Шёл третий день с момента отплытия из Бреста. От боевого настроя экипажа и команды не осталось и следа. Первый день прошёл относительно легко и бодро, ведь путь только начинался. Запаса еды хватало на всех, душу грела вечерняя выпивка, да и попутный ветер сопутствовал Диззеру первые несколько часов. Но вот уже на третий день непрерывного пути море начало казаться нескончаемым…
Запасы провизии подходили к концу, а о нормальном сне и вовсе пришлось позабыть. На матросах сказалось долгое отсутствие заплывов на большие дистанции, от чего бывалая сноровка заметно ослабла. Дольше всех боевой дух сохраняла Дизз, ведь она капитан корабля, и ей приходилось подавать пример для всех остальных. Но к середине третьего дня, общий упадок духа добрался и до неё.
А хуже всего приходилось тем, кто ранее редко выходил в море. Кота и Кэрри то и дело по долгу стояли у фальшборта, подкармливая рыб переваренным обедом. Так же стоит взять во внимание, что с ночи первого дня напрочь изменилась роза ветров, от чего ход судна сильно замедлился.
И вот близилась середина третьего дня. Солнце безжалостно испепеляло своими лучами палубу Диззера, пропитанную солёной влагой. Члены экипажа с трудом переносили жару, обливаясь липкими струями пота. Большинство из них и уже не ходили, а скорее едва ковыляли по палубе в ожидании, когда этот кошмар наконец-то закончится. У всех в глазах образовалась столь же густая муть, как и в самых тёмных морских глубинах. Измотанные жарой и долгим путешествием, матросы со временем стали откликаться на команды со второго или третьего раза, пока Дизз истошно срывала голос, чтобы повторять эти самые команды. Робби уже к концу второго дня был совершенно никакой и всё хуже контролировал происходящее на палубе. Даже в бывалые большие заплывы они заходили в попутные порты хотя бы раз в несколько часов, а теперь лишь жалобно смотрели на сушу в нескольких милях за бортом, мечтая ступить ногами на твёрдую землю и наконец-то нормально выспаться. Но, само собой, высказать недовольства капитану в лицо никто так и не осмелился…
Большинство членов экипажа, как и часть команды Лайонхарт, уже не знали, что ещё с себя снять, чтобы хоть как-то спастись от удушающей жары и противной влаги. В такие моменты даже боязнь солнечных ожогов или теплого удара отходили на задний план, уступая желанию хоть немного охладить кожу под слоем шерсти.
Солнце постепенно начало опускаться всё ниже к линии горизонта под облегчённые вздохи экипажа. Вечером и ночью, несмотря на сонливость, плыть было намного проще. За три дня Дизз спала всего один раз, ставя на своё место Робби, который уходил на боковую, когда поднималась волчица. Но сейчас, вновь стоя у штурвала, Дизз явно ощутила, что вот ещё немного и её руки натурально отвалятся и упадут на пол. И тогда уже нечем будет держать сабли. А как драться?
— Роб, ты…? — только смогла выдавить волчица.
— Да.
За годы работы вместе этот лев уже давно научился понимать капитана без лишних слов. Встав у штурвала вместо Дизз, Робби осмотрел земли на пути, с радостью отметив, что до Байё плыть осталось не так уж долго.
— Что ж… я надеялась, этот путь дастся нам намного легче. Давай доплывём до Байё, наберём еды и воды, позволим команде хорошенько выспаться, а уж на утро отправимся дальше в путь, — выдавила Дизз, сняв с пояса фляжку с водой.
— Согласен. Почти…
Дизз сделала пару блаженных глотков, после чего вытерла губы рукавом.
— Почти?
— Да. Я полагал, что нам понадобится около четырёх дней, а мы добрались до места всего за три. Я понимаю, что ты хочешь добраться до храма как можно быстрее. Но всё же будет не лишним, если экипаж Диззера и твоя команда получат более действенный отдых.
— Продолжай…
— Ну, Байё же торговый город. Там часто останавливаются моряки, которым после долгого плавания хочется только двух вещей.
Дизз заметно оживилась.
— Пива и девок, — скорее утвердительно, чем вопросительно произнесла волчица.
— Так точно, капитан! Я думаю, парни заметно оживятся, проведя вечерок в каком-нибудь местном пабе. И хоть у нас важная миссия, но ведь мы всё равно будем ночевать в городе. Почему бы не позволить себе немного расслабиться перед сном? — продолжал настаивать Робби.
Дизз обдумывала слова несколько минут, после чего прокашлялась, сглотнула побольше слюны и обратилась к экипажу:
— Молодцы, парни! Так держать! Видите тот порт? Это наша остановка. Наберём еды, воды и устроимся на ночь в каком-нибудь гостевом доме. Ах, да… а перед этим напьёмся, как последние сволочи!
Последняя фраза оживила команду лучше любого кнута и громогласных приказов. Матросы забегали по палубе, как тараканы, стараясь сделать так, чтобы этот корабль долетел до порта быстрее собственных возможностей.
— Я спущусь на палубу, Роб. Доведёшь корабль до порта? — спросила волчица, ступая на лестницу.
— Кончено, капитан!
Лев потуже затянул красную бандану, сдерживающую его густые рыжие волосы. Затем принялся раздавать команде указания, пока Дизз уверенно шагала по палубе, гордо наблюдая за тем, как стойко её экипаж переносит трудности долгого плавания. Теперь-то уж…
Внезапно она увидела Коту, который только что закончил с очередной прикормкой рыб собственными пищевыми запасами. Остальные члены команды спрятались от солнца в трюме и каютах, но как бы сильно не обжигало солнце, тошнота мучала Коту куда сильнее, заставляя его оставаться наверху. Волчица решила подойти к нему и попытаться слегка приободрить.
— Эй, ты как? Держишься? — заботливо спросила волчица, держа Коту за плечи и покачивая в такт движению корабля.
— Лучше не бывает… — хрипло выдавил лев с зелёным лицом и пустыми глазами.
Как бы он не стеснялся своих шрамов, солнце заставило раздеться и его. Всё, что на нём осталось — те самые залатанные штаны столь же яркого цвета, сколь и его рыжие кудри.
— Потерпи ещё немного, мы почти приплыли, — сказала Дизз, прижав к себе Коту.
Лев и так был на голову ниже волчицы, но сейчас он казался особенно маленьким и беззащитным, съёжившись от постоянной судороги и тошноты.
— В следующий раз я пойду пешком… — промычал Кота, прижавшись лицом к плечу Дизз.
— Первый раз всегда так. Поверь, со временем ты войдёшь во вкус, — сказала волчица, ласково потрепав парня по волосам.
Через несколько секунд Кота отстранился от Дизз, оперевшись на фальшборт и глядя на пенистые морские волны. Было похоже, что его начало понемногу отпускать. Лицо приобрело былой цвет, да и дышать он стал куда глубже и ровнее.
— Как долго ты в Артеле? — спросил вдруг лев.
Дизз встала рядом с ним, положив локти на горячее от солнца дерево.
— С шестнадцати лет. Хотя, можно сказать, с четырнадцати. Райан взял меня юнгой именно в этом возрасте. Прихватил меня с одного из Британских островов вместе с Робби и ещё парочкой молодцов. Я тогда и не знала, что такое Артель, но он-то уже состоял в нём. Так что… технически я вступила в Артель уже тогда, — усмехнулась волчица.
Лев лишь изумлённо глядел на неё, не зная, что и сказать.
— А вот ты говорил, что работал с опытным кузнецом, пока на вас не напали разбойники. А у Кову мне удалось выпытать только то, что до этого ты побывал в руках гвардейцев, где и получил все эти… ну, ты понял. Но как же это произошло? Что такого ты сделал и как сумел выбраться? — с нажимом спрашивала Дизз, пока столкнулась с тем самым взглядом Коты, напомнившем ей о не столь давнем инциденте.
Поняв свою оплошность, волчица выставила руки перед собой, с трудом подбирая правильные слова.
— Я не хотела снова поднимать эту тему! Прости…
Кота отвёл взгляд от Дизз, глядя на то, как по палубе бегают матросы. Лев разделся ещё вчера, когда жара стала невыносимой. И его торс, исписанный шрамами от порезов, ожогов и ударов плети, быстро привлёк к себе всеобщее внимание. Однако сейчас все уже успели привыкнуть. Не было больше странных и изучающих взглядов, только всеобщее равнодушие. Это успокаивало Коту, хоть он и понимал, что всем сейчас попросту не до него…
— Я думаю, у каждого есть в жизни моменты, о которых не хочется рассказывать. Да, я поведал Кову больше, чем остальным. Но там и ситуация была иная. Да и он не знает всех деталей, которые по большому счёту ни на что не влияют. Разве это вообще важно? У тебя самой наверняка есть пара секретов, о которых никто другой не знает. А уж я тем более. Ты бы хотела, чтобы кто-то лез к тебе в душу за этими секретами и выставлял на всеобщее обозрение? — спросил Кота, указав пальцем на Дизз.
— Да… — тихо ответила волчица.
Такого ответа лев явно не ждал, но волчица лишь спокойно перевела взгляд на море, а затем обратно на Коту.
— Ведь проще не держать горе в себе, а с кем-то его разделить, разве нет?
— Не знаю. Не уверен… ты пробовала? — растеряно спросил лев.
— Нет. Либо не было случая, либо я не была готова.
Дизз выждала странную паузу, огляделась по сторонам, после чего чуть тише обратилась к Коте.
— Ты сказал, что ничего не знаешь обо мне. Быть может, ты будешь больше мне доверять, если я…
— Может. Но ты ведь ждёшь, что я сделаю тоже самое, так? А я не…
— Нет, Кота. Не жду. Но рано или поздно тебе придётся смириться с тем, что было, и навсегда оставить это в прошлом. Никто не вправе тебя заставлять, но когда ты захочешь разделить эту ношу с кем-нибудь ещё, я буду неподалёку, — сказала волчица, дружелюбно подмигнув.
Кота смущённо забегал глазами по сторонам, подыскивая слова.
— Ну, раз уж ты хочешь поделиться, то… полагаю, ты в прошлом делала что-то плохое? Или, может… с тобой? — с трудом выдавил лев, рефлекторно потирая собственные шрамы на запястьях.
— Всего понемногу. Раньше об этом знал только Райан, но, как и в твоём случае, ситуация была иная. Знаю, в это трудно поверить, но когда-то я была прилежной дочерью английского аристократа. Да-да, не удивляйся. Мой отец владел роскошным особняком в Истоне, и ему принадлежало несколько текстильных фабрик, благодаря которым мы могли бы до самой старости жить в богатстве и роскоши. Само собой, я слабо соображала в подобных делах, но была счастлива тому, что мой отец не пропадает днями и ночами на работе, вместо этого проводя много времени со мной. Но позже я выяснила, что весь этот прибыльный бизнес достался ему не очень-то честно. А кроме того, уже будучи взрослой, я также узнала, что он был довольно значимой шишкой в Ордене Вечности. Представляешь? Вот ведь ирония. Но тогда мне было всего девять лет, и я не очень-то заботилась вопросом, откуда у нас столько всего, чего не имели люди вокруг. Однако… куда ироничнее то, что вскоре мне всё-таки пришлось оказаться по ту сторону жизни, лишившись буквально всего, что у меня было. Той ночью мы с отцом вернулись домой из театра. Помню, что пьеса была ужасно скучно… и что мне пришлось идти на неё в платье. Да простит меня господь, но как же я, блять, ненавижу платья! А ещё я ненавижу каблуки! А ещё корсеты! А ещё косы! Фух, ладно… прости, я отвлеклась. Мне слабо помнится прошлая жизнь, но вот тот вечер я помню так, словно всё это происходило буквально вчера перед сном. Наш двухэтажный особняк стоял на относительно небольшой улице и у него был широкий открытый балкон, выходящий во внутренний двор. А с другой стороны окна выходили к соседнему дому, за которым размещался городской порт. Уже тогда я заглядывалась на приходящие и уходящие корабли, мечтая когда-нибудь поплавать на таком. Домечталась, блять… В тот вечер я пришла в свою комнату на втором этаже, сняла корсет, расплела волосы и стащила с ног чёртовы туфли на дурацких серебряных застёжках. Я тогда ещё не знала крепких ругательств, но в голове у себя страшно проклинала все эти вещи, чисто на уровне эмоций. А одевшись в ночнушку, я решила выйти на тот самый балкон и посмотреть на наш красивый двор с высоким фонтаном и кустарными фигурами, а заодно поглазеть на зажигающиеся огни ночного города. Поначалу всё шло отлично, но потом я заметила, как на территорию особняка проникли двое посторонних. По телосложению я сразу догадалась, что это были мужчина и женщина. А по хвостам стало понятно, что они оба были львами. И надо сказать… выглядели они крайне недружелюбно. Оба были облачены в тёмную кожу, а лица скрывались за тканевыми полумасками. Однако мне всё же удалось разглядеть злобные голубые глаза и рыжие локоны, выглядывающие из под капюшонов. Я уже собиралась как можно скорее звать отца, но к тому моменту он сам уже вышел во двор, идя прямо на встречу незнакомцам. В тот момент я совершенно не знала, что делать. Сколько я себя помню, мы с отцом всегда жили вдвоём. Даже обслуживали особняк сами, практически без прислуги. Были только повар и различные учителя, которые приходили к нам в дом рано утром и уходили сразу, как становилось темно. А свою мать я никогда не видела. Она умерла практически сразу, как я родилась. Поэтому на том балконе я была совершенно одна, и не к кому было обратиться за помощью. Всё, что мне оставалось — это смотреть. И я смотрела… Мой отец завёл разговор со львом. Поначалу они говорили спокойно, но потом незнакомец начал кричать на моего отца. Говорил, что тот предал его и что они больше не братья. Я тогда ничего не понимала, ведь отец мне никогда ни о чём таком не говорил, но… теперь это уже не важно. В один момент в руке льва появился блестящий кинжал, и он в одно движение перерезал горло моему отцу, окропив крыльцо особняка алой кровью. Так я впервые увидела чью-то смерть. И надо ли говорить, что это не было похоже на то, как это изображают в театре. Никаких криков, судорог и пафосной предсмертной речи. Только отчаянные попытки хватать ртом остатки воздуха и медленно угасающие глаза. Никогда не забуду звук, с которым тело моего отца обрушилось на пол. Я была в таком ужасе, что несколько секунд не могла пошевелиться. А потом… потом я закричала. Да, не слишком-то умно, это правда. Но я была ребёнком. До смерти напуганным ребёнком, оставшимся один на один с убийцами. Тот час эти двое подняли на меня свой взор. Их голубые глаза были полны холода и… какой-то тревоги. По крайней мере, так мне показалось. Но миновало мгновение, и они побежали в сторону входа, очевидно, намереваясь закончить начатое. Испуг сменился адреналином, и я быстро заперла дверь в комнату, после чего спряталась под кровать. Да, охуенно умно придумала, но что ещё было делать?! Кончено, им ничего не стоило выломать хлипкую дверь. Но пока они искали меня по просторной комнате, появилась возможность для побега. Они отошли к балкону, где видели меня в последний раз, когда я тихо вылезла из-под кровати, после чего побежала вниз по лестнице с такой скоростью, с которой никогда не бегала! При том до сих пор. Я выбежала через заднюю дверь в одной лишь ночной рубашке. Благо на улице стояла тёплая летняя ночь, и в городе было не слишком ветренно. Я долго бежала до порта, слыша, как они меня преследуют и кричат что-то в спину. Наверно угрожали, что убьют меня, требовали остановиться или ещё что-нибудь. В общем, я добежала до пристани и смогла запрыгнуть в один из уходящих кораблей, зацепившись за выпирающие доски торцевой каюты. Сама не помню, как мне это удалось. Но так или иначе, они отстали. Поначалу они бежали вдоль порта, надеясь, что смогут перехватить у моста. Но шустрый корабль вышел в залив, и я осталась жива. Дальше меня быстро заметили матросы и затащили к себе на палубу. Я рассказала о случившемся, и мне невероятно повезло, что попался хороший и опытный капитан. Он был местным торговцем и хорошо знал фамилию моего отца. Через какое-то время меня вернули в Истон, но я с горечью обнаружила, что наш дом… в общем, его сожгли вместе со всеми следами неизвестных. Тело моего отца тоже пропало. Ну… вот так я и потеряла всё.
Дизз взяла небольшую передышку, прежде чем подытожить свой "коротенький" рассказ.
— Возможно, мне стоило дождаться каких-то действий Ордена, но как мне казалось… всем на меня просто наплевать. Полисмены нехотя отворачивали головы, а соседи по улице делали вид, что их хата с краю. Ещё бы, блять… Ну, первое время мне пришлось клянчить деньги на улице, чтобы хоть как-то прокормить себя. Приходилось много бегать от местной стражи, чтобы меня не отправили в рабочий дом, приют или прочие ужасные места. Ну… так думал мой детский мозг. Став чуть старше, я начала подворовывать еду и одежду. Пару раз даже пришлось убегать от торгашей с тесаками и пистолетами, грозящихся отрезать или прострелить мои тощие ноги. Но как бы там ни было, огромными усилиями я смогла дожить до двенадцати лет. Воруя, клянча и побираясь. А потом я начала замечать объявления, мол, требуются крепкие рабочие на чайную плантацию. Крепкой меня едва ли можно было назвать, но у работодателя был сильный недобор. Поэтому он не отказался взять малолетнюю девчонку к себе на работы, пусть и обещал, что будет ой как не легко. Так я и отправилась на остров Джерси. До четырнадцати лет работала там, укрепляя тело и зарабатывая гроши, которых едва хватало на дырявую крышу над головой и разбавленную выпивку. Да, я была не самая приличная юная леди, но что уж поделать. Таков мой волчий нрав. А когда мне наконец-то исполнилось четырнадцать, я отдыхала в прибрежном баре, где меня и нашёл Райан. Думаю, дальше примерно понятно, как обстояли дела.
Кота внимательно слушал рассказ, ни разу не перебив. А когда рассказ подошёл к концу, он уже и не знал, что сказать…
— Тяжело тебе пришлось. Я тоже лишился родителей, так что… я тебя понимаю, — негромко сказал лев, глядя на Дизз новым взглядом, который она ещё не видела.
И этот был взгляд был полон искреннего сочувствия, которого волчице так не хватало.
— Да уж, грустная у тебя история… — раздалось со стороны.
Внезапный голос заставил обоих развернуться и слегка подпрыгнуть на месте. Перед Дизз и Котой стоял Кову, скрестив руки на груди.
— Кову! И давно ты тут стоишь? — злобно спросила волчица, хватаясь за бушующее сердце.
— Минут двадцать.
— Сколько?! — спросил Кота, будучи уверенным в том, что они стояли тут одни.
— Вы были так увлечены беседой, что совершенно не заметили, как я подошёл.
— Ты подслушивал! — вдруг осознала Дизз.
— Да. И что?
— Ну… — волчица подняла кулак, но тут же опустила, поняв, что нечего противопоставить данному аргументу.
— Хм. А хоть кто-нибудь в нашей команде не имеет грустной историей, связанной с родителями? Ну, или хотя бы счастливое детство там? Я вот нет. Дизз тоже. Кота, судя по всему, туда же. Насколько я знаю, и Артур был сиротой, когда Райан забрал его из рабочего дома в Бирмингеме. А Кэрри… а Кэрри с запада, там всё просто. Родители продали её бандитам за горсть монет и ящик взрывчатки. Повезло, что те вырастили её относительно хорошим человеком, что удивительно и иронично одновременно. Похоже, мы все тут собратья по несчастью.
Кота опустил глаза, а Дизз, напротив, воодушевилась и подняла уши.
— А ведь правда. Команда неудачников!
— Зато какие все красивые, а? — сказал Кову, откинув чёлку и уперев руки в боки.
— Что есть, то есть. Глядите, мы уже подплываем! — крикнула Дизз, указывая на порт Байё, до которого оставались считанные ярды.
***
Солнце почти опустилось за горизонт, когда последний канат Диззера наконец-то был привязан к пристани. Весь экипаж корабля вместе с командой Лайонхарт отправился искать ближайшую таверну, чтобы там как следует напиться и заночевать. Именно в таком порядке, ничего не перепутав!
Наконец, после долгих блужданий по каменным улочкам города, Дизз увидела большой трактир, в котором спокойно могли бы уместиться сразу два экипажа Диззера. Подойдя ближе, волчица прочитала кованую железную надпись на деревянной вывеске.
— "Весёлая бочка". Думаю, нам это подойдёт…
Волчица вошла первая, а остальные весело последовали за ней, облизываясь в предвкушении большой попойки. Заведение было отчасти похоже на "Безумный сыр" в котором Дизз проводила бесконечное множество приятных вечеров. Однако этот трактир был куда больше и возвышался аж на три этажа с кучей гостевых комнат и просторным баром на первом этаже, что был усеян деревянными столиками для временных постояльцев и местных гуляк. Стены прихожей были завешены декоративными мечами и щитами в купе с парочкой живописных картин не самого лучшего качества. И с первых минут прибывания в трактире стало абсолютно очевидно, что заведение имеет большой спрос у моряков, так как больше половины мест уже были заняты пьянствующими матросами и портовыми рабочими.
Арендовав все оставшиеся свободные комнаты на одну ночь, Дизз приказала своим людям отправиться на верх и поскорее занять места. Кому не хватит комнат, селятся к другим и спят на полу. А после заселения чтоб все были внизу с кружкой пива в руках!
Этот приказ был выполнен куда лучше и оперативнее любого из когда-либо произнесённых волчицей. В момент закончив с заселением по комнатам, оставшиеся столики быстро заполнились матросами Диззера. Правда, мест хватило не всем, и кому-то пришлось ютиться за барной стойкой. Но это вовсе не беда! Ведь алкоголь так даже ближе…
В то же время команда бойцов Артеля во главе с Кову решили соединить вместе два стола у окна, чтобы поместиться всем вместе и не терять друг друга из виду. За окном совсем стемнело, и по каменной брусчатке начали звонко постукивать капли холодного ночного дождя. А от того находиться в тепле и уюте трактира стало особенно приятно. В камине у дальней стены вовсю потрескивала прогорающая древесина, а с кухни доносился чарующий запах готовящейся еды. Блаженная атмосфера усилилась ещё сильнее, когда до столика бойцов наконец-то добралась официантка, прихавтив с собой большой поднос с едой. Похоже, этот город ещё не познал убытков закрытых границ, поскольку в достатке было всё: сочные бараньи рёбра, обжаренные до хрустящей корочки, печёный картофель с ломтем сливочного масла, подплавленный сыр, хрустящий, слегка пряный хлеб и свежая зелень. А когда на столешнице оказались четыре бутылки с холодным пивом прямиком из погреба, экстазу уже не было предела.
Всего через несколько минут на деревянных тарелках остались одни только кости, а первая порция пива была благополучно осилена. И, ограничившись этим, Кота вежливо удалился в свою комнату, сказав, что слишком сильно устал в пути. Разумеется, никто не стал ему перечить, и лев благополучно поднялся на второй этаж, где и рухнул в объятия мягкой постели, уснув в тот же миг, как его кудрявая голова коснулась подушки.
— А мы, пожалуй, ещё по одной! — сказала Дизз, махнув рукой бармену.
***
— Ну и короче я ему такой говорю… присоединяйся к семье Сальери, у них больше денег! — ровным, но уже слегка плавающим голосом рассказывал Кову, обильно жестикулируя руками.
— А ты о чём вообще? — непонимающе спросила Дизз, сидящая напротив льва.
Кову прижимал к себе Кэрри, которая, судя по всему, тоже потеряла призрачную нить повествования.
— Ой, да не важно. Давайте лучше ещё выпьем! — торжественно предложил лев, за чем закономерно последовал металлический звон трёх кружек с пивом.
Ребята спокойно поглощали пенный напиток, как вдруг рядом с их столом нарисовался высокий лев в длинном кожаном плаще чёрного цвета с изящными стальными застёжками. На голове у него была слегка помятая двууголка, из под которой торчали смолистые локоны, пропитанные морской солью. Незнакомец периодически поглаживал аккуратные усы, переходящие в пышные, слегка седеющие бакенбарды. Он внимательно посмотрел на волчицу, а затем ехидно улыбнулся, обнажив ряд желтоватых зубов, среди которых блестели и несколько золотых.
— Неужели мне изменяют мои пропитые глаза. Или передо мной и правда сама Дизз Торрез! — вскрикнул лев, раскинув руки.
За его спиной было ещё четверо парней в похожих одеждах. Выглядели они в меру спокойно, однако сабли на поясах и суровые лица не позволяли Кову и Кэрри заглушить нахлынувшее чувство тревоги. Но вопреки их реакции, волчица заметно оживилась, ответно взмахнув руками.
— Тэдди! Ах ты старый пёс! Давно не виделись. Я уж думала, что ты уже сгинул где-то в море или ещё хуже… вышел на пенсию, — сказала Дизз, выпрыгивая из-за стола и кидаясь в объятья льва, что был примерно одного возраста с Райаном.
— Ну уж не-ет! Рано ещё благородному пирату Теодору Ковальди покидать родные моря! — гордо произнёс лев с довольно странным акцентом, который Кову не удалось точно определить.
Хотя манера говорить и жестикулировать была очень похожа на манер итальянцев, которых брюнету уже довелось повидать, будучи на заданиях Чёрного Ворона. Вспомнив о друзьях, Дизз указала пальцем на львов, повернувшись лицом к пирату.
— Тэдди, знакомься, это мои друзья. Кову и Кэрри — сказала волчица, поочерёдно указав сперва на парня, а затем на девушку.
— Теодор Ковальди к вашим услугам! — последнюю букву имени лев прямо таки прорычал, после чего наспех произнёс фамилию.
— У нас есть свободное место за столом. Может, составишь компанию? Мне столько всего хочется рассказать! Мы не виделись сколько? Года четыре? Может пять? — говорила Дизз, указывая на освободившийся после Коты стул, стоящий рядом с её собственным.
— Охотно-охотно, mio caro!
Голос льва звучал хриплым басом. Такой мог как успокоить, будучи добрым, так и до смерти напугать, будучи злобным и угрожающим.
— По какому случаю в Байё? — первая спросила Дизз, когда всем четверым принесли новую порцию выпивки.
Сопровождающие Ковальди матросы сели за соседним столиком, взявшись за собственные кружки.
— Я здесь проездом. Слышал, границы закрывают. А значит, бродячим охотникам за наживой, вроде меня, придётся не сладко. Мне нужно кое-с-чем разобраться в проливе Ла-Манш. А затем я как можно быстрее осяду на каком-нибудь курортном островке. Говорят, сейчас в таких местах куда спокойнее, чем в открытом море. Ну а ты что забыла в таком уютном месте?
— Да так, дела Артеля.
— Ах, ну да. Всё играешь в борца за справедливость. Что ж, пусть так. Но мне больше интересно другое…
Ковальди вдруг пристально уставился на Кэрри изучающим взглядом.
— Что в очередной вашей операции делает такая мягкая и очаровательная леди? — галантно поинтересовался лев, сняв двууголку и убирав её под стол.
Кэрри обернулась, ища леди, о которой он говорит. Однако, не найдя таковой, она переспросила:
— Вы про меня говорите, мистер Ковальди?
Лев широко улыбнулся, сверкая золотом.
— Зачем же эти формальности, dolcezza? Зови меня просто Тэдди, — промурлыкал лев.
— Полегче, Капитан Спагетти! Иначе "Тэдди" на твоём надгробии напишут… — злобно прорычал Кову.
Алкоголь начал активно бурлить у него в крови, застилая голос разума и вызывая непреодолимое желание начистить кому-нибудь небритую харю…
— Не нужно нервничать, fratello. Я всего лишь хочу сказать, что твоя Кэрри невероятно очаровательная синьора! Её бы да в бордель! — звонко усмехнулся Теодор, восторженно сложив указательный и большой пальцы.
Кову резко спрыгнул со стула, в мгновение очутившись рядом с Ковальди. Четверо ребят Артеля, почуяв драку, тут же соскочили со своих мест и встали позади Кову. Однако и со стороны итальянца подорвались несколько поддатых пиратов, нервно наблюдающих за ситуацией. Постепенно в конфликт включалось всё больше и больше народу, как с одной, так и с другой стороны. Начались словесные перепалки, блещущие красноречивыми оскорблениями и взаимными угрозами. Только Дизз и Робби продолжали молча сидеть на своих местах, невозмутимо потягивая пиво. В помещении явно запахло массовой дракой, когда Теодор вдруг громко воскликнул:
— Basta, парни!
Пираты тут же смолкли и попятились назад, отчего матросы Диззера слегка впали в ступор.
— Что же мы, джентльмены, будем брызгать слюной друг на друга, да кулаками махаться? Цивилизованные люди решают спор иначе…
Все в трактире спешно переглянулись.
— Сражение на мечах?
— Дуэль на пистолетах?
— Соревнование "Кто больше выпьет?"
Поочереди предположили Кову, Кэрри и Дизз. Однако Ковальди молча осмотрел переполненный людьми зал и увидел рядом с дальним окном большую бочку с двумя свободными табуретами.
— Есть у меня одна мыслишка…
***
Весь трактир замер в свете керосиновых ламп. Некогда готовые к бою пираты Ковальди и матросы Диззера теперь стояли в одном большом кругу, наблюдая за интригующей битвой двух отъявленных джентльменов. Дизз и Кэрри стояли за спиной у Кову, периодически нашёптывая различные подсказки, от которых лев раздражённо отмахивался, убеждая, что у него всё под контролем. На бочке перед ним в шесть небольших рядов были разложены игральные карты различных мастей и номиналов. Шёл финальный раунд долгой игры, и от победы в нём зависел исход всей партии.
— У него осталось всего три карты, а у тебя целых пять. Хорошие шансы, — шептала Дизз.
Кову бросил на третий от себя ряд карту со значением 5, ожидая действий Ковальди, сидящего напротив и ехидно поглядывающего на общую колоду.
— Знаешь, мне кажется, что очков-то у тебя маловато! — съязвил Теодор, хотя счёт был 43: 49 в пользу Кову. — Вот тебе ещё парочку…
Лев положил на сторону оппонента одну из своих карт, что добавило ему четыре очка, однако Тэдди воспользовался правом взять из общей колоды ещё две карты. Теперь у них было равное количество карт, что сделало исход партии ещё более непредсказуемым. Однако у Кову ещё есть чем удивить! Лев поднял с бочки карту, которую только что бросил Ковальди, заменив её на другую с нарисованным пугалом. Количество карт в руке от этого осталось прежним, однако теперь Кову может использовать на Тэдди его же трюк.
— Вот хитёр, diavolo! — звонко рассмеялся пират.
После хода Ковальди Кову немедля положил ту самую карту на поле Теодора, забрав себе ещё две из общей колоды. Да, счёт стал хуже. Теперь он равнялся 48: 49 в пользу Кову. Однако у него на руках теперь снова было пять карт, когда у Ковальди лишь три, что обесценило хитрость пирата, ведь они практически вернулись к первоначальной позиции. Тэдди положил на бочку карту, снижающую все номиналы в самом дальнем ряду до одного очка, однако Кову тут же бросил карту, снимающую этот эффект.
Спустя некоторое время счёт уже достиг цифр 58: 65 в пользу Кову. Но у него в руке закончились карты, когда у Ковальди оставалась ещё одна.
— Что ж, это была хорошая партия. А теперь готовься признать поражение от величайшего игрока — Теодора Ковальди! — торжественно произнёс лев, бросив рядом с полем карту, удваивающую все номиналы на третьем ряду от себя.
Его счёт увеличился на 15 очков, так как на этом ряду лежали три карты по пять очков, ставших десятками. Теперь счёт был 73: 65. Ковальди и его люди начали ликовать, чокаться кружками и победоносно насвистывать, как вдруг Кову невозмутимо протянул руку к отдельно лежащей карте. Это была особая карта, не имеющая номинала, но влияющая на распределение очков на поле. Ковальди такую уже использовал во втором раунде партии, чтобы избавиться от эффекта снижения очков.
— А что ты на это скажешь?
Кову перевернул карту рубашкой вниз, и все присутствующие поспешили прочесть, какой же эффект она даёт. И, как оказалось, она обнуляет самый высокий номинал противника в третьем ряду, при том сразу все имеющиеся карты с таким же значением. Из-за этого Ковальди лишился аж 30-и очков, сбросив счёт до 43: 65. Что означало разгромную победу Кову!
— Ура! Лучший! — прокричала Дизз, спрыгнув со стула.
Кову и Кэрри, изрядно набравшиеся пива в процессе игры, начали страстно целоваться, радуясь столь яркой победе. А Ковальди лишь молча поднялся со стула и подошёл к Кову, медленно аплодируя.
— Достойная игра, compagno! Признаю твоё мастерство и победу в нашем споре.
— То-то же! А… а о чём мы там спорили? — искренне спросил Кову.
Все в зале вопросительно переглянулись, совершенно позабыв, что предшествовало столь долгой партии.
— Вопрос хороший… но я тоже не помню. Ай, да и чёрт с ним! Выпьем!
— Пьём! — крикнул Кову, забирая у официантки очередную порцию пойла.
***
Давно уж опустилась тёмная ночь, а в Весёлой бочке всё гуляли весёлые моряки. Кто-то плясал на столе, а кто-то был уже под столом. То и дело раздавались звонкие песни под ритмичный аккомпанемент металлических кружек. Хозяин трактира открыл уже десятую бочку пива. У него и раньше гуляли целые команды матросов с приезжих кораблей. Но так, чтоб сразу две! Такого ещё не видали эти стены. Но он не унывал, ведь радушные гости не скупились на щедрую оплату, обогатив трактир на несколько месяцев вперёд.
— Ах, хорошо-то как! Последний раз так гуляли на свадьбе моего брата. Только невеста после этого сбежала почему-то… Но ничего, у него ведь остался сын и вилла в Испании. И чего его туда потянуло? Не важно! Пьём!
Ковальди чокнулся с Кову, после чего они наспех осушили кружки. Шёл уже четвёртый час ночи. И те матросы, что не смогли подняться в комнаты, уснули прямо за столом, используя тарелки с объедками в качестве подушки. Однако бойцы Артеля всё ещё держались молодцом, и Дизз даже что-то напевала себе под нос, потрясывая пустой кружкой. Но эта незамысловатая песенка о морской легенде была единственным, что обрывало общую тишину в зале трактира, где ещё недавно бушевало веселье.
— Думаю, нам пора… это… спать короче, — еле шевеля языком, сказал Кову.
Кэрри ничего не ответила. Только коротко кивнула с закрытыми глазами и тут же уснула на плече льва. Похоже, она восприняла "пора спать" слишком буквально. Хотя льву не привыкать. Кову аккуратно обвил девушку руками и вынес из-за стола, направившись к лестнице на второй этаж.
— Э-эй! А меня кто понесёт? — раздосадованно спросила Дизз, разведя руками.
— Тебя пусть Тэдди тащит, — усмехнулся Кову, после чего отправился наверх, осторожно перешагивая деревянные ступени.
Дизз посмотрела на Ковальди, который уснул в обнимку с кружкой пива, и решила, что лучше ей добраться до кровати своими силами. Так получилось, что ей не досталось личной комнаты и пришлось селиться вместе с Котой. Когда Дизз поднялась, он уже давно спал. Благо кровать была достаточно большой, чтобы уместить двоих. Поэтому Дизз, не снимая одежды, плюхнулась в кровать, нагло перетянув всё одеяло на себя. Но крепко спящий лев ничего не заметил, перевернувшись на другой бок. Уже через несколько минут весь трактир мирно спал в ожидании того, что же ждёт их с утра. И какие невзгоды принесут им морские волны.