- Извините, мэм. К чему вы привыкли, не понимаю?
- Сижу здесь с шестью грудями, а всякие идиоты за спиной ходят.
И она снова отвернулась к пространству океана.
Мы с капитаном совершенно поникли.
Выбравшись из бездны наслаждений, мы пока соображали туго и не могли осознать сразу той силы и вечности, которая сидела к нам спиной. Мы-то думали, что шесть грудей - это так просто - тяп-ляп! - можно выпить шерри, хохотать и тунеядствовать, а тут - литая бронза, скала, гранит, монумент, гора, вселенная.
- Я бы повернулась к вам, - сказала вдруг Гортензия, - но мне не хочется менять позу. Вы понимаете? Некоторые люди, имеющие позу, охотно ее меняют, а с потерей позы теряют и лицо.
- Госпожа, - сказал Суер, - поза есть поза. Но важна суть дела. Позвольте один вопрос. Вот вы имеете шесть грудей, но на все это богатство имеется хоть один младенец?
Гортензия повернула голову влево, и тут профиль оказался платиновым.
- Сээээр, - сказала она, - а вы можете представить себе младенца, вскормленного шестью грудями?
- Нет, - чистосердечно признался капитан.
- А между тем такой младенец имеется.
- О Боже! Вскормленный шестью грудями! Какой ужас! Невиданный богатырь! Как его имя?
- Ю.
- Ю?
- Ю.
- Всего одна буква! Ю! Какого же он пола?
- Уважаемый сэр, - внимательно сказала госпожа, - подумайтека, какого рода буква "Ю"?
- Женского, - немедленно ответил Суер.
- А мне кажется, мужского, - встрял наконец я.
- Почему же это? - раздраженно спросил Суер. - Всем ясно, что все гласные - женского рода, а согласные - мужского.
- Извините, сэр, конечно, вы - капитан, вам виднее, но я придерживаюсь совсем другого мнения. Я не стану сейчас толковать о согласных, это, в сущности, должно быть многотомное исследование, но насчет гласных позвольте высказаться немедленно. Так вот я считаю, что каждая гласная имеет свой род:
А - женского рода,
О - среднего,
Е - женского,
Ё - среднего,
И - женского,
Й - мужского,
Ы - среднего, сильно склоняющегося к мужскому,
У - женского с намеком на средний,
Э - среднего,
Ю - мужского и
Я - женского.
- Все это высказано убедительно, - сказал Суер-Выер, - но и как-то странно. Похоже или на белиберду, или на научное открытие, правда, подсознательное. Но насчет буквы, или, верней, звука "Ю" я совершенно не согласен. "Ю" - как нежно, как женственно звучит.
- Нежно, возможно, - завелся вдруг я, - но ведь и мужественное может звучать нежно, черт подери! А что вы все привыкли - "Бэ" да "Вэ", "Гэ" да "Дэ". Ю - это сказано. Даже рисунок, даже написание буквы "Ю" выглядит чрезвычайно мужественно. Там ведь есть палка и кружочек, причем они соединены черточкой.
- Ну и что?
- Да как же так, сэр? Палка и кружочек, вы вдумайтесь! Палка и кружочек, да еще они соединены черточкой! Это же целый мир, сэр! Это вселенная, это намек на продолжение рода и вечность всего сущего!
Гортензия неожиданно засмеялась.
- Вы недалеки от истины, - сказала она, - но все равно истина вам никогда не откроется. Вы еще много откроете островов, ведь, в сущности, каждый шаг - открытие острова, а толку не будет. Возможно, вы и доплывете до Острова Истины, возможно... А теперь приготовьтесь! Мне пришла блажь изменить позу!..
- Постойте, мэм, не беспокойтесь, - сказал вдруг торопливо сэр Суер-Выер. - Не надо, не надо, мы и так верим, а видеть не обязательно...
- Да, да, госпожа, - поддержал я капитана, - умоляю вас... расскажите лучше, как найти младенца по имени Ю, а позу оставьте...
- Есть такой остров цветущих младенцев, запомните... а позу придется менять, придется. Приготовьтесь же...
Медленно-медленно шевельнулось ее плечо, локоть пошел в сторону, явилась одна грудь, другая, третья... и мы с капитаном, ослепленные, пали на песок.
Впоследствии сэр Суер-Выер уверял, что наблюдал семь грудей, я же, досчитав до пяти, потерял сознание.
Глава XXXVII Ихнее лицо
Втянув головы в плечи, как плетьми болтая руками, по берегу океана бродили мичман Хренов и механик Семенов. В стороне валялась кучка полосок от тельняшки, которая и оказалась лоцманом Кацманом.
Старпом Пахомыч что-то бодро обрасопливал в сторонке.
- Ну как, друзья?! - спросил Суер. - Насладились ли вы?
- Так точно, сэр! - хрипло прокричали Хренов и Семенов. - Отлично насладились! Спасибо за заботу, сэр!
- Будете еще острова-то открывать?