- Что молчишь?
- Мать зовет меня... Я приду сейчас. Я вернусь...
- Ну, иди, голуба моя, радость, краса, раз мать тебя зовет.
- Вот отпустил ни с чем. И блюда даже не подарил ей.
- Вздор - желание за ней. Сейчас она вернется, клянусь, и я исполню её желание, в чем бы оно ни состояло. И уж она мне ... Как танцевала, а? Какова она? Уж она мне... Любое желание... Я ... Она... Эй, вина ещё мне и гостям!!! "Ах, как прав ты, Иоанн, не на той племяннице я женился... Мне бы тебя раньше послушать... Только ведь не добра ты мне желаешь, а зла. Ну и что ж - будешь сидеть в темнице, обличать меня - а мне и дела нет. А дельное что скажешь, так я и воспользуюсь. Как славно, что я велел схватить его! Как тяжела же голова моя!"
* * *
- Матушка, мне страшно, они так смотрели на меня... И дядя - он особенно как-то.
- Ты не должна называть его дядей. Он тебе отец и повелитель.
- Отец. Он смотрел такими глазами!
- Дочь, не страшись, привыкай к этим взглядам. Чем сильнее блестят глаза мужчин, тем слаще будет твоя жизнь. Привыкай. Ты уже не маленькая.
- Они довольны, кажется. Я смущена.
- Ты молодец. Но почему не сняла ты повязку с бёдер в конце танца, как я тебе велела?
- Матушка, я и без того переломила себя, обнажив грудь. Они меня видели всю. Я не смогла.
- Впрочем, так даже лучше. Он готов на всё.
- Он... Отец спрашивал моего желания...
- Я слышала, дочь.
- Он предлагал полцарства.
- Зачем нам половина? С кем его делить? Нет уж, пусть остается целым.
- Матушка, я не понимаю. Остальные говорили про золотое блюдо.
- Мерзавцы! Они лизоблюды, хоть и именитые. Сами ничего дальше блюда не видят.
- Что же мне попросить?
- Проси голову Иоанна.
- Что? Зачем? Как это - голову? Я не понимаю.
- Зачем тебе понимать - достаточно понимать мне. Я тебе говорю Саломия, доченька, слушай меня и делай, что я велю.
- А это хорошо ли для него?
- Какое тебе дело?
- Я видела его вчера - он такой несчастный. Мне его жаль.
- Видела? И куда только стража смотрит! Ты спускалась к нему в темницу?
- Я видела его в окне подвала. Он спросил меня - не твоя ли я дочь. Я сказала, что да. Тогда он назвал меня сорным семенем.
- Негодяй!
- Нет, матушка, он добрый. У него грустный взгляд. За что его посадили в темницу? Я хочу, чтобы его выпустили. Если я попрошу дядю... отца ... Если я попрошу его отпустить - его отпустят?
- Проси его голову, это и означает, что его отпустят. Только помни, как надо сказать.
- Почему надо просить голову?
- Ну, так говорят. Голову - означает жизнь. Ты скажешь: я прошу голову Иоанна - Крестителя и тебе приведут его в полное твое распоряжение.
- Я поняла - голову Иоанна.
- Да, и скажи непременно "на блюде". Это такая формулировка. Отец поклялся на блюде - ты же слышала - они говорили о блюде. Так проси голову на блюде. Не перепутай, смотри.
- Матушка, я постараюсь. Голову Иоанна на блюде - и они его отпустят.
- Молодец. Дай я тебя поцелую. Скажи, как я велела - и ничего не слушай, ступай опять ко мне, не разговаривай с ними больше. Так надо.
- Я поняла, я мигом вернусь.
- Ну, ступай же, радость моя. ... Доченька моя... Красавица моя... Плоть от плоти моей... "Оружие моё против тебя, Иоанн. И против тебя, Антипа."
* * *
- Вот она - вернулась. Подойди ко мне, красавица. Ну что, какую награду тебе? Что мать присоветовала?
- Молчит...
- Не бойся, я любую просьбу, клянусь, вплоть до полцарства. Исполню. Дай же поцелую тебя.
- Матушка и я хотим... Я хочу...
- Ну не томи же, говори, радость моя.
- Голову Иоанна крестителя на блюде.
- Голову?.. На блюде?.. Верно ли я понял тебя?..
- Да, голову Иоанна на блюде. Я пошла, меня мать зовет.