С крыши мы спустились по сторожевой башне. Солдаты провели нас по этажам в северное крыло замка. Мы прошли учебный гарнизон, библиотеку и псарню. Дальше нас повели по бесконечным холодным коридорам. В этой части замка я уже плохо ориентировался, поэтому внутри меня нарастало волнение.
― Я думал, нас ведут в казармы, ― спросил я, с осторожностью осматриваясь по сторонам.
Щетинистый сержант недовольно фыркнул:
― Заткнись и шагай, а не то мертвых разбудишь.
― Кого?
Я получил тупым концом копья в спину. Блондинка со связанным ртом что-то промычала в ответ на это.
― Т-ссссс, ― зашипел один из рядовых, удерживая палец на губах.
Да что это за место?
Чем дальше мы продвигались, тем холоднее становился воздух. Темнота съедала практически весь свет, исходивший от факелов в руках солдат. Коридоры все сильнее сужались, эхо от наших шагов становилось все громче.
Мы свернули за угол. Потом еще раз и еще. Один из гвардейцев потянул массивное кольцо на двери и полотно поддалось.
― Сюда. ― Указал нам сержант.
Нас с блондинкой завели в подвал с крутой винтовой лестницей. Я держался за мокрые от плесени и слизи стены, чтобы не поскользнуться на не менее скользких ступенях. Ветер хозяйничал во мраке, покачивая свисающие со стен ржавые цепи. От света огня в факелах блестели огромные паутины. Сержант сухо прокашлялся, и мрачное эхо его клекота долгое время гуляло по подземелью, отражаясь от стен и размножаясь где-то внизу.
Казалось, что мы проходили эту лестницу целую вечность.
Наконец мы спустились в самый низ и оказались в глухой и темной пещере. Солдаты подожгли настенные факела. От света и солдатского топота по углам разбежались тощие крысы. В полумраке я различил несколько тюремных камер с плотными дверями и небольшими решетчатыми окошками. Это место не было обычной тюрьмой для задержанных или осужденных. Слишком тайное, слишком глубокое. Отсюда никто не услышит твоих криков, и уж точно никто не станет тебя здесь искать.
― Элитные палаты. Только для уважаемых гостей, ― улыбаясь, произнес сержант.
После нас запихнули в одну из камер и заперли на внешний засов.
― Ты, ― взрослый гвардеец указал на одного из молодых, ― останешься их караулить. А ты сходи к распорядителю и узнай у него, есть ли наши нарушители в списках приглашенных.
― А если они будут в списках?
Сержант злобно покосился на нашу камеру.
― Разумеется, тогда мы их отпустим и принесем им свои глубочайшие извинения. Но моя интуиция мне подсказывает, что этого не произойдет.
Я знал, что разговаривать с ними было уже бесполезно, но все же начал включать жертву. Я подошел к окну и схватился за прутья.
― Что это за место? Что с нами будет? Разве так вершится правосудие в стенах столицы Западного Арстана?
Щетинистый подошел поближе к нашей камере.
― Вы ― двое ― обвиняетесь в шпионаже и в попытке диверсии против короля и его семьи, наши законы на вас не распространяются. Скажите спасибо, что не выпустили вам кишки на крыше. Хотя имели на это полное право. ― Он положил руку на рукоять своего меча и обернулся на своих солдат. ― А вообще мы хоть сейчас можем вас заколоть. В рапорте я укажу, что шпионы проявили сопротивление во время попытки бегства. Еще есть вопросы?
Бред какой-то… Ну хорошо, немного тут посидим, ничего страшного. Они найдут наши имена в списках гостей и тут же отпустят.
― Вопросов нет, ― ответил я, отходя от окна.
— Вот и славно. ― Он развернулся и двинулся к лестнице, взяв со стены факел. — Значит, повторяю, ты остаешься здесь, а ты поднимаешься со мной и ищешь распорядителя.
― Так точно, сержант.
― Есть!
Затем сержант с одним из молодых ушли, а другой рядовой зажег свечу и уселся за стол в углу пещеры. Моя блондинка сидела на холодном полу, скрестив ноги. Она не сводила с меня безумно злых голубых глаз. Я развязал ей руки и моментально получил жгучую пощечину.
Она мигом стянула повязку со своего рта.
― Козел! Баран! ― Она начала колотить кулаками по моей груди. ― Зачем я только с тобой связалась!
― Да успокойся ты. ― Я пытался ловить ее удары. ― Сейчас они все проверят и отпустят нас.
― Болван неотесанный! Меня нет ни в каких списках, я тут тайно, забыл? Меня старушка Нэн провела как личного чашника.
Я схватился за ее руки и твердо взглянул ей в глаза.
― Тогда просто сиди и жди. Я же был на пиру официально, зашел через главные ворота. Они это узнают и отпустят нас.
Ее глаза недовольно сощурились, губы дрожали в напряжении.
― Ты назвал меня шпионом! Там, на крыше! ― Ее кулаки снова забарабанили по мне. ― Да как ты посмел, треклятый мальчишка! Еще и солдат хотел на меня натравить.
— Это была часть моего плана, дуреха.
― Идиотского плана! ― Выкрикнула она в мое лицо.
Она еще пару раз ударила меня и успокоилась, затем уселась на узкой скамье у стены камеры.
― Я бы все равно не оставил тебя в беде, ― пытался я успокоить ее.
― Конечно, конечно, охотно верю. ― Недовольно ворчала она себе под нос. ― Сдал бы меня солдатам и ушел бы дальше пить вино.
Она испытывает мое терпение? Напрасно…
― А знаешь, так может быть и поступил.
― Ах так, значит? ― Блондинка вскочила на ноги, сжав кулаки.
― Почему бы и нет. Ты унизила меня перед всеми в торжественном зале, потом унижала за столом и в конце украла мой плащ. Скажи, зачем мне заступаться за тебя? Только за твои красивые голубые глазки?
Ее указательный палец устремился в мою сторону. Она буквально закипала от ярости.
― Ты… ты… ты просто придурок, понял?!
― Сама дура, поняла!
― Пошел ты!
― Нет, пошла ты!
― Эй, солдат-кочерыжка! ― Крикнула она рядовому. ― Отведи меня в другую камеру!
― Давай, давай, скатертью дорога… ― пробурчал я.
Рядовой лениво поднялся с места, медленно дошагал до нашей камеры и сильно постучал кулаком по двери.
― Если вы ― двое собак ― сейчас же не успокоитесь, то я запру вас в таком забытом богом месте, что эта пещера покажется вам райской обителью. Сидите тихо и ожидайте своей участи.
Мы недовольно фыркнули друг на друга и разошлись по противоположным углам камеры.
Прошел примерно час нашего заточения. Блондинка от безделия царапала камнем на стене какую-то чушь. То ли лягушку, то ли воробья. Я же сидел в углу, укутавшись в свой плащ. Из моего организма начинал выходить алкоголь, голова стала тяжелее раз в сто.
Наконец я услышал топот со стороны лестницы. Я мигом подлетел к окну с прутьями: в пещеру спустился сержант с факелом.
― Ну что, все подтвердилось? Мы можем наконец уйти из этого вытрезвителя?
Щетинистый неспешно уронил факел в кольцо. В руках он также принес кувшин и два стакана, которые поставил на стол перед своим подчиненным. Рядовой без слов понял сержанта и наполнил стаканы до краев чем-то грязно-желтым.
Сержант стянул со своих рук перчатки и отстегнул плащ.
― Есть плохая и хорошая новость, господа задержанные, ― говорил он, поднося к своим губам стакан. ― Плохая: в списках вас не оказалось. ― Он сделал три жадных глотка, звук от которых раздался по всей пещере. ― А вот хорошая новость, ― он развел руками по сторонам, словно удивляясь: ― в списках вас не оказалось!
― Не может этого быть! ― Раздраженно буркнул я, схватившись за прутья. — Это какая-то ошибка, это…
И тут до меня дошло. Моя вечно хмельная дурная голова сразу и не сообразила. Какой же я был идиот! Ну конечно же меня не было в списках. Мастер Рэйнесса договорилась с распорядителем, чтобы меня провели без ведома. Не официально. С чего бы какому-то жалкому наемнику распивать напитки вместе с первыми лицами двух королевств?
Это была идея Штруса, воплощенная в жизнь мастером над оружием Рэйнессой Войнт. И ради чего все это было сделано? Чтобы я перекинулся парой слов с парой лордов и леди? Стоило ли оно того? А что, если Фениор, перед тем как уйти в отставку, сделал это ради меня? Так сказать, королевский пир ― мой выпускной бонус. Хотя для чего тогда нужна была вся эта скрытность. «Побеседовали с теми, подслушал за другими…»
Ох и загадку ты мне оставил, Фениор… И где теперь тебя искать прикажешь?
― Что с нами будет? ― Спросил я сержанта.
― Еще не придумал, ― грубо ответил тот, запрокидывая в себя очередной стакан.
― Фениор бы такого не одобрил.
― Фениора больше нет! ― Он с силой ударил стаканом по столу. ― И нового главу городской стражи еще не назначили. Так что пока мы сами по себе, и вольны поступать так, как посчитаем нужным во благо короля и королевства.
― Ха… ― недовольно прыснула блондиночка, съежившись на скамье. ― Мы можем так и до весны просидеть.
Сержант медленно развернулся, устремив к нашему окну свои хмельные глаза.
― А вот это ты верно подметил, малец. Как я сам об этом не додумался…
Я злобно покосился на нее и шепотом бросил:
― Идиотка…
Она показа мне язык. В этот раз без улыбки.
Щетинистый сержант поднялся со стула и дошел до нашей камеры, единственной неодинокой из всех в этой глухой подземной пещере. Он вытащил меч и со звоном прошелся им по железным прутьям.
― Итак, мы имеем: двух наемников…
«Цзинь» … «цзинь» ― скрежетал металл об металл.
― Один плащ…
«Цзинь» ― гулял клинок по прутьям.
― И кучу бумажной волокиты. ― Он обернулся на рядового. ― А оно нам надо?
Солдат отрыгнул перед ответом:
― Никак нет, сержант.
— Вот и я думаю, оставить этих двоих в этой камере на пару недель. Никто же об этом не узнает, как ты думаешь?
― Хорошая идея, сержант. Неделю будут жрать крыс, а во вторую уже и сами начнут кормить их.
Кажется, дело уже стало совсем серьезным.
― Уважаемые солдаты, ну что вы в самом деле, ― начал я заливать вкрадчивым голосом. ― Ну посмотрите на нас, ну какой заговор? Какая диверсия? Я сам служу короне уже не первый год, вы же прекрасно это знаете. А этот салага так вообще сын богатого лорда из Сапфировой долины. Скажи им, Аским, как там твоя фамилия?
― Ой да не важно уже, ― расстроенно отмахнулась блондинка. ― С ними бесполезно разговаривать.
― Ты служил не клану, сопляк, а лишь набивал собственный карман деньгами короны. А Штрус успешно таскал деньги из казны, выписывая липовые накладные. ― Он подошел ближе и заглянул прямо в нашу камеру. ― А ты думал тебе это все сойдет с рук? Фениор почуял запах жареного мяса и вовремя свалил. А вот ты, сынок… Будем честны, тебе просто не повезло. Ты оказался не в том месте, и связался не с теми людьми.
— Значит, все дело в деньгах? Сержант, давай договариваться. У меня есть серебро, конечно же, ведь я же зарабатывал потом и кровью, как и вы.
Щетинистый ухмыльнулся.
― Твоей крови грош цена, наемник. И денег мы твоих краденных не возьмем. Ишь, чего удумал, нас тогда самих за измену можно будет привлечь.
Он развернулся, дошел до стола и допил остатки из кувшина.
― Уходим отсюда, а то от наемника стало вонять хуже, чем от местных крыс.
― Сволочи! ― Кричал я, вцепившись в прутья. ― Я капрал отряда, наемник короны и слуга государя!
— Все это в прошлом, сынок, ― рассудил сержант. ― Сейчас ты всего лишь бедная, загнанная в нору крыса.
Он взял последний горящий факел со стены.
― Мы вернемся через неделю. Там и посмотрим, кто кого из вас съест первым.
― Ставлю пять серебряных на крупного, ― с улыбкой произнес солдат.
Сержант бросил в меня на прощание взгляд, полный ненависти и злобы.
― Пойдем, рядовой, не стоит он пяти серебряных.
Затем они скрылись, а вместе с ними ушел и последний свет из этой холодной пещеры. Вновь запищали крысы. Послышался звон покачивающихся от ветра цепей. Где-то в темноте раздался тихий плач напуганной девушки…