— Мой спаситель невероятно силён. Он может выжить.
Я подавил вздох, что рвался наружу и жестом пригласил её следовать за мной. Особенного оптимизма слова альвийки не внушали, но пусть хотя бы попробует. А я посмотрю, как она это будет делать. Возможно получится что-то выяснить.
Ещё одним фактором в её пользу стало отсутствие энергии мёртвых душ. Даже если последняя когда-то и контактировала с каркасом принцессы, то это было очень давно. Настолько, что с тех пор уже не осталось никаких следов.
Кое-что у меня вышло узнать, пока мы добирались до крепости на другой стороне моста. Оказалось, альвийка перемещалась сюда при помощи комплекса плетений, который позволял моментально переноситься из одной точки в другую. Артефактов у неё не было, а резерв свободной силы исчерпался на половине пути. Его остаток она прошла, отдавая свою жизненную силу — именно такую формулировку использовала принцесса. Если же смотреть на это с научной точки зрения, как сказала бы Минерва, наша гостья сжигала части своего энергетического каркаса. Оттого и напоминала цветом кожи некроконструкта.
Впрочем, это не помешало ей приступить к лечению Олега. Стоило отдать должное — упорства альвийке было не занимать.
А вот сил оставалось мало. Настолько, что первый результат у неё вышло получить только с восьмой попытки — над телом раненого возникла группа огоньков, которые скользнули по его коже, а через секунду впитались в неё, уходя вглубь тела.
Неожиданно, но это и правда сработало — я хорошо видел, как созданное принцессой подобие пламени охватывает практически мёртвые энергетические каналы и те принимаются оживать буквально на глазах. А ещё пришло понимание, что именно она использовала. Солнечный свет. Ту самую мощь, которая лежала в основе способностей Аматэрасу.
Конечно, это не было обычной солнечной энергией — такое решение оказалось бы слишком простым. Тем не менее, направление стало понятно и я оттеснил альвийку, приступив к экспериментам. Поначалу та вполне искренне возмущалась, считая что у меня ничего не получится и называя свои возможности Даром их семьи. Но увидев первое миниатюрное солнце, затихла. После чего не проронила ни слова, внимательно наблюдая за моими действиями.
Само собой, воссоздать точно такую же энергию с первой попытки, у меня не вышло. Как и со второй. Даже с учётом того, что у альвийки получилось сформировать небольшой огонёк, который можно было использовать в качестве образца, мне потребовалось почти два десятка проб, прежде чем плетения начали действовать.
Зато теперь я стоял и смотрел на Олега, чей энергетический каркас с «искрой» оживали буквально на глазах. Более того — мне стала понятна природа той заразы, которую он подцепил. Строго говоря, это не было отравой или болезнью. Куда ближе был вариант с симбиотом.
Бездна. Воплощение ужаса и страданий. Место, которое порождало монстров и появилось ещё до того, как в моём старом мире оказался Юпитер. Технически это был солидный кусок свёрнутого пространства с множеством нестабильных точек входа, через которые наружу порой прорывалось всякое.
Естественно, популярным местом для посещений она не была — учитывая монстров, которые плавали в океане бурлящей внутри силы, подобное было попросту опасно. Но именно из них, туда порой и совались то молодые боги, то представители Древних рас, желающие быстрее обрести «искру», немного обойдя правила. Каждая убитая тварь Бездны давала порцию энергии, которая приближала момент обретения божественной сути. Обратной стороной была вероятность оказаться разорванным на куски и умереть внутри.
Но порой случалось такое, что охотники за энергией получали ранения, при этом оставаясь в живых и благополучно выбираясь наружу. Тогда они менялись. Сами превращались в монстров, которые мало чем отличались от порождений той же самой Бездны.
В случае с Олегом, заразившая его энергия отличалась. Но её основа была точно такой же. Причина по которой я не понял этого сразу, была проста — сила Безды оказалось переплетена с множеством вариантов энергии самых разных видов, что полностью маскировало её энергетический фон.
И было ещё кое-что. Один слепок, который проявился при воздействии силой Аматэрасу, из-за которого я уже секунд пятнадцать стоял около стола, погружённый в мрачные мысли. Всё из-за того, что он принадлежал моей божественной мощи. Я увидел отпечаток силы собственной «искры», при помощи которой связали воедино масса вариантов разнородной энергии. Да так искусно, что вычленить какой-то один, не разрушив всю структуру, было невозможно.
Судя по всему, Олег и правда действовал не просто так. Он напал на след того, что могло заинтересовать Вольных и пытался разобраться. В итоге едва не погибнув. А судя по той заразе, что почти его прикончила, к этому приложила руку моя версия, явившаяся сюда неведомо откуда. Если же вспомнить, на каком языке говорили местные жители, то можно вовсе предположить его участие в управлении этим миром. Зачем делать нечто подобное, я не понимал, но имеющихся фактов это не отменяло.
Наконец выйдя из ступора, я повернулся к альвийке, которая с каменным лицом наблюдала за мной. Мимикой принцесса и правда владела неплохо — это я признавал. Но вот оттенки её сознания указывали на полное внутреннее смятение. Похоже она не ожидала, что её уникальный, в рамках этого мира семейный Дар, окажется лишь одной из разновидностей божественной силы.
— Тебя проводят в выделенную комнату, где можно будет отдохнуть. А когда ты выспишься и придёшь в себя, мы поговорим.
Конечно, я мог вытащить всё напрямую из её памяти. Но сомневаюсь, что ошарашенная и вымотанная альвийка согласилась бы на такое добровольно. Вторгаться же в её сознание силой не хотелось. В конце концов, она явилась сюда по своей воле, желая спасти жизнь Олегу. По сути, именно это и сделав — без её участия, я бы до сих пор ломал голову, что с ним случилось.
Что удивительно — вопросов она задавать не стала. Молча поклонилась и проследовала за солдатом, которого я позвал, объяснив задачу.
Сам я собирался подумать, но времени мне на это не дали — буквально через минуту после того, как альвийка покинула зал, я почувствовал всплеск силы из личного пространственного хранилища — сработал артефакт связи, оставленный мне Алвином.
Приняв условный вызов, я с удивлением увидел, как в воздухе формируется картинка, изображающая собеседника. И удивился ещё больше, поняв, что вижу перед собой Оболенского. Вот он глянул на меня без всякого изумления. Лишь чему-то усмехнулся, сделал глоток из бокала и озвучил причину беспокойства.
— Не хотел от дел тебя отрывать, Сиятельство. Но мы тут поговорили и знаешь, выяснили массу всего неожиданного. Сможешь в башню ко мне заскочить?
Глава VI
Башней жильё Оболенского называли отнюдь не просто так — если раньше я предполагал, что это может быть лишь оборотом речи, то открыв портал к стенам здания, понял, что это не так. Передо мной на самом деле была башня. Массивная, с фундаментом добрых двадцать на двадцать метров и высотой не меньше тридцати. Внутри такой можно многое разместить — и арсенал, и небольшую личную армию, и запасы провизии на несколько лет вперёд, если придётся пережидать осаду.
Пробивать переход внутрь я не стал — было бы неловко выжечь артефакторную защиту постройки и разрушить её оборонительные контуры, которые наверняка попытались бы предотвратить появление портала.
Князь встретил меня лично. В пыльном холле, полностью лишённом мебели. Остановившись, Мьёльнир задумчиво осмотрел помещение и шаркнул лапой, проделывая полосу в толстом слое пыли, который покрывал каменный пол. Чем сразу же заслужил внимание кавалергарда.
— Ты это брось. Знаешь, как её сложно вот идеально разровнять по поверхности?
Каменный ёж скептически хмыкнул, но комментировать слова князя не стал. Я же двинулся вслед за патрицием, который уже шагал к лестнице. От кавалергарда ощутимо тянуло спиртным, а поднимался он настолько быстро, что уточнить о чём именно сейчас пойдёт беседа, было невозможно.
Заговорил Ратибор только после того, как мы оказались на третьем этаже, добравшись до чистой гостиной, в одном из кресел которой расположился Алвин. Князь остановился около столика, на котором стояло сразу несколько пузатых бутылок.
— Про что, я значит поговорить хотел. У нас тут между делом тема про Древо зашла. И знаешь, Сиятельство, интересные Алвин вещи рассказывает.
Я вопросительно глянул на кавалергарда и тот продолжил.
— Говорит, нет у них таких вот миров, скопированных друг с друга. Не бывает. Похожие ещё могут иметься, если создатели не любят забивать себе голову. Но вот таких, чтобы один в один — нет.
Информации вроде бы стало больше, но суть от этого, понятнее не стала.
— И к чему ты это всё?
Оболенский бросил быстрый взгляд на Алвина и тот начал говорить, выдавая тембром состояние некоторого опьянения.
— Был в этой части Древа один бог из молодых. Рассеном его звали. Вроде бы сначала жрецом Матери Снов подвизался, потом оказался среди её свиты, а затем как-то избавился от клятвы служения и ушёл в свободное плавание.
Сделав глоток из серебряного кубка, украшенного резьбой, продолжил.
— Она зла на него была до крайности. Да и остальные не жаловали. Из-за этого у Рассена появилась навязчивая идея отделиться от Древа. Создать что-то своё. Отдельное. Где кроме него не будет ни единой сущности подобной силы.
А вот это уже было интересно. Потому я опустился в свободное кресло, стоявшее сбоку от стола и поинтересовался.
— И ты считаешь, что всё это сделал именно он?
Служитель Агвира медленно кивнул.
— Скорее всего, да. Ни у кого больше не было подобных мыслей. Только безумцу может прийти в голову отсечь себя от Древа и лишить возможности посетить мириады миров, что там расположены.
Естественно, на этом я не успокоился, продолжив задавать вопросы. И общая картина, надо сказать, вырисовывалась довольно интересная. Этот самый Рассен уже тогда отметился копированием миров. Решил, что так проще, чем утруждаться созданием новых. Причём, он научился создавать не только идентичные планеты, но и дублировал живущих там людей. Правда до разворачивания параллельных вселенных, дело не доходило. Но никто не мог поручиться, что бог не разработал эту технологию позже. Либо всё дело оказалось в гигантском выплески силы, который образовался во время отделения части одной из ветвей Древа.
Насколько я понимал, он попросту отрезал некое количество миров, собираясь создать из них условную территорию, где будет править лишь он сам. И скорее всего попытался воспользоваться выбросом энергии, чтобы сразу их размножить. По оценке Алвина, Рассен был не так силён, чтобы провернуть нечто настолько масштабное своими собственными силами. Оттого и решил использовать заёмную мощь.
Тут имелся важный нюанс — миры Древа были расположены в одной и той же вселенной. Между ними тоже можно было перемещаться по межмировому пространству либо через порталы — так выходило куда быстрее, чем заниматься освоением космоса, хотя некоторые божества пыталась пойти и таким путём. Но все обитаемые миры были в одной и той же глобальной вселенной. Никаких многочисленных копий тебя самого и всего прочего. Здесь же ситуация была иной. Множество копий, каждая из которых существовала в своей собственной вселенной. Возможно какие-то пересекались — к примеру, родная планета Вьерана могла находится на другом конце Млечного Пути, как и иные миры, отличные от Земли.
Тем не менее, для каждой отдельно взятой копии была создана своя собственная вселенная. И несмотря на ту же самую концепцию путешествий, контакт заметно усложнился. В Древе корабль запросто мог войти в пространство любого мира, на котором не развёрнута система защиты. Здесь же приходилось прорываться через барьер, имеющийся между разными вселенными. И по своей сути, каждая отдельная копия являлась точкой входа в свою версию реальности. По крайней мере, если я верно представлял себе всю эту механику.
Ответа на основной вопрос — что произошло дальше с Рассеном, у Алвина, само собой не имелось. Зато рассказанное им позволяло совсем иначе взглянуть на происходящее. Выходит мы имели дело с амбициозным богом, который решил отделиться от всех остальных, став тем единственным, кому станут поклоняться люди. При этом, у него явно что-то пошло не так. Иначе подобного хаоса бы точно не творилось, а все люди обращали свои просьбы исключительно к нему.
Дворцы Первых были жреческими резиденциями. Стоило мне поделиться образом, на котором был запечатлён один из них, как Алвир его сразу узнал. Не конкретно этот Дворец, а саму концепцию их размещения в межмировом пространстве. Мол, это была стандартная практика — в таких местах размещали старших жрецов и членов свиты, а порой отправляли на обучение тех, кого планировалось поднять по карьерное лестнице. Плюс, использовали подобные объекты для размещения эскадр, гарнизонов и арсеналов. А некоторые превращали в неуязвимые крепости — даже настолько могучим богам, как Агвир, порой требовалось укрытие от своих врагов.