- Ре-па, - сказал старпом, брезгливо отодвигая поданный ему стюардом прибор.
- Не золото, - подтвердил Суер, явно обеспокоенный душевным состоянием старшего помощника. - Мда-с. Не понимаю, с чего Чугайло запил? У него в одной серьге столько драгоценных камней, что на них можно всего "Лавра Георгиевича" закупить.
Неосторожные слова сэра, высказанные во время поедания репы, каким-то образом доползли до боцмана. И пока мы утомленно доедали подзолистый корнеплод, боцман постучался с просьбою войти.
- Пусть, - сказал капитан, и Чугайло с огромным лицом, одетым будто в багрово-черный комбинезон, явился перед нами.
- Позвольте вас спросить, сэр, - начал он, поражая воздух полною таблицей перегаров. - Эта серьга стоит больших денег?
- Возможно.
- А могу ли я на эти деньги купить "Лавра Георгиевича"?
- Возможно.
- Ну так вот, я покупаю. Даю за него три камушка из серьги, вот эти две берии и борух-топаз.
И боцман вынул из кармана носовой платок, в который были завернуты выковырянные из серьги камни.
- Но "Лавр" не продается.
- Как не продается? Вы сами говорили, сэр!
- Я сказал, что вы могли бы купить, но я не хозяин фрегата, я только капитан.
- А кто же хозяин? - И боцман посмотрел на меня. Да-а-а... Все матросы, конечно, замечали, что я занимаю
особое положение на борту. Плавал я вольно, без цели и без погон, но стоял на довольствии как офицер, и некоторые даже думали, что я сын хозяина, сват или брат. Но хозяина я даже лично не знал, ничего о нем не слышал и только догадывался, кто это. А меня сэр Суер-Выер принял на борт просто как старого приятеля.
- Поплаваешь, - говорил он. - Глядишь, чего-нибудь и напишешь.
Мадам Френкель я навязал ему только с одной целью, чтоб она куталась в свое одеяло. Ну, нравилось мне это.
Вот и все.
Остальной экипаж в основном набирал старпом, который в этот момент и встал из-за стола.
- Я не знаю, кто хозяин "Лавра", - медленно, закатив кадык, начал он, но я знаю, КТО хозяин НА "ЛАВРЕ"! Здесь ХОЗЯИН - Я!!! Надо мной только БОГ и КАПИТАН! Вон отсюда, скотина! - И он изо всей силы влепил боцману оплеуху своей белоснежной старпомовской перчаткой. - А если завтра не продерешь свиное рыло - вместе с бериями и серьгами - за борт! Ядро вместо якоря! В мешке или без мешка - вот единственный вопрос, который я обдумаю за ночь! И не думай, что я буду искать чугунное ядро, как ты, кнур, искал лопату!
Старпом схватил большую берию и с треском, как тарантула, раздавил ее каблуком.
Боцман, ловя раскорякой оставшиеся камушки, вывалился из компании нашей кают.
- Репы старпому! - скомандовал Суер, и стюард с отвращением подал Пахомычу пареный жюльен.
Не успел старпом притронуться к потошнице, дверь снова распахнулась, и Чугайло явился с перекошенным похмельным . фартуком на морде:
- Сэр-сзр-сэр! Там - остров! А на нем - баба! Золотая!
Глава ХС. Князь и Лизушка
По пляжу кипарисового островка прогуливалась барышня в платье стиля "кринолин", в муслимовой шляпке без вуалетки, под зонтиком и без собачки.
И шляпка, и отсутствующая собачка, и зонтик были сделаны из натуральных веществ, а вот части дамского тела блестели, как хорошо надраенное обручальное кольцо девяносто шестой пробы. Все эти ее плечи, перси, ланиты, уста и флюсы вспыхивали в тени кипарисов.
- Латунь? - спросил для чего-то лоцман. - Или так загорела?
Навстречу барышне выскочил из-за фикуса милейший господин в креповом смокинге. Его голова сделана была, кажись, из чистого серебра.
Он подхватил барышню под руку, дал отсутствующей собачке пинка под зад, и они стали угощаться мороженым и фруктами, которые в изобилии оказались тут же, под тентами и в беседках. Заприметив фрегат, златолюди восхищенными знаками стали приглашать нас на берег.
Капитан мигнул старпому, старпом - лоцману, лоцман - мне, и я поставил точку в этом непродолжительном миганье. Мы мигом кинули лодку на тали и весело покатили к острову, размахивая флажками.
Капитан в кремовом кителе взлетел на песок, подбежал к барышне, чмокнул ручку. Она скинула книксен.
- Ну, где вы плавали, шалунишка? - спросила она, кокетливо хлопнув капитана веером по нашивкам. - В каких краях мочили якорек?
- Сударыня, сударыня! - заквохтал Суер-Выер - Мы чаще мочим яблоки. А это вот наш старпом, а вот и Кацман.
- А я Лизушка, - представилась барышня, - Золотарева. А это вот князь Серебряный.
Мы почему-то стали хохотать, обниматься с князем. Пахомыч подарил Лизушке сушеный игрек, Кацман добавил икс.
- Как приятно, господа! - восклицал князь Серебряный. - Как приятно, что "Лавр Георгиевич" навестил нас! В мире нас знают, помнят, но навещают редко. И те, кто побывал раз, обратно не возвращаются.
- Почему же? - спросил капитан.
- Поймите, сэр, - пояснял князь, - мы не совсем обычные люди, мы ведь имеем злато-серебряное тело. А это очень трудно во многих смыслах.
- В каких же смыслах? - серьезно спросил старпом.
- Да вот взять хоть Лизушку Золотареву, ведь она же весит три тонны! хохотнул князь.
- Лгунишка! - засмеялась и Лиза, хлопнув князя мизинчиком по устам. Не три, а две с хвостиком.
- Две тонны чистого золота?! - потрясение спросил Пахомыч.
- Да нет, - потупилась Лиза, - кое-какие детали серебряные.
- Это какие же?
- Ну, - покраснела Лизанька, - хоть вот ноготки.
Мне показалось очень и очень симпатичным, как она покраснела. Ну совершенно золотая, и вдруг - краснеет. Приятно, красиво и как-то правильно.
- У меня, конечно, куда меньше золота, - скромно заметил князь, - но есть все-таки кое-что и золотое! - И князь подмигнул Суеру-Выеру. - Вы меня поняли, капитан?! А? Ха-ха-ха! Из чистого золота! Поняли, что это? Ха-ха-ха!