- Значит, надо думать о душе и не думать о хлебе?
- Так, да. О душе надо заботиться, чем о еде. Мудрость людей в себе собирать и следовать ей.
- Заветы древних исполнять?
- Заветы - это законы, к которым люди пришли ценой страданий. То что мудростью многих людей добыто, ценно и в единый миг это отменять нельзя.
- Учитель, почему же ты не омываешь рук водой? Ведь ты прикасался к прокаженному? По завету ты должен очиститься водой, иначе и в город нельзя входить!
- Воды не достаточно, Иаков. К тому же тут такая вода, что она не очищает, а напротив добавит нечистоты моим рукам. Лучше я протру руки уксусом.
- Но ведь обычай предписывает омывать или хотя бы опрыскивать руки водой, а без этого ты не можешь считаться чистым.
- Обычай придумали люди мудрые, а исполняют его не всегда с толком. Порой уж лучше бы и не было хорошего обычая, чем его иметь, да не к месту применить.
- Ты говоришь загадками, Учитель.
- Нет, я говорю просто, но чтобы пояснить, надо привести пример.
- Так приведи.
- В Риме есть запрет предавать смертной казни девственницу. Его ввели из сочувствия невинной душе, из уважения к чистоте её. Этот обычай стал таким непреложным, что забыли об истоках его. И вот приговорили к казни одного человека и всю его семью, а у него были две дочери, девственницы.
- Как же поступили римляне?
- В этом всё и дело, Симон. Палач на глазах у публики совершил насилие над этими девочками, после чего их казнили.
- Разве это не справедливо?
- Не вижу в этом справедливости, Фаддей. Вместо уважения - дополнительное оскорбление и страдание.
- Лучше ли было им умирать невинными? Как знать? Кто может судить законы? Они были правы, что не нарушили обычаев.
- Они не были правы, Фаддей. Девочек надо было отпустить. Я уже не говорю, что семья не должна отвечать на отца...
- Не понятно ты говоришь, учитель, но святость твоих слов я чувствую.
- Иоанн, надо отвергать те обычаи, которые наносят вред. Соблюдать бездумно вреднее, чем не соблюдать вовсе. Доброе начало этих законов убито чрезмерным рвением в их применении.
- Не понимаю.
- Закон, даже хороший, не должен быть сильнее людей. Закон должен соблюдаться, это - добро. Но и добро в слишком больших дозах может стать злом.
- Как понимать, что добро может стать злом? Может ли и зло стать добром?
- И во зле иногда теплится добро. Знаешь, зачем дают уксус приговоренным к смертной казни?
- Чтобы облегчить боль.
- Правильно. Туда также добавляют желчь. Но для чего придумали казнь? Разве не для того, чтобы не только смертью, но и болью наказать преступника и устрашить тех, кто вздумает ему последовать?
- Да, для этого.
- Так и в стремлении причинить боль люди бывают иногда добры, вопреки поставленной цели. Даже в палачах есть доброта, её надо разглядеть и пробудить, развивать.
- Скажи, учитель - если доброго чего-то слишком много, то как оно всё же может из доброго стать злым, а злого если мало, то оно уже и не такое зло?
- Всему должна быть мера.
- Разве и доброе может быть слишком?
- Чем запиваешь ты еду свою?
- Как и все - уксусом.
- То есть уксусом зовешь ты кислое вино.
- И все так его зовут.
- Вкусным ты его находишь?
- Да. Его приятнее пить, чем воду.
- Если этот уксус не был бы разбавлен водой, ты бы смог его пить?
- Нет, от такого питья и зубы ломит.
- Видишь - добрый напиток становится злым в большом соотношении к воде взятый.
- Вижу, правда твоя мне понятна стала. Но как же зло - в малом количестве и оно может быть добром?
- Тот же уксус разве тебя не убеждает и в этом? Знаешь ли ты, что и ядами змеи лечить человека можно?
- Нет, не ведаю.
- Верь мне - это так. Есть и травы такие, что в большом количестве соки их ядовиты для человека и пить их означает верную смерть. Но в малых количествах если их разбавить в воде то они снимают боль.
- Вовсе снимают?
- Есть такие, что и вовсе. Не будешь ты чувствовать, даже если и зуб тебе станут рвать.
- Вот бы и мне такой травы.
- Я научу тебя готовить такие настойки, Иаков.
- А меня?