-Вот-вот. И я об этом самом.
А Кульков ему сказал, чтобы на предмет ЮАР он широко не распространялся, потому что Светлана не склонна была свой продолжительный отъезд афишировать.
И муж сказал:
- Ладно, не буду распространяться, тем более что ЮАР, АРЕ, СэШэА какое это имеет значение? - И, отступив, он скрылся за дверями лифта, был и не стало.
А Кульков, убедившись еще один лишний раз в целости и сохранности своей бумажки, поставил на газ чайник, чтобы вскипятить его. Кульков сырую, некипяченую воду здесь не пил, ввиду того, что она была недостаточно питьевая как на цвет, так и на вкус. И он кипятил чайник и после того, как вода остывала, наливал ее в глиняный кувшин и ставил кувшин в холодильник. И потом, значит, пил воду в охлажденном после кипячения виде с удовольствием.
Ну и поставил Кульков чайник на огонь газа, а сам лег и попробовал читать в том же журнале литературное произведение искусства, озаглавленное "Мост над потоком" и, конечно, уснул, как убитый наповал воин. А чайник на газу остался бесконтрольный и выкипел весь до самой последней капли, и начал стрелять внутренней раскалившейся накипью. Кульков вскочил в горячей испарине, одуревший от дневного сна и от жары - чайник стреляет, электрика нет и близко. И он бросился в кухонный туман, выключил газ и дал пустому чайнику остыть естественным путем до температуры кухни, после чего вытряхнул отскочившие куски накипи в унитаз, прополоскал чайник и снова залил его доверху зеленоватой водой. И тут увидел Кульков, что обои в том месте, куда бил пар из носика, промокли насквозь и вздулись волдырем, отклеившись.
- Ну вот, - сказал Кульков, - испортил чужую кухню.
И он поставил чайник на плитку, отвернув носик от стены, а сам решил, пока вода будет нагреваться и закипать, смыть с себя клейкий пот, выступивший из его тела во время сна. Потому что и без того было всегда душно в квартире, вследствие окон, выходящих на юг, а из-за того, что чайник выкипел, просто-таки невыносимо стало и невозможно дышать. Но он разделся в смысле снял в ванной трусы - и снова их надел на место, так как вода из горячего крана не шла, а из холодного шла еле-еле душа в теле, без требуемого минимального напора. И это несмотря на то, что буквально две минуты назад набирал Кульков чайник , и вода била вполне, можно сказать, сносной струей.
И исчезновение воды вдобавок к свету, исчезнувшему ранее, огорчило Кулькова до крайнего предела и вышибло его из своей тарелки и колеи. Правда, в дверь постучали настойчиво и это уже должен был быть электрик и никто другой, потому что по теории вероятностей некому было быть и стучать в его дверь.
И открыв дверь с последней надеждой, Кульков даже не спросил, а сказал утверждающе:
- Вы - электрик.
- По образованию и в недавнем прошлом - да, - сказал мужчина с сапогом в руках и с непомерным кривоватым носом на лице. - А сейчас, - сказал, - в данный текущий момент, я сапожник. Сапог вот принес Светлане из ремонта. Левый.
- А Светлана уехала, - сказал Кульков сапожнику.
- Как это уехала? - сказал сапожник не веря.
- Мне нитку вдеть, - сказал из-за спины сапожника знакомый уже Кулькову старик.
- В ЮАР, - сказал Кульков, вдевая нитку . - Только не надо об этом говорить всем подряд. Светлана просила.
- А как же сапог? - спросил сапожник.
- Дай тебе Бог здоровья, - сказал старик и ушел, и оставил свой едкий запах.
- Там ей сапог ни к чему, - сказал Кульков, - там тепло. А уплатить я вам могу.
- Да мне не деньги нужны, - сказал сапожник, - денег у меня у самого много. А мне нужна Светлана. Понимаете?
- Ну подождите, - сказал Кульков, - она, может, года через два вернется.
А сапожник сказал:
- Нет, я, пожалуй что, пойду, а то у меня время - деньги, причем большие. - И еще он задал Кулькову один вопрос: - А вы, - говорит, - кто будете Светлане? Родственник?
И Кульков поискал нужное и подходящее более-менее слово и нашел его, сказав:
- Я буду Светлане квартиросъемщик.
- Это хорошо, - повеселел сапожник и пошел , повеселевший, к лифту, размахивая сапогом.
"Интересно, - подумал Кульков, - почему они не звонят перед приходом? Ведь есть же телефон."
И, конечно, телефон стал звонить , как будто бы идя навстречу пожеланиям Кулькова. И стали по нему на разные голоса и лады спрашивать Светлану и Светлану Семеновну, и госпожу Седых - это, если попадали туда, потому что не туда тоже попадали то и дело. И еще звонили из уличного автомата какие-то дети-подростки и говорили ломкими недоразвитыми голосами:
- А ваша жена, - говорили они, - шлюха, - и хихикали, возбуждаясь от самого произнесения этого слова "шлюха".
А Кульков им отвечал:
- Спасибо за информацию, но у меня нет жены, - и он клал трубку на рычаги, радуясь, что не нажил и не имеет своих собственных детей, а то, думал, занимались бы они тем же самым или еще чем похуже и пострашнее.
И вымотав себе последние нервы ответами на этот град телефонных звонков , Кульков пришел к выводу, что надо идти в ЖЭК повторно, так как время неодолимо двигалось вперед, приближая темную часть суток, когда без света совсем здесь будет не жизнь, а издевка. А для электрика, если он вдруг придет в его отсутствие, Кульков дописал на бумажке такую фразу: "Буду, дописал, - через 15 минут максимум". И пошел в ЖЭК. И там сказал, что электрика, между прочим, до сих пор нет и не пахнет и что холодильник у него полностью расквасился, и что это безобразие чистейшей пробы и недопустимая халатность в работе и в отношении к людям.
А его там, в ЖЭКе, выслушали и ответили:
- А кто вы, собственно, такой? - И: - У нас, - ответили, - по этому адресу проживает Седых Светлана Семеновна единолично.
- А я, - сказал им на это Кульков, - муж ее будущий.
На что они со своей стороны сказали, что как станете настоящим мужем, согласно закону о семье и браке и пропишитесь на нашей территории, так и сможете заявлять свои права. И если, сказали, гражданку Седых не устраивает, что электрика нет, пускай она сама и является в ЖЭК, а не посылает вместо себя незнамо и черт знает кого.
- А если Седых нет? - сказал Кульков.
- А где она? - спросили в ЖЭКе.
А Кульков хотел сказать им, что уехала она в ЮАР, но вовремя спохватился и сказал:
- На работу ушла.
- А вы, значит, - спросили они, - на работу не ходите? - И Кульков ушел, ничего от ЖЭКа не добившись и не получив никакого удовлетворения своих требований.
И электрик, пока ходил он в ЖЭК и из ЖЭКа, тоже, разумеется, не появлялся. Зато появились откуда-то семь человек среднего приблизительно возраста - четыре мужчины и три женщины. И они стояли нарядные, покинув лифт, и вдевали соседскому старику нитку в иголку, а у одного из них, у непарного мужчины, в кулаке были зажаты цветы розы.
И, увидев, что Кульков отпирает нужную им квартиру, они подошли к нему окружив и спросили:
- А где, - спросили, - хозяйка? Светлана Семеновна Седых. Она нам записку на двери оставила.
- Это не вам записка, - сказал Кульков, - а электрику. А Светлана, сказал, - уехала в ЮАР. Только об этом - никому ни слова.
- А вы кто такой есть? - спросил у Кулькова непарный мужчина с цветами в кулаке.
- Да как вам сказать... - сказал Кульков.
- Все понятно, - сказали гости и сказали: - Так мы войдем. Светлана Семеновна нас приглашала на шестнадцать часов, а сейчас шестнадцать ноль две.
- Но ее же нет, - сказал Кульков. - И света нет тоже.