XIV
Зрачки бешено завертелись, как только поднялись веки. Безумные глаза ощупывали пространство вокруг, но не находили того, что искали. Их обладатель не видел, но чувствовал. Он рядом. Гримуар зовёт.
И он звал. Он обещал, убеждал, приказывал и лишал воли. Приятные ощущения охватили всё тело, от макушки, до пяток. Колдун попытался подняться, но понял, что накрепко связан. Это его не расстроило, только обрадовало. Идиоты не привязали ему руки к ногам за спиной, лишив возможности встать. Вместо этого связали руки за спиной, и ноги.
Снаружи раздавался неописуемый шум. Раскаты грома смешивались с криками и визжанием. Канг не слышал этого. Он попытался встать и у него получилось.
Книга лежала на теле северянина и черный переплёт её беспрестанно шевелился, как медленно закипающая смола. Гримуар вырос. Огромный, почти с весь торс берсеркера, он пил из него жизнь. Кожа и кости, по-другому и не скажешь, вот что осталось от великана. Это ужасное зрелище, нисколько не смутило колдуна. Он прыгал на связанных ногах и быстро приближался к артефакту. В его глазах стоял радостный блеск и безумное желание. И больше ничего. Оглушительный раскат грома, заставил землю под ногами трястись, и вскоре после этого всё затихло.
Канг не глядел на предмет своего желания, он налетел, с разгона, и не сомневаясь, прильнул лицом к книге. Два удара сердца, и чёрная субстанция заскользила по лицу колдуна. А тот не переставал блаженно улыбаться.
***
Перепуганный заяц, спрятавшийся в кустах, и даже не смеющий пошевелиться от страха. Такое сравнение больше всего подходило Волесу. Обессиливший, продрогший и абсолютно одинокий, он лежал под развороченной палаткой и наблюдал за происходящим. Ткань была мокрой и холодной, но он всё равно завернулся в неё, чтобы скрыть наготу.
Юноша прибывал в абсолютной растерянности. От холода у него зуб на зуб не попадал. Хотелось плакать, но он боялся выдать себя.
Своё незавидное положение Волес осознал целиком и полностью, когда, понял, что среди людей, нет ни одного знакомого лица. Канга и Джостара среди выживших не оказалось и мысль, что он остался здесь совсем один, голый, среди чужаков, заставляла ежиться от страха. Заяц среди волков. Юноша не питал иллюзий. Люди никогда не были добры к нему так, как он к ним. В лучшем случае, безразличны. С чего бы этим отличатся от остальных? Раньше алхимик, обязательно попросил бы помощи. Но не теперь, когда он наконец-то смог понять, что надо быть такой же распоследней сволочью, как и все, чтобы соответствовать, так сказать норме социальных взаимоотношений. Нет. Никого он просить не будет.
Эта мысль привела его в чувство, и жалость к себе немного отступила. Он вспомнил про свою сумку, про книгу, про то, что он хотел сделать. Превратиться в существо иммунное к магическим и физическим атакам, способное эффективно убивать. Проблема была в том, что Волес не мог вспомнить абсолютно ничего. Он помнил ту нестерпимую боль, и желание разбить себе череп, лишь бы её не чувствовать. И всё. Разум пробудили из забытья: раскаты грома, вода с неба и крики Пустых. А потом только страх, холод, боль и усталость. Развернувшаяся картина не давала никакой информации, относительно случившегося. И это волновало юношу не меньше, чем отсутствие одежды. Как бы не больше. Что-то явно было не так, об этом Волесу говорило хотя бы то, что кругом оставались живые люди.
Он попытался хоть что-нибудь вспомнить, но тщетно. Впрочем, в ожидании худшего, алхимик решил для себя две вещи. Во-первых, на всякий случай, не стоит выдавать своего присутствия. А во-вторых, необходимо раздобыть одежду и, во что бы то ни стало, вернуть свою сумку. О том, чтобы уйти без неё, юноша и думать не хотел, и готов был рискнуть.
Желание вернуть своё добро подстёгивало к активным действиям. Волес уже было решился. В голове созрел план, как раздобыть одежду, как вдруг, ночь разорвали жуткие крики.
Тучи продолжали прятать луну от людских взоров, но охотники зажгли несколько, уцелевших факелов. Благодаря специальной алхимической обработке, пакля не теряла своих свойств от намокания, а пламя пылало ярче, и гораздо дольше обычного. И Волес всё прекрасно видел. Как потух свет в лазарете. Как командир лагеря зашагал ко входу. Как сбегались уцелевшие, и как один из охотников рванул впереди Бернарда. Чёрная цепь вцепилась ему в шею и потащила внутрь шатра. В пять ударов сердца тело проволокли по земле, и оно скрылось за пологом. Командир поспешно отступил, а к нему рванулись волшебники.
Волес смотрел, не отрываясь и только тихо прошептал:
— Клянусь своей сумкой.
— Что за чёрт?! — рявкнул Редфорд, обратившись ко всем сразу.
Но никто не ответил. Все настороженно смотрели на шатёр. Петро затянуло внутрь и наступила тишина. Все сбежались на площадку, освещённую факелами. Рубежница уже натягивала новую тетиву. Многие охотники последовали её примеру. Если бы Пустые не отступили, а дождь не утих, всем арбалетчикам пришлось бы взяться за пики. К Бернарду подошёл Антуан, Махатма и рыжеволосая девушка, у которой, при первой их встрече случился припадок, и имени которой он так и не узнал.
У всех в глазах читался один и тот же вопрос, который командир задавал сам, несколько секунд назад. Озвучил его Антуан:
— Что произошло?
— Да если бы знать. — напряжённо прошипел Бернард.
Он огляделся, сам не зная, чего ищет, и заметил волшебников. Те держались вместе, и смотрели на шатёр… Холод пробирал от такого взгляда. Так охотничьи собаки смотрят на чащобу, из которой явился тигр. Нет. Сотни тигров. Сомневаться не стоило, если кто и знал, что происходит, то это были чародеи.
— Эй! Что это за чертовщина? — пришлось в упор подойти и гаркнуть, что бы ребята его заметили.
Они вроде бы и хотели что-то ответить, но, как будто не знали с чего начать, и кто первый возьмёт слово.
Командир огляделся. В шатре, пока, не происходило никаких изменений, но люди всё равно не осмеливались приближаться. Даже те, кто не видел, что произошло с Петро, напряжённо следили за пологом, готовили оружие, но не двигались с места. Никто не произнёс не слова. Вокруг витало всеобщее напряжение. Лагерь наполнила незримая угроза, исходящая от шатра.
— Командир Бернард.
Рэдфорд дёрнулся, услышав, робкий голос Ванды. В один удар сердца он весь обратился в слух.
— Вы когда-нибудь слышали, про Тварей и Демонов? — это был не риторический вопрос. Она терпеливо ждала ответа.
Твари и Демоны. Конечно он слышал. В здешних краях это более чем редкое явление, но даже на восточном краю Немала, слышали о них. Но слухи на то и слухи, они отличаются поразительной неточностью поэтому, здесь, чего только не болтают. Единственное, что Бернард мог сказать точно, там, где появляются эти создания, неминуемо случается локальный конец света.
Ох, и не понравился командиру этот вопрос.
— К чему ты клонишь? — прошипел он.
Может он оказался слишком резок, но тут произошло уже порядочно. Больше половины людей погибло. Работа не сделана, а о продолжении охоты не может быть и речи. Демон — это меньше что сейчас нужно этим людям и самому командиру, в частности.
— Видите ли. Тварь, или Демон, — Ванда будто и не заметила грубости охотника. Она заговорила как ни в чём ни бывало. — в нашем мире, эти создания…
Томас громко кашлянул, и перебил Ванду. Девушка смутилась, всего на микро-мгновение, но это не укрылось от Бернарда. Ребята не договаривали, но он не стал акцентировать внимание и продолжил слушать чародейку.
— …они состоят из частички истинной тьмы… — она исправилась, но снова запнулась. Ещё одно микро-смущение. — Ну… в общем, здесь не может появиться тот или другой. Мы чувствуем энергию разрушения, не обычного колдуна, а самой настоящей тёмной Твари. Одной из тех, что иногда поднимаются из недр. Вот только здесь не было прорыва Твари, и тем более пришествия Демона. Для этого необходимы… Некоторые условия и обстоятельства. Такое сложно не заметить. Но мы все чувствуем, здесь именно эту тьму хаоса и разрушения. Однажды мы сталкивались с такой, во время учёбы, и чувствовали тоже самое, что и сейчас. Нас на изнанку выворачивало. Учитель Натан убил тварь.
На этих словах она замолчала. А Бернард подумал, что информация не несёт никакой практической помощи. Стоило бы немного надавить на юнцов, и выведать то, о чём умолчала девчонка, но он не стал. Бернард смотрел на них и видел пятерых напуганных детей. Они не решат проблему за него, как бы не хотелось. Он здесь командует, а дети теперь под его защитой. Командир принимает решения.
— И что теперь делать? Мы не знаем, что там с нашими товарищами. А вы говорите, что там Тварь или Демон, которые не могли здесь появиться. И если так, то что нам теперь делать? Может надо пойти, посмотреть? Или стоит уносить ноги отсюда, пока целы?
Пока Бернард говорил, он косился, то на Витраса, то на волшебников. Первый ему ответил помощник:
— Нет. Бежать я не хочу. — медленно и задумчиво начал он, глядя командиру в глаза. — Во-первых, без припасов, куда мы пойдём? Вокруг пустошь. А во-вторых, я, пока не узнаю, что с ребятами произошло, отсюда не уйду. Мне ещё их жёнам, детям и родителям, в глаза смотреть. И что я им скажу? Мол, не знаю, я ушёл?! У нас тут, почти у всех друзья, родственники, нам перед их семьями ответ держать. А ты сестре, что скажешь?
Бернард проигнорировал последний вопрос. Глупцы. А если некому будет сообщать родным и близким? Хотел спросить командир, но не стал. Он рассматривал оставшихся в живых охотников. Три дюжины, тех, кому повезло избежать серьёзных ранений. И от вида, внутри рождалась гордость. Они все решили остаться.
— У меня там брат! — выкрикнул Амато.
— А у меня сын! — поддержал его Витар.
— А у меня друг детства, Жак!
— А у меня племянник…
— А у меня…
Голоса звучали всё бодрее, и так пока каждый кто хотел, не высказался. Досада и злость терзали не только командира. Они провалил охоту и потеряли столько хороших людей.
— Мы тоже останемся, командир Бернард.
Томас и другие волшебники стояли рядом.
— Вы же почти без сил? — услышали они в ответ.
— Это не имеет значения. Силу можно накопить. И мы должны этим заняться. Это требует времени, поэтому мы должны просить вас помочь нам.
— В чём? — недоуменно спросил Бернард.
— В уничтожении порождения Разрушителя. Что бы там не произошло, это проявление тёмной энергии. Силы, с которой мы поклялись бороться ценой своих душ…
Бернард хотел усмехнуться этой белиберде, о спасении души, загробном мире, и надмировых силах. Для него, что Твари, что Демоны, не больше, чем странные существа. Вот только ему пришлось проглотить свою усмешку, когда он повнимательней присмотрелся к юнцам. Дети не боялись, а в глазах их пылала решимость святых воинов, готовых умереть за правое дело. Он не верил в Созидателя, да и вообще в богов, но здесь и сейчас поверил в этих ребят.
— Нас к этому готовили. — продолжал Томас. — Мы принесли клятву Созидателю. Мы не знаем, что там такое, но порождение мрака узнаем без труда. В любом случае мы не отступим, пока не попытаемся остановить это. Мы поклялись защищать людей от тьмы. Пусть даже ценой наших жизней…
— Да бред какой-то! — перебил Бернард. — А если силы не равны, что тогда? Бросаться в полымя и жертвами идиотского героизма там…
— А не бред сотни мёртвых детей?
Настала очередь Томаса перебивать. Бернард даже опешил на мгновение, от неожиданности. А парень тем временем продолжил:
— Мы пока не знаем, равны ли силы. Но порождение разрушения, всегда порождает только разрушение, тут, к гадалке не ходи. Если исходить из того, что это Демон, а мне почему-то кажется, что это он, а не Тварь, то уйти, означает обречь тысячи людей на верную смерть. Мы не можем поступиться. В нас есть частичка Его света, и мы принесли Ему клятву защищать этих людей.
— Что ты хочешь этим сказать? У нас есть шанс убить Демона? — соратники заразили его духом доблести, и он очень хотел услышать утвердительный ответ. Волшебники сказали, что там все мертвы, но последняя надежда, что кто-то из людей ещё жив, не желала уходить.
— Именно так. Для истинной тьмы это чуждый мир, как и для истинного света. Ему всегда нужен какой-то носитель, и актуализация. Для этого нужно время. Пока его можно поразить обычной сталью. Убить очень тяжело, но ранить можно. И он в первые часы очень уязвим для нашей магии.
— А что потом? — спросил Витрас.
— С восходом солнца он будет искать укрытия и уйдёт под землю. — ответила Ванда. — Там полностью воплотиться, и пойдёт разрушать и набираться сил. Если мы не попытаемся сейчас, это может стоить тысячи жизней, которые мы поклялись защищать. В этой части мира волшебников можно пересчитать по пальцам одной руки. Пройдёт время и только светлые смогут его остановить. В истории были подобные случаи и с тех времён человечество не знает других способов уничтожения сильных Демонов. Сейчас он скорее всего выжидает, чтобы собрать побольше сил, но как только мы начнём собирать силу, это может спровоцировать атаку. Поэтому мы и просим вас помочь. Отвлеките его, пока мы копим силу, и готовим заклинание. Мы не в коем случае не требуем, только просим. Даже если вы откажитесь, мы всё равно будем выполнять свою миссию. Только, пожалуй, отправим кого-то одного доложить в орден.
И тут Бернард крепко задумался. С одной стороны, они сбегут, будут долго мотаться по пустошам, а когда вернуться, опозорят свои имена и всю общину. А с другой, помочь орденцам убить Демона, а это не Тенелопу подстрелить. С таким оправданием не стыдно и вернуться. Принести его тупую башку и подарить старшинам. Пусть в главном зале повесят. Он смотрел на пришельцев, пока прикидывал шансы.
Вот рубежница, намотала на две стрелы, две последние бомбы, пальмовый лист не позволил содержимому промокнуть, а фитиль сделан так, что загорится хоть под водой.
— Кэп. Вы как хотите, а я не уйду, пока не узнаю, что с братом.
— Про Ганса не забудь. — сурово ответил Антуан и взял в каждую руку по фальшиону.
Бернард его понимал. Больно терять своих соратников, а тем более тех, которыми взялся командовать.
На пальцах Махатмы угрожающе крутились чакры.
Вот рыжая вытащила рапиру из ножен. На грязном лице остались следы пролитых слёз. И хоть в глазах её читалась тревога, девушка приготовилась встретить опасность лицом к лицу с оружием наготове.
Они не проронили не слова. Рэдфорд не мог сказать, почему эти люди остались. Он не знал, что, если юноша мёртв, синдарийцу нет дороги назад, а девушка скорее сдохнет, чем сбежит.
Можно было начинать. Волшебники отошли и сели на колени, молитвенно сложили руки и начали что-то бормотать. Люди без приказа, но всё же, как по команде изготовились к атаке, пока ещё не ведомо чего…
Он не успел.
Цепи взметнулись в беззвёздное небо, они аспидами извивались и остервенело раздирали ткань шатра. На конце каждой цепи имелся крюк, по форме, как рыболовный.
Все замерли и попятились. Обрывки ткани опали на землю, каркас развалился, а на встречу людям двигался чёрный, в форме прямоугольного параллелепипеда, столб. Он медленно вращался вокруг своей оси и продвигался вперёд. При этом он издавал странный, пугающий, неровный гул, словно ветер задувает в трубу. Цепи поутихли. Они вылезали из узких стыков между сегментами, расположенными по горизонтали. От вида захватывало дух. Столб достигал двадцати пяти футов в высоту, его вполне, могли бы обхватить четыре-пять человек, не меньше. Поверхность сегментов напоминала сильно обгоревшую, и плохо зарубцевавшуюся плоть, покрытую тонким слоем чёрной смолы. Это было ужасно. Из сегментов выступали человеческие тела. Они тоже были чёрными, словно их вплавили в столб. Руки и ноги, иногда голова или грудь, торчали наружу. Лица застыли в мучительном крике.
Все расступились, когда столб остановился у границы света, созданного факелами. Огонь слегка освещал уродливое творение. Творение ли? Скорее создание, из плоти и того, что заменяет ему кровь. Бернард никогда не видел Демонов, зрелище ужасало. И это они должны были задержать? Командир сдержал нервный смешок и отдал первую команду.
Ханна украдкой взглянула на Махатму и сердце её сжалось, но она подавила щемящее чувство и скрыла свою боль. Девушка не могла перестать винить себя, хотя и старалась изо всех сил. Всё это было кошмарным сном. Ханна не знала, что случилось с Таджем, и отказывалась верить в его смерть. По крайней мере пока лично не убедится в таковой. Она виновата перед ним. Из-за неё он пострадал. Иступляющее чувство рвалось из груди, и настойчиво твердило рассудку, идти до конца. Ханна столько сомневалась, но не сдавалась и упорно двигалась к цели, благодаря возлюбленному, который не бросил её в самую трудную минуту. И она не бросит, и не уйдёт от сюда, чего бы это не стоило.
А ещё великан. Ханна, ещё раз украдкой, взглянула на него. Махатме тяжело, и это видно по его лицу. Он, как и Ханна, вцепился в последнюю надежду, и готов на всё, чтобы не выпустить её из рук. Чувство вины перед этим человеком было столь огромно, что девушка боялась заглянуть ему в глаза. Он тоже пострадал, за то, что помогал ей, от всего сердца. И что теперь? Винит ли он её, Ханна не знала, но была уверенна в одном. Его она тоже не бросит. Если есть надежда…
Она хотела сказать это в слух, но не успела.
Её надежда растаяла, когда появился чёрный столб. Холод пробежал по спине, когда она разглядела его поверхность. Чёрные, уродливые сигменты вращались вокруг своей оси в разные стороны.
Столб загудел, и медленно закрутился, начал своё неспешное движение прямо туда где сидели волшебники. Послышался первый приказ Бернарда, и охотники начали отходить влево. Ханна и её спутники последовали за ними. Около волшебников осталось с десяток человек. Остальные должны были отвлечь существо на себя.
Столб не отреагировал на манёвр, и продолжил свой путь. Ещё одна команда и в воздухе засвистели болты. Они впивались в сигменты и в зазоры между ними, в выпирающие части тел. После увиденного, не стоило и надеяться, на то, что кто-то остался в живых. Ханне не хотелось в это верить, но осознание неотвратимо заполняло разум, выдворяя из мыслей всякое неверие. Похоже никто уже не надеялся, и тем не менее, ни один человек не дрогнул, при виде страшного создания. Боль, обида, досада, и злость. Все, кто находился здесь, этой роковой ночью, потеряли, если не всё, то многое. Одни родных и близких, другие надежду на будущее, а кто-то всё сразу. Накопившиеся чувства слились воедино, они закипали, а теперь выплеснулись на общего врага, как причину всех бед, и возможность хоть как-то унять это мерзкое чувство внутри. Каждый человек вступает в эту при интереснейшую игру, под названием жизнь, и когда, вдруг понимает, что проиграл, что делает тогда? Рассудком Ханна понимала, что они уже никого не спасут, но что-то ужерживало её здесь, на этой поляне, какое-то чувство, что оказалось сильнее всякого здравого смысла и логики.
Столб загудел, наконец-то обратил внимание на атакующих и с жутким гулом подался в сторону охотников. Люди продолжили обстрел, и действовали слаженно. Но это было только начало.
Столб приближался. Он возвышался над людьми, а цепи угрожающе зашевелились. Ханне показалось, что гул доносился откуда-то сверху, но у неё не оказалось времени обдумать эту мысль.
Цепи взметнулись и обрушились на людей. Ханна успела отпрыгнуть в последний миг. Глянцевая поверхность звеньев отражала свет от факелов, и опасность, худо, бедно, можно было заметить. На всеобщее счастье, это нечто, не догадалось их потушить. Люди прыснули в разные стороны. Цепей было не меньше десятка, их оказалось не легко сосчитать, они постоянно и быстро двигались, и переплетались. Первая атака не принесла особых результатов, зацепило только одного нерасторопного охотника. Крюк пробил ему ногу, поднял тело в воздух и потащил к столбу. Остальные, снова, устремились к людям. Кому-то удавалось уйти из-под удара, но не всем. Среди общего гама, изредка раздавались полные боли крики, и ещё одна цепь с крюком понесла новую жертву к столбу.
Воздух рассекла чакра и с лязгом ударилась о чёрное звено. Человек с воплем упал на землю. Охотникам пришлось не легко со своим оружием. Арбалеты и пики не помогают против цепей. Та, что, усилиями Махатмы, осталась без крюка, втянулась в темноту зазора между сегментами.
Ханна вовремя заметила цепь и ударила наотмашь. Перерубить не удалось, только отбить. Антуан тоже включился в работу и бросился рубить цепи. Вдвоём с Махатмой, они сдерживали напор. Ханна проследила за крюком, который тащил очередную жертву. Тело подняло над столбом. Охотник что-то увидел там на верху, его глаза были готовы вылезти из орбит, а заорал он так, словно в одну секунду лишился рассудка. А потом цепь опустила его на вершину и крик резко оборвался.
Бах!
Столб заволокло пламенем. Выстрел пришёлся на верхний сигмент. Дым рассеялся. Огромный кратер остался на месте взрыва. Он истекал чёрной жидкостью и зарастал на глазах. Чёрная, развороченная плоть нарастала, минута-две, и от ранения не останется ни следа.
Никто не успел изумиться. Сигменты снова задвигались, пока не сложились в определённой последовательности. Отряд приходил в себя. Бернард выкрикивал команды, люди занимали свои позиции, и готовились к новой атаке. Но Ханна не желала становиться частью всего этого. Увиденное породило в мыслях, одну догадку, которая требовала срочного подтверждения.
Сигменты на столбе закончили движение. На нескольких из них части тел совпали так, что состовляли полноценную, анатомически правильную человеческую фигуру. Никто не придал этому значения, пока не открылись глаза, и не за шевелились тела. Чёрные, похожие на людей существа отделялись от поверхности столба и приземлялись на землю. Пять тварей дёргались, рычали, резко оглядывались по сторонам и нюхали воздух. Стоило одной из них заметить людей, она сразу ринулась на них с противным визгом, а за ней и остальные. Бешеный взгляд, оскал острых белых зубов и жуткое визжание.
— Стреляйте! — наконец-то прозвучал приказ Рэдфорда.
Раздались звуки выстрелов. Существа спотыкались и падали, но снова вставали, и, не так уверенно, как сначала, но всё равно продолжали двигаться в сторону людей. Губы командира сжались в тонкую линию. Кажется, он ожидал другого результата, но не растерялся.
Когда монстры приблизились, Рэдфорд отдал ещё один приказ, люди рассредоточились и окружили их. Существа оказались сильными, проворными и бесстрашными. Одного из них повалили на землю, и попытались заколоть, но тот извернулся, схватил человека за голень и вонзил в неё зубы. Парень орал и пытался высвободить ногу. Другому охотнику сломали руку, он пытался отползти подальше, а из предплечья торчала кость. Ещё один, не задумываясь, спас друга от смерти. Ткнул пикой в морду одного из нападавших, и пробил голову насквозь. Тот в мгновение затих.
Ханна решилась. Она уже давно хотела забраться на вышку. Сначала, для того, чтобы осмотреть место рухнувшего шатра, и поискать выживших, а теперь, чтобы убедиться в своей догадке. Подъём занял не больше пяти секунд. Она смотрела на столб сверху. Вершина его являла собой круглую пасть, полную острых, мелких зубов.
Пока она разглядывала столб, охотники, хоть и не без потерь, но смогли справиться с поставленной задачей. Стоило им закончить, как в воздухе снова появились чёрные цепи.
— Джуда! — крикнкла Ханна, что было сил. — Джуда!
Та услышала, но пришлось крикнуть ещё, что бы девушка поняла, куда смотреть. Рубежница не стала разбираться, и в миг оказалась рядом с Ханной. Дальше объеснять не пришлось. Джуда хищно улыбнулась и наложила последнюю стрелу:
— Огоньку не найдёться? — Не переставая скалиться спросила она.
Ханна растерялась. Но, видимо, сама удача решила помочь девушке. Стоило только опустить взгляд, как на полу сразу нашёлся маленький свёрток. Внутри оказалось несколько спичек и тёрочная пластина.
— Хорошие, Немальские. — Джуда быстро схватила одну, провела головкой по пластине, и подожгла фитиль. — Это тебе за брата, тварь!
Цепи не донесли до пасти двух охотников, когда раздался взрыв. Столб больше не вращался. Дым рассеялся, и девушкам сверху открылась шокирующая картина. Развороченный рот и часть верхнего сегмента истекали чёрной жидкостью, а плоть медленно и уверенно нарастала вновь.
— Не сдохла. — голос Джуды был полон разочарования.
Снова послышался гул, и сигменты зашевелились. Сложились в правильную последовательность, и столб исторг из себя ещё шесть существ.
— Я в низ. — Ханна уже спускалась по лестнице.
— Я с тобой. — ответила рубежница и последовала за ней.
Когда с новыми монстрами было покончено, на ногах осталось не больше двадцати пяти человек, считая Ханну, и её спутников.
Волшебники продолжали молиться. Бернард отводил людей. Те стреляли в столб, отвлекали его на себя. Раны на чёрном существе затянулись, уже через несколько минут, и сразу же цепи показались из своих вместилищ.
Махатма и Антуан не справлялись с налётом цепей, и те утаскивали всё больше охотников. У некоторых из них нашлись двуручные, тяжёлые секиры, но всё равно приходилось не легко.
Сначала Ханна думала, что ей показалось. Но звук повторился вновь, а потом ещё, определённо ближе, чем в первый раз. Ещё несколько ударов сердца и сквозь крики людей, отчётливо послышался жуткий рёв неведомого зверя. Так ревут львы в Абрафийской саванне, или медведи в Кандарийских лесах, или люди н полях сражений. Звук доносился откуда-то сверху, и как по волшебству, он заставил замереть не только людей, но и цепи над ними. Что-то приближалось, что-то достаточно могущественное, что бы чёрный столб потерял интерес к людям.
Бернарду не нужно было командовать отступление. Когда рёв раздался прямо над головой, люди решили освободить место новоприбывшему, и организованно удалились на безопасное расстояние.
На землю приземлилось нечто. Оно было худое и бледное. В два человеческих роста, с кожистыми крыльями и большими когтями. Чёрные буркала на уродливой голове долго осматривали людей. Чудовище нюхало воздух своим впалым носом и скалилось огромным ртом, усеянным жуткими клыками. А потом оно обратилось к столбу.
Ханна нашла Махатму. Он был ранен, ногу заливала кровь. Кожаный набедренник болтатся на одном ремне, а из бедра вырвало приличный кусок мяса. Великан побледнел и кряхтел от боли, но не терял сознание. Она наспех перевязала ему рану, прежде чем началось.
Рёв неведомого существа, раздался на всю округу, а потом оно бросилось на столб. Чёрные цепи метнулись навстречу. Теперь их стало гораздо больше, чем прежде. Существо взмахивало руками, и звенья разлетались под ударами когтей. Некоторые ранили его, но бледная плоть востанавливалась не хуже, чем у противника. Крюки вырывали куски мяса, но это не мешало существу самозабвенно рвать цепи и продираться к их обладателю.
Люди замерли и, затаив дыхание, смотрели на битву неведомых монстров. Крылатая тварь, медленно, но уверенно продвигалась к противнику. Цепей осталось совсем мало. Они не смогли остановить это существо. Оно уверенно ринулось вперёд, и нанесло страшный удар когтями. Рёв снова разорвал темноту, а за ним последовал новый удар. Чудовище остервенело накинулось на столб. Когти его светились богровым светом, они разрывали плоть и её ошмётки разлетались в разные стороны. Ран на столбе становились всё больше, и они уже не заростали так скоро, как в начале.
Вдруг, из каждой рваной раны на поверхности столба, выскочили чёрные щупальца. Оггромные, напоминающие осменожьи, а вместо присосок, острые костяные шипы. Отростки разворотили раны изнутри, вырвались наружу и ответили своему врагу.
Щупалец было больше, чем конечностей у противника, и они уже не рвались, так легко, как чёрные цепи. Ситуация мгновенно изменилась. Теперь крылатому пришлось защищаться. Он размахивал руками с бешеной скоростью, а светящиеся богровым светом когти оставляли на щупальцах страшные раны, но те без остановки атаковали. Они норовили ударить, или схватить, оплести кольцами, и сдавить. Прошло не больше минуты, и уже всё тело крылатого существа заливала его же собственная кровь. Раны продолжали заживать, но не так быстро и чудовище теряло силы на глазах. Оно кружило вокруг столба, и ревело в бессильной ярости, но никак не могло переломить ход сражения.
Одно из щупалец метнулось к противнику и обвилось вокруг ноги. Сильный рывок, крылатому чудовищу пришлось взмахнуть клыльями, чтобы не упасть. Оно попыталось взлететь, но не тут-то было. Ещё один рывок, и тело оказалось на земле, а над ним нависли остальные отростки. Они вдруг удлиннились, и резко опустились на врага.
Крылатый не переставал реветь под градом ударов, но не мог вырваться. Нога всё ещё пребывала в ловушке. Тогда монстр из последних сил извернулся, и впился в отросток клыками. Он перекусил его в два счёта, а обрубок, прежде чем втянуться внутрь столба, нанёс хлёсткий удар, и противника отбросило на несколько ярдов.
Бледнокожий прокатился по грязи, и тут же встал на четвереньки. Из пасти стекала чёрная жидкость, которой ему пришлось вкусить, чтобы освободиться. Существо пыталось очистить рот, так, будто эта жидкость являлась наиопаснейшим ядом. За своим занятием оно не заметило, как щупальца увеличелись. Они атаковали противника и тот не смог достойно ответить.
Свет багрянца потускнел, и когти потеряли былую мощь. Они всё ещё могли разить, но уже не так быстро и эффективно. Бледнокожий понимал, что не выстоит, и попытался улететь, но кажеться забыл, что удары по спине переломали ему крылья. Только болезненный рык раздался в ночи, когда он сделал взмах. Это отвлекло его от противника, и тот, тут же этим воспользовался. Одно из щупалец схватило крыло и резко рвануло вверх. Плоть затрещала, и алая кровь хлынула из раны. У крылатого совсем не осталось сил. Его шатало, он чуть ли не падал. Однако, неожиданно из последних сил рванулся к столбу. Три щупальца потянулись к врагу, но монстр неожиданно вильнул в сторону, и они схватили пустоту. Он выставил когти и приготовился нанести удар, но этому не суждено было случиться. Сверху, справа, и слева, со всех сторон налетели щупальца. Они выросли стеной перед атакующим, и прежде чем он достиг цели, ударили все разом.
Это произошло очень быстро, крылатый не успел увернуться. В последнюю секунду он почуял неладное, но этого оказалось недостаточно. Тело лишь слегка качнуло вправо, а за тем подбросило в воздух, вот только, едва ли по воле крылатого.
Шипы на щупальцах разодрали грудь, и кровь залила землю. Рёв бледнокожего оборвался, а сам он, пролетев мимо обескураженных и напуганных людей, скрылся во ночной темноте.
Тело ударилось о землю, и замерло. Все напряжённо вглядывались во мрак, и прислушивались, но нежданный помощник никак не проявлял себя. На какое-то время лагерь накрыла тишина. И была грубо нарушена тварью из шатра.
Шупальца продолжали шевелиться, но пока не стремились добраться до живых. Они больше не увеличивались, но и не уменьшались. А вот со столбом происходили разительные перемены. Он весь покрылся трещинами, и их с каждой секундой становилось всё больше. Будто кто-то, или что-то пыталось выбраться из своего тесного узилища. Стены столба выгнулись, трещены разошлись, а между ними, там внутри, за этими стенками, что-то шевелилось. Чёрное, ещё чернее, чем сам столб. И оно было живое. Плоть шевелилась внутри жуткой скорлупы и стремилась на свободу. Она дышала голодом и пустотой, смотрела множеством страшных глаз.
Болты засвистели в воздухе. Охотникам не потребовалась команда. Люди отступали, но продолжали обстрел, а щупальца в ответ медленно колыхались, но не пытались атаковать. Угроза ощущалось всё сильней, по мере того, как росли трещины на стенках столба. Охотники не знали, что предпринять. Бернард, постоянно оглядывался на волшебников, но те продолжали своё занятие и не обращали никакого внимания на происходящее.
Ханна не сомневалась, что следующей атаки люди не переживут. Похоже все остальные думали точно также. Охотники потянулись к командиру, к ним присоеденились Антуан и Джуда.
Ханна тащила раненного Махатму подальше от ожившего кошмара и старалась не думать об охватившей жути. Чудовище за спиной рвалось наружу, и пугало до безумия. Велекан готов был потерять сознание в любую секунду, а ещё оказался очень тяжёлым. Кое-как он поднялся и опёрся на такую хрупкую, по сравнению с ним, девушку. Ноги её подогнулись, но она стиснула зубы, и, как два пьяницы, они двинулись шаткой походкой.
Они смогли отойти ярдов на двадцать, прежде чем Хынна выбилась из сил. Она постаралась, как можно более аккуратно, опустить великана на землю. Осмотрела его, потрогала горячий лоб, и только потом, решилась, и взглянула в его карие глаза.
«Надежды нет?»
«Похоже, что так».
«Прости маня, великан».
«За что это?»
«Это всё из-за меня. Я виновата перед всеми вами. Перед тобой, перед Таджем. Да, даже перед Виджаем!»
«Ты?! А я, что по-твоему, несмышлёныш малолетний, что за тётей, как телок на привязи, пойду? Свой выбор я сделал сам, и никого винить, кроме себя, не собираюсь. О чём я думал? Не важно. Теперь не важно. Не знаю, перед кем ты виновата, но точно не передо мной.»
Они не проронили не слова. Ханна первая отвела глаза. Чтобы не заплакать, она взглянула на столб, который был, нашпигован болтами и утыкан пиками, но всё это без видимого результата. Люди отчаянно надеялись поразить врага. Не смотря на безнадёжное положение, никто не дал дёру. Витрас, Бернард и Антуан, решительно направлялись к волшебникам. Оставшиеся в живых медленно отступали в ту же сторону. Теперь все надеялись только на чародеев, и, наверняка, молились своим богам.
Столб надрывался и трещал, как раскаты грома, Ханна взглянула на небо, огляделась по сторонам. Слабая вспышка молнии на горизонте, и девушка на её фоне увидела чёрную фигуру. Человек сидел на перевёрнутой телеге, и его сложно было разглядеть в темноте, но у Ханны не возникло сомнений относительно этой личности.
— Ты убил его? — спросила она сразу, как только приблизилась.
— Да. — спокойно ответил Вильям.
И всё. То есть ничего. Убийцу отца настигло возмездие, которого она так желала. Ради этого она бросилась в эту проклятую погоню, ради этого умер возлюбленный. А она, услышав ответ, не чувствовала ничего. Ни радости, ни утишения, лишь пустота в душе, пугающая своим безразличаем. Почему-то было всё равно. Ханна спрашивала себя, ради чего делала всё это, и не могла найти достойного ответа.
— Ради чего? — шепчет она и кривится в печальеной усмешке.
Теперь всё казалось пустым и бессмысленным. Теперь Ханна точно знала. Месть бессмысленна и пуста. Что бы осознать это в полной мере, пришлось пожертвовать всем.
Она потеряла всякий интерес к убийце. И к мёртвому и к живому. Ремесло наёмного убийцы было ей чуждо, она не понимала таких людей, и боялась. И пусть этот свершил её возмездие, благодарности девушка не испытывала. Просто так обстоятельства сложились, интересы совпали. С такой же лёгкостью, жертвой могла бы быть, и она сама. Тогда, Вильям без сомнений и колебаний, отправил бы её к Созидателю.
Вдалеке, Бернард о чём-то разговаривал с одним из волшебников, прервавшего свою молитву. Столб оглушительно трешал, на землю сыпались куски узилища, и через бреши в темнице, в мир просачивалась тьма. Клубы чёрного дыма, такого густого, что казалось, его можно поторгать руками, растекались по воздуху, шевелились и медленно разрастались в стороны.
Ханна сделала шаг, она собралась вернуться, проверить Махатму, и переместить его поближе к волшебникам, когда услышала за спиной добродушный голос:
— Можно я дам тебе совет?
Этот голос заставил её замереть. За всё время знакомства Ханны с убийцей они и парой слов не обмолвились.
— Какой? — растерянно ответила девушка, когда обернулась.
— Вон там, — как ни в чём не бывало заговорил собеседник и указал пальцем в темноту лагеря, — осталась машина, подающая напряжение на провода. И не смотря на ливень, продолжает работать. Есть только один энерго кристалл, поэтому у вас будет только одна попытка победить эту тварь.
Ханна удивлённо смотрела на убийцу, и до неё не сразу дошли его слова.
— Зачем ты мне это говоришь? — с недоумением спросила она.
— Если бы я хотел убить эту тварь, воспользовался именно таким оружием.
— Если бы хотел?
Этот ответ сбил девушку с толку.
«Так ему просто не хочется?»
Именно это она и спросила, возмущённая словами убийцы.
— О-о, пожалуй, я не так выразился. Думаю, стоило сказать, сели бы я мог. — невозмутимо ответил Вил.
— Почему не можешь? — озадаченно спросила Ханна.
Она не на секунду не забывала с каким опасным и безжалостным человеком разговаривает, но чем больше они говорили, тем дальше отступал её страх перед убийцей.
— Я не принадлежу себе. Моя жизнь и моя смерть принадлежит Госпоже. Не я решаю, кого отправить на встречу с ней. Я всего лишь Её длань, исполнитель Её воли и замысла, не больше не меньше. Убивать я могу, если действия других лиц, направленны на защиту выбранного Госпожой, или, если намеренно приченяют ущерб мне или клану.
Такого она не ожидала. И ответ, признаться, её не на шутку встревожил, а страх тут же вернулся. Ей никогда не понять этих слов и этого пути.
— И что же заставило тебя, так ревностно служить своей госпоже? — спросила она.
На самом деле, она хотела спросить иначе. За что ты так продался? Должен был звучать именно этот вопрос. Но поостереглась. Здравый рассудок возобладал перед нескрываемой неприязнью к убийцам и их ремеслу, обострённую событиями последних дней.
«А вдруг, грубость уних тоже за вред считается». — подумала девушка.
— Не меня. — послышался ответ. И в нем звучала самая острая на свете сталь. Лицо тоже изменилось, да так, что невыносимо стало находиться под этим взглядом.
Ханне, захотелось голову вжать в плечи, и сжатся, как нашкодившему мальчишке, что приготовился получить на орехи. Но она одёрнула себя, и постаралась успокоится.
— Мальчишка, который хотел жить, и в последние часы своей жизни воззвал к смерти и попросил забрать его к себе. Не я. Он хотел жить. И Госпожа услышала. Она дала ему руки и ноги, которых у него не было. Спасла жизнь, и подарила цель. И появилась ещё одна длань, вот расплата.
Кажется, мурашки охватили всё её тело. Холодок пробежал, но не исчез, а настойчиво щекотал спину, и не желал проходить. Вся неприязнь, и страх куда-то пропали, а на их месте осталась одна лишь безграничная жалость. Она постаралась не выказывать эмоций, но казалось, что сапфировые глаза видят её насквозь.
— Прости. Я и подумать не могла. — опустив голову пробормотала она.
— Тебе не стоит извинятся. Это я хотел извиниться от себя и от лица моей Госпожи. — приятный голос Вильяма снова изменился. Он как ни в чём не бывало, стал звучать мелодично и спокойно. А на лицо снова вернулось добродушное выражение.
— За что? — опешила Ханна.
— Госпожа указала на этого человека, и совершила ошибку. Даже смерть ошибается.
По её вине была созана Длань, и по моей, она испортила Её замысел, и причинила тебе столько горя. Я не могу вмешаться в замысел смерти, без воли Госпожи, но мы хотим помочь, и поэтому я ещё здесь. Решил дать совет.
— Какой? — Ханна всё ещё осмысливала услышанное, и напрочь забыла о том, что Вил говорил в начале диалога.
— Машина с энерго кристаллом. — угодливо напомнил собеседник.
Ханна уже вспомнила сама. Она снова взглянула на столб. Тот держался на одном каркасе. Стены отвалились, и не понятно было, как клубы сдерживаемой тьмы ещё не вырвались на свободу.
Оставшиеся люди Бернарда рассыпались по лагерю. Некоторые бегали, и что-то искали в палатках, а остальные взяли волшебника в большое кольцо. Светловалосый парень не стал присоединяться к молящимся чародеям, и похоже, решил помочь людям. Треск уже не стоял, но это затишье говорило Ханне только об одном, скоро оно вырвится и убъёт всех. Волшебники медлили, и судя по всему, пока не готовы действовать, а время, явно, поджимало.
— А если по подробнее? — спросила Ханна.
Когда девушка дослушала ответ, она, в первую очередь побежала к Бернарду, и уже потом решила вернуться к Махатме. Вильяма и след простыл.
Бернард старался обуздать свои чувства. Сначала Томас, который говорил, о накопленных силах, и о Демоне невероятно сильном. Вся речь сводилась к тому, что противник очень опасен, а сил ещё слишком мало. Сам парень должен был выплесками силы отвлечь чудовище от остальных чародеев. Охотников осталось мало, и командир отдал приказ найти что-нибудь из запасов алхимиков. Неплохо было бы иметь пару бутылок зажигательной смеси, или чего получше. Он нутром чуял время поджимает. И скоро начнётся что-то страшное.
Наступила тишина, все напряглись, когда к нему подбежала эта рыжая девка и так и не представившись, выложила какую-то тарабарщину, которая заставила сердце охотника бешено колотиться в груди. Она говорила, а внутри зарождалась надежда.
Нужно было Найти Тарвела. Он управлялся с машиной, но Бернард, даже, не помнил, видел ли того живым. Подошёл Витрас, весь сгрязный, и в разодранной броне, но целый и невридимый. Девка убежала к своему синдарийцу, а ещё подошел этот наёмник с лучницей.
Рэдфорд пересказал план рыжей. Заморосил дождик.
— Я бы тебя попросил, но тогда командовать будет некому. — обратился командир к помощнику.
Витрас не успел ответить. Тьма, с оглушительеым гулом, вырвалась на свободу.
А потом…
Бернард весь в поту, вытаскивал, из земли, провод обесточенной машины, тянул изо всех сил и резал ладони. Когда чудовище вырвалась, повеяло гнилью, и чем-то ещё, совсем не знакомым, и совсем неприятным. Дождь усилился, пространство наполнилось звуками: жутким гулом, криками людей, взрывами, но командир не отвлекался. Он не видел, как чёрное облако густой тьмы отрастило себе уродливые скорпионьи лапки, а точнее лапища, потому что само было размером с добрую крестьянскую избу. Не замечал, что в этой чернильной завесе шевелится мерзкое, склизкое тело, со множеством глаз и щупалец, а на спине зияет огромная зубастая пасть.
Это нечто медленно и неуверенно двинулось в сторону молящихся волшебников, но тут же изменило направление, когда в пасть ударила сияющая солнцем стрела. На всё это Бернард старался не смотреть, он пытался размотать провод, и не прекращал работу не на секунду. С другим проводом возился Антуан, а Витрас должен был установить кристалл и запустить машину.
Наёмнику и охотнику пришлось бежать к месту прорыва, и тянуть провод оттуда. И вот, осталось совсем немного и всё будет готово. Он не собирался смотреть, только ловил отдельные звуки. Они ещё держались. Чародей должен приманить тварь по ближе, а парни постараться не умереть. Бернард знал, что, когда раздаётся отчаяный крик, это кто-то из охотников лишается жизни, и сердце его сжималось в эти секунды. Звуки смерти, как барабаны с имперских галер, заставляли работать ещё усерднее. Командир не сомневался — его ребята отчаянно выполняют свою работу, загоняют дичь в ловушку, по всем правилам охотничего ремесла. Им всё же удалось найти какие-то горючие смеси, и в подтверждение этой мысли, раздавались тихие взрывы, и сияли в ночи вспышки оранжевого света.
Когда Рэдфорд крепко примотал провод к наконечнику пики, Антуан уже закончил. Гул раздался совсем близко. Последние выжившие охотники, и волшебник медленно отступали под непрекращающимся натиском монстра. Томас держался из последних сил, он сосредоточился на мыльном пузыре, вокруг людей. Его держали под руки и волокли к машине. Ещё двое схватили за ноги, и теперь бежали вместе с чародеем. Тварь не отставала, и не переставая колотила по пузырю, щупальцами.
Шар замерцал интенсивнее, а люди прибавили ходу. Томас воздел руку и в чёрное облоко ударил лучь света. Раздался громкий гул, и тварь прекратила погоню. Она гудела и молотила себя щупальцами, все глаза, в чёрном облаке, закатились и исчезли.
Голова томаса упала на грудь, и он обмяк в руках охотников. Пузырь тут же исчез. Волшебник хотел выиграть время, но его удара хватило лишь на несколько секунд. Он не увидел, как демон перестал гудеть и рванул к убегающим.
Взгляд наёмника был красноречивей всех слов. Они бросились на встречу чудовищу одновременно. Бернард орал как сумасшедший, и больше всего на свете, он хотел успеть воткнуть воткнуть пику в тварь, до того, как она настигнет людей. Кажется, он уже охрип, воздуха не хватало, лёгкие наполнились огнём, но ноги еще несут, хот и налились свинцом. Мимо пробежали охотники с волшебником на руках, и пика вонзилась во что-то мягкое, но вязкое и не податливое. Он хотел увидеть Антуана, но не увидел. А потом почувствовал боль в груди, странное чувство невесомости, и… Новая боль пришла быстро, обдала огнём затылок и спину, а потом никаких чувств.
Бледное лицо Махатмы встретило Ханну раскрытыми глазами. Рана уже не кровоточила, и девушка растерянно опустила веки мертвеца. В ушах стоял шум, в голове гул и пустота. Тогда, в подвале, когда она поняла, что отец мёртв, её как молнией ударило. Она словно утратила связь с рассудком, растерялась, и не понимала, что теперь делать. Сейчас она чувствовала тоже самое. Больше не за что цепляться, нет цели и смысла. Она перестала понимать, что делает здесь и сейчас. Люди гибли на её глазах, а она безразлично созерцала, как волшебник отвлекает и бъёт тварь своей магией, как люди пытаются окружить монстра и кидают в него склянки с алхимическими смесями. Гдето внутри чёрного дыма вспыхивает огонь, и раздаётся протяжный громкий гул. Девушка чувствовала себя опустошённой, одинокой, и совершенно разбитой. С пустотой в глазах она наблюдала за командиром и капитаном, которые бегут навстречу смерти, и орут во всё горло. А потом её отвлекает вспышка, недалеко, справа.
Один из охотников установил новый кристалл, но что-то пошло не так, и его убило на месте. Она и сама не поняла почему, но эта вспышка и человек, что рухнул как подкошенный, на минуту прояснили сознание. Апатия отступила, и Ханна увидела, как Антуана ударило одно из щупалец. Он пролетел с десяток ярдов, ударился о землю и больше не шевелился. Бернард достигает цели и пронзает пикой облако густой тьмы. Но разделяет участь Антуана.
Откуда ни возьмись появился какой-то лысый парень, худой, и весь мокрый, кое-как, замотанный в полотно палатки. Он рванулся к пике Антуана, схватил её, закричал, и ринулся на монстра.
И тут с Ханной что-то случилось, как тогда, в детстве, когда она услышала слова матери: «Делай что можешь». Она рванула с места, и побежала к машине. Та находилась не далеко, и вся лениво искрила. Девушка не смотрела на труп охотника, в голове у неё стояла всего одна картина. Худой парень с пикой в руках, отчаянно кричит и атакует чудовище, как давным-давно, маленькая рыжеволосая девчушка без страха и сомнения бросилась на помощь, презрев всякую опасность. Она делала то, что могла, а главное то, что сама хотела. Как только парень достиг цели, Ханна без раздумий опустила рычаг.
Ночь. Первое, что он подумал, когда открыл глаза. Эмоции и мысли суматошно навалились на него, но были быстро обузданны и взяты под контроль. Он лежал на мокрой земле, и ощущал, как капли бождя ударяются о голое бледное тело.
Серадж прекрасно понял, что произошло, но не знал где находится, и ничего не помнил. Такое уже было однажды, когда четыри раджы хотели взять власть в свои руки и убили отца Сераджа. Тагда он потерял контроль над собой. И в этот раз тоже. Он стоял на балконе, когда его охватили, ни с чем не сравнимые чувства. А потом только боль и ярость. И больше ничего.
Всё тело тряслось. Но не от холода. Царь ослабел на столько, что не мог унять дрожь в теле. У него не осталось сил. Он понял это, когда попытался подняться. Голова закружилась, а руки отказывались слушаться. Серадж перевернулся на живот, и упёрся руками в землю. Он зарычал, когда приподнялся и встал на четвереньки. Слабость рождала голод, всегда. Он смотрел в землю, а его глазами послужило обоняние. Серадж чуял смерть много смерти, и кровь, много крови. Это чувство было сложнее всего контролировать. Запах сводил с ума. Безумие голода вытисняло здравый смысл, а царь изо всех сил старался сохранить рассудок. Неожиданно, появился новый запах. Жажда временно отступила, перед этим жутким зловонием гнилых трупов и горелого мяса. А ещё там присутствовал совсем неизвестный царю аромат. Что-то не знакомое и чужое, было в этом запахе. Он рождал ужас перед чем-то неизведанным, запередельным и пугающим. Серадж не без усилий повернулся, чтобы увидеть то, что учуял.
Темнота и расстояние не были помехой. Чёрное склизкое существо медленно копошилась на земле. Оно пыталось встать на лапы, но те подгинались и не слушались. Прирывистый слабый гул сопровождал эти попытки. Шупальца по всему телу безвольно повисли, а пасть на спине обгорела. Серадж увидел, как четверо людей в светлых, перепачканых грязью рясах поспешно приближаются к чудовищу и обступают его с четырёх сторон. Они воздели руки и головы к небу, одновременно кричат какое-то слово, и над существом расцветает сияющая пяти конечная звезда. Свет столь яркий, что Серадж чуть не ослеп. Он щурит глаза и закрывается рукой. Звезда на небе источает обжигающий жар, она вращается всё быстрее, и превращается в светящийся диск. А потом огромный луч света с рёвом вырывается из звезды и бъёт в землю, туда где копошится демон. Жар становится нестерпимым, Серадж отворачивается и рычит. Но внезапно всё заканчивается. Снова стало темно и царь видит, что от существа почти ничего не осталось, только ровный круг жженой земли и горсти пепла. Волшебники сотворили заклинание и, как подкошенные рухнули на землю. У них не осталось сил, и они потеряли сознание.
Запах, что источало чудовище, исчез вместе с ним, почти исчез. Серадж превозмогая слабость встал, и не обращая ни на что, внимания, двинулся к месту, где лежало чудовище. На том месте покоился человеческий скелет, а в нутри нечто омерзительное. На вид книга, но Серадж чувствовал в ней жизнь, и знакомый запах. Голод и слабость снова навалились на царя, массой неприятных ощущений. Ему нужна была кровь, много крови. Он готов был выпить целый галлон. И она здесь была, однако прежде, чем подумать о себе, он проломил кости, вытащил книгу, и крепко сжал в руке.
Царь вампиров брёл мимо лежащих тел, иногда останавливался, и внимательно всматривался в некоторые из них.
У человека была переломана грудная клетка, кости сдавили сердце, но он ещё жил. Серадж смотрел на смертельно раненного и видел его кровь, органы, кости, мышцы, он мог разглдеть каждый нерв. А ещё мог узреть то, что долгие тысячалетия, лишь описывают брахманы и учителя. Он взглянул на ауру этого смертного и не остался разочарован.
Вопрос Сераджа был встречен глубокой печалью, болью и страхом, но человек быстро взял себя в руки, принял суровую реальность, и погрузился в мучительные раздумья. Весь выбор сводился, к пугающей неизвестности, но ответ не заставил себя ждать.
Серадж не много удивился, когда смог найти ещё одного подходящего ему человека. Со сломанной шеей он лежал на последнем издыхании. Вопрос не поставил человека в тупик. Ему, как и первому было мучительно больно выбирать, но думал он не долго.
Когда серадж закончил он встал и огляделся. Не считая волшебников, выжила лишь небольшая горстка людей. В темноте, Серадж мог раглядеть всего пятерых, чьи сердца мерно бились в груди. Некоторые из них уже приходили в себя. И тут внимание Сераджа привлекло кое-что интересное.
Теперь он удивился сильно. Рыжеволосая девушка лежала без сознания, повелитель асур приблизелся к ней и пригляделся повнимательнее. Никаких видимых повреждений он не нашёл, её организм был в полном порядке. За то аура расплывалась, меняла очертания и каждую секунду меняла цвет. Повелитель асур попытался наладить телепатическую связь, но с сознанием девушки тоже творилось что-то не ладное, с ним невозможно было контактировать. Однако Серадж только улыбнулся. Он уже понял, что служило всему виной. Маленькая чёрная дрянь, что сидела между третим и четвёртым позвонком, в области шеи. Её почти невозможно было увидеть, даже его не обычным зрением. Но царь уже заметил её. Точно такую же, как и в прошлый раз. Любопытство становилось сильнее. Он уже видел такое однажды, но тогда он смог проникнуть в мысли того человека, а здесь полный провал.
Разбудить тоже не получилось, все проверенные способы ни к чему не привели. Тогда Серадж надкусил вену на предплечье и приложил рану к её губам.
***
Небо заметно посветлело. Долину охватил предрассветный холодок. Густые тучи хмурым, серым ковром растянулись по небу и поливали землю моросящим дождичком. Резкий порыв ветра ударил в нос запахом сырой земли и заставил вернуться в сознание. Боль оказалась тут как тут, но от неё не мутило сознание, и принц смог преподнят веки. Опухоль ещё не спала и глаза слезились, а щевелиться оказалось слишком больно. Он мог только лежать, и через пелену влаги попытаться разглядеть, что происходит. Он слышал дождь, но не чувствовал его на себе. Соображать было тяжело, в нос ударил странный запах чего-то незнакомого и неприятного. В глазах мелькнуло, и принц почувствовал, что к нему кто-то подошёл.
— Очнулся? — раздался над головой голос, и Эдриана накрыла тень.
Тот, кто стоял перед ним нагнулся, и промокнул его глаза платком. Теперь принц мог разглядеть говорившего. Ничего особенного, невзрачный такой юноша, лет семнадцати, в потрёпанной дорожной одежде и стоптанных сапогах. Скуластое лицо, грязные тёмно-русые волосы, и ледяные глаза. Безумный взгляд парня вполне соответствовал его голосу, а не внешности. Мурлыкающий, словно портовая девка, заигрывающая с щедрым клиентом, и одновременно жуткий, скрипящий и старческий.
Страх и интерес охватили Эдриана одновременно и заставили губы шевелиться.
— Хххсо ссы сахххои? — просипел он еле слышно.
Но вопрошающий всё расслышал, и прекрасно понял:
— Сейчас это не важно. Главное, что ты упустил артефакт.
— Е-а федали? — отозвалось с земли.
— Ну-ну. — насмешливо ответили ему. — Ты сам вёл этих людей на смерть. Жаль. Теперь их не вернуть. — последняя фраза прозвучала уже без насмешки.
— Щщео сы ххощешь?
— Сразу видно, у тебя деловая хватка. — снова насмешка в голосе. — Ты себя не очень хорошо чувствуешь, пожалуй, даже умираешь, но я могу привести тебя в чувства и дать силы, о которых ты так долго мечтал.
— И щсо хощещшь ф саен?
— Я же говорю, деловой человек. Взамен я попрошу сущую малось. Ты вернёшь артефакт и принесёшь его мне.
Принц хотел зарычать, но не мог. Он не поверил безумному парню ни на секунду. Но…
— Отказываться не рекомендую. В этом случае я просто оставлю тебя здесь и найду другого желающего.
А вот этому он поверил и мог точно сказать одно. Умирать здесь и сейчас он не желает.
— За-а. — выдохнул он.
— Хорошо. Ты отлично знаешь, как вести дела. — последовал ответ.
Эдриан почувствовал, как что-то склизкое проникло ему в рот, и тело свело судорогой.