Проснулся с ужасной головной болью, и снять её не помогали никакие мои скудные умения в лекарской магии. Когда пытаясь встать с кровати обнаружил что всё тело ноет и болит, в довесок пришлось доползти до туалета и меня хорошенько вырвало. Уже опаздывал на работу, и махнул рукой на спешку. Если опаздываешь — не важно уже на сколько, пол часа или час, никогда не понимал разумных, которые сломя голову несутся, пытаясь опоздать не на двадцать минут, а на пятнадцать.
Принял душ, немного полегчало, но есть не стал — ещё подташнивало и болел живот, надеюсь не язвенное кровотечение. Надо заехать на выходных к бабушке, пусть подлатает мой желудок. Она, конечно, не целитель что бы полностью избавить от этого недуга, но залечить сможет до какой-то степени. Будет ругаться, причитать — выхода всё равно нет, не тратить же всю мою «премию» от эльфийки на мага-целителя?
Одел запасной набор формы, а вчерашнюю бросил в стиральную машину и включил её, сам же накинул куртку и влез в ботинки, вышел на лестницу.
— Стас, что за дела, что там вчера у тебя было?! — кричит сосед с этажа выше, здоровый полуорк. — Жена с малым не могли заснуть до двух ночи, нехорошо!
— Прости, Сём, больше не повторится. — отвечаю ему.
— Добро, со всеми бывает, главное, что бы в привычку не входило. — говорит сосед, и слышу, как за ним закрывается тяжёлая стальная дверь.
Стою еще пару минут на лестнице, но больше никто не выходит, чтобы меня поругать за вчерашнее, пожимаю плечами и иду на улицу. Идёт снег, всё подморозило — температура опустилась, так что улицы опять покрылись коркой льда, который, разумеется, никто не убирает. Видел лишь пару гоблинов, долбающих мусоропровод, пытаясь его прочистить, но выходило у них плохо — шума много, а толку никакого. Гоблины, что с них взять, зато дёшево обходится городу такая рабочая сила.
В отделении оживлённо, вижу даже несколько репортёрских машин, Андриэль даёт интервью у дежурки, похоже всё-таки поймали маньяка — хоть одна хорошая новость. Прохожу к себе, сегодня нет ни одного посетителя, поэтому иду к чайнику и разогреваю его магией, не дожидаясь пока электричество это сделает за меня, навожу эльфийского чая и сажусь за стол.
Сегодня нужно будет кое-что проверить, прежде чем пойду на обход к подопечным — включаю компьютер, которым толком не умею пользоваться. Машина начинает загружать систему со специальной большой кассеты, временами пощёлкивая и жужжа дискетой, которая вставлена чуть ниже. Теперь это надолго, пока всё загрузится, потом еще сверяться с блокнотом, где я записывал что и куда нажимать при поиске в базе.
Сам же достаю мобильный, и решительно ищу в истории вызовов номер Кариниэль, вздыхаю и набираю. Сначала идут гудки, а чуть позже вызов сбрасывается. Набираю еще раз — и в этот раз неприятный женский голос сообщает мне:
— Аппарат абонента выключен, или находится вне зоны действия мобильной сети!
Иду к вешалке, и достаю из куртки жёлудь, сжимаю и пропускаю через него немного энергии, больше, чем вчера — чувствую что-то, но очень далеко. Даже могу направление угадать — куда-то на северо-запад.
Выбросила она его, наверное, но на северо-западе нет свалок. Правда кто сказал, что выброшенный амулет должен обязательно попасть на свалку? Вполне возможно она его выкинула, какая-то животинка схватила и унесла себе в нору или гнездо, это уже зависит от самой животинки и её типа. А трубку не берёт — потому что увидела кто звонит, и сбросила, телефон выключила что бы не доставал.
Компьютер наконец включился, и предложил мне ввести пароль, который я «прятал» под клавиатурой, ввожу и высвечивается строка поиска. Вроде всё просто, даже с инструкцией сверяться не надо. Ввожу фамилию девушки, компьютер какое-то время шуршит кассетой и дискетой. Через какое-то время соединяется через внутреннюю сеть с какими-то базами — выскакивает её полное имя, образование, место регистрации, место фактического проживания, которое совпадает c предыдущим. Далее идёт список родственников, и из всего длинного перечня эльфов, выбивается одна такая строчка странная — Галина Сергеевна Шубина. Судя по году рождения ей уже далеко за вторую сотню лет, а числится она мачехой моей знакомой эльфийки.
Переключаю указателями клавиатуры курсор на фамилию, жму «Ввод», жду ещё несколько минут и появляется более подробная информация. Оказывается Галина владелица сети мед-клиник, и сама целитель, да и уровень её гораздо выше среднего. В противоправных действиях замечена никогда не была.
Всё это очень хорошо, и нет ничего странного в том, что жена Веткова эта женщина, самому ему хоть и триста один, но это не значит для эльфа абсолютно ничего, может и до тысячи лет прожить. Если бы не одно «но» — я точно помню, что его частенько обвиняли раньше в расизме на местных каналах и в газетах. Возможно, брак по расчёту, но в бизнесе он уже лет двадцать минимум, да и при союзе не в партии состоял, а занимался спекуляцией, и плевать ему всегда было на мнение остальных. У нас в стране за расизм не сажают, как например в той же Америке. Выбираю из списка родственников Веткова, а потом его фирму — и правда, одни эльфы. Орки, люди и гномы числятся лишь в качестве уборщиков да грузчиков, и то очень и очень мало, а тех же гоблинов и других вообще не наблюдается.
И что он делает с этой человеческой женщиной, каким образом она оказалась его женой, причём не так давно — как раз в тот день, когда девушка была со мной в деревне.
— Всё чудесатее и чудесатее… — говорю я себе под нос задумчиво.
Наливаю уже вторую кружку воды и разогреваю её снова своими полушаманскими способностями. Бабушка приказала тренироваться — значит будем тренироваться. Кладу очередной пакетик чая, которых осталось совсем мало, и возвращаюсь за компьютер.
— А мотив? — спрашиваю сам себя.
Она состоявшийся человек, деньги у неё есть, как бы не оказалось, что за всю жизнь она скопила побольше своего новоявленного мужа, так что деньги отпадают. Могла она наложить метку дезертира и подчистить потом следы? Могла, а могла вообще ничего не делать — врачи из её клиник скорее всего делали «экспертизу» и выдали заключение которое нужно было лично ей.
Но смысла в этом никакого нет, бред получается — зачем ей его дочку пытаться посадить на цепь, да еще и наблюдение за ней устраивать. Сила? Какой-то страшный ритуал, и возможно маньяк связан с этой Галиной, а Кариниэль должна была стать последним штрихом, с таким-то целительным светом внутри?
Но даже так, главный вопрос — зачем?
Силы собственной у неё хоть отбавляй, деньги и положение в обществе есть, фото в базе хоть и старое, но ему не больше десяти лет, и выглядит Галина на нём девочкой, примерно возраста моей Кариниэль. Моей ли?
Вышел из кабинета, и зашёл к операм — там сидел только Толик, человек, подчинённый Андриэля, сейчас что-то записывал в журнал.
— Привет, а шеф где? — спрашиваю его.
— Интервью раздаёт, задолбали с самого утра журналисты. — отвечает тот
— Расскажешь, как взяли? — интересуюсь.
Он отмахивается:
— Да что там, в связи с этой паникой в последние недели, стали популярны амулеты-звонилки, сами связываются с милицией в случае какой-то опасности или по команде носителя, уже у каждой второй женщины такой, в дежурке замучались наряды на эти вызовы отправлять. Вот на одном таком сигнале и взяли тёпленького, положил трёх разумных, пока мы с Андриэлем подоспели, но уйти не смог.
— Точно он? — спрашиваю с подозрением.
— Уже дал признательные показания, маг-разумник подтвердил, что говорит правду. — пожал плечами Толик.
— Понятно. — задумчиво говорю я, а сам думаю что если он верит в то что говорит — это ещё ничего не значит, но спрашиваю: — И кто это оказался?
— Орк чернокнижник, совсем котёл у него пробило, приносил жертвы, пытался свою силу увеличить и открыть портал в инферно. — отвечает мне оперативник.
Качаю головой, и ухожу не прощаясь. А сам думаю, что версия с маньяком и связью его с Галиной тоже возможно отпадает, полный тупик. Будем смотреть дальше.
Возвращаюсь в кабинет и снова сажусь за выпуклый монитор с защитным стеклом сверху, опять открываю страницу Веткова и перехожу к его фирме. Просматриваю сотрудника за сотрудником — особенно водителей. Но нет, никакой подготовки для наложения метки ни у кого из них быть не может. И даже водитель эльфийки, на которого я сначала подумал, чистый — тридцать пять лет, человек, магические способности — самый минимум, не служил, откосил по здоровью — плоскостопие. Министерство обороны отказалось исправлять дефект, что обычно и бывает в таких ситуациях — дорого на одного рядового тратить силы целителя. Да еще и нашли что-то дополнительно хроническое, что поставило крест на его службе в рядах вооруженных сил.
Остаётся эта странная Галина, которая каким-то образом втёрлась в доверие, а потом и в постель главы их семьи. В итоге женщина-человек стала женой Веткова. Убеждённого и закоренелого расиста Веткова.
Дверь кабинета резко открывается, на пороге полковник, заходит и громко захлопывает за собой её — всё в комнате вздрагивает, включая меня.
— Ну и чем ты занимаешься?! — рычит он.
— Здравия желаю, товарищ полковник. — неуверенно говорю я, встав: — Работаю.
Сам же незаметно пытаюсь достать рукой кнопку выключения компьютера, но у меня ничего не выходит, орк резко подходит и смотрит в экран, где сейчас отображается различная информация о фирме отца моей знакомой.
— Я тебе что говорил, ты забыл? — вкрадчиво начинает он.
— Я… — пытаюсь оправдаться, но орк перебивает:
— Удостоверение на стол, табельное тоже! — рычит он.
Молча кладу книжечку сотрудника милиции перед ним, потом лезу в сейф и достаю табельное с запасной обоймой, помещаю рядом с удостоверением.
— Неделю отпуска, что бы я тебя тут не видел, а лучше езжай в деревню, родственников проведай. — говорит он. — А если не одумаешься за неделю, придётся с тобой прощаться.
— Как узнали? — спрашиваю расстроено.
— Дурак ты, Стас Горкин, техника! — говорит полковник уже спокойней, поняв, что я не сопротивляюсь, и показывая пальцем вверх, подчёркивая, что ничего я не понимаю в этих компьютерах, а вот он да, понимает: — Мне сразу доложили куда ты там запросы свои делаешь последний час. Ладно, через неделю тебя жду, и я надеюсь ты всё понял.
Выхожу из кабинета, накинув форменную куртку, и забрав упаковку оставшегося чая в пакете, проходя по лестнице встречаю Андриэля:
— Привет, поздравляю.
— Спасибо, сегодня празднуем, зайдёшь? — спрашивает он.
— Нет, в отпуск на неделю, надо к родным съездить. — отвечаю, и не уточняю что отпуск вынужденный, по приказу начальства. — Как там дело с девочкой и огром?
— Всё как договорились, уже оформили. — отвечает он: — Сейчас следователи работают, готовят документы в суд, ребёнок пока с огром, мои пару раз проведывали — вроде всё нормально, даже в школу её водит, вернее носит, на шее.
— Хорошо, надеюсь всё будет нормально. — говорю я.
— Вряд ли ей оставят девочку, но думаю разрешат частые посещения, тоже неплохо, а как четырнадцать стукнет — уже проще станет забрать. — обнадёживает меня эльф.
— Ладно, до встречи. — пожимаю ему руку, и иду домой.
По дороге заскакиваю в магазин «Всё по 100» и беру ещё пару пачек с заготовками под амулеты — одну себе, одну бабушке. Рядом в продуктовом закупаюсь очередной пачкой сосисок, кетчупом и хлебом, пока хватит. По пути ещё несколько раз звоню эльфийке, но всё с тем же результатом.
Дома готовлюсь, облачаюсь в домашнее — футболка, спортивные штаны, и собираю большую наплечную сумку для поездки в деревню. Закончив, распаковываю один из наборов для амулетов, и убрав с пола комнаты ковёр, кладу на его место большую карту города, начинаю раскладывать амулеты в специальный символ. Дальше беру злополучный жёлудь из кармана формы, и положив в самый центр получившегося рисунка проверяю положение всего что смастерил, удовлетворённо хмыкаю. Настаёт время расчётов — сижу около часа в обнимку с калькулятором и листами бумаги, пока не сходятся все данные, и наконец приступаю, встав на колени перед поисковой руной.
Чертыхаюсь, понимаю, что забыл о самом главном — изолировать пространство комнаты, и встав ищу в комоде нужные амулеты. Кладу их в углах помещения. Не хватало ещё что бы выслали группу захвата, если засекут запрещённую магию.
В комнате потемнело, а я даже не смотря в зеркало, знаю, что сейчас в моих глазах всё больше разгорается красное пламя. Все амулеты, которые я делаю — завязаны на магию преисподней, я же не маг — немного шаман, немного лекарь, вот и всё что мне доступно. Да и колдуном я являюсь если честно тоже неполноценным, никто не учил, и знания приходится получать разными способами. Но в основном через пробы и ошибки. Хотя вот это поисковое заклинание удалось найти в большой такой древней книге, купленной практически за бесценок на барахолке.
Разведя руки в стороны, я наконец закончил строить заклинание, и спину пробрал ледяной озноб, как будто чужое дыхание, мурашки пошли по коже, а конструкция засветилась красноватым светом. Жёлдуь заходил ходуном, мотаясь из стороны в сторону по карте. Было очень тяжело держать активным этот аркан, я чувствовал, как резерв опустел почти сразу, и теперь из меня тянулись уже жизненные силы. Плохо, очень плохо.
— Всего лишь попроси, это же так просто… — раздалось за спиной, тихо, почти шёпотом, голос продолжал: — Ничего не надо давать взамен, просто попроси, я помогу…
Спину опять обдало холодом, похоже это и правда дыхание. Дыхание твари с ТОЙ стороны. Я чуть было не потерял концентрацию от испуга — такое со мной впервые, ещё ни разу не было у меня контактов с тварями инферно. И я точно знал, что он или она не врёт — стоит только дать хотя бы устное согласие, станет легче, а сила польётся ручьём. И всё это будет бесплатно. Только вот один раз почувствовав такую мощь — я уже не смогу отказаться, а если попытаюсь — меня будет скручивать невыносимая ломка, не такая как у наркоманов, а душевная, и будет казаться что своих сил поубавилось. Я не оглядываюсь, мне страшно, неизвестно кто это и как оно выглядит, и я не хочу знать, только рычу:
— Изыди.
— Ха-ха-ха. — тихо смеется тварь. — Просто попроси, это же так легко, я же вижу, что ты не справляешься, оно выпьет тебя до конца, мы никогда не запросим больше, чем ты можешь дать, никогда не заставим сделать что-то что навредит тебе, дай согласие, я помогу, мне уже жалко смотреть как аркан убивает тебя.
Силу они дадут и в следующий раз, только вот на этот раз попросят какую ни будь услугу, совсем незначительную — сделать безобидную вещь. Например — положить выбранный камень в определенном месте и в определенное время. Дальше — больше, дать кому-то денег, незаметно украсть из магазина безделушку. Говорят, хотя, надеюсь, пугают, что заканчивается всё жертвоприношениями. Но он или она прав — они не попросят никогда сделать то, что мне навредит, и все их «просьбы» будут просчитаны до мелочей. Если это будет воровство — то сделай я всё как сказано, никто не заметит и не задержит меня.
— Уйди, приказываю тебе уйти! — кричу я.
Из носа течёт кровь, а тварь инферно смеется и продолжает всё таким же шёпотом, мне даже кажется, что я слышу теперь женский голос, это определённо ОНА, а не он:
— Не просто так тебе дана связь с нами, не просто так ты можешь то, что можешь, подумай сам, если ты можешь дышать — зачем запрещать себе это делать, ведь тогда можно умереть задохнувшись.
Жёлудь поднимается над руной, и зависает прямо на высоте моих глаз, неуверенно вертится, начинает свой путь в сторону. Кажется, что тварь сейчас шептала прямо у самого уха, чудится что я краем глаза видел серую-серую кожу, цвета пепла, полные чувственные губы, маленький носик и нереально правильное лицо, даже совершенней чем у эльфа. А ещё два рога на голове. Но только кажется. Тварь может принимать разные обличия.
— А хочешь я отдам тебе себя всю? — говорит она всё так же шёпотом, и видимо почувствовав какое-то смятение у меня в душе, уже более громко: — Я могу, останусь тут, буду служить верно, исполнять любые приказы, всё что ты захочешь, но умоляю — прими то, что предлагаю.
А вот это у них самое желанное — остаться на этой стороне, зацепившись за кого-то из разумных, создавая тем самым прямой канал на обычный план бытия.
Жёлудь наконец устремляется вниз, и падает на бумажную карту с самого края. Там и остаётся, а я с облегчением могу отпустить заклинание, и меня скручивает невыносимая боль, страшная и пронизывающая всё тело. Падаю на бок со стоном, но самое главное — больше не чувствую дыхание адской твари и холода, осторожно смотрю туда, где она была — нет, всё пусто, ничего нет и не напоминает о её присутствии. Первый раунд за мной. Один из множества, которые ждут впереди, и после сегодняшнего мне кажется, что, когда ни будь я сорвусь и соглашусь.
Встаю с трудом на четвереньки, хватаю полотенце, лежащее рядом, и утираю лицо от пота и крови. Болит всё, но я заранее подготовил несколько лекарских амулетов, которыми сейчас и пользуюсь, сжимая в кулаке и опустошая один за другим. Стало немного легче, и теперь наконец могу посмотреть результаты своих трудов.
Жёлудь-артефакт лежит на самом краю карты, и захватывает лишь край какого-то здания. Два варианта — или на карте нет нужной точки, и тогда мне придётся всё повторить, или вот этот кусок дома на краю карты и есть то место, где сейчас находится второй жёлудь.
Я подполз к стенке, ещё советской, сделанной не из ДСП, а настоящего дерева, открыл дверцу со стеклом, стал читать корешки книг. Наконец нашёл нужное — справочник, который стоял между томом гнома Толстого и сборником стихов эльфа Михаэля Лермонтова. В своё время засунул туда. Открыл и пальцем вёл по оглавлению до нужной буквы, увидел улицу, номер дома, и страницу, на которой можно посмотреть нужные сведения. Пролистал и наконец добрался до названия:
«Спокойствие — частная клиника лечения неврозов».
Могу поспорить на что угодно, что я знаю кто хозяин этого частного медицинского центра. Значит она не выбросила мой жёлудь, или её отправили туда сразу, как только вернулась со мной из деревни, и она даже не нашла его.
Долго принимаю душ, чувствую себя очень плохо — болит всё тело, а кровь из носа остановилась только когда вышел из ванной. Сегодня нужно как-то добраться до вокзала и уехать в деревню. Необходимо что бы старики помогли мне, и очень трудно будет их убедить в этом. Иначе и правда придётся прибегнуть к инфернальным силам.
Одеваюсь, хватаю сумку, и выбегаю из дома, прихватив ещё и тёмные очки. Сейчас, наверное, мои глаза пылают красным и вообще от меня фонит магией инферно, но сомневаюсь, что кто-то будет проверять. Одно дело применять эту магию, другое слабый её отголосок в теле после применения. Снова пошёл снег, большими белыми хлопьями, когда они падают мне на кожу рук, кажется, что каждая весит очень много и тянет меня к земле. Вообще не представляю как доеду, но нужно. Сжимаю очередной плохонький лекарский амулет, и немного становится легче, но знаю, что это ненадолго.
На вокзале много разумных, сейчас конец рабочего дня и все едут по домам, проездной билет никто у меня не забирал, поэтому просто показываю его орчихе у входа на перрон. Иду в толпу, ждать поезд. Глаза опускаю вниз, потому что ощущение что огонь в них сейчас виден даже через затемнённые стёкла очков. В поезде приходится стоять, и считаю чудом что не упал, были моменты, когда хотелось просто сесть на пол вагона и не вставать. Или когда понимал что терял сознание на несколько секунд, продолжая держаться за поручень. Но вот наконец моя станция, и я выхожу, снова бреду в ночи, по, тускло-освещённой фонарями, грунтовой дороге. Когда захожу в деревню и добираюсь до своего дома, сил почти нет, вижу на лавочке бабушку орчиху.
— Ты ещё не уехала? — спрашиваю у неё.
— Ты ещё живой? — отвечает вопросом на вопрос она, смотря в мои глаза. Очки я снял ещё когда вышел из поезда, и поэтому она всё видит и понимает. Да и куда она могла уехать, прошло то всего-ничего — два или три дня.
— Как видишь. — говорю заплетающимся языком, и сглатываю, хотя во рту сухо как в пустыне.
— Я не знаю какие чувства испытывать — ты еле стоишь на ногах, сейчас рухнешь, видно, что тебе плохо, и вроде как надо горевать и беспокоится. — задумчиво говорит она: — Но в твоих глазах горит огонь преисподней, а значит ты не поддался на уговоры тварей, не предал себя и свой род, раз находишься в таком состоянии, и надо радоваться.
— Мне нужна помощь, помнишь ты когда-то мне давала такие интересные травки, стимуляторы, и учила их использовать — мне они сейчас нужны, никуда без них, уж извини. — игнорирую её слова я.
— Эльфа? — говорит она как-то грустно и обречённо.
— Эльфа. — подтверждаю я.
Начинаю заваливаться, на сегодня силы кончились, но орчиха как молния оказывается рядом, кажется я даже замечаю её красные глаза. Она вошла в состояние берсерка, чтобы успеть подхватить моё тщедушное тельце. Начинает бить дрожь, а потом всё тело сводит судорогой, и я чуть не откусываю себе язык, последнее что слышу, крик зеленокожей бабушки:
— Светка, быстрее сюда, мальцу плохо совсем, где ты там!