раскроет! И демона можно посадить на цепь.
Он это… видел? Да-да. Видел. Девушка. Юная девушка на цепи. Искривлённый в злобном оскале рот, жёлтые глаза. Клокочущий смех. Девушка дёргает ногой, и тяжёлая цепь звенит…
Та девушка…
Ее звали Цветана.
___________________
*Инвалидные команды —
а) в истории: с 1764 по 1864 военные подразделения, состоявшие из военных инвалидов (военнослужащие, вследствие болезни или ранений не способные нести полевую службу), выполнявшие задачи по несению караул. службы и поддержанию порядка в городе и уезде.
б) в романе: группы помощи, этакое МЧС. Помогают тушить пожары, бороться со стихийными бедствиями и обеспечивать безопасность. В массе своей состоят из военнослужащих, вследствие болезни или ранений не способных нести полевую службу, на момент действия событий романа часть отряда уже набирается из горожан-добровольцев.