Пролог. Попал так попал.
Бездумно глядя на барабан стиральной машины, я все еще пытался переварить случившееся со мной за последний час. Пока моя одежда стиралась, испачканная в моей же крови, я сам пытался осмыслить случившееся. Я попал, причем как в буквальном смысле, так и переносном. Заснул у себя в кровати, а проснулся на алтаре трех юных ведьм, которые по собственной глупости убили своего одноклассника. И вместо того, чтобы принять свое наказание они не придумали ничего лучше, чем попытаться воскресить его!
— Малолетние дуры! — с ядом в голосе произношу.
У них все получилось, вот только назад вернулся не Джон Мальком, а я! Тридцатилетний лоб, который всю свою жизнь продавал матрасы! Магазин находился рядом с домом и несмотря на не особо большую зарплату, с учетом экономии на проезде и питании, получалось вполне себе неплохо. На икорку и дорогие авто, возможно, и не хватало, но хлеб с маслом у меня всегда на столе были. В общем-то жил получше многих, единственное, что с женщинами мне как-то не везло, но сейчас речь не об этом.
Переведя взгляд на свои детские руки, горестно вздыхаю. Я попал, причем было жалко, как себя, так и пацана, в чьем теле я оказался. Почему это случилось со мной? Тяжело вздыхаю от этой горестной мысли. О произошедшем даже вспомнить особо нечего. Мальком умер, а меня каким-то неведомым образом закинуло в его тело, вот тебе и вся история. Не было ни боженьки с миссией убить тёмного властелина, ни саркастического демона, которому бы я заложил свою душу за возможность пожить еще раз. Ничего такого я не помню, возможно, оно и к лучшему. Никогда не любил разгребать дерьмо за какого-то другого!
Очухавшись на алтаре малолетних ведьм, я постыдно сбежал, только они меня и видели. Одежда моя оказалась испачкана в крови, а потому я на автопилоте побрел в ближайшую прачечную, где Мальком стирал свое белье. У него дома, в небольшой квартирке на Ойл-стрит не было даже собственной стиральной машины, а вместо ванны была старая душевая кабина. Кран с горячей водой порой заклинивало и вместо теплой воды мог политься откровенный кипяток…
— Нужно будет заменить кран, — по своей холостяцкой привычке произношу. Я как-то привык мелкие бытовые нужды решать сам.
В голову лезли всякие мысли. Вспоминалась моя уютная квартира, диван с компьютером и недоеденные вчера вечером пельмешки. Как же они без меня? Мои пельмешки… Хорошо это или плохо, но с Наташкой мы разбежались за месяц до всего произошедшего, детей нет или я о них не знаю, а из друзей обо мне выпьет лишь Михалыч, мой коллега по «опасному» бизнесу.
Порой покупатели способны конкретно так сожрать тебе мозг. Ты им ТРИ сраных часа объясняешь, почему они должны купить этот ссаный матрас за шестьдесят тысяч, а они уходят так и ничего и не купив! Откровенный ширпотреб я никогда не подсовывал, но, если видел, что у человека водятся деньги, предлагал модель подороже. В общем-то, ничего криминального, обычные уловки продавца матрасов…
— Бывшего продавца, — с грустью поправляю себя.
Теперь же я Джон Мальком, десять лет, не женат, живу в небольшой квартирке с отцом, который болен раком. Именно из-за отца Джон связался с ведьмами, только они могли ему хоть как-то помочь, вот только рак плохо лечился даже с помощью магии! Да, вы не ослышались, в этом мире есть магия, только вот владеют ею в основном женщины. Мужчин волшебников меньше процента, если брать в расчете от общего количества одаренных. Как-то это связано с рецессивными генами, Мальком этим никогда особо не интересовался.
Покопавшись в воспоминаниях парнишки, понимаю, что сейчас на улице тысяча девятьсот девяносто девятый год, от пришествия Марии, мессией здесь была девушкой. Вся остальная история мне так же напоминала какой-то дикий винегрет из привычных событий и чего-то мало понятного, все же Мальком не особо интересовался историей, а школьный курс охватывал лишь общие паттерны, но основное я вычленить сумел.
Живу я теперь в Соединенных Королевствах Америки, где каждый штат — это практически отдельное государство. Правит всем этим «Анклав Ведьм», а голосовать имеют право лишь одаренные. Подобная структура сложилась после революции во Франции, когда озверевшие от ведьм мужики устроили натуральное восстание, отчего ведьмы в спешном порядке решили заселить Америку, где власти оказались слишком слабы, чтобы сопротивляться их экспансии.
Последовавшая за этим битва за независимость, война Севера и Юга, за право иметь рабов мужчин. Первая и Вторая мировая, в первую они не особо лезли, хватало своих хлопот, а вот уже на второй ведьмы неплохо так наварились, продавая оружие и припасы сражающимся. Под конец войны экспедиционный отряд ведьм даже высадился в Нормандии, тем самым ускорив падение нацистской Германии.
С одной стороны, история была похожа на привычную мне, но стоило копнуть поглубже… как могло вылезти всякое. Например, нападения всяких монстров, аномалии, которые способны уничтожить целый город… Все это вполне реально и со многим из этого можно справиться лишь с помощью магии. Сами ведьмы зачастую не особо сильны, больше специализируясь на травничестве и проклятиях, но встречаются среди них те еще монстры, именно к таким на свою беду обратился Джон.
Парня убили в попытке перекинуть болезнь отца на него. Расчет был довольно прост. Кто лучше справится с болезнью? Ослабленный организм отца, который работал на химии двадцать лет, или же молодое и здоровое тело? Если у отца шансов выжить не было от слова совсем, то вот у Джона на это шансы имелись, особенно, если ведьмы помогли бы ему с лечением.
Ситуация была выгодной для обеих сторон. Один спасет отца, а другие могли бы прославиться и поиметь неплохо денег на лечении состоятельных клиентов. Что же пошло не так? Вызванная из-за кромки сущность, которая и должна была совершить замену, сорвалась с поводка и порвала Джона.
Парень, испугавшись иномерной твари, от страха дернул рукой, тем самым повредив ритуальный круг… после чего все пошло по всем известному месту. Малолетними дурами я назвал ведьм за то, что они не зафиксировали пациента! Как так можно? Один раз их тупость меня убила, а второй позволила сбежать. Некоторые люди не учатся на своих ошибках!
Что было дальше я уже говорил, Малькольма оживили, вот только его тело занял я. И вот тут возникает вполне закономерный вопрос, а что мне со всем этим делать? Едва ли я смогу вернуться назад, вообще непонятно, что случилось с моим настоящим телом, вполне возможно, что мне уже некуда возвращаться. Глядя на барабан стиральной машины, где стирались мои окровавленные вещи, я просто хотел ущипнуть себя и проснуться у себя в кровати.
— Я нашла его! — от входа в прачечную раздается знакомый голос. — Он здесь!
Помяни черта, и он явится. Недовольно подумал я, увидев девичье личико, которое следило за мной, прислонившись лбом к стеклянной двери, пытаясь получше рассмотреть, что происходит внутри. Заходить в прачечную Хельга не спешила, дожидаясь своих подруг. Окружили демоны, теперь так просто не сбежать. Впрочем, пошли они, отвернувшись, вновь смотрю на барабан стиральной машины.
После побега мои эмоции немного выгорели, хотелось закурить и выпить пива, но у Джона с наличкой все было туго, едва наскреб на оплату работы стиральной машины. После обнаружения болезни отца все деньги уходят на лекарства, страховка уже давно перестала покрывать все нужды на лечение. Хорошо хоть, что эта страховка вообще была, а то пришлось бы вообще все оплачивать из собственного кармана.
— Деньги — это зло, но порой зла так не хватает, — с горькой усмешкой бормочу.
Краем глаза посмотрев на входную дверь, вижу уже три мордашки, которые прилипли к стеклянной двери, наблюдая за мной. Хельга, Шельма и Кларис, именно так зовут этих сраных некроманток. Черненькая Хельга, блондинка Кларис и с белоснежно белыми волосами Шельма. Как их еще не посадили для меня остается загадкой. Впрочем, в этот раз они прошли по краю и по уму стоило стукануть в полицию, но я не самоубийца. Жалко Джона, но он сам обратился к ведьмам, как бы это не звучало, но это был ЕГО выбор.
— Тебя предупреждали не связываться с ними, а ты не послушал, — обращаюсь к своему новому телу. Отвечать мне никто не спешил, так что я в своем праве, решив не обращаться в полицию.
Ведьмам было лет по четырнадцать, Джон был смышленым малым, он перед смертью сдал экзамены сразу в среднюю школу, таким вот образом перешагнув сразу три класса. Похвальное рвение, вот только в новом классе друзей он себе так и не завел. Одни посчитали его зазнайкой, а других он отпугнул своей потрепанной одеждой и возрастом. Да и характер у Джона был далеко не сахар, он не привык держать язык за зубами, тем самым окончательно закрепив репутацию изгоя.
— Иди поговори с ним… — раздалось от входа.
— Чего сразу я? — окрысилась обладательница голоса, кажется это была Кларис. — Сама сходи!
— Это ты умеешь задирать ноги выше головы, вырубишь его ударом ноги по лицу… — не согласилась Хельга.
— Я занимаюсь балетом, а не карате! — возмутились в ответ.
Пока они спорили возле входа, Шельма открыла дверь, проходя внутрь. Одетая в кожаную куртку с принтом дракона на спине, короткие шорты и колготки в сетку, она держала в руках лопату, явно собираясь меня ею приласкать. Симпатичная, хотя и доска… успеваю оценить ее внешний вид, прежде чем сказать ей:
— Положи лопату, — с угрозой в голосе, — не доводи до греха!
Шельма замерла, (О_О) пораженно уставившись на меня, а за дверью у входа Хельга с восхищением произнесла:
— Он разговаривает! — не скрывая своих эмоций. — Он, едрить волшебной палочкой в жопу, разговаривает!
В тон ей пропищала Кларис:
— Мы же прославимся! Мы первые, кто после Морганы сумел воскресить покойника! О нас напишут в чародейском вестнике! — уже представляя свое лицо на первых страницах газет.
Обведя ведьм мрачным взглядом, я как можно суровее произнес:
— О да, о вас напишут, как вы сначала меня убили, а затем, чтобы скрыть улики, вы попытались меня оживить, но на всякий случай взяли с собой лопату… — посмотрев на инструмент в руках Шельмы. — Сколько дают за непреднамеренное убийство группой лиц?!
Лица ведьм после моих слов моментально потускнели. Видимо до них наконец стало доходить, что они натворили. Нужно их дожать, чтобы помалкивали…
***
— Может его все же того? — раздается задумчивый голос Шельмы в спину покинувшего их парня.
— Да положи ты лопату, — поморщилась Хельга. — Может, он сейчас дойдет до дома и сам там помрет, и мы ни в чем не будем виноваты! Или машина его собьет по дороге или кирпич на голову упадет…
— Я бы не стала на это надеяться, — с кислым видом покачала головой Кларис. — Этот таракан с того света вернулся, я до сих пор не понимаю, как мы умудрились его оживить.
— Я где-то слышала, что вспышки на солнце влияют на магию, нужно будет проверить, были ли они сегодня, — с умным видом произносит Хельга.
Слушавшая их Шельма, так и не положив лопату, задумчиво произнесла:
— У меня два дня назад рядом с домом сбили кошку, я ее закопала на пустыре…
Ведьмы замолчали, обменявшись понятливыми взглядами.
— Тогда лопата нам еще пригодится, — выразила общую мысль Хельга.
***
Отвязаться от ведьм у меня получилось лишь спустя минут двадцать. Я хорошенько их припугнул, попытавшись за одно вправить мозги, но что-то мне не верится, что они хоть как-то исправятся. Сутулого только могила исправит. Покачав головой, окидываю взглядом район, где живет Джон. Выглядел он так себе. Куча заколоченных магазинов с выбитыми витринами, граффити, мусор. Многоэтажное гетто, зато аренда дешевая.
После того, как фирма по производству удобрений загнулась, после иска зеленных о том, что производство ядовито, город стал вымирать и гнить. На окраинах города хватает заброшенных домов, которые никому не продать. В центре все еще кипит жизнь, но даже там ощущается, что лучшие дни уже позади. Мой отец работал на закрывшимся заводе, угробив там свое здоровье.
Ситуация на самом деле двойственная. С одной стороны, завод действительно травил своих рабочих и окружающую природу, а с другой — это было градообразующие предприятие, после закрытия которого этот самый город стал вымирать. Его бы перестроить, но владелец посчитал, что это обойдется слишком дорого и переместил производство в Китай.
Жил Джон в старом здании на Ойл-стрит, где скрипели лестницы, а капитальный ремонт в последний раз проводили лет тридцать назад. Чем-то здание мне напомнило студенческую общагу, где экономили буквально на всем. На ресепшене внизу меня встретил недовольный мужик, управляющий зданием. Полноватый с хипстерской бородкой и розовой майке с понями.
— Вы опять просрочили оплату! — начал он с претензии. — Я стучался, но твой больной папаша даже не открыл дверь!
— Он болен, — спокойно отвечаю.
— А мне что с того? — набычился он. — Я всего лишь прошу производить оплату за два дня до конца месяца, разве это трудно запомнить?!
Джон побаивался Стива, но я ничего угрожающего в управляющем не видел. Здоровый мужик — это да, но чем больше шкаф, тем громче он падает. Впрочем, идти на конфликт с управляющим я не собирался, с такими склочными людьми лучше вообще не иметь дел.
— Я вечером занесу, — обещаю ему.
Видимо не увидев в моем взгляде привычного испуга, Мальком сквозь зубы процедил:
— Нарожают ублюдков, а потом приличным людям вечером даже не выйти на улицу, — с презрением посмотрев на меня.
Отвечать я ему не стал, но запомнил. Не удивляйся мудак, если ты найдешь под своей дверью горящий пакет с дерьмом. Камер в здании не было, так что главное не попасться. Поднимаясь по скрипучей лестнице, лифт привычно не работал, даю себе обещание отомстить, подобные выпады нельзя прощать. Жизнь у Джона была совсем не сахар, мне придется приложить усилия, чтобы хотя бы вернуть привычный уровень жизни. Но ничего, руки ноги целы, а все остальное приложится.
Поднявшись на четвертый этаж, останавливаюсь перед дверью с номером «302». Стучаться я не стал, отец Джона все равно не откроет. Вытащив ключ из кармана, открываю скрипучую дверь. Было тихо, слишком тихо. Обычно Джон не мог нормально заснуть из-за надрывного кашля отца. Пройдя зал, с телевизором и диваном, где парень обычно спал, заглядываю в комнату отца. Он лежал на кровати неподвижно, безжизненными глазами уставившись на потолок.
— Блять! — какая-то часть меня, где хранились воспоминания бывшего владельца тела, захотела биться в истерике. Но я сдержался, лишь устало отметив, что из лимонов, которые достались мне за этот день, можно сварганить кислючий лимонад.
— Мне бы не помешала щепотка сахара, — недовольно бормочу.
С одной стороны, мне теперь не нужно скрывать от отца, что Джон немного мертв, но с другой, что мне теперь со всем этим делать? Понятно, что нужно спуститься вниз и вызвать копов, но что дальше? Усыновление или детский дом? Оба варианта меня не сильно устраивают, но какой у меня вообще есть выбор?
Пока я размышлял о будущем, мой живот заурчал. Резко захотелось есть…
***
Готовя ритуальный круг, чтобы оживить кошку, в голове у Кларис на секунду возникла глупая мысль, а стоит ли им это делать? Покачав головой, она продолжила чертить круг. Ее ждет известность! Вскоре о ней напишут в газетах, будут приглашать на всякие телешоу! Предъявить общественности ожившую кошку намного проще, чем человека. Меньше возникнет ненужных вопросов! В этом грубиян Джон был прав, хотя и мог сказать об этом более мягкими словами! Вот и помогай после этого мужчинам! Правильно бабушка Кэтрин говорила, что мы зря отпустили их с поводка! Правда, она при этом закатывала глаза и мечтательно вздыхала… но да ладно… бабушка Кэтрин вообще странная.
***
Очнувшись весь испачканный в крови, я невольно подумал: ну, вот опять! Приподнявшись над полом, на котором проснулся, окидываю взглядом помещение. Это была все та же комната отца Джона. Кровавые следы вели прямо к его кровати…
Полный тревожных мыслей, поднимаюсь на ноги, чтобы увидеть…
— Но я же… вроде, человек! — мрачно произношу, над обглоданными костями отца Джона. — Блять!