Джордж знает, как попасть на негостеприимную планету, на которой держат в ловушке Уилмоса, и он знает, как выторговать услугу за получение к ней доступа.
Станет ли последняя авантюра, в которую он втягивает «Гертруду Хант», слишком опасной даже для наших любимых хранителей гостиницы?
Наблюдайте за шоу «Межгалактический холостяк»!
В гостинице зазвонил колокольчик, оповещая о посетителях. Я тихо застонала и открыла глаза, оставив душегубский изолятор в середине преобразования. Сплетение ветвей «Гертруды Хант», укачивающих мое тело, гудело от энергии. Я заключила себя в кокон, чтобы ускорить процесс.
Нам удалось убедить Доминион Семи Звезд, что 48 часов — это нереалистичный срок. Я прикрылась Ассамблеей как щитом и сказала им, что нам нужно получить необходимые разрешения, что было лишь наполовину ложью. Будучи Республиканской империей с развитой бюрократией, Доминион согласился с необходимостью соблюдения надлежащей процедуры. Это дало нам пять дней на подготовку. Сегодня был третий день. Завтра канцлер Суверена приедет осмотреть помещения, чтобы мы могли внести коррективы.
Я провела последние три дня за работой с того момента, как открыла глаза, и до того момента, как потеряла сознание в нашей постели. Я мало ела, меньше спала, и этим вечером я достигла своего рода странного, обезличенного состояния, в котором я все еще была отчасти собой, но в основном я была «Гертрудой Хант», отчаянно формирующей комнаты из ничего.
Попытка вызвать экран, чтобы увидеть, кто находится снаружи, была выше моих сил. Мне нужно было пару секунд.
Стена раздвинулась, и появился Шон. Он выглядел изможденным. Линии его шрамов стали более заметны, а глаза покраснели. Даже гены оборотня не смогли компенсировать тот огромный объем работы, который мы проделали за последние 72 часа.
— Это Брайан, — сказал он.
Брайан Родригес управлял крупнейшей гостиницей в регионе, расположенной в Далласе. Он знал моих родителей до того, как они вместе со своей гостиницей исчезли без следа, и мы помогали друг другу в прошлом. Как и мои родители, он заседал в Ассамблее Хранителей. Хранители упорно отказывались покидать свои гостиницы без крайней необходимости. Почему он лично приехал к нам?
Шон взмахом руки вызвал экран. На нем мистер Родригес вышел из синей «Тойоты ФоРаннер». Мужчине было за пятьдесят, среднего роста с бронзовой кожей, темными волосами с проседью и короткой бородкой.
Мой мозг очень медленно установил связь. Мистер Родригес <- Ассамблея <- Запросы.
— Они отклоняют наш запрос на разрешение приема душегубов. — Я толкнула оплетавшие меня ветви, и те, разделившись, мягко опустили меня на пол. — Он приехал сказать нам об этом лично.
Пассажирская дверь распахнулась, и из машины вышел Тони. Тони был мистером Родригесом 2.0, но примерно на двадцать с лишним лет моложе, на три дюйма выше и без бороды. Он был милейшим парнем. Он также был ад-алом, тайным стражем Ассамблеи, следящим за порядком.
В своем обычном человеческом обличье Тони выглядел совершенно безобидно. У него была открытая улыбка и уравновешенный характер, и если бы вы вошли в комнату, полную людей, и попытались выбрать того, кто способен заковать вас в цепи и доставить на планету с умирающим солнцем, где вас ждет столетие одиноких мучений, он стал бы абсолютным последним выбором.
Хранители гостиниц обладали почти абсолютной властью в своих гостиницах, но за их пределами наши возможности были сильно ограничены. У aд-алов таких проблем не было. Их сила исходила изнутри них самих. Они не были привязаны ни к одной гостинице и появлялись только тогда, когда проблема превращалась в полномасштабную катастрофу. Некоторые хранители гостиниц десятилетиями не сталкивались с ад-алами. Мы же знали нашего регионального ад-ала по имени и регулярно кормили его обедом. Только на этот раз он не собирался подшучивать над стряпней Орро.
— Если Ассамблея откажется предоставить нам разрешение, я собираюсь подать апелляцию, — сказала я. И я буду очень настойчива. Они выдадут мне это чертово разрешение.
Шон глухо зарычал. Он был невысокого мнения об Ассамблее.
Каждый хранитель был островом сам по себе. У нас была большая автономия, и поскольку все члены Ассамблеи сами были известными хранителями, они ревниво охраняли эту независимость. Это также означало, что помощь была в дефиците. От нас ожидали, что мы сами решим свои проблемы. Тем не менее, Ассамблея действительно обладала властью блокировать посещение Земли определенным гостям и целым видам. Технически, они могли наложить вето на все наше мероприятие, и мы мало что могли с этим поделать.
— Он привел ад-ала, чтобы подавить нас на случай, если мы откажемся, — сказал Шон. Его тон говорил о том, что он не склонен к подавлению.
Ад-алу, даже такому могущественному, как Тони, было бы нелегко сражаться с двумя хранителями на территории их гостиницы.
— Это заранее проигранная битва, и они оба это знают.
— Давай выслушаем, что они нам скажут, — предложила я.
Мы встретили их на пороге.
Мистер Родригес обнял меня и пожал руку Шону.
— Простите, что заскочили к вам без предупреждения.
— Всегда вам рады, — сказал Шон.
Тони стеснительно помахал рукой.
— Привет.
Ни один из Родригесов не выглядел напряженным. Может быть, это был просто визит, или, возможно, они были абсолютно уверены, что мы согласимся с тем, что решила Ассамблея.
— Пожалуйста, следуйте за мной, — сказала я. — Извините, у нас идет перепланировка.
Я провела их через гостиную, мимо тихой, пустой кухни, в коридор, прямо под портретом моих родителей. Дверь в коридор скользнула в сторону, и мы шагнули в другой мир.
Перед нами лежал похожий на пещеру зал, длиной 100 ярдов и шириной 60 ярдов. Я расширила главный бальный зал до такой степени, что у меня заныли кости. Сейчас он выглядел несколько голым, так как мы не остановились на подходящей отделке.
Мистер Родригес поднял брови.
Мы продолжили идти. Справа от нас, широкий арочный проход вел в новую кухню. Статистика гласила, что кухня среднего ресторана в США занимала порядка тысячи квадратных футов, но тем ресторанам не приходилось соответствовать пищевым потребностям более дюжины видов. Новая кухня Орро была монстром в четыре тысячи квадратных футов. Половину из них занимало кулинарное оборудование, печи, плиты и стальные разделочные столы, а другую половину — ещё восемь длинных столов для сервировки. Каждый из этих столов был оборудован уникальной системой хранения, спускавшейся с потолка, и содержавшей столовые приборы, соусники, шприцы и целую кучу загадочных кулинарных приспособлений.
Новые помощники Орро метались между столами, что-то яростно нарезая и смешивая. Орро пытался закончить составление меню.
— Ничего себе улучшение, — присвистнул Тони.
— Нам пришлось, — сказала я.
Два су-шефа не обратили на нас внимания. Один был юным острошипом, походившим на уменьшенную версию Орро, а вторая — туром, существом ростом в полтора метра, с золотисто-коричневым мехом, изящными конечностями, отдаленно напоминающим антилопу лицом и четырьмя рожками, венчающими ее голову. Как и острошипы, туры обладали умопомрачительным количеством вкусовых сосочков. Они эволюционировали как травоядные, которым приходилось определять ядовитые растения от неядовитых на вкус.
— Где вы их нашли? — поинтересовался Тони.
— Орро ходил повидаться со своим наставником, — сказал Шон. — По-видимому, он позвонил в какую-то модную кулинарную академию, которая быстро согласилась принять участие.
— Держу пари, — сказал мистер Родригес. — Тут чертовски большой список гостей. Любой начинающий шеф-повар хотел бы включить это в свое резюме. Я удивлен, что они не подрались.
— О, они подрались, — сказал Шон. — Как только они поняли, что есть только две вакансии, произошла захватывающая драка. Эти двое — победители.
Тура выглядела так, словно и мухи не обидит. Внешний вид может быть очень обманчив.
Шеф Адри также прислал специалиста по сервировке из своего личного ресторана, васкебьёрна, которая, в отличие от прозвища своего вида среди хранителей, совсем не походила на енота, за исключением рук. Она выглядела как диковинная, но совершенно очаровательная помесь лисицы, белки и обезьяны с коротким золотистым мехом, и ее сноровке не было равных. Ее звали Капелька, и они с Орро уже успели дважды повздорить. Он попытался запугать ее, раздувая свои иглы, а она врезала ему по носу кондитерским мешком.
Мы прошли на кухню и вышли в одну из столовых зон. Всего мы с Шоном построили их три: одну, достаточно большую, чтобы вместить всех гостей, и две пространством поменьше. Это место мы назвали Океанским обеденным залом. Это была большая прямоугольная комната. Три ее стены были из бледно-кремового камня, со вкусом украшенные резным рельефом вдоль потолка. Четвертая стена выходила на террасу, с которой открывался вид на чужеземные воды, бесконечный мелководный океан с водой цвета темно-оранжевого меда под пурпурным небом.
— Колинда? — Мистер Родригес разглядывал зазубренные серо-голубые горы на горизонте, торчащие из воды, словно плавники какого-то огромного чудовища. — Интересный выбор.
— Это напоминание, — сказал Шон. — Мы можем вышвырнуть их в это море в любой момент.
Тони заулыбался.
— Пожалуйста, присаживайтесь.
Я выбрала ближайший столик, и мы заняли места. Стул подогнулся под мое тело, приняв его вес. Так хотелось вздремнуть.
Ближайшая стена раздвинулась, и гостиница поставила на стол блюдо с маленькими разноцветными закусками, четыре стакана и кувшин чая со льдом. Орро никогда не позволил бы посетителю остаться голодным.
Тони положил себе крошечный изумрудно-зеленый пончик и принялся жевать с явным удовольствием.
— Вы здесь для того, чтобы сказать нам прекратить? — спросила я.
Мистер Родригес испустил глубокий родительский вздох.
— Нет.
Ох, хорошо.
— Если бы жизнь Уилмоса не стояла на кону, вы бы все равно провели это мероприятие? — спросил мистер Родригес.
— Нет, — выпалили мы с Шоном одновременно.
— Хорошо, — кивнул мистер Родригес.
Нам пришлось рассказать им об Уилмосе и искаженном ад-але. Я показала мистеру Родригесу запись с камер, когда запрашивала разрешения.
— Мы не пытаемся сделать себе имя, — сказала я. — Ни один здравомыслящий хранитель не захотел бы принимать у себя такое.
— Ты себе даже не представляешь, насколько ты права, — сказал мистер Родригес. — Ассамблее очень неуютно из-за всего этого.
— Это не амбиции, — сказал Шон. — Это необходимость. — Он посмотрел на Тони. — Ты сможешь выжить на Карроне?
Тони прекратил жевать и задумался.
— Возможно.
— Вот вам и ответ, — сказал Шон. — Если им так неуютно, они могут послать какого-нибудь ад-ала в Каррон, чтобы выяснить, почему их искаженные версии бегают повсюду и похищают людей.
— Ты же знаешь, что мы не можем этого сделать, — заметил мистер Родригес. — Наша сфера влияния ограничена Землёй.
Договор, гарантировавший особый статус Земли, был очень специфичным. Юрисдикция ад-ала прекращалась сразу за пределами Солнечной системы. В очень редких случаях они выслеживали преступника, но в большинстве случаев, даже если те устраивали резню в гостинице и бежали после в большую галактику, ад-алы не преследовали их. Однако, если бы преступники осмелились вернуться, спасения не было бы.
— На всем этом чувствуются отпечатки пальцев Арбитров, — сказал мистер Родригес. — Арбитр имеет к этому какое-то отношение?
— Да, — сказала я.
— Это Джордж Камарин?
— Да, — снова кивнула я.
— Этот человек представляет угрозу. — Мистер Родригес покачал головой. — Вы двое уверены, что должны это делать? Ни одна другая гостиница на Земле не захотела бы принимать у себя такой бардак. Особенно учитывая вашу постоянную гостью.
— Мы уверены, — сказал Шон.
— Доминион знает о Калдении, — добавила я. — Они не видят в этом проблемы.
— Ваши разрешения утверждены в полном объеме, — сказал мистер Родригес.
— Никто не хочет оскорблять Доминион, — сказал Шон.
Тони кивнул.
— Ты понял.
— Мы повышаем ваш рейтинг до 3.5 звёзд, — продолжил мистер Родригес.
Я рассмеялась. Просто не смогла сдержаться. Это все от нервов.
Шон глянул на меня.
— Им слишком стыдно позволить Суверену поселиться в гостинице с 2.5 звёздами, — пояснил ему Тони.
— Мы принимали у себя дрифанского льежа во время пребывания по Договору, и они не подняли наш рейтинг, — выдавила я между смешками.
— Да, но вы двое также позволили гостю и сотруднику устроить грандиозную сцену на записи телешоу и чуть не раскрыли тот факт, что ваш шеф-повар — инопланетянин ростом семь футов, покрытый шипами, — сказал мистер Родригес. — Ассамблея все принимает во внимание.
Я засмеялась громче.
— У Ассамблеи есть два условия, — продолжил мистер Родригес. — Если ты на мгновение перестанешь хихикать, я тебе их озвучу. Во-первых, Тони останется здесь в своем официальном качестве, чтобы поддерживать вас.
Тони ухмыльнулся, поднял руку и согнул ее.
— И, во-вторых, если Суверен пострадает во время этого мероприятия, ваша гостиница будет конфискована.
Весь смех сразу вышел из меня.
Мистер Родригес наклонился вперед.
— Подумайте об этом основательно. Здесь нет места для переговоров. Каждый хранитель время от времени теряет гостя, независимо от того, насколько он хорош и сколько мер предосторожности предпринимает. Вы не можете потерять этого. Вы двое даже не знаете, жив ли еще Уилмос.
Я выпрямилась на стуле. Гостиница вокруг меня заскрипела, реагируя на перемену в моем настроении. Комната слегка наклонилась, поскольку вся «Гертруда Хант» ждала, как собака, заметившая незваного гостя и ожидающая команды.
Тони прекратил жевать.
— Дело не в Уилмосе, — каждое мое слово вибрировало магией. — Гостиница — наше владение. Если мы не можем обезопасить своих гостей, мы её не заслуживаем.
Мистер Родригес улыбнулся.
— Именно такой ответ я и ожидал.