Вскоре после пробуждения Игорь узрел одного из предполагаемых похитителей. Гуманоид ростом около ста семидесяти сантиметров вошёл через дверь в единственной непрозрачной стене. Он был облачён в сплошной белоснежный скафандр, но не такой, как на земных космонавтах начала двадцать первого века, а в более футуристичный. Скаф туго обтягивал женственную фигуру с выразительными округлостями груди.
Удивление парня не знало границ, когда он разглядел под прозрачным сферическим шлемом голову посетителя — это была кошкодевочка с короткой персиковой шерсткой, ушками сверху головы и с зелёными глазами с вертикально вытянутыми зрачками. А ещё её скафандр имел подвижный элемент сзади. Не сразу Игорю стало понятно, что это не просто элемент, а хвост. Скафандр оснащён защитой для хвоста!
«В смысле, кошкодевочка?! — от её вида Игорь впал в ступор. Была бы у него сейчас челюсть, он бы ею пробил то, что заменяло тут пол. — Меня похитили кошкодевочки?! Может быть, мне не стоило останавливаться на кошачьем аватаре?»
Кошкодевочка с осторожностью прошла пару десятков метров. Она держала в руках неопознанный прибор в виде чёрного прямоугольника с пистолетной рукоятью. Внезапно она изумлённо замерла и пробормотала на неизвестном Игорю языке, которого он не понял:
— Странно… Сегодня растения ведут себя не так, как обычно. Они ни разу не выстрелили в меня шипами. И лианы ко мне не тянутся… Может, дерево заболело? Это плохо… Вселенная, я же так практику завалю! Нужно срочно вспомнить, что я добавляла в удобрения…
Её мордашка стала выглядеть обеспокоенной. Она направила прибор на ствол дерева, после чего нахмурилась.
— Показатели пси-активности выросли в тридцать раз. Надо срочно доложить профессору Мурру. Надеюсь, это не я «сломала» дерево. Не хочу вместо каникул ходить на отработки.
Вскоре после этого в оранжерее стало людно. Хотя можно ли это так сказать, если существа, которые пришли поглазеть на Игоря, являлись прямоходяшими разумными котами? Все в белых скафандрах и с портативными приборами различной толщины и расцветки. Вот только форма приборов не баловала разнообразием — они все были изготовлены в форме кирпичиков.
Пленник не спешил выдавать себя и свои намерения, как и вступать в контакт. Он затаился и приказал своим «тентаклям» не проявлять активности. Лишь наблюдал за действиями кошкодевочек, кошкомальчиков и кошкодедушки — и такой тут имелся.
Кошкодедушка с некогда чёрной шерстью, ныне покрытой седым налётом, раздавал приказы молодёжи и скакал по оранжерее пчёлкой. Он был переполнен исследовательского энтузиазма и с восторгом поглядывал то на дуб, то на показатели приборов, которые выводил в виде голограммы с помощью смарт-часов. Он явно был тут главным.
Скафандры, голограммы, невиданные приборы… Всё это наводило Игоря на мысль о космической цивилизации, которая опередила в своём развитии его родной мир с его полётами на орбиту планеты и несколькими полётами на спутник.
«Получается, инопланетные разумные коты прилетели на Землю, выкопали меня и посадили в оранжерею в какой-то своей лаборатории?! — ошалел он от этой мысли. — Звезда в шоке! Это шокирует даже больше, чем перерождение в дерево. С последним я хотя бы свыкся».
Тем временем Шипелка подошла к преподавателю.
— Профессор Мурр, показатель пси-активности вырос на один пункт.
— Студентка… — нахмурился он, припоминая её имя.
— Шипелка, профессор.
— Ах, это же ты заметила изменения объекта…
— Да, профессор. Только я не понимаю, откуда такой рост показателей?
— Милочка, вы уже семь лет учитесь на моём факультете, — смерил её строгим взглядом Мурр. — Пора бы уже ознакомиться с трудами по пси-активности разумных за авторством господина Тышига.
— Это не сполотское имя…
— Потому что он не сполот. Господин Тышиг выдающийся учёный мзинов. Он в своей работе указал на неоднородность показателей пси-активности разумного в зависимости от активности. Например, в коме показатели будут куда ниже, чем во время бодрствования. Когда разумный сконцентрирован на определённой задаче, то его показатели могут слегка увеличиваться. И наоборот, если разумный устал или находится под действием дурманящих разум веществ, то и показатели будут ниже. Именно поэтому всем медикам предписывают производить замеры пси-активности во время бодрствования у трезвого и здорового пациента. Какой ты можешь сделать из этого вывод, студентка Шипелка?
— Эм… — она нервничала, словно на экзамене. Ушки невольно подёргивались. — Наверное, дерево спало, а когда я заметила повышение показателей — оно бодрствовало. А сейчас оно… Э-э-э… Скорее всего, на чём-то сконцентрировано.
Профессор на такой ответ прикрыл глаза, всем своим видом демонстрируя, что устал от тупости учеников.
— Я для кого тут воздух сотрясал? — недовольно он пошевелил маленькими вибриссами. — Ключевое слово — разумные!
— То есть, — широко распахнула глаза Шипелка и повернула голову в сторону дуба, — вы хотите сказать, что это растение разумное?!
— Именно! Именно, студентка. И сейчас оно наблюдает за нами, оттого и повышение показателей пси-активности. Удивительно, насколько точно ты попала пальцем в нужную систему. Любой флорист сказал бы, что растение испытало шок от пересадки, а сейчас отошло от шока, что вызвало повышение показателей. Но я был одним из участников экспедиции, и прекрасно помню, что во время взятия проб этот любопытный образец пси-флоры демонстрировал лишь в три раза более высокие показатели, чем после пересадки. Это даже на полуразумное существо не тянет. Сейчас же фиксируется показатель пси-активности разумного. Отсюда можно сделать вывод… Какой? — внимательно посмотрел он в глаза студентки.
— Э-э… — растерялась она. — Кома?
— Сон! — втянул ноздрями воздух Мурр, словно из последних сил сдерживался, чтобы не отвесить подзатыльник девушке. — Дерево спало ещё на своей планете, милочка, как ты предположила до этого. А показатели в оранжерее стали ниже из-за меньшего охвата территории. Это растение симбионт. Оно питается за счёт других растений и укрепляет их, чтобы получать больше питательных веществ. И чем больше у него охват территории, тем выше показатель пси.
— Спало? — удивилась она. — Так долго?
— Это инопланетное пси-растение, милочка. Неизвестное ранее, замечу я. Много ли тебе известно подобных представителей флоры?
— Нет, профессор Мурр, — поджала хвост Шипелка.
— То-то и оно! Мы только начали изучать уникальную флору той удивительной планеты. Пси-зоологи сотнями пишут диссертации по животным, которые были привезены с той планеты. Им легче, поскольку изучать животных проще. Наши исследования длятся намного дольше, зато более интересные и уникальность их выше. Нам до сих пор неизвестны сроки бодрствования и сна нашего растения. Но сейчас нас должно интересовать совершенно иное — как вступить с ним в контакт?
— Вступить в контакт с деревом?! — шокировали слова преподавателя девушку.
— С разумным деревом, милочка! Это уникальный случай. Никто до этого никогда не совершал подобных контактов. Нас ожидает очень интересная работа. Нам обеспечена мировая научная известность. Наши имена будут известны по всему Содружеству! Мр-м… В основном моё имя, но и помощников я упомяну в своём научном труде.
— Профессор, но как вы собираетесь устанавливать контакт с деревом?
— Естественно, с помощью псиона, — на лицо Мурра словно нашла тень. — Опять предстоит бумажная волокита. Тут понадобится псион не ниже В-ранга. Лучше А-ранга, но они все работают на безопасников. Те нам вряд ли выделят хоть одного А-рангового псиона.
После первых замеров прошла неделя. Всё это время студенты и профессор появлялись в оранжерее для снятия показаний. Игорь внимательно наблюдал за ними и копил силы в своём стволе. Сил было мало, поэтому приходилось собирать крохи со всех окружающих растений. Приходилось придерживаться грани, за которой растения начнут деградировать. Он не растрачивал энергию на исследования инопланетной флоры, к которой присосались его корни и лианы, как того хотелось. Рост своего дерева ему пришлось ограничивать. Сейчас ему силы больше нужны для улучшения ясности мышления. И чем больше накапливалось жизненных сил, тем лучше он начинал соображать. Но пока было далеко даже до показателей на момент своего первого пробуждения. Мысли с трудом ворочались в его разуме.
Он ощущал себя так, словно устал, разгружая вагоны с углём, после чего от души напился крепкого алкоголя. В таком состоянии придумать что-то существенное сложно. Его мысли крутились вокруг магии. Сможет ли он её использовать?
По идее, магия должна ему подчиниться. Дерево, тем более такое волшебное как он, является идеальным проводником магической силы. И эта сила у него должна иметься, если верить домовушке Динки. Та воспринимала его мысленное общение как ментальную магию. То есть, даже в теле кота он колдовал, хотя вначале сам того не подозревал.
У волшебников есть область магического искусства, направленная на чтение мыслей, их защиту и изменение. Менталистика считается самой сложной в освоении и применении магией. Поэтому он, будучи котом, мог общаться лишь с Мэри, с которой был связан жизненной силой, и с домовой эльфийкой Динки, которая обладает врождённой склонностью к телепатии и которой было приказано заботиться о коте библиотекаря. Другие эльфы его бы услышали лишь при прямом контакте, и то не сразу. Динки подсознанием отслеживала тех, кому прислуживала. Таким способом все эльфы могут издалека узнавать о том, что их позвал хозяин. Они реагируют не на речь господина, а на его мысленное обращение к ним. Именно так Динки услышала, когда связанный Игорь позвал её.
И хотя Игорь в Хогвартсе интересовался ментальной магией, в теле кота он больше ничего сделать не мог. Сил не хватало. Даже окклюменция — подраздел менталистики, направленный на работу со своим сознанием, требует магической силы. Окклюменция позволяет улучшить память и защитить своё сознание. Про неё Игорь прочитал всю доступную информацию, как и про легилименцию — умение проникновения в разум. Это было просто, поскольку такими знаниями интересовался каждый пятый студент, а также окклюменцию активно развивала Дженнифер, периодически перечитывая томики по ней из домашней библиотеки.
Об окклюменции он вспомнил не просто так. Сейчас для него это была единственная доступная магия. Используя крохи накопленной энергии, он пробовал применять приёмы из начального курса. Первый приём был направлен на улучшение концентрации. Второй — на улучшение памяти. И это у него получалось, что очень важно. Ведь это означало, что он может пользоваться магией.
Волшебная палочка является концентратором магической силы. Благодаря ей колдовство выходит с минимальными затратами энергии. Даже самый слабый колдун с палочкой способен применять те заклинания, которые в беспалочковом варианте доступны лишь сильнейшим волшебникам.
Палочки делают из обычной древесины и магической сердцевины, зачастую полученной из тела магического животного. Поскольку весь ствол дуба пропитался силой жилы, то он является одновременно и древесиной, и магической сердцевиной. Естественно, это всё в теории. Но если ей верить, то любая его ветка может стать проводником-концентратором и позволит творить чары. Только нужно выполнить несколько условий. Во-первых, заставить ветку двигаться, чтобы она выписала руну-активатор, или как говорят первокурсникам — рисунок чар. Во-вторых, сразу перейти к невербальной магии, которую в Хогвартсе начинают учить лишь на пятом курсе. Невербальные заклинания сложнее в исполнении в несколько раз, чем вербальные. Иначе бы учеников сразу учили им. К тому же, не все чары возможно выполнить таким образом. Вернее, научиться так активировать даже высшие заклинания можно, но это потребует высокого уровня окклюментных навыков и долгих тренировок. Маги хоть и живут дольше обычных людей, но всё же они не готовы тратить годы на беззвучную активацию одного заклинания. Зачем, если и так работает?
Вот и получилось так, что Игорю сначала необходимо освоить окклюменцию, лишь после этого он сможет приступить к попыткам применения невербальных чар с помощью своих лиан, ведь они по сути его ветки, к тому же, подвижные, что упрощает задачу.
***
По коридору университета шли три сполота. Профессора Мурра в качестве помощницы сопровождала студентка Шипелка. Он же в свою очередь сопровождал высокого крепкого серого «кота» в чёрном обтягивающем комбинезоне. У этого сполота была столь надменная физиономия, будто он король, снизошедший до приёма нищих.
— Если это шутка, то вы ответите за вызов псиона, — огласил он, скривив рожу так, будто объелся лимонов.
— Что вы, господин Мыр, мы бы не посмели отвлекать вас от дел, — внутренне возмутился Мурр, а на деле демонстрировал лёгкую улыбку. — У нас серьёзное заведение, а я профессор с мировым именем. Как вы только могли подумать такое? Студентка, ты готова фиксировать показатели?
— Готова, — вяло без энтузиазма передвигала она ногами. — Профессор, почему я? Есть же другие студенты.
— Ты подходишь. Хочешь же получить высший балл по итогам года?
— Хочу, но…
— И повышенную стипендию в качестве помощницы преподавателя, — хитро прищурился пожилой сполот.
— Стипендия? — оживилась Шипелка. — С этого надо было начинать.
— Не забудь, — решил выдать наставления Мурр, — твоя задача фиксировать все показатели. Не забудь взять универсальный анализатор. Встроенные в оранжерею датчики хоть и неплохи, но настоящий учёный обязан фиксировать показатели как минимум дважды.
— Ясно, профессор. Я возьму анализатор сразу, как только надену скаф.
— Скаф обязательно надевать? — обернулся к Мурру псион.
— Да. Такова техника безопасности. До того, как проснуться, образец проявлял активность хищного растения. Стрелял ядовитыми дротиками, выделял на поверхности растений яд, пытался схватить студентов лианами за ноги.
— А сейчас ваш образец перестал делать это?
— Именно, господин Мыр. Это удивительно. На протяжении семи дней с момента пробуждения у него активны лишь органы визуального восприятия.
— Глаза? У дерева?! — с недоумением протянул Мыр.
— Их сложно назвать глазами. Они имеют растительную природу. Но выполняют ту же функцию, что и наше зрение. Только спектр цветового восприятия уже, чем у сполотов. Но даже так это уникальное явление. Впрочем, как и весь этот представитель флоры в целом.
— Да уж, — покачал головой Мыр. — С разумными деревьями мне сталкиваться не приходилось. Не уверен, что у нас что-то получится.
— Не попробуем — не узнаем, — с предвкушением профессор Мурр шагнул в дверь предбанника оранжереи, которая отъехала в сторону при его приближении.
Попасть в предбанник не так уж просто. Сюда могут войти лишь сполоты с доступом. Хотя оранжерею и посещало много студентов, но каждый раз они получали допуск на практику. Если же кто-то из них вздумает зайти в оранжерею просто так, то его ждёт разочарование — дверь не откроется.
Первым делом Мурр с помощью наручного коммуникатора связался с университетским искином и оформил студентку Шипелку в качестве лаборантки с постоянным доступом в лабораторию. Ему проще выбрать одного сообразительного студента в помощники, чем постоянно раздавать одни и те же указания разным бездарям. Этой девице уже хотя бы не надо говорить, с какой стороны держаться за анализатор и объяснять, как он выглядит.
Троица разошлась по разным раздевалкам: Шипелка налево в женскую, направо профессор с псионом в мужскую. Вскоре они вновь собрались в предбаннике, но уже облачённые в белоснежные скафандры.
Мурр окинул внимательным взглядом лаборантку и остался доволен.
— Анализатор взяла, — кивнул он. — Хорошо. Комм, — обратился он к коммуникатору. Тот хоть и не оснащен искусственным интеллектом, но является носителем программы с широкими возможностями. — Запись события. Сейчас состоится первая попытка контакта сполотов с разумным растением…