17 сентября 2018 года.
Поднявшись задолго до начала уроков, Гаррет приступил к своей ежедневной тренировке. Разминка. Упражнения со шпагой, которую ему заменяла палочка, несколько ката из карате, затем мальчик отложил свое оружие волшебника в сторону и сделал быстрый пас рукой.
В воздух поднялся спичечный коробок. Мальчик некоторое время перемещал его в воздухе без участия своего тела, используя только силу воли. Жест повторился. К первому коробку присоединился его брат-близнец и тоже начал делать движения, только отличающиеся от первого. Делая различные действия двумя предметы, мальчик уже с трудом удерживал концентрацию. Но он все же попробовал поднять в воздух третий коробок, отчего они все попадали на пол, вызвав у Гаррета разочарованную усмешку.
Убедившись, что получасовые занятия на концентрацию немного вымотали его, мальчик приступил к занятиям анимагией. Он так и не объединился с сознанием зверя, но уже не чувствовал его как нечто чужеродное. Гаррет все еще не знал, как зверь может отреагировать на критическую ситуацию, поэтому он все же пробовал освоиться со своей сущностью, используя все свои знания окклюменции.
Сейчас все его занятия искусством превращения сводились к тому, что мальчик пытался найти для себя самые приемлемые изменения в организме, которые он мог бы оставить постоянными. Первым экспериментам подверглись глаза, и, благодаря небольшим изменениям сетчатки, он стал видеть намного четче, плюс, теперь в темноте он мог довольно отчетливо рассмотреть силуэты вещей. С обонянием все было хуже, он не мог выбрать ту золотую середину, которая позволила бы ему и улучшить одно из чувств, и не ошарашивать его обилием запахов.
За час таких тыканий, Гаррет наконец-то подыскал что-то более подходящее, но отложил оттачивание этого навыка на потом, поскольку до начала занятий оставалось не так уж и много, а к окклюменции он еще не приступал.
После того как он научился управлять своей памятью, жить стало гораздо проще, но это отнюдь не было панацеей, поскольку не все воспоминания лежали на поверхности, и ему приходилось часто медитировать, чтобы что-то вспомнить.
Но следующий этап предназначенный для защиты от прямого вторжения, или наоборот, для вторжения в чужое сознание, требовал от него, казалось бы, невозможного. Требовалось освободиться от любых мыслей, что вгоняло Гаррета в полное уныние. Конечно, можно было бы научиться альтернативной защите, называемой «считалочка», где человек концентрировался на чем-то одном или пел песню, вгоняя вторженца в некое подобие транса, но для него это был не выход. Это бы не помогло ему освоить легилименцию, к которой у него должна быть предрасположенность, данная ему от предков, экспериментирующих с собой.
В голове Гаррета роилось множество мыслей — от «неплохо бы сегодня научиться этому заклинанию невербально» до «интересно, будет ли мистер Малфой полезен для меня в будущем, если я планирую занять если не место министра, то быть его теневым руководителем?»
Помучившись этим занятием около получаса, мальчик на все плюнул и пошел в душ.
— Вы отлично выглядите, сэр. Хотя должен заметить, что в рубашке вы смотритесь гораздо лучше, чем в школьной мантии, — важно заметило зеркало, установленное в его комнате.
— До третьего курса школьникам запрещено носить что-либо, помимо мантии, на территории школы, и даже после этого на всех уроках надлежит присутствовать в форме.
— Я всегда не понимал законов школы. Кстати, вам гораздо больше шло, если бы вы немного отпустили свои волосы. Учитывая ваше мужественное лицо и цвет волос, это сделало бы вас более располагающим к себе.
— Думаешь? — Гаррет представил себя с длинными волосами и был вынужден признать, что магическое зеркало абсолютно право. — Пока рано производить на кого-то впечатление. Я же еще ребенок.
— Вы такой же ребенок, как и я волшебник, — фыркнуло зеркало и потухло.
Иногда мальчик совершенно не понимал все эти магические артефакты…
— Итак, — глаза профессора Мориацу сузились еще больше. — В прошлом году мы значительно улучшили вашу память, те, кого привлекли способности, даваемые окклюменцией, вероятно, достигли и более впечатляющих результатов. Так же мы научились рисовать самые обычные фигуры ритуалистики — от кругов до треугольников и квадратов. На предыдущих уроках вы сумели идеально выполнить свой первый составной круг ритуала из трех символов без использования рун, которые вы будете применять в ритуалах только со второй половины третьего курса. Кто-то выполнил задание идеально быстро еще за половину первого урока, — одобрительный взгляд упал на Гаррета и Сергея, сидящих рядом. — И кто-то с трудом выполнил эту задачу за четыре урока.
Взгляд упал на шотландца и его компанию.
— Сегодня мы выполним ритуал сожжения. Он приносит в жертву какой-либо предмет и, сгорая, он выпускает в воздух магию. Маги, способные чувствовать подобную энергию, способны ее поглотить или использовать для другого ритуала, что в большинстве случаях и случается с лишней силой. Предвидя ваш вопрос, скажу, нет этот ритуал неприменим к живым существам, ритуалы принесения животных и разумных существ мало того, что отличаются от этого ритуала, но еще и различаются между собой. На самом деле их даже несколько версий, в зависимости от того, для чего понадобятся силы. Ритуалы из области некромантии, из области демонологии, из области магии крови. Так вот, возвращаясь к ритуалу. На прошлом уроке я сказал принести вам какой-нибудь ненужный предмет, которым вы пользовались некоторое время. Чем дороже вам этот предмет и чем сильнее магия, содержащаяся в нем, тем больше силы будет на выходе. Конечно, если ритуал проделывает лично обладатель этого предмета. Шевелитесь, доставайте свое барахло!
Весь класс послушно достал вещи, кто старое перо, кто какую-то безделушку или старую вещь.
— Установите предмет ровно в центр круга, нельзя, чтобы он пересекал хоть одну линию.
Гаррет выложил свое перо в центр круга.
— В отличие от более сложных ритуалов, здесь нет емкости, поскольку сила нигде не удерживается. Так же предмет выступает не только в роли сосуда, но и в роли дара. Поскольку ритуал совершается именно над ним, и приносится в дар именно он. Последнее свойство, кстати, естественно для всех ритуалов подобного типа, запомните. Теперь читайте ритуал.
Слова ритуала были довольно просты. Всего два предложения на латыни, с которыми Гаррет справился без запинок, благодаря изучению древнего языка.
С последним словом предмет занялся синим пламенем, испуская в воздух синие искры, больше напоминающие толстых светлячков. С первого раза правильно произнести слова ритуала вышло только у него и у Салли Берк, которая питала слабость ко многим дисциплинам, связанным с выполнением последовательности действий. Другим помогал учитель, исправляя произношение, пока ритуал не получился у каждого ученика.
— Поздравляю вас с первым успешно проведенным ритуалом в вашей жизни. Поднимите руки, кто видел летающие в воздухе синие искры.
Помимо Гаррета руки подняли Гэвин МакМанус, Тимми Блудстоун, Альбус Поттер и Мария Гамп.
— Со Слизерина только один ученик? — убедившись, что больше руку никто не тянет, профессор Мориацу продолжил: — В таком случае все свободны, кроме этих молодых людей.
Дети нестройной толпой потянулись к выходу из аудитории. Остались только пять студентов, оставленных профессором.
— Как вы понимаете, оставил я вас не просто так. Дело в том, что вы потенциально способны ощущать магию и в будущем использовать подобные ритуалы для себя. Ваши магические ядра уже достаточно развиты, чтобы у вас появились такие возможности. В случае МакМануса, думаю, виновато его необычное свойство вкладывать всю силу и выпускать ее в кратчайшие сроки, что и приводит, порой, к взрывным результатам даже от самых безобидных заклинаний. Мистер Торндейк, мистер Поттер и мисс Гамп. Вероятней всего, виноват ваш врожденный дар и тренировки с ранних лет. Мистер Блудстоун, остаетесь только вы. В чем ваш секрет?
— Проклятия, сэр?
— Молодой человек, вы изучаете темные искусства?
— Только то, что разрешено.
— И это уже наложило свой отпечаток, что само по себе является несомненным плюсом. Темная магия не вредна, как многие бы могли предположить с моих слов. Да, она искажает ядро, но только в положительную сторону. Уверяю вас, — разговаривая с учениками, азиат постоянно ходил из стороны в сторону, сведя руки вместе и спрятав руки под мантией. — В пятницу после уроков я устраиваю что-то вроде небольшого факультатива, где помогу вам разобраться с собственными ощущениями. Какое занятие у вас идет следующим?
— Защита от темных искусств.
— Я предупрежу профессора Арвендейла, можете не беспокоиться.
Прошло две недели с начала занятий, и ребята довольно уверенно в них втянулись, оставляя время даже для своих тренировок. Гаррет с удивлением отметил, что молчаливый и крайне задумчивый слизеринец отлично вписался в их компанию. Как оказалось, тот прекрасно знал аврорскую школу и смог показать им несколько довольно занимательных упражнений на ловкость и простенькие комбинации, суть которых сводилась к тому, что узор, выписываемый палочкой, плавно переходил в другой узор. Мальчик показал им всего пару таких связок, которых знал, но одно это уже открывало потрясающие возможности, заставляя Гаррета мысленно улыбаться от удовольствия, когда он сумеет удивить своего учителя ЗОТИ на следующих индивидуальных занятиях.
— Пикси! Что может быть безвредней пикси?!
Учитель защиты от темных искусств выглядел сегодня особо опасным. Глаза постоянно то сужались, то наоборот распахивались. Несколько крупные для человека резцы опасно выпирали вперед, все его движения были резкими, словно рубящими. Гаррет ни разу за прошлые годы не видел своего учителя таким перевозбужденным. Мальчик бы предположил, что тот был оборотнем, если бы тот не вел уроки в любой день месяца, как ни в чем не бывало.
— Ничего! А если их несколько? Группа? Может быть, стая?! — волшебник махнул палочкой и в окна влетел… целый рой корнуэльских пикси. — Ахахаха! Веселитесь, ученики! Или веселиться будут над… вами!
Учитель, выглядящий в этот момент поистине кровожадно, наложил на себя купол, через который пикси не могли пробраться, и стал со смехом наблюдать за второкурсниками, ставшими невольными жертвами роя магических созданий.
Гаррет, зашедший в класс незадолго до этого монолога, оперативно перевернул свой с Максом стол и водрузил поверх еще один, воспользовавшись чарами левитации.
— Blyat’! — с криком к ним подбежал Сергей, старающийся на скорую руку вывести с мантии целый пузырь чернил.
— Он что, совсем с ума сошел, пускать на нас рой пикси?! — прокричал Макс, на что Гаррет только индифферентно пожал плечами.
— ВОТ ЭТО и есть его характер. Познакомьтесь с настоящим профессором Арвендейлом, а не тем добряком, которым он притворялся на первом курсе, — мальчик даже немного злорадствовал. Хоть уроки у мистера Арвендейла и были крайне познавательны, но про их опасность он никогда не забывал.
Где-то в классе послышался небольшой взрыв, ребята, скосив взгляд, заметили там оглушенного МакМануса, и нескольких пикси лежащих рядом с ним. Похоже, парень перестарался с чарами парализации.
— Десять баллов Равенкло за первую кровь. Минус пять — за глупость мистера МакМануса. Что же вы сидите? Неужели не можете справиться с кучкой жалких пикси? Ахахаха, — войдя в раж, преподаватель даже забыл о своей манере разговора, обычно состоящей из обрывков фраз.
— Da on vkonec ebanulsya! — выругался ошарашенный всем происходящим Сергей.
— Ладно. Давайте со всем разберемся. Вряд ли пуффендуйцы сами справятся с сотней этих тварей. Иммобулюс! — вышедший справа от баррикады Гаррет, сходу обездвижил несколько тварей ошивающихся рядом.
— Пять баллов Равенкло. Правильный подход, мистер Торндейк!
— Агуаменти!
— Агуаменти!
Вышедшие с другой стороны Сергей и Макс, попросту смели потоками воды кучу пикси, зависших над группой пуффендуйцев, заодно окатив и их.
— Десять баллов. За массовое уничтожение противника!
«Это будет прекрасная тренировка!» — отметил Гаррет и начал разбрасываться одиночными петрификусами, стараясь попасть в каждую цель.
ставшие после беспредела происходящего на уроке защиты, второкурсники Равенкло с трудом достигли Большого зала. Им, можно было сказать, еще повезло, учитывая несколько пуффендуйцев, отправленных в медицинское крыло.
— Он что, с цепи сорвался? Это же безумие какое-то! — проворчал шотландец, с которого сняли чары только после окончания урока.
— Что, Хищник проявил себя? — спросил какой-то третьекурсник сидевший неподалеку.
— Хищник?
— Ага. Это мы ему такое прозвище дали, после того как он нам на втором курсе такой же сюрприз устроил. Оказывается, он добр только с первым курсом, поскольку те только осваиваются со школой, а вот с теми кто постарше… он работает в полную силу, так сказать.
— Ebal ya takuy silu, — пробурчал Сергей себе под нос, недовольно ковыряясь в овсянке. Правда, Гаррет, обладая звериным слухом, прекрасно его слышал и даже понимал, будучи полиглотом в столь юном возрасте из-за давления своего строгого дяди.
— Ne virajaisya, — осадив своего ворчливого приятеля, Гаррет довольно улыбнулся. — А я думал, что это у него только на индивидуальных уроках такой боевой настрой.
Послеобеденные уроки прошли без проблем. На зельеварении они приступили к изучению нового зелья и свойств компонентов, входящих в его рецепт. История второго курса начиналась с самых основ, тех самых времен, когда только еще стало известно о магии на британских островах. На этом уроке Гаррет вовсю пользовался знаниями, подчерпнутыми из книг лорда Грэхама, и получил кучу дополнительных баллов, поскольку мисс Скитер нисколько не смущалась того, что второкурсник знает что-то лучше нее. Наоборот, она даже спросила источники и можно ли ей рассказывать этот материал другим ученикам, заставив свое прытко пишущее перо записывать за своим учеником.
— В гостиную?
— Нет, я немного погуляю. Не хочу встречаться с Уизли. После того как я в прошлую пятницу ей сказал, что на выходных ничего не выйдет, она, кажется, начала меня преследовать, — Гаррет мысленно передернулся. Ему хотелось как можно быстрей показать ей основы и на время забыть о ней, но времени все не находилось.
Предаваясь своим мыслям, мальчик не заметил, как зашел в крыло замка, отведенное с этого года на высшие дисциплины. Не так давно оно было отреставрировано, но решение об его использовании приняли только этим летом, с введением новых дисциплин для шестого и седьмого курса. За дверью одного из кабинетов послышались голоса, и мальчик за несколько секунд изменился, превратившись в полузверя. И да, штаны, порвавшиеся от появившегося хвоста, ему было не жалко, поскольку одно репаро решало все проблемы.
— Это… довольно интересно. То есть ты хочешь сказать, это не просто способ связи? — немного хрипловатый голос определенно принадлежал юноше года на три-четыре старше самого Гаррета.
— Нет! Эти чары способны на многое… — после этих слов мальчик сделал вывод, что это простые студенты, занимающиеся самостоятельно и хотел было уйти, пока не услышал продолжение. — Ты же не думаешь что Волан-де-Морт наложил метку только ради того, чтобы призывать своих прислужников? — голос второго собеседник был звонким и яростным, словно за дверью стоял настоящий харизматичный лидер, способный своими пламенными речами повелевать целыми нациями. — Нет, эти чары помогали узнать состояние других обладателей сетки, давали им небольшую ментальную связь, они могли чувствовать движения друг друга, если находились в небольшом радиусе друг от друга. Конечно, все это мелочи, но я считаю, что для твоей организации стоит применить именно темную метку.
Метку! Гаррет тревожно огляделся. Похоже, он услышал то, что ему не стоило слышать. Он не знал, стал ли свидетелем рождения нового темного лорда или простых рассуждений, но ему стоило отсюда убираться.
— Моей организации? А как же ты?
— Я буду действовать на свету. Получу сообщников там, где не сможешь получить ты. Влиять на их умы так, как не можешь повлиять ты сам. А когда придет время, мы войдем вместе, как равные, и заставим мир склониться перед нами!
— Да, так будет лучше. Ты…
В коридоре, где стоял Гаррет, прозвучал странный звук и юноша мысленно чертыхнулся. Пора было бежать отсюда.
— Там кто-то есть?
— Проверь!
Второкурсник поспешно наложил на свою обувь чары бесшумности и поспешил вон. Он не хотел, чтобы эти неизвестные, кем бы они ни были, застали его здесь.