— Да, я знаю Рашида, — мрачно сказал Мэтт. — Он раздражает…
— Он классный, — вмешивается Шон. — Он сделал эту игру для старшего проекта — бегаешь по старым зданиям и бросаешь лазеры в этих монстров, чтобы заработать очки. Но пойми вот что: команда бросить лазер это… — Шон показывает указательным пальцем и поднимает большой палец, — все равно, что стрелять из пистолета. Он называет это шутер.
— Глупо, — сказал Мэтт, качая головой. — Фильтры АВА отключат его.
— Ну да, в конце концов. Но у него так много кода, что ей, вероятно, понадобится неделя, чтобы найти его, — Шон вытащил из кучи черную футболку и с опаской понюхал ее. — Фу. В любом случае, мне нужно, чтобы ты вышел из системы, прежде чем уйти — мы с Тревом собираемся играть весь перерыв, и нам нужен полный экран.
Мэтт фыркнул.
— Почему я должен делать тебе какие-то одолжения?
— Потому что, если ты этого не сделаешь, я пошлю доктору Макгиллу снимок этого эссе. Я уже его получил, — добавил он, когда Мэтт попытался закрыть страницу. Шон высунулся из шкафа и прижал палец к виску, удерживая его до тех пор, пока его экран не издал звуковой сигнал опознания. — Загрузи последнюю фотографию, которую я сделал, в папку «Мэтт страдает» АВА.
— Конечно, Шон. И да, он страдает, — прочирикала АВА.
— Не могу поверить, что ты доплатил за то, чтобы ее личность включилась, — буркнул Мэтт.
— Это стоит денег, — со смехом сказал Шон. Он пристально смотрел на лицо Мэтта в течение секунды, прежде чем снова нажать на висок. Звук, похожий на звук затвора фотоаппарата, прошел сквозь его череп. — Загрузи последнюю картинку в папку «Мэтт жирный», АВА.
— Конечно, Шон. Сколько подбородков у него на этот раз?
Шон рассмеялся.
Мэтт сжал кулак и крепко втиснул его под челюстью.
— Этот имплант нужен для работы в школе. Я буду смеяться, когда тебя исключат за злоупотребление им.
Шон закатил глаза.
— Иди ты. Ты просто злишься, потому что юниоры их не получают. Придется ждать еще целый год, Мэтти.
Два студента были противоположными. Мэтт — программист; Шон — механик. Университет намеренно размещал их вместе — без сомнения, надеясь, что их дополняющие друг друга навыки приведут к созданию изобретения, которое в конечном итоге станет значительным вкладом выпускников.
Но вероятность того, что Мэтт и Шон когда-либо будут работать вместе над чем-то более сложным, чем разделение работы по дому, была близка к нулю. Они были слишком разными, разными во многих отношениях, что было трудно понять, как они не убивали друг друга ежедневно.
Мэтт был невысоким и слегка пухлым, с длинной рыжеватой шевелюрой. Его кожа была гладкой и мягкой, без физических следов долгих часов, которые он проводил за изучением сценариев и написанием кода, за исключением сутулости. Он был тихим.
Шон, с другой стороны, никогда не молчал. Он был крикливым южанином, ростом шесть футов два дюйма. Голова была бритой, и у него было больше шрамов, чем кожи. Не проходило и недели, чтобы в его коллекции не было нового пореза. На этой неделе был особенно неприятный: чистый порез от локтя до перепонки пальцев.
— Мне повезло, что у этой штуки было тупое лезвие. В противном случае я мог бы потерять руку, — Шон стянул рубашку и повернул руку. Его мускулы сжались при движении. После беглого осмотра он цокнул. — Опять кровотечение. Чертовы боты. Ошибка с одним болтом, и штука летит вперед, а не назад. Я должен убрать это.
Шон ушел в ванную, оставив Мэтта одного.
Он смотрел на свой экран мгновение. Ничего особенного не происходило с его выражением лица. Его руки свисали по бокам, а рот был приоткрыт между сморщенными щеками. Но с его глазами многое происходило — много напряжения, много мерцания.
Они прочитали эссе в три раза быстрее, чем Шон мог надеяться. Затем они остановились с холодным, мертвым сосредоточением на одной строке:
Мэдисон Винсент.
Звуковое оповещение донеслось от обоих экранов, и окно открыло разделительную полосу между ними.
— Внимание, Мэтт и Шон: друг запрашивает вход, — сказала АВА.
— Привет! Привет! Кто-нибудь дома?
Мэтт моргал, но холод не покинул его взгляда.
В новом окне появилось видео, транслируемое с камеры за пределами их здания. Звуковая панель потрескивала, когда Тревор нетерпеливо застучал по объективу. Щеки и кончик носа были красными. На уши была натянута черная вязаная шапка.
Его социальный профиль АВА крутился под видео: Тревор Мендес. Первокурсник. Механик. Любит собак.
Тревор и Шон были двоюродными братьями. Но если бы у них не было общей фамилии, никто бы не смог ее догадаться: Тревор был меньше и стройнее Шона, и было трудно поверить, что они — родственники.
Мэтт одинаково не любил их. Он наблюдал секунду, ухмыляясь, пока Тревор подпрыгивал с ноги на ногу.
— Скорее! Я отмораживаю свою задницу здесь!
Наконец, Мэтт махнул рукой, и линза над его столом мигнула, узнав его. Через полсекунды на экране всплыло уведомление:
Дверь открыта Мэтью Митчеллом в 12:43.
Из ванной донесся громкий звон. Имплантат Шона, как и его владелец, был настроен на самый высокий децибел.
— Эй-эй! Это Тревор? — крикнул он.
Мэтт не ответил. Он снова махнул рукой, и эссе исчезло перед тем, как Тревор ворвался в дверь.
— Фух! Я думал, что умру там, — он топал ногами по ковру и прошел к кровати Мэтта, шаркая, где высыпал на одеяла охапку закусок и выпивки.
— Боже, — сказал Мэтт. — Ты же знаешь, что весь этот хлам вызовет у тебя рак, верно?
Тревор отпрыгнул от удивления.
— Ох, ты еще здесь?
— Это то, что я сказал! — крикнул Шон.
— Ага, я думал, ты уже на полпути к Квакертауну, — фыркнул Тревор.
— Бойертаун, — сказал Мэтт со свирепым взглядом.
Тревор махнул рукой.
— Как ни назови — там полно квакеров. Весь штат кишит ими.
— На самом деле это не…