И он торопил Марка Мойсеича, говоря, что ему быстрее бы надо, потому что на нем фирма и люди и потому что его время - это деньги, а не просто так. А Марк Мойсеич говорил:
- Молодой человек, куда вы торопитесь? Жить? Так не торопитесь. - И говорил: - Жизнь, она требует времени.
И он делал Компанийцу мосты не спеша, а с чувством и с толком. И готовые уже многократно примерял, и подпиливал, и подгибал. И говорил, что очень надеется долго Компанийца не увидеть у себя в кабинете, потому как такие мосты можно носить всю сознательную жизнь.
И вот настал-таки тот долгожданный день, когда Марк Мойсеич укрепил мосты у Компанийца во рту, и Компаниец с ним расплатился. И поехал он из поликлиники прямым сообщением в ресторан "Люкс".
- Обмою, - подумал, - свои мосты коньяком. А то опять с ними что-нибудь случится непоправимое. И Компаниец заказал коньяку бутылку и холодную закуску, и горячее мясное блюдо, и, когда ему принесли заказанный коньяк, он вспомнил, что ему два часа нельзя ничего ни есть, ни пить, потому что цемент в мостах должен схватиться и застыть как следует. И Компаниец посмотрел на часы и высчитал, что еще приблизительно час должен он просидеть за столом сложа руки. И он сидел, и курил, и поглядывал по сторонам, рассматривая немногих людей, которые сидели за столами и обедали. А ни музыки, ни танцев, ни тем более обилия женщин, радующих глаз, в зале не было, так как в дневное время работы ничего такого в ресторане "Люкс" не предусматривалось программой. И он сидел так, за накрытым столом без дела, и к нему несколько раз подходил официант и спрашивал:
- Горячее подавать?
А Компаниец говорил:
- Не надо.
И он высидел положенный часовой срок, не прикоснувшись к еде и к питью, и по его истечении налил себе коньяку и произнес про себя тост насчет своих зубов. И он провел несколько приятных мгновений, выпивая по глотку коньяк и закусывая его сначала холодными закусками, потом горячим мясным блюдом, а потом запивая черным кофе. А расплатившись с официантом по счету, Компаниец сказал:
- Теперь будут стоять.
- Кто? - спросил официант.
А Компаниец сказал:
- Зубы.
И он прихватил бутылку со значительными остатками коньяка и пошел к выходу, к своей отремонтированной машине, и встретил на тротуаре давно ему знакомую женщину. Она в столовой на мехзаводе работала в его бытность. А как ее звали, Компаниец забыл и не помнил, и она сказала:
- Главный механик? - и еще сказала: - Ко мне зайдешь?
А он сказал, что всегда готов, и они заехали к ней, и допили до дна коньяк, и , конечно, переспали, как положено, и во время этого дела кто-то звонил в дверь, как бешеный, и Компаниец спрашивал шепотом:
- Это кто, муж?
А она говорила ему:
- Лежи тихо, - и дверь на звонки не открывала.
А когда они, звонки, утихли и прекратились окончательно, она сказала:
- Свободен.
И Компаниец вышел от нее, озираясь, и беспрепятственно достиг своей машины, и поехал на ней домой.
- Отдохну, - подумал, - и высплюсь. А завтра - работать, а то дел, наверно, накопилось и собралось - невпроворот.
И вот загнал Компаниец машину в гараж и запер его, и пошел по направлению к дому в хорошем расположении духа. И он шел прогулочным шагом, руки в карманы, и возле самого уже дома выяснил, что в них, в карманах, нету бумажника, а ключи от квартиры лежали как раз в нем, то есть он забыл свой бумажник в машине. И Компаниец подумал, что это не страшно, и не имеет значения, и что жена откроет. И значит, вошел он свой подъезд и сделал всего каких-нибудь два шага, и свет у него в глазах мигнул и потух. И он перестал что-нибудь видеть, и слышать, и соображать. А очнулся он, Компаниец, и пришел в себя от холода и от боли в макушке головы. И он повернул свою больную голову вправо и влево и увидел, что лежит в своем подъезде, на цементном полу и от двери несет сквозняком. А голова у него трещала так, что раскалывалась пополам. И Компаниец встал на колени, а с колен - на ноги, и добрался до лифта, и поднялся на свой четвертый этаж. И жена открыла ему дверь и сказала:
- Опять?
А он ей сказал:
- Что опять? - и: - Меня, -сказал, - в подъезде чем-то по башке саданули. Лежал там, не приходя в сознание.
А жена говорит:
- Ограбили?
А Компаниец:
- Нечего им было грабить, я в машине все забыл, и деньги и все.
И тут он открыл рот и полез туда пальцем.
- Зубы, - сказал Компаниец. - Они сняли с меня новые зубы.
А жена говорит:
- Пить надо меньше.
А Компаниец:
- Я не пил. Я зубы обмывал, чтоб стояли.
А жена говорит:
- Ну вот и обмыл.
А Компаниец посмотрел на нее и говорит:
- Ты, чем скандал затевать очередной, сказала б лучше, что мне делать теперь? Опять же без зубов остался.
- А меня, - жена говорит, - не касается, что ты будешь делать. Я от тебя ухожу.
- Чего? - Компаниец говорит.
- Ухожу.
- И куда, если не секрет? - Компаниец спрашивает.
- Не секрет, - жена говорит. - К любимому человеку.
А Компаниец ей:
- К какому человеку? И где ты, - говорит, - его взяла, этого человека, сидя безвылазно дома?
А она говорит: