Не дожидаясь, когда уру верхом на ящерах подлетят слишком близко, Сероглазый сложил лапы в мудру Отшельника. На черных бусинах вокруг его шеи моментально вспыхнули яркие золотые символы. Через мгновенье они отделились от бусин и медленно поднялись вверх, где сформировали идеально правильный, вращающийся золотой круг. Круг из символов увеличился в диаметре до пол-стана и завис за затылком Сероглазого, все так же продолжая неспеша вращаться.
Теперь, как-бы ни хотели уру напасть, увидев символы Отшельника они не осмелятся этого сделать. По-крайне мере до того времени, пока он на них не нападет сам или дими-уру не отдаст соответствующий приказ.
В подтверждение мыслей Сероглазого группа из десяти наездников на ящерах сделала над ним несколько широких кругов. Затем, не снижаясь развернулась и направились обратно к крарэ.
— Ждем. — коротко бросил Сероглазый Ибрису.
Его глаза уже отчетливо различали исполинскую тушу самки урука, подсвеченную мягким синеватым сиянием. Тяжело переставляя лапы, громадная тварь с двумя головами неспеша двигалась вперед. Немного позади, слева и справа покачивалось еще четыре силуэта поменьше.
"Пожрали б Вас заларки! Целых пять уруков! Это значит, что на самой здоровой самке минимум четыре, а то и все пять тысяч уру. И еще по тысяче-полторы на тварях поменьше. Плюсом под несколько тысяч когтистых ящеров и наездников на бизонах. Итого имеем около тринадцати тысяч едениц потенциальных противников. Могу и не осилить, если уруки успеют применить свои сиддхи."
Сероглазый провел лапой по отсутствующей кисточке на обоженном ухе и дотронулся до одной из желтых бидж. С легким хлопком перед ним появился Сумрачный Ирбис. Животное из семейства кошачьих было чернее самой ночи. От его шерсти поднимался полупрозрачный темный дым. Потрепав урчащему питомцу загривок, Сероглазый извлек из хитона две черных жемчужины. Одну он отдал Сумрачному Ирбису, а вторую поместил на перчатку.
Теперь, если возникнет крайнее напряжение и он поймет, что не сможет своим силами справиться с угрозой, есть верный путь отхода. Он просто совершит Переход и окажется максимально далеко от уру с их урками.
"Будет, конечно, жаль аборигенов. Но, собственная шкура всяко ближе и теплее нескольких десятков других. Тем более я их знаю всего несколько дней пути. Не велика потеря. Хоть и досадная. Уж больно интересно изучить повнимательнее их свойства и понять природу такого нездорово быстрого восстановления." — бегло поразмыслив и приняв все необходимые решения, Сероглазый повернул кольцо управления Ирбисом. Питомец тут же превратился в невзрачную плоскую тень на земле и уже через удар сердца пропал из виду. Обладая чрезвычайно высокой скоростью, уступающей лишь навыкам схиаба, Сумрачный Ибрис всего за полтора дня доберется до Перевала. Где будет покорно ожидать своего хозяина. А способность буквально сливаться с землей оградит его от возможных напастей в пути. Хоть поддержание жизни призванного животного и сожжет несколько сотен единиц сакти, такое вложение окупалось с лихвой.
Ждать пришлось довольно долго. По прикидкам Сероглазого — около часа. Аборигены напрочь продрогли под пронзающими порывами ветра и старались сжаться в максимально плотное кольцо. Наконец над крарэ появилась большая стая ящеров и уверенно направилась в их сторону.
Как-только первые лапы рептилий коснулись земли, Сероглазый сделал шаг вперед и поднял руки в замысловатом приветствии, тщательно выговаривая слова на довольно сложном, гортанном урутимбу:
— Да не столкнетесь Вы с Бурей на Вашем, усеянном щедрыми россыпями Звездной Пыли, пути! А Мать будет здорова и полна сил!
Довольно толстый и неуклюжий уру тяжело спрыгнул со своего ездового животного и в ответ поднял руки:
— Долгих Лун, Великий Отшельник Сероглазый. Пусть твои клыки всегда остаются белоснежными и острыми, а взгляд ясным! Не каждый день доводится услышать такой славный слог урутимбу от урдонтца! Среди уру меня знают, как Джара-Уту-Уру-Крарэ-Такара-Урук-Мба. Прими этот дар, как знак благосклонности нашей Матери и как приглашение познать гостеприимство Крарэ-Такара-Урук-Мба, и милость мудрой Сарууки-Дими-Уру-Крарэ-Такара-Урук-Мба! — с этими словами Джара-Уту, протянул ладонь на которой лежала небольшая стеклянная колба со звездной пылью.
Немного ошарашенный таким развитием событий, Сероглазый взял колбу и на секунду задумался. Нужно было срочно преподнести ответный дар первому советнику. И высокий дар. Заявленный титул "Уту" означал не только то, что Джара является буквально правой рукой дими-уру. Но и то, что он входит в многочисленный гарем доминирующей самки. И входит на приоритетной основе. Значит с его мнением, хоть и самца, дими-уру считается. И преподнести сейчас неправильный и недостойный дар — означает сразу испортить дальнейшее переговоры.
— Протяни свою руку Джара-Уту-Уру-Крарэ-Такара-Урук-Мба! — нарочито торжественно произнес Сероглазый, делая решительный шаг вперед.
Морда Джара абсолютно не выражала никаких эмоций, так как была скрыта за толстой металлической маской. Сероглазый взял руку советника и сложив нехитрую мудру, прислонил свой перстень Отшельника к запястью. Прожигаемая каленым железом плоть Джара противно зашипела, навсегда запечатляя в себе личный символ Сероглазого. На честь советника — он даже не дрогнул, молча приняв дар.
— Теперь, стоит тебе лишь прикоснуться к этой метке и произнести вслух мое имя — я буду обязан явится и помочь в любом прошении с которым ты ко мне обратишься! Пользуйся этой возможностью с умом Джара-Уту-Уру-Крарэ-Такара-Урук-Мба! Лишь когда вопрос будет стоять о твоей жизни! Ибо, если ты меня призовешь по пустяку — мой гнев будет неудержим! — нацепив на морду максимально суровое выражение, прорычал Сероглазый глядя в ярко-синее глаза советника.
— Твой дар велик, как и твои деяния! Я с честью понесу твою отметину и твое имя! — Чуть дрогнувшим голосом произнес Джара. — Теперь же, прошу проследовать за мной. Твоего схиаба мы взять не сможем. Уж больно мы наслышаны о нраве этих существ. Пусть следует за Матерью. Твои же спутники, как и ты, приглашены вкусить гостеприимство Крарэ-Такара-Урук-Мба и милость мудрой Сарууки-Дими-Уру-Крарэ-Такара-Урук-Мба!
Сероглазого начинало изрядно раздражать это катание шерсти и чересчур длинные имена и титулы. Коротко кивнув советнику, он подошел к Ибрису и прошептал ему на ухо, так чтобы Джара случайно не услышал:
— Скажи своим пусть усаживаются на ящеров по-одному позади уру и крепко держаться. На вонь старайся не обращать внимание. Это, так сказать, издержки местного гостеприимства. Когда прилетим в крарэ — держитесь рядом со мной и будьте наготове. Ты понял, что я сказал?
***
Старая дими-уру ненадолго задумалась. Потом окинула аборигеном оценивающим взглядом и наконец сказала:
— Только из-за того, что ты Великий Отшельник, я дам за каждого из них по полторы матр пыли. Это мое последнее слово.
— Они не продаются, — все также спокойно ответил Сероглазый, как и предыдущие пять раз. — И это мое последнее слово.
— В твоих словах нет ни почтения, ни уважения! Мудрая Сарууки-Дими-Уру-Крарэ-Такара-Урук-Мба оказала тебе неслыханную честь! Не каждый катор имел честь лицезреть ее лик и внимать ее мудрым речам! — Из многочисленной толпы, окружающей дими-уру, вперед шагнул внушительного размера самец. Внушительного, как для уру. Сероглазому он с трудом доставал до груди. Закончив говорить он показательно положил руку на рукоять короткого клинка.
— Закрой свою пасть и вернись на место. — тихо произнесла Сарууки. Затем перевела взгляд на Сероглазого:
— Я всегда получаю то, что хочу. Мы продолжим разговор завтра. А пока отдыхай и думай. Впереди долгий путь.
Сероглазый кивнул и ни говоря больше ни слова вышел из зала. Вонь дурманила его голову. На выходе ему вернули оружие и пояс с биджами. Следом из зала вышел Джара:
— Следуйте за мной, — бросил он коротко.
Проходы были узкие и Сероглазый с трудом в них протискивался то и дело задевая торчащие доски, камни и облезшую глину. Крарэ, что снаружи, что внутри, казался грудой беспорядочно набросанного хлама. Будто ураган подхватил небольшой каптон, тщательно все разломал, затем перемешал и выплюнул на урука.
Чем дальше они пробирались, тем неряшливее становилось окружение. Наконец Джара остановился у небольшой двери и распахнул ее. На удивление, комната разительно отличалась от коридоров. Стены были идеально ровные и выкрашенные в белый цвет с двумя окнами из толстого стекла. На потолке висело несколько кристаллов, источающие мягкий свет. Пол устилали многочисленные пестрые ковры на которых стояли роскошные ложа, заваленные подушками и шкурами. На стенах в разнобой висели богатые гобелены, картины, щиты и знамена. Сероглазый усмехнулся — такой безвкусицы он давненько не встречал. Будто попал в лавку безумного торговца, который скупал все, что поярче да побогаче.
— Располагайтесь. Еду и питье Вам скоро принесут. Из лежбища выходить нельзя. До Высокого Перевала пять дней пути. Как раз мы проверим не заняты ли Поля на которые ты нам указал. Если же они истощены или окажутся выработанными — нам предстоят очень длинные переговоры. — многозначительно сказал Джара.
Сероглазый молча кивнул, затем развернулся и резко ухватил советника за голову:
— Слушай меня внимательно Джара-Уту. Если еще раз из твоего или любого другого вонючего рта я услышу хотя бы далекий намек на угрозу мне или им, — Отшельник кивнул головой в сторону аборигенов, понемногу усиливая давление пальцев, — после Вас не останется даже маленькой кучки золы. Моя метка на твоей руке — уже достаточная плата. Еду и питье мы примем с большой благодарностью. Подумай над моими словами. Затем бери своего лучшего торговца и приходи. Всегда приятно скоротать путь за торгом и приятной беседой. — полуулыбнувшись добавил Сероглазый, отпуская голову советника.
Джара с хрипом вдохнул воздух, его глаза гневно блеснули, но он быстро взял себя в руки и поклонившись вышел из комнаты прикрыв за собой дверь.
— Спокойно нам уйти не дадут. — пробурчал Сероглазый себе под нос. — Хотя, может оно и к лучшему. Что-то они слишком высоко взлетели в своей кажущейся незаменимости. Совсем мозги прогнили от пыли и амаяра, краев не видят… Придется, видимо, им немного подрезать крылья… Ибрис, ну, чего замерли? Располагайтесь. — Махнув лапой на диваны, рыкнул Сероглазый.
— Да, бижак.
— Ибрис. Тошноту или головокружение чувствуешь?
— Нет. Все хорошо.
— А остальные? Спроси. — отдал указание Сероглазый, спохватившись, что даже небольшие выделения амаяра из тела урука могут безвозвратно повлиять на аборигенов.
— Все хорошо, бижак. — улыбнулся Ибрис. — Наши тела с детства пропитаны соком дирама, нашего священного древа. Поэтому нам не страшны ни яды, ни отравы. Тело сразу выведет все через талку. — Ибрис указал пальцем на руку. — Не знаю, как сказать на общем.
— Кожа.
— Ко-жа. — медленно повторил абориген по слогам. — Твоя кожа отличается, бижак. — Ибрис кивнул, взглядом указав на мохнатую лапу Сероглазого.
— У меня она покрыта шерстью и мехом. — улыбнулся Отшельник, снова поставленный в тупик таким по-детски странным наблюдением. — Как ты уже мог увидеть в Калиарде огромное разнообразие всевозможных рас и тварей. И каждая обладает своей внешностью, имеет слабые и сильные стороны.
— Да. Это было глупо. — Смутившись, ответил абориген. — И сколько всего тварей в Калиарде? — Усаживаясь на ковер, любопытно спросил Ибрис.
— Много. Очень много. Всех не перечесть. Хоть после Всплеска и прошло более десяти тысяч эр, до сих пор доподлинно не известны все попавшие в Калиард существа.
— Ты первый раз говоришь о Всплеске. Что это?
— Слишком долго и сложно. — Отмахнулся Сероглазый.
— Бижак. Если уж мы попали в твой мир, мы бы хотели понимать, какие опасности нас окружают. За эти дни в пути мы бы уже погибли по несколько раз каждый, если бы не ты. Насколько я понимаю, ты не всегда будешь вести нас за собой и обучать. Когда мы доберемся в Цитадель Омрак — ты нас оставишь?
— Да. — Коротко ответил Сероглазый, выдержав пронзительный, полный надежды, взгляд Ибриса. — Но, ты просишь рассказать то, что необходимо усердно изучать минимум десять эр к ряду. Даже, если я все детально объясню и покажу, это не убережет вас от всех опасностей.
— От всех — нет. Но, это существенно повысит наши шансы найти свое место в твоем мире. — Продолжал гнуть свою линию Ибрис.
— Заларк с тобой! — Наконец махнул рукой Сероглазый, поудобнее устраиваясь на большом полукруглом диване. — За пять дней пути все мозги мне выклюешь! Слушай внимательно и своим переводи! — Добавил он, кладя меч себе на колени.
— Кто такой этот заларк, бижак? Не первый раз уже от тебя слышу? — Тут же вставил вопрос Ибрис.
— Вот это еще тебе точно рано знать. Когда встретишь их — сразу поймешь. — Ухмыльнулся Сероглазый. — Слушай и не перебивай. Эпат сий, который к слову, знает каждый малец Калиарда вне зависимости от расы и происхождения, берет свое начало с тех времен, когда на небосводе только зажглись первые звезды, а солнца и лун и в помине не было.
— А что было до этого? — Ожил Ибрис.
— До этого была лишь темнота. На золотых страницах одной из Древних Книг описывается создание всего, что нас окружает. Но, это настолько сложно, что даже Просветленные не могут до конца понять суть и дать ответы на все вопросы.
— Поведай! — Встрепенулся Ибрис. — Я хочу это услышать!
— ТЫ все равно ничего не поймешь и будешь задавать сотни новых вопросов, — поморщился Сероглазый.
— Это неважно. Я хочу услышать все от начала и до конца!
— А-а-аррр! — Прорычал Сероглазый. — Вот же ты, пиявка болотная!
— Потом я могу тебе рассказать тирь о сотворении Эгейи, если ты пожелаешь! — Быстро протараторил Ибрис уже на довольно сносном общем.
— Торгуешься? — Ухмыльнулся Сероглазый. — Обязательно расскажешь и со всеми подробностями. — Посерьезнев добавил он. — А пока слушай. Называется он так: Эпат о сотворении Вселенной из "Звездной Книги Просветленного Акиши". — Сероглазый прикрыл глаза концентрируясь и медленно сделал глубокий вдох:
— Не было тогда не-сущего и не было сущего. Не было ни пространства воздуха, ни неба над ним. Что двигалось чередой своей? Где? Под чьей защитой? Что за вода тогда была — глубокая бездна?
Не было тогда ни смерти, ни бессмертия. Не было признака дня или ночи. Нечто Одно дышало, воздуха не колебля по своему закону. И не было ничего другого, окромя Него.
Мрак вначале был сокрыт мраком. Все это было неразличимой пучиною: возникающее, прикровенное пустотой, — Оно одно порождено было силою жара.
Вначале нашло на Него желание. Это было первым семенем мысли. Проистеченье сущего в не-сущего открыли мудрецы размышлением, вопрошая в сердце. Поперек была протянута первая нить. Был ли низ тогда? Был ли верх? Было ли начало? Был ли конец?
Были плодотворители… Были силы растяжения… Порыв внизу… Удовлетворение наверху…
Кто воистину ведает? Кто возгласит это? Откуда родилось, откуда это творение появилось? Так кто же знает, откуда ОН появился? То ли само себя создало, то ли — нет. Надзирающий над миром в высшем небе, — только Он знает это или не знает.
Тот, кто не постижим только усилием ума. Неосязаемый, невидимый, вечный, заключающий в себе живые существа, удивительный, проявился сам по собственной воле, являясь и концом и началом…
Священный звук породил вибрации из которого возник первоэлемент — эфир. Он, направленный дыханием, пришел в движение породив священный воздух. Подвижная природа воздуха породила огонь…
Вознамерившись из своего тела произвести различные существа, ОН вначале сотворил воды и в них испустил семя. Семя это превратилось в золотое яйцо, сиявшее подобно солнцу, в котором он, Отец и Прародитель всех миров, родился.
Он провел целый год в мировом яйце и затем разделил его, одною своею мыслью, на две части. Из двух половин скорлупы образовал он небо и землю, а между ними поместил воздушное пространство, восемь стран света и постоянное вместилище для воды. Он создал время и разделение времени, звезды и также планеты, реки, океаны, горы, равнины и неровности.
Потом появились боги, ибо создали боги мир и миры, как часть единого и разность сущего… И населили боги каждый из миров сыновьями своими — ассурами. И начали тогда править ассуры и заселять пустоши и земли тварями разумными и дикими, несущими в себе Искру Его, как часть неделимую и необъятную…
— Ничего не понял, но я запомнил каждое сказанное тобой слово. — Нахмурив лоб, произнес Ибрис.
— Я предупреждал. — Пожал плечами Сероглазый.
— Поведай теперь о Всплеске!
— Дословно весь эпат я пересказывать не стану — слишком долго. Пройдусь лишь по верхам, что бы была понятна общая картина. Но, ровно до того момента, пока не вернется Джара. — Предупредил Сероглазый. Затем подложил под спину еще одну подушку и довольно хмыкнув, провел лапой по ножнам "Разрушителя." — Вопросы задавать можешь. Но, сначала дай мне закончить. — Добавил он.
— Давным-давно, — начал Сероглазый, — когда Боги уже создали планеты и ассуров, им стало бесконечно скучно. Забавы ради один из них, Рагон, отщепил частичку себя и из нее создал Просветленного Мудреца Вьясу, поместив в его тело Первую Искру. Просветленный Вьяса, словно тафартий из Аскара, должен был придумывать первые эпаты и слоги, дабы развлечь своих создателей. Он, обладая практически бесконечными силами и возможностями, не просто ведал эпаты, а одушевлял своих героев, буквально создавая их из пустоты. Так появлялись и исчезали сцены великих битв, охоты и любви. От его слов рождалась жизнь и бесчисленные судьбы, которые через миг превращались в ничто.
Спустя многие миллионы эр Богам наскучило и это. Тогда Вьяса попросил создать для него сущность, которая поможет воплотить величайшую из его идей. Второй Бог, Девар, взял с небосвода две звезды и соткал из них, Вишвагару — Зодчего, поместив в него часть своей Искры.
Страницы древних книг ведают, что когда Вьяса и Вишвагару впервые увидели друг-друга, то произошел взрыв такой силы, что он разметал звезды по бескрайнему небосводу. С тех пор они так и замерли без движения и мы их можем наблюдать каждую ночь в неизменном положении. — Сероглазый кивнул на окно за которым все еще стояла ночь.
— Затем, Вишвагару из эфира и темноты создал невероятный по красоте и величию гхард — Лок-Маласар, где они с Вьясу заперлись, работая над творением для Богов. Спустя несколько десятков тысяч эр они представили Создателям плоды своей работы — Сороканогого Китара — ужасного монстра, закованного в непробиваемую броню, и предложили Богам с ним сразиться. А чтобы Создателям было сложнее — Вишвагару воздвиг многоярусные сады и лабиринты со всевозможными ловушками и преградами.
Но охота закончилась быстрее, чем успела начаться. Тормул, старший из Богов лишь одним легким дуновением разрушил лабиринты и убил чудовище.
Опечалились Вьяса и Вишвагару. Собрали они останки Сороканогого Китара и снова заперлись в Лок-Маласар. На сей раз они творили тридцать шесть миллионов эр. И наконец явили еще более сильного и могущественного монстра — Лаку. Их создание было невидимо и покрыто броней, созданной из сердец тысячи ста восьми звезд. Помимо этого, хитрый и мудрый Вьяса, наделил Лаку бессмертием и возможностью перерождаться после гибели в количестве вдвое большем чем до смерти.
На сей раз охота продлилась несколько эр. В конце концов Боги смогли изловить все копии Лаку и загнать существо в специально созданную для этого черную дыру. Сила этой тюрьмы была так высока, что даже свет не мог пробиться из ее нутра.
Снова опечалились Вьяса и Вишвагару и попросив у каждого из двенадцати Богов ничтожную долю их Искры на долгие тысячи эр заперлись в Лок-Маласар в поиске решения. Тем временем на планетах стала появляться первая жизнь. Бесчисленные расы и народы, создаваемые бесконечной фантазией ассуров, наполнили воздух шумом и ритмом.
Шли эры. Тысячи и миллионы эр. Боги забыли о Вьясе и Вишвагару с упоением наблюдая за развитием, рождением и крахом миллионов миров. Пока в один момент из глубины небытия не появился огромный Змий Нирмугханд верхом на котором восседали Вьяса и Вишвагару. У нового чудовища было четыреста лап и тысяча хвостов. Триста голов и пятьсот крыльев. Нирмугханд в мгновение ока пожрал черную дыру, поглотив все сущности Лаку и тут же пропал из виду. Змий обрел свою вторую форму, став Варнахундом, а Вьяса и Вишвагару потеряли контроль над своим созданием.
Планеты, звезды и созвездия стали исчезать один за одним, пожираемые ненасытным Варнахундом. Тогда, Тормул, старший из Богов, хлопнул в ладоши, посылая во все стороны разрушительные волны эфира. Но, Змий лишь поглотил их, увеличившись в размерах еще больше и создав многие копии себе подобных тварей. Встревожились тогда Боги. И начался тогда бой. И длился он ровно один день.
Боги слились в Одного и наконец смогли запереть Варнахунда, который к тому времени принял уже свою третью, высшую форму, став Барундом, в Лок-Малакаре. Устали Боги от такой тяжелой битвы и погрузились они в долгий сон.
Но, уцелела одна из частей Барунда и спустя тысячи эр стала она снова набирать силы и пожирать звезды. Встревожились тогда Вьяса и Вишвагару, ибо не было силы, которая смогла бы противостоять их творению. Тогда Вишвагару пожертвовал своим телом и Искрой, создав ваджру — единственное оружие, которое смогло одолеть Змия.
Вьяса, вдохновленный поступком Вишвагары, вложил в ваджру и свою Искру, и со всей силы ударил Змия. И разлетелось тогда тело Змия на тринадцать частей не выдержав убийственной мощи оружия.
Вьяса, лишившись большей части своих сил, перед смертью только и успел, что разбросать части Змия по тринадцати удаленным уголкам Вселенной, накрыв планеты с осколками Барунда нерушимым Золотым Пологом.
— И откуда это известно? Ведь никто из живых не мог этого видеть? — Не сдержавшись перебил Ибрис.
— Дослушай! — Недовольно гаркнул Сероглазый. — Или уже не интересно?
— Конечно, бижак. Прости, мою несдержанность. — согласно закивал Ибрис, прикрывая рот руками.
— Так вот. Самая большая часть Змия Барунда, попала в Калиард. К слову, тогда эта планета называлась по другому — Бхара. Названа она была так в честь единственного и неизменного правителя планеты — Бхара Тра Шинда. Это был великий катор. Величайший из всех, кто был или будет! Планету Бхара населяли тогда исключительно луидианы под покровительством ассуров. Говорят, что были они практически бессмертны и владели такими знаниями до которых нам еще нужно пройти путь в миллион эр! Письменности у них не было как таковой, так как их память была настолько безупречна, что не требовала сохранять какие-либо записи для потомков.
Но вернемся к Барунду. Как я уже сказал, одна из его частей попал в Бхару и упала в Первый Океан. Она долго тонула, опускаясь все глубже и глубже в темноту бездны, пока не коснулась дна, где пролежала многие тысячи эр. До тех пор, пока ее не пожрал уртор — глубоководный угорь.
Обретя хоть какое-то тело, осколок Барунда стал рости и набираться сил. Он не спешил. Он терпеливо ждал. Наконец, когда его морда коснулась его хвоста, обплетя собой всю планету, он восстал из пучин Первого Океана и начал сеять хаос.
Важно сказать и следующее. Помимо осколка Барунда в Калиард попали и осколки ваджры, которые несли в себе Искры Вьясы и Вишвагару. Долго покоились они, пока два луидиана, Эрган и Козарм, ведомые невидимой рукою нитей судьбы, каждый в свой час, не наткнулись на них. Так, Эрган обрел толику силы Мудреца Вьясы, став Первым Просветленным, а Козарм — Первым Зодчим или как его принято называть сейчас — Пространственным Мастером.
Тем временем Бхару охватил пожар войны. Дигр Тра Шинда, младший брат правителя, стал на сторону Змия Барунда или Уртороса, как тот стал себя нарекать. Сотни тысяч воинов посланных на служение к Урторосу превратились по подобию Змия в различных змиеподобных тварей. Так появились низшие змии — урторы, наги, асаконияне, капры, ехидны и василиски.
Люди стали проигрывать войну. Тогда Бхара Тра Шинда обратился к ассурам и заключил с ними сделку. Он пожертвовал свою жизнь и бессмертие своего народа в обмен на создание двенадцати ключей, которые открывали дорогу на двенадцать планет с другими осколками Барунда. Как и на Бхару, осколки там также пожрали и поглотили различные твари и звери: Тагаровый Скорпион, Берилловый Лев, Изумрудный Бык, Ледяные Великаны Близнецы, Нефритовый Овен, Радужный Телец, Лунный Рак, Трехголовый Лис, прозванный Весом, Элементаль Воды, Сутаровый Козерог, Дева — Хранительница мира Закар и титан Экрасал с головой дельфина.
В итоге в Бхару были призваны двенадцать могущественных существ, которые получили название Несокрушимых Зверей. Но ими нужно было управлять. Для этого Эрган и Козарм создали двенадцать колец управления и роздали их величайшим двенадцати воинам. Первым, кто взял кольцо, а именно кольцо Бериллового Льва, стал Мансатар Тартикон. Разум Несокрушимого Зверя и Мансатара слились в один, став единым целым. Так же поступили и последующие одиннадцать воинов. Их стали называть мантарами, в честь первого осмелившегося взять кольцо.
Помимо прочего, Зодчий Козарм, используя знания Древних луидиан, воздвиг Джерак-Мантар — башню из чистой берилловой стали в землях Тагарии с одноименным головным гхардом. А для управление башней им и Эрганом был создан сверхразумный маго-механический организм — Барбарик.
Война продолжалась. Со временем Дигру Тра Шинду удалось переманить на свою сторону одного из Первых мантар — Горнута Сартага, который управлял Тагаровым Скорпионом. Чаша весов снова склонилась в сторону Уртороса. Бхара содрогалась от поступи войны, а луидианы гибли миллионами.
Спустя девятьсот эр непрерывных боев, Урторос с бесчисленным войском нагов, асакониян и прочих тварей, отбросил мантар и их Несокрушимых Зверей к стенам Джерак-Мантар. Начался последний бой. Тогда Барбарик предложил мантарам единственный вариант, который смог бы остановить Уртороса. За эти годы он, совместно с Эрганом и Козармом, разработал могущественный артефакт, вложив в него все свои знания. Артефакт был способен обрушить Эгу — одну из четырех лун Бхары на Джерак-Мантар, тем самым истребив все войска и покончив с войной.
Для активации артефакта необходимо было огромное количество энергии. Тогда мантары решили пожертвовать своими жизнями и жизнями Несокрушимых Зверей. Каждый из них занял в артефакте свое место, но еще одно — двенадцатое, оставалось свободным. Не долго думая над решением Эрган и Козарм заняли место, предназначавшееся для Тагарового Скорпиона, а управление доверили Барбарику.
Небо озарили фиолетовые молнии и вспышки, а планета задрожала от приближающейся боли. Раскаляя воздух, Эга врезалась в плоть Бхары, истребив на многие сотни тысяч миль все живое и расколов некогда единый материк на две неровные части.
Войска Уртороса не выдержали удара, мгновенно превратившись в пыль. Змий получил такие раны, что смог сделать лишь два шага, прежде чем пасть замертво. Большая часть людей так же погибла. Осколки душ Несокрушимых зверей переместились в свои миры, а созданные ассурами ключи разбросало по всей планете. — Сероглазый остановился, давая Ибрису время перевести сказанное своим соплеменникам. Наконец, через несколько минут тот кивнул головой:
— Продолжай, бижак.
— Как я уже сказал, войска обеих сторон были истреблены, а ключи разбросаны по планете. Но, не зря Просветленные ведают, что беда никогда не приходит одна. От падения Эги произошел настолько сильный всплеск эфира, что в Бхаре открылись многие Зеркала Перехода. Видимо планета, словно живой организм, старалась сохранить некий баланс. Поэтому перенесла в этот мир различные враждующие между собой расы. Как оказалось потом, все народы попавшие на планету находились в состоянии войны. Урднотцы и лиграсы, дарды и нуры, алантиды и цзанги, такури и шаласты, кентары и валкорны. Все попали с оружием в руках. Десятки и сотни народов одновременно оказались на и без того измученной планете. Кто-то вместе с целым гхардом, как, например, мой народ. Кто-то перенесся с с островом, а кто-то попал вдвоем или втроем. Например, известно, что из расы сифов, Всплеск переместил лишь одного представителя. По крайней мере за десять тысяч эр других обнаружено не было.
На общую беду, помимо разумных, во время Всплеска было перенесено и бесчисленное множество кровожадных тварей. Демоны, троли, драконы, големы, элементали и еще тысячи и тысячи других. Но это лишь полбеды. Взрывная волна эфира была настолько сильна, что безвозвратно поменяла все тела и организмы. У всех, вне зависимости тварь ты разумная или дикая, пробудилась Искра. У кого-то сильная, у кого-то слабая. НО! — Сероглазый многозначительно поднял палец вверх. — У людей Искра проявилась сильнее всего. Более того вскоре было определено, что Искры бывают двенадцати типов — ровно по количеству Несокрушимых Зверей и несут в себе определенную предрасположенность. Например, из луидиан с Искрой Льва получаются лучшие воины, а из тельцов — лучшие земледельцы. Таким образом луидианы разделились на двенадцать каптонов и до сих пор придерживаются такого порядка.
Но вернемся к бедам. Изменения коснулись и прибывших тварей. Они получили возможность развиваться. Чем больше они убивают — тем больше получают, так называемых, эфирных едениц и могут менять свою форму на более совершенную. Одним из Просветленных была введена градация в зависимости от уровня опасности и формы существа. Где фиолетовый — это низший уровень угрозы, а красный — высший. Им же, Просветленным Гратаном, был следом написан целый Гримуар в котором он дает рекомендации, как бороться с тем или иным видом существ. Например, у твари на которой мы сейчас находимся — две головы и синий уровень. Это значит, что то, что ранее называлось урук, теперь стало урук-мба! И теперь убить ее в десятки раз сложнее! А теперь представьте, что Вам встретиться Кислотный Дракон из Кротовых Гор, принявший третью форму! Это уже минимум оранжевый или красный уровень угрозы! И тут уже без нескольких мантар с Красными Стражами не обойтись! Вы даже не представляете, что способна сотворить подобная тварь с обычным людом! Понадобятся десятки, если не сотни тысяч жизней! — глаза Сероглазого на миг вспыхнули огнем. То, о чем он говорил не было выдумкой. Пятнадцать эр назад он сам был свидетелем разрушительных последствий кислотного дыхания подобного дракона. Гхард с населением в двести тысяч был превращен в оплавленную груду камней. И только совместно с пятью мантарами им удалось серьезно ранить и спустя десять дней преследования — догнать и наконец убить прожорливое чудовище. "Худа без добра не бывает." — полуулыбнулся Сероглазый, вспомнив, что именно тогда он нашел обезвоженное тельце Камала, от которого оказалась стая из-за его чересчур непривычного вида.
— Бижак, — окликнул Ибрис. — Ты же сам сказал, что мантары погибли, когда призывали луну?
— Да. Первые Мантары погибли. Но их потомки быстро воссоздали орден. И теперь каждый год в Аскаре из своих детенышей отбирают тех, у кого самая сильная Искра. После чего обучают их всем премудростям борьбы в Джаврас — школе мантар сокрытой среди гор. Среди прибывших разумных рас, лишь у некоторых представителей так же оказалась довольно сильная Искра. Нашей расе повезло. Со временем наши инталлары, правители, — тут же пояснил Сероглазый в ответ на озадаченный взгляд Ибриса, — переняли опыт у людей и основали свою школу мантар Баккар-Инта. Еще небольшие школы есть у лиграсов — полу-тигров полу-людей, цзангов и аури.
— Ты тоже мантар? — Тут же спросил Ибрис.
— И да и нет. Смотря с какой стороны посмотреть. — Уклончиво ответил Сероглазый. — Основная цель любого мантара — защитить любой ценой Калиард от когтей и зубов различных тварей. К тому же, время от времени открываются Зеркала из других миров и сюда проникают все новые и новые чудовища. Будто бы старых не хватает. — Угрюмо добавил он. — Основополагающие цели ордена Отшельников другие. Мы — баланс. Мы — последний рубеж. Мы ищем способ избавиться раз и навсегда от этой заразы. А для этого нам необходимо найти…
Стук в дверь прервал Сероглазого. Спустя несколько мгновений открылась дверь и на пороге появился упитанный Джара-Уту. За его спиной нервно посапывал еще более толстый уру в ярко-алой накидке.
— Хороший торг скрасит путь любой длинны. Надеюсь, вы подготовили только лучшее? — улыбнулся Сероглазый советнику, жестом приглашая его войти.