"Мариас.
Маленький рыбацкий городок на границе Франции, вблизи залива Сены, уже много лет имеет дурную славу, окутанную ореолом таинственности. Вокруг этого города ходят различные жуткие истории, повествующие о непроглядном тумане, загадочных исчезновениях и вечно угрюмых уродливых жителях, от которых стоит держаться подальше. Мариас практически полностью отрезан от окружающего его мира. Туда редко заходят торговые и пассажирские корабли, а городской порт давно покрылся мхом и плесенью. Внешний мир не влиял на Мариас, и город отвечал миру той же монетой. Живущие там волки и львы имеют загадочный или скорее даже враждебный вид, с презрениям относясь к чужакам, по воле судьбы забредающим в их скромную обитель. А о деятельности городской церкви с вами и вовсе не станут говорить, поскольку большинство жутких слухов вертятся именно вокруг неё, чему очень не рады местные жители. Промыслом богохульной церкви приезжие так же объясняют для себя и постепенное вымирание населения Мариаса. Бытует поверье, что новорожденных детей здесь принято приносить в жертву морским божествам, которые не дают городу окончательно сгинуть в веках, щедро одаряя уличные прилавки и погреба домов рыбным уловом. И хоть это всего лишь слухи, но рыбы в Мариасе и в правду так много, что весь город давно насквозь пропах её зловонными потрохами. Однако "живым" от этого он всё равно не стал. Никто из соседствующих поселений и городов не торгует с рыболовами Мариаса, а старая текстильная фабрика, некогда приносившая городу солидный достаток, давно уж закрылась на вечный простой, когда её владелец бесследно пропал, что было абсолютной нормой в этих краях. И это пугало сильнее всего. Гуляя по узким городским улочкам, меня всё сильнее одолевало чувство беспокойства, постепенно перерастающее в первобытный страх, стоило мне всякий раз взглянуть в глаза местных жителей. Все они выглядели так, словно давно умерли и теперь лишь бездушно повторяют привычные обряды, шествуя по улицам с безжизненными взглядами и вечно опущенными плечами. Люди никуда отсюда не уезжают, а чужаки не остаются в городе дольше, чем на одну ночь. Ведь поговаривают, что, проведя в Мариасе больше одной ночи, больше не сможешь его покинуть. И страшная участь будет ждать того, кто решится на это…" (с) Шарль Бекфорд — французский писатель и путешественник, впервые написавший о таинственном городе, стоящем вблизи залива Сены.
Его статья о загадочном Мариасе, куда привели его долгие странствия по стране, быстро привлекла внимание европейской прессы, а слухи и интерес разошлись далеко за пределы местного фольклора. Позже из под пера Шарля вышел полноценный путеводитель: "Диковинные места Франции", где он в подробностях описал всё, что видел, слышал и чувствовал в этом сыром и мрачном городе, куда никогда не заглядывает солнце, скрытое за густыми тучами и непроглядным туманом, отдающим пугающей и одновременно с этим чарующей зеленой. Его книга вдохновила множество новых путешественников на исследования родных земель в поисках чего-то столь же интересного и загадочного, а также сподвигла талантливых писателей и художников со всего мира на разного рода творчество, использующее в своей основе доселе невиданную экзотику жутких образов, собравшихся вокруг морских пейзажей и нагнетающего чувства первобытного страха перед неизведанным. Правда, пик подобного творчества наступит гораздо позднее…
Купаясь в лучах славы и успеха, Шарль Бекфорд не отказал себе в желании написать вторую книгу, дополненную новыми новыми фактами. Собравшись с духом, француз снова отправился в Мариас, прихватив с собой побольше бумаг и письменных принадлежностей, намереваясь более подробно исследовать тайны этого туманного города и поведать их всему миру.
Больше старого льва никто не видел…
Он бесследно исчез в те несколько дней, что собирался провести в Мариасе. Состоятельные родственники писателя наняли целый отряд гвардейцев Ордена Вечности, чтобы те обыскали весь город, заходя в каждый дом, заглядывая в каждый подвал и залезая на каждый чердак в поисках бедолаги. Но отыскать Шарля Бекфорда так и не удалось. Словно его и вовсе никогда не существовало. А гвардейцы, уже привыкшие к брошенным в их доспехи камням, крикам о произволе и агрессии со стороны недоверчивых жителей городов, к которым им по долгу службы приходилось врываться в дома, выбивать долги, карать за преступления или устраивать облавы, сейчас прибывали в обезоруживающем смятении. Они бесцеремонно выбивали двери кирпичных домов, заходили внутрь и без всякого дозволения обыскивали помещения, подозревая жутких горожан в похищении или убийстве Бекфорда. Однако люди в домах и заведениях, на фермах и рынках, да и просто на улице смотрели на одетых в красную сталь воинов не с яростью или презрением, как это было всегда. Их взгляд не выражал вообще ничего. Стеклянные глаза, блестящие и пустые, словно у дохлых рыб, вызывали неподдельного беспокойства даже у бывалых солдат Ордена. А неподвижные лицевые мышцы и напрочь отсутствующий язык тела дополняли и без того жуткий вид дополнительной неестественностью.
Не прошло и недели, как гвардейцы уведомили семью несчастного писателя о том, что им не удалось найти ни единого следа его пребывания в городе. Словно его там никогда и не было. С тех пор эта история получала всё более широкую огласку, а в город стали приезжать ещё реже. Минутная слава в одночасье сменилась пугающей репутацией, окончательно оттолкнувшей жителей Франции от Мариаса. Ведь никто не в силах противостоять тому таинственному ужасу, что затаился среди мокрого камня и прогнившего дерева. И мало кто из людей желает столкнуться с тем мёртвым взглядом, котором горожане встречают заблудших к ним чужаков.
Сойдя с корабля Ковальди, команда Лайонхарт и остатки экипажа Диззера узрели в полной мере то, что было описано несколькими строками ранее. Жуткий, постепенно вымирающий город во всей его красе…
Любые упоминания маленьких городков, не обозначенных на морских и прочих картах, заслуживали определенного интереса, а та странная манера, в которой Ковальди описывал это место, лишь подогрели любопытство юной авантюристки.
— Ну вот мы и в Мариасе, друзья мои. А ведь и вправду жутковато выглядит, а? — в голосе Дизз звучал задор, но, похоже, никто больше его не разделял.
Даже вечно смелый и порывистый Кову сейчас лишь нервно подёргивал плечом, беспокойно всматриваясь в темноту улиц, укрытых густым туманом.
— Мне здесь не нравится… — жалобно простонал Кота.
— Нравится или нет, но нам придётся здесь остановиться. Как минимум на одну ночь. К тому же раненых парней ещё нужно подлатать.
Кову, гружённый вещами, решительно пошёл вперёд, старательно всматриваясь в зеленоватую мглу, ища вывеску таверны, гостинцы или чего-то подобного. Команда следовала за ним, старясь держаться как можно ближе друг к другу. Несмотря на наличие оружия и доминирующую численность, здесь никто не чувствовал себя в безопасности. Скорее наоборот, жуткая тревога и навязчивое предчувствие гуляли среди экипажа и команды.
Проходя через мрачные улицы, обходя высокие кирпичные дома, поросшие мхом и плесенью, команда всё больше погружалась в терпкие и гнетущие пучины уныния. Несмотря на то, что во многих окнах горел свет, хватало и домов, чьи двери и ставни были наглухо забиты деревянным досками, а таблички заведений оторваны и втоптаны в грязь. Гуляя среди высоких кирпичных зданий, бойцы Артеля начали встречать тех самых волков и львов, способных одним только своим видом напугать целый взвод вооружённых солдат…
Несуразные, одетые в дырявые плащи из кожи и льна, с вечно безэмоциональным тоскливым взглядом и длинными засаленными волосами от постоянного контакта с морской водой и дохлой рыбой. Шерсть у жителей Мариаса была редкой и выцветшей, а кожа на оголённых участках казалась мертвецки бледной из-за отсутствия солнца, скрытого за пеленой тумана и туч, простирающихся до самого берега. Горожане и сами стали походить на причудливых морских обитателей. Особенно их глаза…
Пройдя очередной поворот, Кову понял, что они окончательно сбиты с толку туманом и постоянными развилками. А понял он это, когда уже в третий раз увидел валяющуюся на земле табличку "Товары Альберта Марша".
— Мы ходим кругами.
Кову растерянно встал на месте, озираясь по сторонам в поисках верной дороги.
— Как же воняет… — тихо сказала Кэрри.
— М-да, я хоть и люблю рыбу, но только когда она прожарена до хрустящей корки и подана с картошкой и луком. А здесь воняет так, будто весь город протух к хуям, — отозвалась Дизз, закрывая нос.
— Может, так оно и есть…
Кову отдал сумки Робби и подошёл к проходящей мимо волчице, закутанной в тёмные тряпки.
— Здравствуйте. Не подскажете, где здесь можно переночевать? — как можно вежливее спросил лев, еле сдерживаясь от желания поскорее отвернуться от женщины, крепко зажав нос.
От волчицы несло рыбой ещё сильнее, да и вид у неё был далеко не самый приятный. Женщина медленно повернулась ко льву, абсолютно не изменившись в лице.
— Наверное, она не знает язык. Давай я попробую. Кхм… Pouvez-vous me dire où se trouve l'auberge? — вовремя подскочил Кота.
Стеклянные глаза перевелись с одного льва на другого, но волчица так ничего не ответила. Вместо этого она повернулась в сторону широкого переулка, и из-под серой шали высунулась тощая рука с узорчатыми татуировками. Костлявый палец устремился куда-то в туман, указывая дорогу чужакам. Напоследок волчица вновь посмотрела в голубые глаза Коты, всё также не проявляя эмоций. А затем, посильнее укрывшись шалью, она медленно пошла своей дорогой, тихо шаркая по мостовой.
— Да что же за город такой! — тихо возмутился Кота.
— По крайней мере, мы теперь знаем, куда идти. Надеюсь… — ответил Кову, забрав сумки у Роба и вновь поведя за собой отряд.
***
Прошло около получаса, и на улице внезапно стемнело. Хотя в этом месте никогда и не было по-настоящему светло. Кову продолжал вести команду всё дальше вглубь города, с радостью отметив, что порывы вечернего ветра наконец-то начали разгонять надоевший туман. Правда, без него город стал выглядеть ещё хуже. Ведь теперь ничто не укрывало взор от кучи мусора, грязи, гнили и плесени, украшавших и без того мрачные улицы.
— Странно всё это. Так тихо, будто здесь давно уж и не живёт никто. Но при этом в окнах горит свет, с труб валит дым, а все жители, которых мы видели, больше похожи на бродячие трупы. А ещё… вы видели здесь детей? Хоть одного? — начала Кэрри, и вся команда вдруг остановилась.
— О чём ты? — спросила Дизз.
— Ну… сами сравните. Тот же Дерлинг такой же портовый городок на отшибе. Провинция провинции. При том ещё меньше, чем Мариас. Но там постоянно бегают дети разных возрастов, даже когда наступает час покинуть отчий кров. Самые разные ребята по пять, десять, пятнадцать лет. А здесь мы не видели ни одного пацана, бегающего с кривой палкой, ни девчонок, играющихся у клумб. Да и ладно дети. Но… портовый город, окружённый морским берегом, в окрестностях которого нет птиц? Даже чаек?
Тут даже Дизз напряглась.
— А ведь действительно. Тихо, как в склепе, да и небо абсолютно пустое. А ещё нет бродячих собак или котов и шума бытовой суеты внутри домов… — волчица осмотрелась по сторонам, подтверждая свои слова.
— Да, всё это странно. Но я не думаю, что наши парни дотянут до другого города. Хотите вы того или нет, но нам придётся остаться здесь. И к слову, я уже вижу где… — сказал Кову, резко пойдя в сторону большого здания.
Команда двинулась за ним, подойдя к трёхэтажному полуразваленному строению с длинной деревянной табличкой над входом, на которой еле держались прибытие на ржавые гвозди металлические буквы, гласящие: "Гостиница Трогмортона".
— Хм, написано на английском. Надеюсь, хоть там люди будут посговорчивей… — сказал Кову, дёрнув на себя скрипучую деревянную дверь и зайдя внутрь заведения.
Главный зал гостиницы едва освещали несколько блёклых ламп, а вся мебель и прочее убранство были полностью сделаны из тёмного дерева. Деревянные полы, деревянные столы и стулья, деревянные шкафы и деревянная стойка в конце помещения, за которой стоял грузного вида лев, одетый в тёмно-серую рубашку и тёмно-синий бархатный жилет. Его заплывшее лицо обрамляли небрежено отрощенные бакенбарды и тёмные редкие волосы, зализанные к затылку.
Он ничуть не удивился, когда в хол его заведения вошли одиннадцать человек, часть из которых были серьёзно ранены и выглядели не сильно лучше местных жителей.
— Вы говорите по-английски? — сразу спросил Кову, подойдя к стойке.
Хозяин заведения перевёл взгляд на чужака, осмотрев льва беглым, но всё столь же безэмоциональным взглядом.
— Да… — сухо ответил мужчина за стойкой.
Его голос был хриплым, а изо рта несло гнилью и переваренной рыбой. Однако это всё равно было лучше, чем немая реакция, с которой Кову ожидал столкнуться.
— Слава богу. Нам нужно по меньшей мере пять-шесть комнат. Всего на одну ночь. Завтра утром мы уже уходим. И ещё нам очень нужны лекарства. Вы не могли бы…
— Комнаты наверху. Они все свободны. Лекарств нет.
Каждая фраза давалась льву с большим трудом. Он говорил очень медленно, выделяя каждый слог, словно до этого момента он никогда и ни с кем не разговаривал.
— Ладно… тогда где я могу найти медикаменты? Бинты, спирт, бальзамы, травы. У вас в городе есть больница или может лавка лекаря? Хоть что-нибудь? — спросил Кову.
— Лавка оружейника. У него. Там. У него. Есть. Лекарства…
— Оружейник, значит? Хорошо, пусть так. Как его найти?
— Там.
— Э… там — это где? — недоумённо спросил Кову.
— Там… — лишь повторил лев.
Терпение Кову начало постепенно заканчиваться, однако от чего-то ему показалось, что грубая сила в данном городе не имеет никакого значения. И что в таком странном месте не стоит лезть в необдуманные конфликты.
— Ладно, найдём. У вас хотя бы есть карта Франции? Завтра нам нужно добраться до Руана и…
— Оружейник. У него. Карта. Он любит карты. Да…
— Отлично. Тогда мы заселяемся, а потом будем искать этого вашего любителя карт, — не скрывая раздражения, сказал Кову, положив на стойку кошель с деньгами.
Однако лев и не думал тянуться за ключами от комнат, продолжая молча взирать на чужаков.
— Вы дадите нам ключи? — чуть грубее, но всё ещё сдержано спросил лев.
— Ключи. Не нужны. Двери. Не заперты. Только изнутри. На ще… На ще… На щеколду.
Кову оглянулся на команду, но остальные тоже мало что понимали.
— Что ж, пусть так. Комнаты сдадим утром.
— Спокойной. Ночи… — сказал лев за стойкой, вновь вставая в позу, в которой он был, когда гости только вошли.
Кову подхватил вещи и потащился наверх. Остальные, как обычно, последовали за ним. Разместившись по комнатам, буквально каждый успел возмутиться твёрдым матрасам, плесени на стенах, вонью, засоренной ванной и десятью слоям пыли на мебели. Не говоря уже о том, что в каждой из комнат периодически встречались большие рыжие тараканы, чьё присутствие никого особо не удивило.
Но выбирать не приходилось. Несмотря на то, что комнат в гостинице было предостаточно, всех матросов и команду разделили по несколько человек на помещение. В таком месте явно не стоит разделяться по одному и нужно постоянно приглядывать друг за другом. Всех матросов расселили по двое. Так же на пары разбили Дизз с Робби и Кову с Кэрри. Они так же притащили в свою комнату ещё одну кровать, чтобы разместить рядом с собой Коту. Вот его уж точно нельзя оставлять одного…
Когда все наконец-то расселились по комнатам и хоть немного прибрались в них, Кову пришёл в комнату к Дизз и Робби.
— Я иду искать лавку оружейника. Беру с собой Коту, потому что может понадобиться знание языка. Но мне нужен ещё кто-нибудь боеспособный, чтобы прикрыть спину в случае чего. От этого города всякое можно ждать…
— Я пойду! — твёрдо сказала волчица.
— Хорошо. Тогда на Робби и Кэрри остаётся присмотр за парнями. Используйте то, что дал нам Ковальди. Там не очень много подходящих медикаментов, но хватит, чтобы дождаться нас. И ради всего святого, если вы вдруг почувствуйте опасность, не мешкая применяйте оружие, ясно?
— Само собой, — ответил рыжий лев.
— Отлично. Пойдём…
Троица вышла из отеля, оказавшись на полностью тёмной улице. Наступила ночь, и оставалось лишь надеяться, что в её темноте не скрывается кто-то пострашнее странных людей, воняющих рыбой.
***
Пробродив по улицам около четверти часа, Кову отметил, что на город вновь начал опускаться неуёмный туман. Стараясь держаться поближе друг к другу, троица проходила квартал за кварталом, поражаясь тому, насколько большим может показаться маленький городок, если не знать, куда идти. Постепенно ребята перестали чувствовать под сапогами твёрдую каменную брусчатку, сменившуюся зыбкой и влажной землёй. Похоже, они подбирались всё ближе к окраине города.
Кота с трудом передвигал уставшие ноги, пока густая грязь хлюпала под его сапогами. Но вдруг его отвлёк какой-то странный шум. Будто бы кто-то очень быстро пробежал за его спиной, растворившись в ночной темноте. Лев нервно оглянулся, ища в тумане того, кто это мог быть. Однако, таращась в пустоту где-то с минуту, он так ничего и не разглядел…
— Р-ребят, я что-то слы… — он обернулся вновь, обращаясь к товарищам.
Но перед Котой уже никого не было. Чувство страха мгновенно заиграло новыми красками, ведь теперь он стоял посреди грязной и тёмной улицы в полном одиночестве.
— Кову! Дизз! — прокричал лев, ринувшись в сторону, куда они шли.
Однако его отчаянный вопль словно съедался туманом. Кота слепо бежал куда-то вперёд, не разбирая дороги, в приступе паники. В ночной темноте каждая улица казалась очередным витиеватым продолжением предыдущей. А лев всё продолжал бежать по влажной грязи, что с каждым шагом становилась всё более густой. И в один роковой момент Кота вступил обоими ногами в большую зыбучую лужу, мгновенно всосавшую его ноги практически по икры.
Лев сразу попытался выбраться, но ноги его встряли на редкость крепко. Сделав резкий рывок в сторону, Кота всё-таки смог выскочить из лужи, вновь оказавшись на твёрдой почве. Однако он тут же с прискорбием заметил, что его сапоги так и остались стоять в грязевой ловушке. Хоть и с большой досадой, Кота продолжил путь босяком. Уж очень не хотелось лезть обратно в отчаянной попытке вернуть свою обувь…
После длительной пробежки и борьбы с грязью лев окончательно выдохся, медленно плетясь через туман, жалея, что скинул весь свой доспех и оружие в гостинице, надеясь впервые за весь день побыть налегке. Кову ведь защитит, если что. Ага, как же!
Вместе с этими мыслями в его голове по-прежнему царствовал надоедливый страх. Ведь он и с оружием-то вряд ли смог бы дать хороший отпор обидчику. А без оружия…
Он ускорил шаг, ритмично шлёпая ступнями по холодной земле. Когда туман немного рассеялся, Кота наконец-то понял, куда он пришёл. И от этого ему легче совсем не стало.
В ночном тумане он забрёл прямо на городское кладбище. Причём не подошёл к нему, а оказался прямо посреди множества старых могил. Сам того не ведая, он шёл мимо каменных надгробий, поросших мхом и частично обвитых корнями. Вполне возможно, он даже проходил прямо по не огороженным могилам, а та самая лужа могла быть вовсе не лужей…
От этих мыслей стало ещё более жутко, а к горлу подкатил горький ком. Кота, до жути боявшийся таких мест, собрался было бежать, куда глаза глядят, как вдруг услышал ритмичные шаги позади себя.
Не желая даже думать о том, кто это был, Кота резко подался вперёд, надеясь убежать прочь с мрачного кладбища. Но не успел он сделать и шага, как кто-то крепко схватил его сзади. Сперва за плечи, а потом за кисти. Некто с болезненной хваткой скрутил руки льва за спиной, быстро связывая их верёвкой.
Кота хотел было закричать, но спереди из-за надгробий появились ещё два силуэта, один из которых быстро подскочил ко льву и приставил к горлу костяной нож. Затем заткнул ему рот вонючей рыбной тряпкой, завязав узлом на затылке.
В этот самый момент, под блеклым светом луны Кота наконец-то смог разглядеть тех, кто решился напасть на него посреди старого городского кладбища. Все трое носили одинаковые чёрные рясы, украшенные различным орнаментом и непонятными иероглифами. На их шеях висели самодельные ожерелья с выгравированными словами, значения которых Кота не знал. Но самым страшным были их маски. Костяные, напоминающие своей формой огромные черепа рыб. Маски эти так же были исписаны символами неизвестного происхождения. Кота не мог рассмотреть их лиц, но зато видел всё те же мёртвые и пустые глаза, таящиеся в рыбьих глазницах. По форме голов Кота не смог понять, волки или львы это были, а их хвосты, выглядывающие из под длинных ряс, облезли настолько сильно, что стали напоминать крысиные. Кота сразу вспомнил слова Ковальди о сектантах и жертвоприношениях, имеющих место быть в недрах Мариаса. И в голове его с новой силой возбудился страх…
Один из сектантов подошёл ближе ко льву и в одно движение задрал его робу до самой шеи, осматривая исписанный шрамами торс. Затем длинными тонкими пальцами в кожаных перчатках он принялся больно тыкать и щупать рёбра Коты, словно пытался просунуть костлявые фаланги прямо между выпирающих косточек.
— Этот чистый. Этот дышит.
Донеслось на французском языке из под маски третьего. Голос сектанта звучал так же безэмоционально и холодно, как и у работника гостиницы. Однако слова он произносил куда более внятно…
Оставшиеся двое словно только и ждали этих слов. Тот, что был сзади, накинул на голову Коты вонючий старый мешок из-под рыбы. А тот, что щупал рёбра льва, взял его за брыкающиеся ноги. Вдвоём они понесли его вглубь кладбища, ведомые сектантом с костяным ножом. Кота изо всех сил пытался ёрзать и вертеться, пытался кричать или хотя бы сдавленно вопить, но всё было бесполезно. Холодный ночной ветер обжигал его кожу, пока рыбный мешок отравлял ноздри невыносимым зловонием. Судя по тому, что его явно понесли по ступенькам вниз, Кота догадался, что его заносят в подземный некрополь. Внутри было менее холодно, но не менее страшно. Любое предположение льва о том, что с ним собираются делать, вызывало лишь очередные всплески ужаса и тошноты.
Коту сперва поставили на ноги, затем стащили мешок с головы, разрезали путы на запястьях и с размаха толкнули вперёд, насильно укладывая парня на холодную каменную плиту в центре помещения. Его руки и ноги развели в стороны и приковали к углам плиты ржавыми цепями. Кову не составило бы никакого труда порвать такие хлипкие кандалы, но слабому и беспомощному Коте оставалось лишь отчаянно барахтаться на холодной плите, словно мальку, брошенному на суше. Несколько минут длились невообразимо долго, пока лев испуганно наблюдал, как трое сектантов бегают вокруг импровизированного алатря, собирая разные приготовления.
По всему некрополю гулял запах истлевших костей и мёртвого камня вперемешку с какими-то зловонными маслами и смесями. Кота почти ничего не слышал из-за постоянного гула, воцарившегося у него в голове. Сердце стучало в бешенном ритме, а в висках пульсировала кровь. Лев ошарашенно бегал глазами по едва освещённому помещению, дёргал руками и ногами, отчаянно ёрзая на холодном камне. Но даже столь старые и ржавые цепи не поддавались на его попытки освободиться.
И вот один из сектантов встал перед лежащем Котой, держа в руках толстую обветшалую книгу. Пока он монотонно перебирал пыльные жёлтые страницы, другой сектант подошёл ко льву и вновь задрал его робу, на этот раз под самый подбородок. В этот же момент подошёл и третий, держа в руках глиняный горшок с неизвестным содержимым. Удерживая сосуд в одной руке, он снял правую перчатку, чтобы Кота увидел его костлявую ладонь. На ней почти не осталось шерсти, а морщинистая кожа стала напоминать рыбью чешую, игриво поблёскивающую в лучах множества свеч. Затем он опустил два пальца в горшок, вынув их уже перемазанными в алой краске. А может, и не в краске…
Но об этом Кота даже думать не хотел. Сектант мокнул пальцы ещё несколько раз, пытаясь собрать как можно больше красной жидкости. Затем он начал рисовать причудливые символы прямо на дрожащем теле Коты. Сперва он нарисовал большой овальный глаз на часто вздымающейся груди льва, затем вывел несколько иероглифов вдоль живота, после чего жирно прочертил несколько алых дуг вдоль его рёбер. В тех местах, которые они ранее прощупывали. А сектант со старым фолиантом начал громко зачитывать пугающие заклинания на неизвестном языке, от которого у Коты моментально заболела голова, а к горлу подкатил ком тошноты. Лев с ужасом понял, что они собираются с ним сделать. Ведь третий сектант вновь взял свой костяной нож и пошёл прямо ко нему, прислонив резное острие к дрожащему горлу. Сдавлено промычав, Кота смиренно закрыл глаза, тихо прощаясь с жизнью.
По щеке прокатилась слеза, а в помещении эхом раздался характерный звук прорезаемой плоти…
На грудь льва полилась вязкая жидкость, медленно стекая на каменную плиту. Он не сразу понял, что это была кровь, ведь она была слишком холодной для живого существа. Но когда на Коту снизошло осознание, он тут же распахнул глаза, чтобы увидеть, как Кову безжалостно вонзает лезвие меча во второго сектанта, затем хватает того, что с книгой, и одним движением массивной руки сворачивает ему шею. А юный лев едва мог поверить, что пришедший на помощь друг не был предсмертным видением…
***
Спустя некоторое время из старого некрополя вышли двое львов, измазанных пятнами крови. Кота виновато плёлся за своим спасителем, не зная, как вставить слова благодарности в столь гнетущее молчание.
— Больше так не теряйся! Ты понял?! — резко обернулся Кову.
Его голос звучал злобно и строго, но вот в глазах читалось искреннее беспокойство за жизнь друга.
— Прости. Я просто потерялся! Не знаю, как я так отстал от вас. Но лишь пытался догнать тебя и Дизз, а угодил на кладбище и…
— Ладно, проехали. Но впредь будь внимательнее! — Кову собрался было идти дальше, но после тяжёлого вздоха вновь повернулся к Коте. — Тебя успели ранить?
— Вроде нет. Только…
Кота приподнял робу, осматривая перепачканный кровью и краской торс.
— Я тут слегка замарался. И ещё я потерял свои сапоги. Не спрашивай…
— Мне и не зачем. Я видел их. На самом деле тебе повезло. Стало гораздо легче идти по единственным босым следам на дороге. К слову, мы с Дизз таки нашли лавку оружейника. Удивишься, но владелец этой лавки мало того, что знает английский, так ещё и кажется вполне нормальным. Ну, почти… — говорил Кову.
— Почти?
— Он постоянно кашляет. И ещё он постоянно болезненно хватается за бока.
Вспоминая пережитое, Кота захотел сменить тему.
— Вы купили всё нужное?
— Не совсем. У него оказалось много всяких бинтов, мазей и настоек. И мы с Дизз решили, что не лишним будет прикупить у него и немного оружия. Она сейчас там, решает вопрос с деньгами и прочие мелочи. А я пошёл искать тебя. Удивительно, что вообще смог найти.
— Дизз там одна? А если…
— Ну уж она-то сможет постоять за себя!
Эту фразу Кота принял на свой счёт, и настроение его ещё сильнее помрачнело. Столько месяцев тренироваться, чтобы в один момент тебя чуть не убили трое хилых сектантов.
— Пойдём уже… — грустно простонал Кота.
Кову уговаривать не пришлось. И львы наконец-то покинули старое туманное кладбище.
Кову и Кота в считанные минуты дошли до лавки оружейника, которая оказалась не так далеко, как они оба предполагали. Дизз стояла у входа целая и невредимая, а у её ног стоял большой мешок медицинских принадлежностей. Завидев львов, она подбежала к Коте, крепко обняв парня за плечи.
— Как хорошо, что ты в порядке! Но… что, во имя всех ёбаных богов, с тобой стряслось? — спросила Дизз, поближе рассмотрев босого льва, по колено измазанного в грязи и крови.
— Долго рассказывать. У оружейника найдётся чистая вода и новые сапоги?
— Думаю, да. Он и правда гораздо адекватнее всех остальных жителей Мариаса. Хотя, пока я ждала вас, мы немного поболтали. Оказывается, он здесь совсем недавно. Может, ещё настанет время.
— Или уже настало… — тихо сказал Кота.
— Что? — переспросила волчица.
— Ничего. Пойду попрошу у него воды. Подождите меня здесь.
Кота зашёл в лавку, после чего послышался возглас: "Стой! Сперва ноги вытри!". Кову и Дизз лишний раз убедились, что оружейник и правда в своём уме.
— Ну хоть ты расскажи. Что с ним опять приключилось-то? — сразу же спросила Дизз, садясь на деревянную скамейку перед лавкой оружейника.
— Не поверишь. Я нашёл его на городском кладбище. Его туда притащили трое сектантов, — ответил лев, садясь рядом.
— Пиздишь!
— Бля буду!
— Ладно, верю. И что же?
— Ну, они измазали его какой-то хернёй и принялись читать заклинания. Ну а потом ворвался я, и на кладбище прибавилось постояльцев.
— Ну и дела, брат. А что Кота? Он пади перепугался весь?
— Да, но… он скорее расстроен. Явно чувствует вину, что не смог дать отпор трём дряхлым фанатикам. И я сделал ему на это акцент.
— Зачем? Мог бы и чуткость проявить! К тому же у него ведь не было ни оружия, ни брони. А их трое на одного! Да, мы с тобой придумали бы что-нибудь, но он…
— Он один из нас! Поэтому и должен быть, как мы. Я не требую от него невозможного и всегда буду помогать по возможности. Но он должен стать сильнее, если хочет выжить в нашем нелёгком деле. А представь, что ждёт его в ближайшие дни, когда мы столкнёмся с армией Ордена! Сама ведь понимаешь, как важно уметь выкручиваться из непростых ситуаций. Я согласен, что противостояние было неравным, но пусть лучше Кота почувствует досаду, сделает нужные выводы и будет работать над ошибками. Чем смирится с тем, что это не его вина.
— Ты суров и жесток! Но… ты прав. И всё же надо впредь приглядывать за ним повнимательнее.
— Это верно. Ладно, что там по товару? Он всё приготовил? — перешёл на другую тему лев.
— Да, он собрал целый мешок лекарств, сейчас подготовит мечи и пули про запас. И ещё я у него купила карту местности. Теперь мы сможем добраться до Руана по земле.
— Умница. А я и забыл про карту.
Кову вдруг нахмурил брови и задумался.
— Надеюсь, у наших ребят в гостинице всё в порядке. Кто знает, сколько в городе ещё этих ненормальных…
— У Кэрри две заряженные волыны, а Робби и та часть команды, что остались на ногах, прекрасно вооружены саблями. Не переживай, всё будет хорошо, — сказал Дизз, ободряющее стукнув Кову плечом.
— Надеюсь, ты права, — кратко ответил лев.
Кота вышел через несколько минут. Чистый и в новых кожаных сапогах.
— Ну что? Можем мы наконец-то пойти обратно? — спросил лев.
Дизз и Кову увидели, что оружейник поднёс к мешку лекарств связку мечей и пару коробок с пулями.
— Да, пора бы…
Отдав хозяину лавки последние деньги, троица нагрузилась сумками и отправилась обратно в гостиницу. Дорога назад обошлась без лишних приключений. И едва вернувшись к экипажу, Диззи пошла с лекарствами по раненым, а Кову раздал всем, кто нуждался, новое оружие. Кота же, уставший от всех этих сраных приключений, пришёл в комнату Кэрри и молча завалился на кровать.
Однако этой ночью никто из постояльцев гостиницы Трогмортона не смог нормально поспать. Постоянные скрипы здания, гул ветра за окном и неугасающая тревога не дали заснуть даже крепким на дух Дизз и Кову. Что и говорить про Коту, пережившего такой ужас. Он несколько раз вскакивал посреди ночи, когда ему казалось, что кто-то дёргает за ручку двери их комнаты с той стороны, и от злоумышленника его отделяет только старая, висящая на последнем гвозде железная щеколда. Но это была обычная паранойя, разыгравшаяся в пугающей темноте. Наверняка, на самом деле никто не ломился к ним в дверь, никто не ходил по этажу, скрипя половицами и звеня связкой ключей.
И, само собой, через приоткрытые деревянные ставни не доносится тихий, едва слышный рёв китов. Ведь они не могут быть так близко к берегу. Не могут же? А ещё Кота очень усердно убеждал себя, что странный зуд в области рёбер ему только кажется…
***
Так толком и не поспав, на рассвете команда потихоньку начала собирать вещи, дабы скорее покинуть город. Несмотря на то, что на улице было светло, прямых солнечных лучей по-прежнему не наблюдалось. Когда вся команда спустилась на первый этаж, хол вновь был пуст. И даже за стойкой никого не было.
— Кову? — позвала Дизз.
Лев откликнулся, но вместо новых вопросов волчица лишь указала на пол, доски которого были усеяны ещё влажными грязными следами. И что напрягало сильнее всего, так это непропорциональная форма этих следов. Ведь ни волки, ни львы не имеют ног такого размера.
— Давайте-ка нахуй валить отсюда, друзья мои… — с нотками страха в голосе сказал Кову.
Команда молча поддержала своего лидера, и все двинулись вслед за львом. Проходя по улицам в поисках выхода, они увидели очередную жуткую картину. Жители города, что редко встречались на их пути, сегодня не просто спокойно проходили мимо. Напротив, они смотрели прямо в глаза каждого члена команды, провожая чужаков всё тем же пустым взглядом.
Пройдя половину города, бойцы Артеля вновь набрели на лавку оружейника. Её владелец, потрёпанный жизнью волк среднего возраста, сейчас мирно сидел во дворе, пристроившись на той же лавке, на которой вчера сидели Дизз и Кову. Он как-то очень монотонно чистил один из своих мечей, очень неспеша водя куском ткани вверх и вниз по стальному лезвию.
Кову от чего-то решил с ним попрощаться, но когда лев протянул руку, волк ответил ему лишь коротким взглядом стеклянных глаз, столь привычных для Мариаса. Несмотря на то, что ещё вчера его глаза выглядели совершенно нормально. Молча одёрнув руку, изрядно напрягшийся лев вернулся к отряду, продолжив путь к выходу. Пройдя ещё несколько минут, Дизз сказала:
— А ведь и правда. Даже утром никаких чаек. Хотя до моря рукой подать. Ничего не понимаю…
— Я же говорила, — без особой радости сказала Кэрри.
Кота вдруг ускорил шаг, обогнал Кову и встал перед ним.
— А ты заметил? — спросил он.
— Что? Чаек?
— Да нет. Я о другом. Я только сейчас обратил внимание, когда увидел оружейника. Мне показалось, что все жители, которых мы видели, они… не дышат.
После сказанного весь экипаж, как по команде, замер. С опаской переглядываясь между собой.
— Разве? — несмотря на заданный вопрос, Кову вдруг тоже об этом задумался.
Быть может, поэтому слова льва из отеля были такими сдавленными и краткими? Ему просто не хватало воздуха, чтобы говорить.
— Да, есть что-то такое. Но разве это возможно? — нехотя согласился Кову.
— А я видела! — вдруг сказала Дизз.
Все обернулись на волчицу, безмолвно прося продолжить.
— Ну, то есть… В общем, я тоже обратила внимание, что их лица как будто из воска сделаны. Носы и рты практически неподвижны, да и дыхания совсем не слышно. Но вот поближе осмотрев того льва из гостиницы, я отчётливо видела, как сжимается его грудная клетка. Правда, видела! Только…
— Что? — спросил Кову.
— Обычно грудь вздымается, а затем опускается. А у него было наоборот. Она как бы вжималась и распрямлялась. Словно… слушайте, да похуй уже. Похуй! Давайте просто свалим отсюда! Нас ждут на поле боя, а мы тут из-за хуеты какой-то задерживаемся. А ну вперёд, не зевать!
Проскандировав эти слова, Дизз резко пошла вперёд, уводя с собой Кову, за которым пошли и все остальные. Наконец-то отыскав выход, они покинули Мариас, мысленно обещая себе больше никогда туда не возвращаться…
***
Больше полусуток пришлось идти пешком, то и дело плутая по окрестностям Франции, ориентируясь по старой потрёпанной карте. Запас еды и воды почти иссяк, когда команда наконец-то добралась до Руана. Победно вышвырнув карту куда-то в кусты, Дизз позволила своим парням отдохнуть и вместе с Кову, Кэрри и Котой пошла гулять по городу, спрашивая у людей, не знают ли они, как дойти до храма, который находится где-то в окрестностях. И только один старый торговец рассказал Кову, как дойти до нужного места. Правда, перед этим он как следует проморгался своими старыми глазами, утверждая, что уже указывал ему путь до туда.
Кову смекнул, что старик говорит о Райане, а значит, его группа всё же обогнала их. Ещё бы! С такими-то приключениями…
Дав торговцу последнюю монету за информацию, лев вернулся к отряду, и они продолжили путь до храма, где вскоре примут неравный бой против сил Ордена. Им это было не в новинку. Только вот смогут ли они и в этот раз выйти победителями?