Как и сказал нефилим, буквально через несколько дней Шиза пришла в себя. Первым, кто это заметил, был Эллиот. Парень не отходил от неё ни на секунду, внимательно наблюдая, чтобы не упустить момент. Охотник подтрунивал над ним, неоднозначно говоря, что Эллиот влюбился по уши в мелкую вампиршу. Юноша поначалу сводил это к шутке, а потом начал огрызаться. Временами Охотник раздражал парня своими колкостями, да так, что Эллиоту хотелось хорошенько ударить того, но парень вовремя сдерживал себя, понимая, что в бою их силы далеко неравные. Юноша сидел рядом с Шизой, конечно, не из-за высоких чувств, а банально из-за ощущения вины перед девушкой, которая после стычки с демоном была единственной, кто сильно пострадал. Перед глазами парня снова вспыхнули картины мучительного сеанса экзорцизма, похожего скорее на пытку. Не заслужила Шиза всего этого. Временами парень думал, что она вообще не проснется, обманул их нефилим. А все ради того, чтобы они ушли поскорее из его церкви.
И вот, девушка медленно открыла глаза, зевнула и потянулась, будто бы просто долго спала, а не находилась при смерти. Эллиот в это же время сидел в ногах у девушки и тихо посапывал, уличив момент, чтобы немного отдохнуть. Ева находилась на кухне и читала два стихотворения нефилима, пытаясь понять, зачем он их ей оставил. Явно не для того, чтобы похвастаться своим поэтическим гением. Охотник ушел куда-то по своим делам. Вообще мужчина часто исчезал и так же внезапно приходил, будто призрак. Временами даже Эллиоту казалось, что он ведет какую-то двойную жизнь. Однажды парень спросил его о том, куда он ходит и чем занимается в свободное от дел с компанией время, на что получил ёмкий ответ «не твое кошачье дело». Что ж, глупо было рассчитывать, что при первом же расспросе этот вояка предоставит всю правду. В общем, каждый был занят своими делами. Девушка размяла порядком затекшие от столь долго отсутствия движения мышцы, хрустнув отвыкшими от нагрузки косточками. Вампирша осмотрелась вокруг, понимая, что находится в комнате, где они жили до трагедии. Она попыталась вспомнить, что с ней такое приключилось, но память будто бы вынули из головы, прочистили и снова вставили в нужное место. Как же отвратительно снова ничего не осознавать.
Девушка взглянула на край дивана, где пристроился Эллиот и, чуть толкнув, спросила.
— Ты спишь?
— Да, Шиза, дай еще пять минут, я ж не вампир и не могу бодрствовать ночами напролет, — пробурчал он, отодвигаясь от протянутой девичьей руки.
А потом парень как подскочил, поняв, с кем только что разговаривал, и бросился к вампирше, заключив ее в довольно крепкие объятья. Шиза застыла на месте, удивленная такой реакцией парня. Обычно по отношению к ней никто не проявлял столь ярких чувств.
— Элличка, с тобой все хорошо? — Недоуменно спросила она.
Девушка пощупала ему лоб своей холодной рукой так, как это делала Ева. Он оказался очень горячим. Потом она начала трогать руки парня, шею и пошла бы лапать дальше, если бы обеспокоенный таким жестом парень не отодвинулся в сторону.
— Постой! Ты куда? Мне нужно тебя хорошенько ощупать, вдруг температура! — Взвизгнула девушка и потянулась к парню.
Эллиот, уже знавший все повадки вампирши, отскочил в сторону, отчаянно говоря, что не болен, и трогать его не надо, но Шиза была непреклонна. Она встала с кровати, чуть не плюхнувшись на пол, так как привыкшие к горизонтальному положению ноги отчаянно не хотели держать ее маленькое осунувшееся тело. Парень со всех ног побежал на кухню, рассказать Еве о том, что у нефилима все получилось, но не успел. Буквально в дверном проеме вампирша крепко схватила его за ногу, повалила, пребольно стукнув юношу об пол, и потянула на себя. Несмотря на то, что девушка долгое время находилась почти при смерти, силушка вернулась к ней в полном объеме. Эллиот издал непонятный звук, похожий на кошачье «мяу», и стал активно цепляться невидимыми когтями за скользкий линолеум.
— Еваа! Помогиии! — Прокричал он.
Лич, погруженная все это время в чтение стихотворений, абстрагировалась от посторонних шумов, но отчаянный, полный боли оклик Эллиота не мог остаться незамеченным. Она подняла свои глаза, точнее две пустые глазницы с зелеными свечением и уставилась на открывшуюся картину: Шиза отчаянно тащит куда-то Эллиота, приговаривая, что ему нужно пройти полный осмотр, а парень не менее отчаянно сопротивляется, держась за дверной косяк всеми возможными руками. Лич глухо усмехнулась. Всё вернулось в прошлое русло.
— Шиза, отпусти его, он полностью здоров, — проговорила Ева.
Вампирша подняла глаза на сидевшую за кухонным столом женщину и, бросив ногу Эллиота, вприпрыжку помчалась прямиком к ней. Шиза крепко, до хруста костей, обняла старую знакомую, выражая искреннюю радость и счастье.
— Кощеюшка, а ты почему такая худенькая и лысенькая? — Спросила ошарашенная внешним видом Евы девушка.
Лич и вправду сейчас была похожа на того самого Кощея Бессмертного: обтянутый пергаментного вида высохшей кожей скелет без волос, глаз, носа и губ. Зрелище было не для слабонервных, учитывая, что лич была самой настоящей, а не воображаемой, но Эллиот и Охотник за время беспамятства вампирши уже привыкли к такому, а вот Шиза не видела изменений.
— Заболела, — щёлкнула зубами Ева.
Вампирша не на шутку перепугалась, стала мерить с помощью ладони температуру у черепа, но тот был холодный, даже можно сказать, ледяной. Шиза недовольно, как самый настоящий, по ее мнению, доктор, поцокала языком и скрылась где-то в глубине коридора, начав копаться во внутренней небольшой кладовке рядом с ванной комнатой. Эллиот, к этому моменту вставший с пола, потер свои отдавленные девушкой руки и посмотрел туда, куда убежала ходячая неприятность.
— Мне пойти за ней? — Спросил он, указывая на коридор.
— Не стоит, пусть ребенок развлекается, только что же очнулась, — спокойно пояснила лич и вернулась к изучению стихотворений нефилима.
Парень пожал плечами и, зевнув, отправился в комнату, чтобы как следует поспать. Шиза очнулась, а, значит, волноваться не нужно, все хорошо. И только он лег на диван и прикрыл глаза, как услышал ворчание со стороны кухни. А потом оттуда пулей вылетела вампирша, прикрывая крышкой от кастрюли пятую точку, в которую летели половники, ложки и вилки. Шиза, уворачиваясь от металлического дождя, мигом спряталась за кресло и притихла, создавая видимость своего отсутствия.
— Ч-что случ… — захотел спросить недоуменный сонный парень, как тут увидел выскочившую злую до чертиков Еву.
Лич выглядела как обычно, только на голове ее красовалась старая, изъеденная молью, шапка-ушанка с завязанными сверху по типу антеннки «ушами». Эллиот протер глаза, подумав, что ему это снится, а потом залился таким хохотом, что аж упал с дивана.
— Где эта падла розовая? — Прошипела Ева.
Парень, конечно, видел, куда ушмыгнула Шиза, но не стал выдавать свою подругу.
— Что она наделала? — Смеясь спросил он.
— Я сидела на кухне, когда она подкралась сзади и нахлобучила мне эту шапку, намазав ее изнутри клеем! — Продолжала злиться лич, пытаясь снять злополучный головной убор, который намертво приклеился к её сухой коже.
Эллиот продолжил смеяться, что было мочи. Он, конечно, подозревал, что Шиза могла задумать какую-нибудь пакость, но, чтобы такую, нет. Это было верхом её смелости. Возможно, так повлиял на неокрепший молодой вампирский организм сеанс экзорцизма. Однако, парень признавал, что, несмотря на всю чудаковатость, котелок у девушки варил. И еще как! Это ж надо было додуматься, взять никому не нужную хозяйскую шапку и супер-клей, который тоже хранился зачем-то в той же кладовке и соединить все воедино. Да уж, зря, наверное, они ей когда-то давно объясняли, чем является тюбик прозрачной жидкости на полочке.
— Да если бы я этого не сделала, ты бы и дальше продолжила болеть и совсем бы исчезла. А так хоть лысинка в тепле будет, — пискнула высунувшаяся Шиза.
— Я — лич, и не могу простудиться! — Возопила Ева, отчаянно пытавшаяся снять шапку со своей головы.
— Ты не злись только, тебе очень даже идет. А если украсить блестками и цветной бумагой, то будет самая настоящая корона, прямо как у Кощея Бессмертного! — Похлопала в ладоши Шиза.
В девушку тут же полетел лежавший рядом тапок, от которого та успела вовремя увернуться.
— Не переживай, снимем мы эту шапку, хотя идея с короной вполне неплоха, — усмехнулся Эллиот.
Женщина злобно сверкнула зелеными огоньками глаз. Парень тут же сбросил всю свою спесь и, решив не связываться с разъярённым личем, позвонил Охотнику, сказав, чтобы он срочно пришел и захватил с собой растворитель для клея. На логичный вопрос «Почему?», он получил не менее правдивый ответ, правда сказанный шепотом и в ванной комнате, подальше от Евы. Только вот донесшийся смех Охотника был слышен всем, в том числе и женщине. Эллиот, опешив, но вполне ожидав такую реакцию от мужчины, вышел обратно и сказал Еве, что сейчас придет со специальной жидкостью Охотник и мигом все снимет. Однако лич была уже на грани злобы, желая открутить головы всем, кто решит над ней посмеяться еще.
И вправду, буквально через полчаса, видимо, мчась со всех ног, чтобы увидеть столь захватывающее зрелище, пришел мужчина, держа в руках небольшую бутылку с прозрачной жидкостью, на этикетке которой красовалось ярким пятном название «Анти-клей».
— Ну что там, — пробурчал он, наскоро снимая в коридоре кроссовки, — где там наша мадам Кошкина, княжна Мономаховна?
Мужчина прошел в комнату, где и застал порядком злую Еву, сидящую на диване и продолжающую отчаянные попытки стянуть головной убор. Охотник замер, уставившись на женщину, и залился еще более громким смехом, чем Эллиот. Зрелище оказалось еще более забавное, чем он представлял себе в голове по рассказам парня. И только после того, как мужчина вдоволь натешился, он все же приступил к снятию головного убора. Конечно, в него тоже летели различные вещи, кинутые, шипящей от злости Евой, но Охотник понимал, что женщина себя хорошо держит в руках, поэтому точно не испепелит. Они все зачем-то были ей нужны.
Охотник пригласил Еву присесть на край ванны, а сам начал поливать шапку едко пахнувшей жидкостью, оставил так на несколько минут и стал аккуратно отдирать, чтобы не прихватить еще и кожу. Все обошлось благополучно, головной убор был убран с головы женщины. Охотник, захватив шапку с собой, вышел из ванной и кинул ее прямиком в руки Эллиота.
— Элли, держи Тотошку! — Прокричал он.
Растерявшийся парень, выставил все четыре руки вперед и поймал шапку, а потом, поняв смысл сказанного, швырнул ее обратно рассмеявшемуся мужчине. Охотник осмотрелся, поняв, кто мог сотворить подобную шалость с Евой. На это была способна только одна маленькая, прилипчивая, словно банный лист, вампирша. Мужчина приметил торчащую из-за спинки кресла розовую макушку, подошел и несколькими жестами потрепал.
— Очнулась, кровопийца? Теперь мы снова все в сборе. Какие планы дальше? — Весело проговорил он.
— Сходить в лес и водить с мухоморами хороводы! — Крикнула первее всех Шиза, вскочившая одним движением на кресло, — кстати, а почему ты спросил меня о том, очнулась я или нет? Я же просто спала.
Эллиот, услышав предложение вампирши, моментально вспомнил все те ужасы, что приключились с ним в лесу, когда он, не жалея себя, выманивал сирин, и сразу же наотрез отказался от этой затеи. Нет, еще раз он туда точно не пойдет, даже если будет знать, что за ним присматривают Ева и Охотник. Девушка недоуменно покосилась на парня, протянув к нему руки, чтобы точно удостовериться в том, что он не болен, но Эллиот отскочил раньше.
— Ты была при смерти практически две недели, — прохрипел мужчина.
Шиза закатила глаза и принялась по пальцам считать, сколько это будет по дням, и, закончив сей сложный мыслительный процесс, присвистнула.
— Тебя укусила ядовитая змея — прислужник Левиафана. Ты была в беспамятстве и что-то видела, может, помнишь что? — Показалась в дверном проеме мокрая Ева, вытирающая голову пушистым полотенцем.
Шиза замялась и свернулась калачиком на кресле, притянув сомкнутыми руками колени к груди. Улыбка с её детского лица спала практически моментально, а взгляд снова потух так, будто бы девушка снова оказалась отравлена.
— Я видела много чего страшного, — начала тихим голосом вампирша, — различных людей, кровь, много крови и смерть.
Девушка обхватила голову руками, а потом подняла взгляд, полный безумства на парня.
— Элличка, я видела тебя, всего в крови, лежащего, как тряпочка, на земле. Мёртвого, — почти шепотом произнесла она, — и это было так…Так реально, в мельчайших подробностях. Но ведь ты тут, живой. Правда? Скажи, что этого не было, и это все моя больная фантазия.
Глаза парня расширились от удивления, будто бы он услышал что-то, что явно давно скрывал ото всех. Он замялся и отвернулся к окну, отстраняясь от вытянутых к нему рук Шизы.
— Тебе это все показалось. Если бы я был мертв, то не смог бы сейчас с тобой разговаривать, — наигранно дружелюбным тоном ответил он.
Еве это показалось странным, но лезть и дальше расспрашивать Эллиота она не стала. Придет время, и он сам обо всем расскажет.
— Еще что ты видела? — Спросила ледяным тоном лич.
— Не помню, тяжело все удержать внутри. Там было два брата, как белая и алая роза, и ребенок, отчаянно молящийся богу о спасении; девушка, горящая в огне собственных желаний, и ангел с окровавленным ртом и костяными, потерявшими оперение крыльями. И все они — мертвы. Все!
Тело Шизы начала бить мелкая дрожь истерики. На минуту Еве показалось, что в ее безумных глазах промелькнули огоньки благоразумия, того самого, что скрыт был в самой глубине ее сознания.
— Тише, тише, успокойся, это все — твоя фантазия, иллюзии, — стал успокаивать ее Охотник.
— И это все было реально? — Продолжила допрос Ева, игнорируя состояние вампирши.
— Да, да, это все было настолько явно, что больше походило не на бред, а на обрывки воспоминаний, но я отказываюсь верить в то, что это было со мной, — продолжала реветь Шиза.
— Там были бабочки? — Задала свой последний вопрос Ева.
— Да, много, мотыльки и бражники. Их было столько, что они стаей закрывали небо, превращая день в ночь. Они забирались ко мне под кожу и ползали, пожирая мое мясо и внутренности. Мне было так больно, что не передать словами. Ева, что это такое? Ты знаешь?
Женщина отрицательно покачала головой. Хотела бы она знать, что увидела девушка: правда ли это были обрывки ее безумно жестокого прошлого, или же искаженные воспоминания под действием яда? Да еще и бабочки эти…Чем больше Ева задавала вопросов, тем больше получала в ответ. Она посмотрела на обезумевшую от слез Шизу, которую поглаживал, пытаясь успокоить Охотник и пошла на кухню, закурив очередную сигарету.
Спустя полчаса визги, шепот и стоны прекратились, на кухню зашел встревоженный Эллиот.
— К чему был этот расспрос? — Нервно проговорил он, — Ты не видишь, что ей плохо, и она только очнулась!?
— Возможно, во время беспамятства она могла увидеть куски своего прошлого. Я надеялась найти ответы на некоторые важные вопросы, — холодно пояснила лич.
— На какие, черт тебя подери? Ты постоянно что-то делаешь, исходя из своих целей, просишь, чтобы мы говорили тебе все, а сама же имеешь целый шкаф скелетов! — Сорвался на крик Эллиот, постепенно теряя человеческий облик.
Ева бесстрашно подошла к нему и схватила за горло. От её рук поползла серая, похожая на гниль, поволока. Она вгрызалась в кожу зашипевшего от боли парня.
— Еще не вырос, чтобы свой голос на меня повышать, котенок, — проговорила она замогильным голосом, — говоришь мне секреты. А сам? Сам не хочешь поведать про свои? Что-то у тебя неоднозначная реакция была на слова Шизы.
Эллиот начал задыхаться, Ева отошла в сторону, сверля юнца взглядом. Между ними зависло молчание.
— Прости, не удержался, на нервах, — пробубнил Эллиот.
— Пей таблетки в следующий раз, а не срывай гнев на меня, — проговорила Ева.
На кухню, среагировав на шум, прибежали Шиза и Охотник, недоуменно посмотрев на обоих.
— Чего это вы тут устроили? — Спросил мужчина, — Не время для грызни. Надо решать, что делать с Паучихой дальше и как ее выманивать.
— О, так вы ее уже нашли? — Спросила вампирша, заглядывающая с диким любопытством по всем кастрюлям.
— Да, она стоит во главе этого города, и охраняет ее тот самый демон, с которым мы недавно встречались, — печально заключил парень.
— Тогда нам нужна большая рогатина с длинной ручкой, прижмем змея к земле, а потом засунем в огромный носок, а против Паучихи соорудим большой — пребольшой тапок, — предложила свой вариант Шиза.
— Нет, это уже слишком, — усмехнулась Ева, — у меня есть нечто другое. Помните, мы нашли в цирке стихотворение, написанное на листочке, а потом еще одно протянул мне нефилим?
— Нефи…Кто? — Недоуменно переспросила Шиза.
— Полуангел — получеловек, который помог тебе избавиться от яда, — пояснил охотник.
— Ух ты, а у него крылышки есть? — Не унималась вампирша.
Все остальные покачали головами. Шиза точно вернулась в свое прежнее состояние.
— Тогда пошли к нему! Я должна увидеть, как он летает! — Воскликнула Шиза.
— Да, как раз к нему я и хотела предложить направиться, — заключила Ева.
— А зачем нам к нему? Ты хочешь привести Шизу и показать, что все его усилия были не напрасны? — Спросил Охотник.
— Нет. Я все сидела, читала стихотворения, которые он оставил и думала, зачем же он вообще это мог сделать, — начала лич.
— Может, так он рекламировал свои произведения, чтобы прославиться? — Сделал предположение Эллиот.
— Нет, — покачала головой Ева, — все оказалось намного интереснее, — посмотрите внимательно на листы.
Она протянула два клочка бумаги остальным и предоставила возможность детально изучить каждый, но сколько бы они не крутили и не рассматривали под разными углами стихотворения, они оставались неизменными.
— Строчки, как строчки, — вернул листы бумаги Охотник. — ничего примечательного.
Ева подняла вверх указательный палец и покачала им из стороны в сторону, а потом включила небольшой бра, висящий как раз над кухонным столом, и приложила к прозрачному плафону сначала один, потом второй лист.
— В некоторых местах буквы словно бы написаны другими чернилами, сильнее выделены. Это не заметно с первого взгляда, но если изучить работу внимательнее через свет, то это прекрасно видно, даже учитывая, что одно произведение — распечатанная фотография. Я решила выписать по очереди эти буквы так, как они идут в обоих текстах и получила следующие строки.
Женщина взяла в руки лежащий совсем рядом клочок бумаги и зачитала то, что у нее в итоге получилось.
— Смерти нет. Проклятие рядом. Бегите.
— Бред какой-то, — пробурчал Охотник.
— Кто знает. Если есть послание, значит, скорее всего, этот нефилим знает, о чем оно, — проговорил Эллиот.
Все остальные задумались и всё же пришли к логичному выводу, что священника надо проведать еще раз, только не днем, когда в храме будет куча народа, а тогда, когда сядет солнце, чтобы меньше травмировать только-только пришедшую в себя Шизу. А до этого момента каждый решил заняться своими вполне обыденными делами. Редко когда выдавалось вот так вот мирно провести хотя бы час времени. Все настолько привыкли к тому, как постоянно что-то случается, что уже искренне недоумевал, что можно просто сидеть и заниматься своими любимыми, вполне обыденными делами без жуткого ощущения опасности за спиной.
Так прошел остаток дня, и только ближе к позднему вечеру вся компания, уже в полном составе направилась прямо к той самой волшебной церкви, где они не так давно были. Конечно, лич опять играла на чувстве собственной интуиции, от чего-то надеясь на то, что святой отец будет на месте, а не сидеть дома и пить чай перед телевизором, и не прогадала. Ворота ограды были опять не закрыты. Лепестков в саду стало на порядок меньше, видимо, хорошо поработали дворники или святые сестры, но следы «божественного чуда», все еще присутствовали. Шиза, как только увидела лежащие на земле нежные розоватые хлопья, то тут же бросилась к ним, принимаясь сгребать их руками в одну большую кучу, словно маленькое дитя. Ева шикнула на неё, требуя не отвлекаться на глупости, и превратила только что собранный вишневый сугроб в пыль. Шиза, не заметившая этой трансформации, так как уже радостная прыгнула сверху, аккурат шлепнулась прямо на мягкую траву, лицом в пыль, и злобно покосилась на лича, показав ей язык.
Двери церкви оказались не закрыты. Нефилим сидел на том же месте, как и в прошлый раз, и перебирал какие-то бумаги и книги, стоявшие стопкой около него. Рядом кружил пресловутый сыч, шептавший мысли священника. Как только Август услышал скрип двери, то тут же обернулся и немало удивился, когда увидел всю компанию в сборе. Снова.
— И какая вам понадобилась от меня помощь на этот раз? — Подумал он и только хотел дать сычу команду не озвучивать, но тот оказался шустрее.
— И тебе здравствуй, отец, — проговорили они почти хором.
Нефилим все же развернулся к гостям и поздоровался.
— Поговорим на улице, а то мне тут некомфортно находиться, — спокойно произнесла лич.
Мужчина отложил в сторону все свои дела, кивнул и прошел вместе с остальными к выходу, где их уже поджидала предвкушающая встречу со спасителем Шиза. Сейчас вампирша была похожа на кота, сторожащего хозяев, оставивших на столе большой кусок мяса. Она кружилась около входа без малейшей возможности зайти внутрь, надеясь на то, что они решат поговорить вне церкви, ведь Еве, наверное, внутри тоже находиться неприятно. И тут он вышел высокий, красивый, статный, суровый, и Шиза прямиком бросилась к священнику, обнимая за ногу, как маленькая собачка более крупную.
— Ух ты! — В темноте сверкнули огоньками голубые глаза, — дядя в платье! Кощейка, у тебя такое же было! Стоп. А тебе не дует снизу?
Она начала дергать нефилима за одежду, и даже поднимать полы рясы вверх, пытаясь понять, надето ли еще что-либо по типу брюк под «платьем». Август, пытающийся до этого момента держать себя гордо, попробовал стряхнуть надоедливую вампиршу с себя, но она оказалась меньше и проворней, поэтому ловко забралась прямо к нему под рясу, уворачиваясь от очередного шлепка ладонью.
— Мал клоп, да вонюч, — процедил сквозь зубы, пытающийся отбиться от Шизы Август, выплясывая, словно ковбой, — это не платье, а ряса.
Сыч сказал это прямо над ухом девушки, чем напугал ее до чертиков. Шиза ринулась в сторону, запутавшись в рясе и свалив священника на землю, прямо в кучу лепестков, которая за это время скопилась рядом с ним, и уставилась на летающую вокруг птицу.
— Ух ты! У него еще и говорящая сова есть! Кощейка, давай заберем дяденьку в платье с собой домой!
Вампирша сложила руки в умоляющем жесте перед Евой, которая закатила глаза и жестко отрицательно покачала головой. Нефилима лич точно брать с собой никуда не собиралась. Женщина на секунду представила, как каждый день будет видеть рядом его вечно недовольную, излучающую гордость рожу, и тут же скривилась, выбросив столь ужасную мысль из своей головы. Нет, такая пытка будет жестока даже для неё. Охотник и Эллиот, наблюдающие за всей этой картиной, еле-еле сдерживали смех, стараясь не гневить священника, а то вдруг кадилом или крестом по лбу ударит.
— И это та самая бездыханная девчушка, которую я очищал от яда? — Спросил Нефилим, поднимаясь с земли и отряхивая себя от грязи.
— Да, — со смехом процедил Эллиот.
— Лучше бы я не соглашался на эту авантюру, — пробубнил священник, — мертвая она мне нравилась больше.
Август вздохнул, косясь, на пытающуюся поймать летающего рядом сыча Шизу. Отчасти он понимал, почему демон решил укусить ее. Если бы нефилим до этого знал, что у этой вампирши не все в порядке с головой, то сам бы ввел еще одну порцию яда, чтобы теперь не терпеть этого взрослого ребенка.
— Да ладно, она не такая плохая, как кажется, — попытался подбодрить его хихикающий Охотник.
— Надеюсь, — ответил нефилим, — но вы пришли не из-за неё, верно? В чем истинная причина?
— В стихотворениях, — перехватила инициативу на себя Ева, — я внимательно прочитала две бумаги, что ты оставил, и нашла там послание.
— Вот как, — священник вскинул наигранно удивленно бровь, — и какое же?
— Подожди! — Завопила Шиза, — Я тоже знаю стихотворение!
Девушка откашлялась, поправила воображаемый галстук и встала на скамеечку, чтобы казаться выше и больше, почти такой же, как и все остальные, и начала.
— Как у леса на опушке соловей е…, - Охотник тут же зажал девушке рот рукой.
— А дальше вы и сами знаете, — хрипло усмехнулся он.
Все разом обернулись на эту парочку. Мужчина нехотя убрал руки от вампирши и стушевался от неожиданного внимания.
— И кто тебя научил этому народному фольклору? — Спросил усмехнувшийся нефилим.
— Охотник, — твердо проговорила девушка, указав на него пальцем.
— А что там дальше? — Поинтересовался Эллиот.
Ева злобно посмотрела на них и шикнула. Меньше всего она ожидала от Охотника, что тот решит обучать Шизу неприличным стишкам, прямо как самый настоящий дед. Хорошо, хоть с фривольными частушками не познакомил, хотя что-то женщине подсказывало, что это не за горами. Охотник нашептал на ухо Эллиоту окончание стихотворения и вместе с ним залился гоготом.
— Идиоты, — хлопнула ладонью по костяному лицу лич.
— Вернемся к нашим баранам. Что за послание ты обнаружила? — Продолжил тему нефилим.
— Смерти нет. Проклятие рядом. Бегите, — проговорила заученную фразу лич, — что это значит и почему предназначалось нам?
Мужчина открыл рот, чтобы произнести пояснение, но тут мир перед глазами потихоньку становился полупрозрачным, будто подернутым эфемерной дымкой. Вишневые деревья, трава, земля и церковь начали расплываться, будто иллюзия, а темное полотно неба — светлеть. В воздухе приятно запахло летним солнцем и цветами, окутывающих сознание каждого приятным теплом и негой. Около лича пролетела яркая стайка пестрых бабочек, увлекшая её внимание. Мгновение, и все оказались на уже знакомом лугу у берега кристально-чистого пруда. На берегу большим алым пятном сидела Богиня и, намурлыкивая себе под нос какую-то песню, кормила разнообразных рыбок, подплывающих к берегу и прикасающихся к рукам девушки своими мокрыми холодными головами. Шиза, почувствовав на своей коже теплые лучи солнца, не на шутку перепугалась и бросилась под тень дерева, визжа от фантомной боли, помня, что с её рукой в прошлый раз сделала желтая дневная звезда, но спустя несколько минут опомнилась. Солнце этого странного места не причиняло её вампирской коже никакого вреда, словно было ненастоящим. Девушка начала осматриваться вокруг, еще больше не понимая, где они сейчас находятся, и кто та странная тётя у воды. Вампирша подкралась к Еве и дернула ее за полу плаща.
— Кощеюшка, мы что все умерли и попали в рай? — Прошептала она, уставив на неё свои наивные детские глаза.
— Почти, — ответила та самая незнакомка, — это неточная копия райского сада Ирий.
Богиня медленно поднялась, отвлекаясь от своих рыбок, и плавно подошла к взволнованной Шизе, дернувшейся от неё, как от огня.
— Так вот ты какая на самом деле. Позволь, я лишь немного прикоснусь, — проговорила слепая своим мелодичным, как перелив хрустальных колокольчиков, голосом.
Шиза, спрятавшаяся за Еву, вышла и позволила взять себя за руку. Руки незнакомки были теплые и мягкие, такие приятные, а ее улыбка убрала весь страх с лица вампирши. Девушка больше не боялась Богиню, а уже стояла и крепко обнимала, будто старую знакомую.
— Спасибо, — Мудролика провела рукой по розовым волосам девушки и улыбнулась.
Шиза, не поняв, что такого полезного сделала, смутилась и, кивнув, ушла на луг ловить бабочек и принимать безопасные солнечные ванны. Незнакомка пока вампиршу интересовала меньше этого чудного места. Наконец, наконец-то сбылась мечта Шизы: она может свободно ходить и греться под лучиками яркого солнца, видеть весь мир разноцветным, а не бледно-серым. И это немного развязало руки всем остальным: не нужно было постоянно наблюдать за вампиршей, опасаясь, что она выкинет какую-нибудь очередную гадость.
— Вы всё же нашли мое послание, — начала Мудролика, — я попросила Августа передать его вам еще давно.
Все разом уставили на нефилима, которому в этом месте было не по себе, ровно как и Еве. Оно по-разному давило на них всей своей сущностью: Август слабел, потому что свят, а Ева от того, что являлась нежитью. Лич держалась, стараясь не показывать этого, как тогда в церкви, а нефилиму было в разы хуже. Его высокая фигура выглядела менее гордой, а колючий взгляд темных глаз наполнился тоской и неизгладимой болью. Странно это было. До этого момента Ева считала, что все нефилимы, являясь плодом греха, не несут в себе ничего святого, но этот отличался от остальных. Сейчас мужчина смотрел на Богиню так, будто бы вместо нее стояла прекрасная статуя, а он был ее скульптором. Несмотря на слабость и боль, Август с нежностью следил за каждым ее движением, слушал с особой внимательностью каждый звук переливчатого голоса, наслаждаясь лишь мгновениями возможности быть с ней рядом. Казалось, что все остальное сейчас для него в этом мире потеряло значение.
— Да, это было так, но если бы я к вам тогда подошел в цирке и рассказал все в лоб, вы бы точно ничего не поняли. Поэтому я решил все зашифровать в стихотворениях. И рад, что вы сообразили и нашли послание, — проговорил он.
— И что оно значит? — Спросила Ева, обращаясь к Богине.
— Не могу сказать. Я лишь вещаю о возможном будущем. Каждый расценивает его по-своему, — проговорила немного грустно Богиня, — но я могу рассказать больше о своем видении в песне.
— Постой! В песне о будущем? — Удивился Эллиот, — Райский сад, алконост, сирин и…Так ты не Богиня, ты же…
Парень стал тяжело дышать и, казалось, сейчас задохнется от своей догадки, но Мудролика прервала его лишь одним жестом руки. Она махнула второй, как бы снимая с себя морок, и вот, перед всеми стояла гигантская прекрасная девушка с печальными слепыми глазами. Её голову теперь украшали не резные шпильки, а целый золотой венец, богато украшенный самоцветами под стать серьгам из драгоценных камней и массивному украшению на шее, которые выглядели на девушке не громоздко, а только подчеркивали и дополняли её неземную красоту. Вместо рук — два больших пестрых совиных крыла, частично укрытых пышными летящими рукавами. Из-под полы платья торчал длинный жесткий хвост, а босые ноги стали птичьими, украшенными золотыми цепями. Пусть эта девушка была не Богиней, но её сияющий драгоценностями дивный статный лик так и заставлял склонить колени.
— Все боги из-за отсутствия жертв и людской веры ослабели и пали. — начала повествование Мудролика, — остались лишь только существа вроде меня, но и я не могу существовать отдельно без этого сада, запертая, словно в клетке. Мое истинное имя — Гамаюн. Я — вестница будущего.
Девушка взмахнула своими мощными крыльями, взлетев на ветви ивы, усыпанные благоухающими цветами, и запела свою печальную, но невероятно мелодичную и трогательную песню про женщину, за чьими плечами стоит смерть; неприкаянную, потерявшуюся душу и юношу с печатью проклятого. Она вещала про зло, падение перьев с неба и погибель рода людского от пылающего геенной огненной меча. Песня Гамаюн была полна загадок и абстрактна, не говорила ничего точного, но говорила о чем-то ужасном.
— Неужели будущее нельзя как-то изменить? — Спросила Ева.
— Зачастую то, что я вижу, не исправляется, — печально проговорила девушка, принимая снова более привычную, требующую меньше сил, человеческую форму, — но я очень хочу быть не свидетелем катастроф, а хоть раз помешать плохому случиться. Ведь не зря говорят, что будущее — это множество маленьких дорожек, по которым ходит каждый, и от того, куда кто свернет, оно и зависит.
Охотник и Эллиот задумались, что-то им сейчас все меньше и меньше начинал нравиться этот разговор. Они посмотрели внимательно на Мудролику, от которой мало что зависело в данной ситуации, но, судя по тому, что она пыталась их предупредить, девушка настроена серьезно, и хочет изменить то, что предначертано судьбой
— Ева, — решил перевести разговор в другое русло священник, — ты ничего не хочешь мне отдать?
Лич недоуменно посмотрела на него и почесала пальцем у виска, изображая, что якобы забыла, о чем они ранее договаривались. Нефилим грозно на неё посмотрел и подошел ближе, намереваясь напомнить о долге. Ева вовремя закончила этот фарс и отстранилась, чтобы не накликать очередную беду.
— Отдам, только позже, — отстраненно проговорила лич.
— Я свою работу выполнил. И где твоя часть договора? Так и знал, что соглашения с мертвыми еще хуже, чем с демонами, — прошипел Август.
— Что ты ему обещала? — Обратилась к Еве недоуменная Гамаюн.
— Филактерий, — просто отозвалась лич, — но отдам я его явно не сейчас.
— А зачем он тебе, Август? — обратилась девушка к нефилиму.
Тот стушевался и уклонился от ответа, оставив Гамаюн в неведении. Она не стала у него выпытывать эту информацию, прекрасно осознавая, что, если он сейчас не сказал, значит будет держать в тайне до конца. Нужен филактерий, так нужен. Мудролика приблизилась к Еве вплотную и заглянула своими слепыми глазами в ее лицо.
— Ах! Так ты ничего не помнишь, — колокольчиками раздался её голос.
Все остальные обернулись и вопросительно уставились на Еву. Уклоняться от ответа женщине было некуда.
— Да, — вздохнула лич, — я не могу тебе дать филактерий, не потому что я такая плохая и не выполняю обещаний, а потому что я не помню, где они и существуют ли вообще. Дело в том, что очнулась я два века тому назад посреди какой-то полянки совсем одна уже находясь в костяном теле лича. Я не помню свою человеческую жизнь, и как прошел обряд. Около меня лишь находился клок бумаги с изображением бражников и подписью «Бабочки помогут тебе вспомнить все». Я не знала, с чего мне начинать поиски, и только спустя столько лет сама судьба меня столкнула с каменным саркофагом с выточенными мотыльками. А в нем была Шиза. И сейчас я хочу найти эту Паучиху, чтобы она помогла понять, сходятся ли нити нашей судьбы или нет. Может быть, это приоткроет завесу тайны моего прошлого.
— Так вот почему ты так отчаянно хотела, чтобы эта безумная вампирша жила, — хором проговорили нефилим и Охотник.
Шиза подбежала к Еве и крепко обняла ее за талию.
— А я всегда знала, что ты меня любишь, просто боишься признаться, — довольно промурчала она.
Лич отвернулась, не желая признаваться в собственной слабости, но сейчас у нее было иного выхода, как чуть-чуть приоткрыть свои карты. Нефилим, сидевший около ивы, вздохнул, осознавая, что теперь ему тоже необходимо будет помочь им выкурить Паучиху хотя бы ради жизни той, что сейчас стояла рядом. Он протянул руку, слегка прикасаясь к тонким аккуратным пальцем Мудролики. Лицо мужчины тут же исказила гримаса боли. В его ладонь будто бы впились мириады острых раскаленных игл. Как же было невыносимо находиться радом с тем, кого любишь, и не иметь возможности даже прикоснуться. Священник одернул руку, как от огня, и посмотрел на мирно плавающих рыбок, чтобы хоть чуть-чуть отвлечься.
— И как же вы заставите Паучиху работать с вами? — Задала вопрос Гамаюн.
— Как получится, — отозвался Охотник, — если не выйдет словами, то силой.
— Но для начала нам нужно к ней приблизиться, — проговорила Ева.
— Совсем скоро будет выставка святых мощей в одном из музеев столицы, а после — корпоратив. Она там тоже будет, — отозвался нефилим, — проще ее перехватить там. Как раз меня позвали на это мероприятие.
— Но как? Там же народа будем тьма целая, — логично заметил Эллиот.
— Люди — не такая большая проблема, — с улыбкой проговорила Гамаюн.
— Важны методы устрашения. Любой сильный святой предмет может заставить Паучиху работать с нами, — заключил нефилим.
Все остальные кивнули, соглашаясь с ним. На том было решено ночью сделать вылазку к экспозиции и осмотреть ее с целью найти подходящее оружие против Богини и её защитника. Мудролика предложила на время, чтобы демон не создавал проблем, отвлечь его с помощью райских птиц и переместить в свой мир, который для него неведом. Всё-таки сражаться со столь сильным соперником почти в центре города было опасно для всех, хотя нефилим не сомневался в том, что придавит его к ногтю. Главной целью была Паучиха, поэтому Гамаюн предложила делать упор на неё, с чем все и согласились. А с демоном можно разобраться и потом.