— Два тридцать, — сказал Мэтт. — Было несколько раньше, но у меня есть дело…
— Чувак, мне все равно, — перебил Тревор. — Меня не волнует какой-нибудь мелкий проект, которым ты занимаешься. Только если ты уйдешь отсюда до того, как высосешь из комнаты все прекрасное… о, кстати…
Тревор выудил что-то из кармана и протянул Мэтту. Это был кубик: детская игрушка, примерно в два раза больше среднего игрального кубика. Более новые были заблокированы отпечатком, могли транслировать проекции в реальном времени из АВА и поставлялись с предварительно загруженным штатом симулированных учителей.
Тот, что в руке Тревора, был первого поколения, что означало, что он был запрограммирован для работы в Интернете. Старые кубы можно было модифицировать для работы с АВА, но время загрузки было долгим, а графика — неуклюжая. Большинство из них оказались в мусорных баках несколько десятилетий назад.
— Странный сосед моего брата умер на прошлой неделе…
— Скряга или парень, который никогда не снимает свой костюм ZOOT? — крикнул Шон.
— Скряга, — кричит в ответ Тревор.
— О, он был крут.
— Я знаю, да? Я бы хотел, чтобы это был Капитан ZOOT-ер, — вздохнул Тревор. Затем он снова повернулся к Мэтту. — В любом случае, этому парню было около ста лет, и он всю свою жизнь копировал вещи на этот Куб — сначала из Интернета, а затем из АВА. Он назвал это своим архивом.
— Вау, он взял что-то из Интернета? — Шон высунулся из ванной, его рука была наполовину перевязана новой повязкой. — Что-то… до Отбеливателя?
— Ага, — с ухмылкой сказал Тревор.
Никто в этой комнате не был настолько стар, чтобы помнить Отбеливатель. Это произошло более пятидесяти лет назад, всего через десять лет после отключения Интернета и перехода мира на АВА.
Пользователи проснулись однажды утром и обнаружили, что большая часть их личного контента была удалена: жестокие игры, подстрекательские сценарии, пикантные фильмы — все, что было неприемлемым, было поймано моральными фильтрами АВА и удалено с мировых серверов. Вытерто начисто.
Это не было полной неожиданностью. Вскоре после Третьей мировой войны лидеры всех стран собрались, чтобы сформировать новое глобальное правительство. Они решили, что недостаточно уничтожить авто-кузнецов и объявить вне закона металлические боеприпасы: люди еще находили способы убивать друг друга. Чтобы остановить насилие, они должны были устранить саму идею насилия.
И лидеры согласились, люди проголосовали за инициирование Отбеливателя. Они хотели, чтобы следующее поколение выросло без этих разлагающих влияний. Они хотели, чтобы будущее было сосредоточено на прогрессе и мире. Они хотели начать новую жизнь.
И АВА дала им это.
Мир изменился быстро. Молодые люди выросли в сознании, лишенном всего, кроме стремления сделать свою жизнь лучше. Пожилые люди вымерли, пока не остались только истории о том, как все было раньше — истории, рассказанные поколением, которое все чаще отвергалось как неразвитое или сумасшедшее.
Но время было циклично.
Теперь новое поколение — такие дети, как Тревор, Шон и Мэтт — вернули все на круги своя. Они начали бунтовать. Они начали задавать вопросы. Во всех новостях ходили слухи о том, как поколение ZOOT собирается разрушить мир, над созданием которого трудились их предшественники.
И, как и каждому поколению, обвиняемому в смерти прогресса, им было все равно.
— Что там вообще? — сказал Шон. Он торопливо закрепил повязку, а затем побежал осмотреть куб. — Старушка сказала, что у него есть?
Тревор пожал плечами.
— Она многого не знала. Но она почти уверена, что здесь есть футбольные матчи.
— Большое дело, — фыркнул Мэтт.
— Эй, я говорю не о группе ZOOT-еров, играющих в симуляции. Это футбол до Отбеливателя, — возмутился Тревор, — когда все было по-настоящему, и ребята действительно били друг друга.
— Да, абуэлито рассказал нам об этом. Они разбегались и — бац! — Шон хлопнул с оглушительной силой. — Некоторые из них даже погибали, получив такие удары.
— Чушь, — сказал Мэтт.
Тревор сел на корточки рядом со стулом Мэтта и помахал кубом перед его пухлым лицом.
— Хочешь узнать, правда это или нет? Я дам двадцать кредитов, чтобы изменить его и загрузить контент.
Мэтт на мгновение задумался.
— Пятьдесят.
— Нет, забудь, — Тревор опустил куб себе в ладонь и запихнул его в глубину кармана. — Я попрошу Рашида сделать это, когда он вернется после перерыва. Кстати, тебе лучше выйти из системы, прежде чем уйти, Мэтти.
— Не называй меня так.
Тревор протянул руку, чтобы взъерошить песочные волосы Мэтта.
— О, почему? Тебе больно от этого? Ой!
Мэтт шлепнул его по руке, и оба мальчика вскочили на ноги.
— Какого хрена? — Тревор сильно толкнул его. Его руки были тонкими, но они были достаточно сильными, чтобы отбросить Мэтта. — В чем, черт возьми, твоя проблема, а? Почему ты решил, что можешь меня ударить?
Шон оказался между ними прежде, чем любой из них успел нанести удар. Он схватил Тревора за джинсовую куртку и отогнал в угол комнаты.
— Просто успокойся, Трев, успокойся, хорошо? Он того не стоит.
— Да, но что с ним не так? — Тревор сплюнул. — Почему он ведет себя как…
— Мэдисон изменила ему, — сказал Шон. Ему удалось сохранять невозмутимое выражение лица, пока он не добавил. — И Мэтт только что узнал.
— Что? Он не знал? Чувак, — Тревор наклонился, чтобы посмеяться над ним, — чувак, все знали! Мэдди каталась на поезде Уэлчмана сколько? Целый семестр?
— Все на борт! — Шон рассмеялся, взмахивая кулаком.
— Впрочем, это не шутки: он, наверное, уже поимел каждую девчонку в школе.
— Ага, и хотя бы половину ребят!
Они продолжали так несколько мгновений, посмеиваясь над тем, что столбики кровати Блейна Уэлчмана, вероятно, уже были изрезаны до зубочисток, в то время как лицо Мэтта опасно покраснело.
— АВА: переключиться в режим приватного просмотра.
— Хорошо, Мэтт, — сказала АВА.
Он выдвинул один из ящиков стола и достал очки в красной оправе. Его экран выглядел статичным: прыгающие черные точки на простом белом фоне. Но когда он надел очки, его экран снова стал четким.