Завтрак в Хогвартсе традиционно начинался с раздачи корреспонденции, и это субботнее утро не стало исключением из правил. Чтобы избежать разного рода неприятных ситуаций, сов запускали до подачи еды. Сотни личных, министерских или же прочих птиц с громким щебетанием кружили над столами факультетов, доставляя посылки адресатам. Если же нужного человека не оказывалось за столом, они с недовольными криками продолжать кружиться в общей стае, а затем отправлялись уже в совятню, где и оставляли свою ношу. Там письма и посылки после сортировки дожидались своих владельцев.
Стоит упомянуть, что совы были более традиционным, но не единственным видом для доставки писем и посылок: голуби, вороны, соколы и прочие более магические птицы. Их хаотичные перелёты под сводами солнечного неба большого зала создавали особую атмосферу.
Погладив по холке министерскую сову, я отвязал от лапы выпуск Пророка и угостил птицу кусочком совинного лакомства. Довольно ухнув, она взмыла вверх отправилась восвояси. Я потянул за узелок и развернул ежедневный выпуск газеты. Не то чтобы мне было так уж интересно читать, например, о новых стандартах котлов (меняющихся чуть ли не еженедельно), но с отсутствием таких вещей как смартфон и интернет, да даже с отсутствием обычного телевизора, узнавать актуальные новости было просто неоткуда.
Как бы некоторые не критиковали первую министерскую прессу, тут тоже можно было найти много интересного. Просто из-за специфики газеты, а именно ежедневного формата, здесь можно было увидеть действительно всё, включая банальную рекламу. Сегодня на первой полосе оказалась разработка новой метлы для квиддича, которая уже вызвала бурные обсуждения среди игроков и просто фанатов квиддича в большом зале. Вчера на том же месте красовалась новая коллекция платьев от известного французского кутюрье. Неделю назад и вовсе подводили итоги собрания Визенгамота.
В отсутствие громких новостей самым интересным был Еженедельный Пророк, доставляемый в воскресенье. В нём подводились итоги прошедшей недели и прогнозы на грядущую, а также большие статьи научного и политического плана. Отводилось куда больше места экономике и политике, мелькали даже важные иностранные события. Всё таки, как оказалось, Магическая Британия ведёт достаточно закрытый образ политической жизни. Кто-то даже говорит, что просто тонет в болоте, отказываясь от протянутых для помощи рук.
К моему удивлению, передо мной приземлились ещё два почтальона. Чернявая крупная сова с металлическим кольцом на левой лапке и небольшой бурый сычик, казалось бы, и сами удивились, вперив друг в друга недовольные взгляды. Через несколько секунд напряжённого противостояния они потеряли интерес друг к другу, найдя новый в моём лице. Сыч раскрыл клюв и уронил на стол свёрнутую в трубочку записку и сразу же улетел.
Чёрная сова так и осталась на месте. Я протянул руку к конверту, на что она только угрожающе нахохлилась. Я вздохнул и полез в внутренний карман мантии. На собственном опыте я уже успел убедиться, насколько может быть велико недовольство голодной птицы, и потому на каждый завтрак носил с собой корм. Не то чтобы эта сова была голодной, но отдавать письмо просто так точно не собиралась. К счастью, я скормил министерской сове только половинку лакомства в виде печенья.
Схватив клювом печеньку, она словно какая-то модель грациозно отставила лапу, наконец-то позволяя мне забрать письмо. Конверт был запечатан печатью с вороном, а в его углу красовался герб. Над щитом расположился череп, увенчанный лавровым венцом. Сам щит на две части делило стропило. Сверху среди раскинувшихся на красном фоне звёзд находилась латная перчатка, сжимающая волшебную палочку. Снизу три ворона на серебряном фоне. Прилагался и девиз рода: «Toujours Pur».
«Всегда чисты.» — вспомнил я и нахмурился. — «Блэки.»
Письмо почему-то хотелось выбросить, но интерес переборол это желание и я вскрыл печать, достав небольшой белый, как снег, лист, сложенный вдвое. Я развернул его и вчитался в выведенный идеальным почерком текст:
Уважаемый Гарри Дж. Поттер!
С прискорбием сообщаю, что 13 января 1992 года на 66 году жизни, после продолжительной борьбы с болезнью скончалась ваша двоюродная тётушка Вальбурга.
Вся её жизнь — бесконечная преданность выбранному делу и служение государству. Она была строгим, но чутким и неравнодушным к чужим проблемам человеком. Всегда протягивала руку помощи нуждающимся в ней, поддерживала не только словом, но и — делом.
Прощание состоится 20 января в 13:00 в замке Молд, Молд, герцогство Клуид.
Прошу отправить ответ не позднее 19 января.
Всегда ваш,
Арктурус III Блэк
«И снова умирает Блэк.» — пронёсся на задворках разума заголовок одной из статей, критикующей древних и благородных.
Но приглашение на прощальную церемонию оказалось неожиданным. Я аккуратно сложил письмо обратно и спрятал под мантию. Нужно будет поговорить с Драко. Уверен, ему тоже пришло это письмо. Отыскав его взглядом, я в этом убедился. Не было на его лице обычной маски «надменности». Вместо неё пришли растерянность и беспокойство. Взгляд вернулся на собственный стол, сразу же выцепив Невилла. Тот, прикусив губу, старался скрыть дрожь. Скомкав в руках письмо, он сунул его в карман и, натянув улыбку, вернулся к разговору с однокурсниками. Те выглядели обеспокоенными состоянием приятеля, но внимание на этом заострять не стали. Арктурус Блэк не пожалел Невилла.
Вторая записка оказалась самой обычной, если сравнивать с письмом. Квирелл прислал график дополнительных занятий, а также небольшой список дополнительной литературы, которую желательно изучить к первому занятию.
Перезвон колоколов оповестил о начале завтрака. Весь принесённый птицами мусор смела едва видимая волна силы и на столе начали появляться блюда. Кто-то хлопнул меня по плечу и умостился на свободное рядом место, которое предназначено для одного человека.
— Пришёл секунда в секунду, — усмехнулся я.
— Доброе утро, — буркнул Дадли и взялся вяло ковырять кашу. — Чего не разбудил?
— Выходной же, — пожал я плечами, посмеиваясь с вида кузена. Был бы он старше, то подумал бы что у него похмелье. — Опять всю ночь искали тайные ходы?
— Между прочим, даже нашли! Правда потом до самого утра от Филча прятались в одной из ниш…
— А я говорил, что не нужно ходить такой толпой ночью.
— Тебе хорошо, у тебя есть… — он прервался. — Прости, я понимаю, почему нельзя.
— Да успокойся ты. Я уже говорил, что ты можешь брать её для себя. Просто представь, какое преимущество она может нам дать?
— Да, я знаю. Кстати, не хочешь завтра с нами исследовать новые проходы?
— Не могу, в понедельник я уеду из Хогвартса.
Дадли подавился и с трудом проглотил кашу. Сдерживая кашель, он с удивлением посмотрел на меня.
— Тебя что, отчислили?!
Я пнул его по ноге под столом, от чего он ойкнул и стал потирать ушибленное место.
— Не проснулся ещё что ли? — возмущенно спросил я, хоть и понимая, что Дадли и правда был очень сонным. Поспал он едва ли два часа. — Нет. Умерла Вальбурга Блэк, и Арктурус созывает родню, чтобы с ней попрощаться. Он слишком явно отметил моё родство с ней в письме.
— Значит, и ты получил его.
Чужой голос, раздавшийся за спиной, заставил вздрогнуть. Я совсем не заметил, как кто-то подошёл сзади. Впрочем, это был Драко, нашедший меня раньше, чем я отправился искать его. Конца завтра он решил не дожидаться, в отличии от меня.
— Да, — согласился я. — Полагаю, смысла спрашивать у тебя нет?
— Ты прав. Я всегда получаю эти приглашения, ведь моя матушка из Блэков. Хотя сейчас ситуация немного другая. Встретимся во внутреннем дворе в десять и я всё тебе объясню.
Я молча кивнул, принимая приглашение. Драко, получив ответ, отправился обратно к своему столу. Многие в Хогвартсе знали о том, что мы общаемся, и не все оказались этим довольны. Такой явный жест с его стороны породил слышимый ропот не только среди столов Слизерина и Гриффиндора, но и за столами Рейвенкло и Хафлпаффа. В данном случае, имеющая вес прогрессивная политика примирения и здорового соперничества, к сожалению, давала очевидный сбой.
Меня это особо не беспокоило. Сейчас, по крайней мере. Первокурсники и второкурсники не решались сунуться в наши отношения, боясь получить в ответ. Курсы старше же в принципе не желали лезть в разборки младших, хотя и среди них было не мало возмущённых «неправильной» дружбой. А вот Дадли это, на моё удивление, беспокоило.
Он сжал кулаки до побелевших костяшек и шумно выдохнул. Доносившиеся до нас отголоски разговоров раздражили его всё больше и больше с каждой секундой. Развернувшись, я положил ему руку на плечо и покачал головой, когда он обратил на меня внимание.
— Не понимаю, какое им дело?! — громче, чем хотел, спросил Дадли.
— Будь проще, братец, — я убрал руку и повернулся обратно к столу, прикидывая, чтобы ухватить со стола. — Это никак не исправить. Со временем привыкнут.
— Но почему они так реагируют?
— Правда не понимаешь? — кузен кивнул. — Я герой, освободивший мир от ужасного и злобного Тёмного Лорда. Надежда. Избранный. И тут оказывается, что я вожу дружбу не абы с кем, а с сыном человека, которого подозревали в пособничестве этому самому Тёмному Лорду. Даже не так. Он и был пособником, но не по своей воле. Как Ромэо и Джульетта, если так можно выразиться. Правда, надеюсь, с счастливым концом.
Закончив с завтраком, мы с Дадли вернулись в свою комнату. Сказав, что до полудня он из кровати точно не выползет, Дадли задёрнул балдахин. Уверен, ему было очень интересно послушать о чём собирается поговорить Драко, но недостаток сна перевешивал. Да и я, так или иначе, расскажу ему всё. Время подходило к десяти. Накинув зимнюю мантию и обмотав шею красно-жёлтым шарфом, я отправился в назначенное место.
Сегодняшнее зимнее утро выдалось на удивление тёплым. От вьюги, встречавшей нас по приезду в Хогвартс, остались только ещё больше увеличившиеся сугробы. Солнце ярко искрилось на снегу, от чего после тёмных коридоров школы приходилось прищуривать глаза. И даже в такое утро по пути во внутренний двор людей почти не встречалось. Кто-то всё ещё доедал свой завтрак, кто-то отправлялся досматривать свои сны в тёплых и уютных кроватях, как Дадли. Хотя, я уверен, уже через пару часов все ломанутся на улицу, но сейчас выдалось отличное время для важного разговора.
Драко вместе с Винсентом расположились на одной из скамеек под высоким дубом. Заметив меня, они помахали мне, призывая к себе.
— Доброе утро, Винсент, — поздоровался я, присаживаясь рядом.
— И тебе, Гарри, — он попытался улыбнуться, но вышло, честно говоря, плохо.
— Всё плохо, Гарри.
От сказанного Драко я опешил. Говорить вот так вот прямо, без прелюдий, было не в его стиле.
— И что, даже никаких разговоров вокруг да около?
— Не в этот раз.
— Драко прав, Гарри. Всё очень серьёзно. Даже для нас, детей.
— Как я уже сказал, моя матушка из Блэков, поэтому я получаю приглашение на каждую прощальную церемонию с Блэками или связанными с ними семьями. Ты не заметил ничего странного в письме?
Я задумался. И правда, это было странно, но тогда я даже не обратил на это внимание.
— Дата? — озвучил я своё предположение.
— Да. Обычно приглашение присылают минимум за неделю, а не за каких-то два дня до церемонии. И ты, верно, заметил, как явно указали на ваше родство?
— И правда, это мне тоже показалось странным. Но всё же, я первый раз получаю такие письма, так что не могу быть уверен, что странно, а что нет.
— Да, прости. Как ты и сказал, ты не мог этого заметить. Само это событие очень страшное по своей сути. Умер член главной семьи. И не просто член, а регент главы. И то, что письмо написано от имени Арктуруса тоже очень настораживает.
— Почему? — уточнил я, медленно понимая, что назревает что-то страшное. Сразу же вспомнились предупреждения Дамблдора насчёт «чёрной» семьи.
— Арктурус Блэк давно скрылся от публичности, передав регалии своему сыну Ориону, мужу Вальбурги. Обычно приглашения подписывались либо самой Вальбургой, либо Кассиопеей, а тут… Да Мерлин и Моргана, я сам до конца не понимаю, насколько всё плохо и почему!
Драко нельзя было назвать эталоном хладнокровия, он был довольно взрывным, но всё же старался держать себя в руках и вести себя как подобает аристократу. Подражать отцу. От его неожиданного перехода на крик я вздрогнул, с удивлением уставившись на Малфоя.
Тот ссутулился, обхватив руками голову. Взъерошив блондинистые волосы, он вздохнул и поднял голову.
— Я правда не знаю, насколько всё плохо, но всё точно не хорошо. Отец очень обеспокоен происходящим и пишет, что сам не знает, чего ожидать от старого главы. Но идти мы должны. Ты примешь приглашение?
***
За домашними заданиями, снежными баталиями во внутреннем и наружных дворах замка и ночным исследованием коридоров Ховгартса вдвоём с Дадли выходные пролетели незаметно. Профессор Макгонагалл о приглашении была проинформирована в то же утро и, посоветовавшись с профессором Снейпом, согласилась на то, чтобы из замка нас забрал лично лорд Малфой. Помимо меня, Драко и Винсента к Блэкам отправлялся и некто Тревор Гамп — четверокурсник с Рейвенкло.
Прибытия отца Драко мы вчетвером дожидались в кабинете профессора Снейпа. Тот как всегда был молчалив и мрачен, впрочем, занимаясь своими делами, не обращал на нас никакого внимания. В тишине слышался лишь скрип пера профессора, проверяющего эссе. Нарушать эту тишину никто не решался, поэтому я наблюдал за профессором. Порой его губы кривились в какой-то гнусной усмешке, вызывая мурашки по всему телу. Впрочем, уже через пару секунд его лицо снова возвращало себе обычное безразличие.
Минута в минуту, стоило только зазвучать первому удару колокола с башен Хогвартса, камин в кабинете полыхнул сначала рыжим, а затем и зелёным пламенем. Лорд Малфой явился ровно в полдень.
Профессор Снейп отложил в сторону писчие принадлежности и поднялся из-за стола, чтобы поприветствовать гостя.
— Здравствуй, Северус. Рад тебя видеть! — на лице мистера Малфоя расцвела искренняя улыбка.
— Взаимно, Люциус.
Мужчины обменялись крепким рукопожатием.
Маска безразличия профессора слегка разгладилась, сменившись на более радушную. Кажется, он действительно был рад гостю. Я уверен, некоторые ученики от такой картины попадали бы в обморок. Такие эмоции не были свойственны знакомому всем преподавателю зельеварения.
— Извини, но долго задерживаться не стану. Времени нет совсем.
— Понимаю. Все сейчас погружены в свои дела, — профессор покачал головой. — Думаю, я могу присоединиться к пятничному ужину к вам с Нарциссой.
— Приятно слышать хотя бы одну хорошую новость за эти дни. Будем с нетерпением ждать тебя.
Глава одного из влиятельнейших родов Англии, а то и всей Магической Британии, внушал трепет. Кто бы мог подумать, что такой могущественный аристократ — ведущий финансист страны — посетит Хогвартс, чтобы сопроводить четырёх детей. Каждая деталь его одежды, каждая черта его лица выдавалась вперёд и демонстрировала силу и власть. Сам его вид источал величие. Один его взгляд мог полностью изменить человеческую судьбу. На такого человека равняться было не зазорно.
— Драко, мистер Крэб, мистер Гамп, — он кивнул сыну и остальным студентам. — Мистер Поттер, приятно познакомиться с другом моего сына и спасителем нашей великой страны.
Я пожал протянутую руку и ощутил внутри мощь. Словно сжавшаяся в клубок змея, она была готова в любой момент сорваться в атаку, оставляя врагу смертельный укус. В отличии от того же Дамблдора, лорд Малфой не считал нужным скрывать свою силу.
— Мне тоже, сэр. Драко многое рассказывал о вас, и для меня честь познакомиться с таким человеком, как вы.
Знакомство и правда было приятным и, если не врать, полезным. Но стоило только слегка углубиться в раздумья, как я с большим усилием смог унять начавшуюся дрожь в коленях. Всё дело было в силе. Силу Дамблдора я ни разу не чувствовал, но… Сила лорда Малфоя внушала. Я уверен, что в случае неблагоприятного исхода, я даже не успею потянуться к палочке, как буду размазан тонким слоем по полу. Какова же тогда сила Того-кого-нельзя-называть, раз он смог контролировать такого человека?
— Всё в порядке, мистер Поттер? — вывел меня из мыслей голос профессора Снейпа.
— Да, извините. Просто волнуюсь.
— Всё хорошо, Северус, они ведь ещё дети. Как я уже и сказал, сначала мы отправимся в Малфой-мэнор. Там вас, мистер Гамп, заберёт ваш дедушка. Мы же займёмся приготовлениями. Вперёд.
Как пользоваться каминной сетью я знал только в теории, поэтому ничего спрашивать не стал, а просто наблюдал. Первым пошёл Драко. Встав в камине, он зачерпнул порошок из рядом стоящей чаши. Рассыпав порошок, он произнёс: «Малфой-мэнор». Вспыхнувшее изумрудное пламя в миг поглотило его, оставляя камин пустым.
Ничего страшного в таком виде перемещения не было.
Следом скрылись Крэб и Гамп. Наступила моя очередь. Зачерпнуть порошка. Рассыпать его перед собой и произнести место назначения.
— Малфой-мэнор.
В отличии от аппарации, меня не сплющило до безразмерной точки, а в полном размере буквально затянуло в дымоход. Конечно, суть перехода была куда как сложнее, чем вылететь из одной трубы и залететь в другую, учитывая, что у некоторых камины были и вовсе декоративные, но ощущалось это именно так. Полёт в зелёных всполохах длился около пяти секунд, если верить ощущениям, и меня буквально выбросило в просторной гостиной. На ногах я удержался, а вот от копоти уберечь себя не получилось.
Драко и Винсент улыбнулись, но утешили, встряхнув рукавами мантий. Гамп же не обращал на нас никакого внимания.
Помещение снова осветило изумрудное пламя и из камина вышел лорд Малфой. Окинув нас взглядом, он молча взмахнул палочкой, приводя наш внешний вид впорядок. Второй безмолвный взмах призвал потоки магии, сложившиеся в едва различимые часы. Когда секундная стрелка достигла двенадцати, камин в который раз полыхнул, выпуская из себя седого старика в серой мантии.
Всё происходило по какому-то неведомому мне расписанию.
Старик не обратили никакого внимания на хозяина дома, будто игнорируя его существование. Тревор быстрым шагом поспешил к своему, по всей видимости, деду.
— Драко, проводи гостей. Нарцисса ждёт.
— Да, отец.
Драко слегка поклонился отцу и повёл нас к миссис Малфой.
— Как я понимаю, между вами и Гампами отношения не очень?
— Просто без слов, Гарри. Мой дед и дед Тревора когда-то дружили, но как видишь, не вся дружба длится вечно.
Миссис Малфой ожидала нас в просторном помещении, больше напоминающем огромный гардероб. Сложилось ощущение, что я попал в магазин одежды, а не в поместье лорда. Сама женщина сидела за столиком, тихонько попивая чай. Она казалась каменным изваянием. Холодной, словно арктические льды. Годы не убавили её красоты, наоборот, сделали её какой-то особенной. Обратив на нас внимание, она словно растаяла, облучая нас теплотой.
— Привет, мама.
Напряжение, не сходившее с лица Драко с момента нашей встречи испарилось, будто его и не было. Женщина обняла сына.
— Здравствуй, Винсент.
— Доброго вам дня, миссис Малфой.
— А вы, наверное, мистер Поттер? — она слегка склонила голову в вопросе.
— Да, миссис Малфой. Это честь познакомиться с такой невероятной женщиной, как вы.
— Ох, ну что вы, не стоит, — её смех был подобен переливу колокольчиков.
Был бы я старше на несколько лет и гормоны, несомненно, взяли бы верх надо мной, вызывая различные реакции в организме. Сейчас же я мог просто любоваться красотой белокурой леди.
А ведь по нашим жилам текла одна и та же кровь. Её дед был родным братом моей бабушки. Почему-то встречать свою родню казалось странным и необычным.
— По просьбе Люциуса, я взяла на себя смелость подготовить вам одежды на этот вечер. Прошу.
Наряды были уже готовы. Мы по очереди скрывались за ширмой, примеряя костюмы. Прежде чем наступила моя очередь, мы с миссис Малфой успели провести небольшую беседу.
— Я знала вашу мать. Она была выдающейся волшебницей, и мне искренне жаль, что её сейчас нет с нами. Поверьте, мистер Поттер, вам от неё досталось куда больше, чем… Глаз, — она слегка запнулась на этой детали моей внешности. — Вы знали, что в мире очень мало разноглазых волшебников? У нас это встречается куда реже, чем в мире маглов. Считается, что это признак невероятного будущего. Говорят, что сам Мерлин был разноглазым.
Одежды у нас с парнями были практически идентичные, за исключением цветовой гаммы. Миссис Малфой, окидывая нас внимательным взглядом, вносила мелкие правки в образы. Так, например, у меня на поясе появилась кобура, где красовалась волшебная палочка.
— Приемлемо, — подвела итог хозяйка поместья. — Теперь отправляйтесь к Люциусу. Я скоро буду. И, мистер Поттер…
Я задержался. Драко вопросительно взглянул на нас, но ничего не сказал, выходя вместе с Винсентом.
— Не все будут довольны тем, какой именно герб красуется на вашей груди. Будьте осторожны и не принимайте поспешных решений.
— Спасибо за предупреждение, миссис Малфой.
Я присоединился к ожидающим меня Люциусу и парням и мы направились во двор. Переместиться в замок Молд невозможно с помощью камина, поэтому добираться туда придётся с помощью аппарации.
Вопреки тому, как это бывает у женщин, ждать миссис Малфой долго не пришлось. Мне даже показалось, что я искренней и чёрной завистью преисполнился к отцу Драко, стоило мне увидеть её. Жена его была и так великолепна, а уж прекрасное чёрное платье в пол, подчёркивающее все изгибы фигуры и переливающиеся на свету немногочисленные тонкие серебряные украшения только дополняли прекрасный образ.
Мистер Малфой положил мне и Винсенту руки на плечи. Тоже самое сделала леди Нарцисса с Драко. Мир сжался в одну точку, через которое моё тело начало просачиваться в другую реальность. Но как началось, так перемещение и кончилось. Сильная рука на плече не позволила даже дрогнуть при выходе из аппарации. Всё для того, чтобы не потерять лицо перед высшим светом, который был приглашён на прощание с Вальбургой Блэк.
Встречало нас маленькое серокожее существо с обвисшими ушами и длинным острым носом. Нескладное, непропорциональное, оно гордо выпячивало грудь, демонстрируя герб с тремя воронами и волшебной палочке на тёмно-синей тунике.
— Клуд приветствует госпожу Нарциссу и достопочтенных гостей рода Блэк. Прошу вас пройти внутрь, церемония скоро начнётся.
Ни мистер, ни миссис Малфой не обратили никакого внимания на домовика и уверенно двинулись вперёд. Появились мы практически перед отворёнными воротами, ведущими внутрь, поэтому само сооружение я рассмотреть не успел.
Холл, превращённый в банкетный зал, размерами не уступал, а то и превосходил большой зал Хогвартса. В отличии от последнего, здесь не было ни свечей, ни факелов — лишь свет, льющийся из высоких окон. Зал был очень красив — колонны с резными капителями, массивные резные столики, покрытые вышитыми скатертями. На стенах были развешаны старинные тёмные картины, изображающие неизвестные события и людей. В нишах между окнами расположились старинные рыцарские доспехи, как в Хогвартсе. В вытянутых латных перчатках они держали звёзды из чего-то переливающегося. Материал мне не был известен. У противоположной стены расположилась массивная лестница, ведущая наверх.
Большинство гостей уже собралось. Разумеется, здесь были не только Блэки и их близкая родня, но и прочие высокородные гости, пришедшие почтить память усопшей. Мы своей небольшой компанией сразу же заняли место у одного из столиков.
— Гостей больше, чем я ожидала, — на лице миссис Малфой играла лёгкая улыбка, которой она одаривала подошедших поприветствовать чету Малфоев, но полный недовольства голос никак не вязался с ней.
— Очевидно, Арктурус что-то затевает. Впрочем, пока что ни его, ни Кассиопеи не видно.
— О, неужели это Люциус!
Прозвучавший голос заставил бровь на лице лорда дрогнуть. Развернувшись, он с радушной улыбкой поприветствовал одного из гостей:
— О, господин министр! Не ожидал вас здесь встретить…
— Гарри, пошли, — окликнул меня Драко.
С молчаливого одобрения Нарциссы, Драко, я и Винсент направились в другую часть зала, в которой уже собрались дети.
— Пока что не будем встревать во взрослые разговоры. Повезло, что дурак-министр не заметил тебя.
— Дурак-министр? — с тихим смешком переспросил я.
— Поверь мне, он полный болван. Порой он наведывается к нам в гости и это совершенно невыносимо.
— Иногда я благодарю судьбу, что мой отец не такой важный человек, как твой, — сказал Винсент, вызвав у нас улыбки.
— Когда явится глава, мы вернёмся к родителям. А сейчас стоит насладиться приёмом, пока есть возможность.
Еда на банкете была отменной. Мясо, рыбные и грибные закуски. Множество салатов, самых разнообразных. Вино и огневиски в больших бутылках. Само собой разумеется, не нам. Мы и прочие дети довольствовались разнообразными напитками и соками. В один момент мы добрались и до десертов, в изобилии стоявших на столе. Это было что-то невообразимое. Я особенно запомнил необыкновенный десерт из ежевики и взбитых сливок с малиновым кремом, которого не пробовал никогда. Тут же были и экзотические фруктовые пирожные, и что-то в этом роде, еще не пробованное. Такого разнообразия блюд я не видел ни разу за обе жизни, поэтому старался попробовать всего понемногу, соблюдая элементарные правила приличия и этикета.
За трапезой к нам то и дело подходили и другие дети. Кого-то я знал или видел в Хогвартсе, а кого-то видел впервые. Но постепенно мы перезнакомились, и разговоры со сверстниками стали меня утомлять. Все они спрашивали одно и тоже. Их интересовала моя жизнь. В школе ажиотаж, вызванный моей персоной давно прошёл, и я уже забыл, какими настойчивыми и надоедливыми могут быть люди. Но были и исключения, с которыми было приятно познакомиться. Больше всего мне понравилась одна девочка лет десяти — она была бледна и худа, словно больная, но её яркие русые волосы и живые голубые глаза ясно говорили, что это не так. Она буквально светилась от излучаемых тепла и доброты во все стороны. Девочку звали Астория и в этом году она поедет в Хогвартс.
Тихая музыка, игравшая до этого на фоне, затихла. Все обратили своё внимание на лестницу, по которой спускалось два человека.
Первым был мужчина. Стук его трости с красной рукояткой по ступеням эхом разносился по мигом утихнувшему залу. Некогда чёрные волосы давно съела седина, оставив только несколько прядей исконного цвета. На его лице было строгое, но немного болезненное выражение, словно он часто болел и ещё не успел оправиться от очередного приступа. Мужчина был высок, чуть сутул. На его шее висел длинный серый плащ. На пальцах сверкало несколько серебряных колец, в ухе висела золотая серьга, на плече — серебряная брошь. Его одежда, несмотря на свою суровость, выглядела дорого и аккуратно. Вся она была сшита из одного и того же чёрного материала. Остановившись на нижней ступеньке лестницы, мужчина поднял голову и обвёл притихший зал потухшими серыми глазами. Это, несомненно, был Арктурус Блэк.
Следом за ним остановилась уже не молодая женщина. Она была одета в чёрное платье с белым воротником, тёмные с лёгкой проседью волосы были собраны в аккуратный пучок на затылке. На её тонких губах играла загадочная полуулыбка. На руках женщины были кружевные перчатки. Она была прекрасна. Её облик выражал одновременно и силу, и утончённую интеллигентность, и спокойное достоинство. Она была невероятно хороша собой даже несмотря на возраст. Её взгляд, устремлённый куда-то поверх головы Арктуруса Блэка, излучал тепло и мягкий свет. Сопровождала старого главу в своём шествии Кассиопея Блэк.
— Мы рады приветствовать всех собравшихся в этот поистине печальный день, — слово взял лорд Блэк. — Мы собрались здесь, чтобы оплакать кончину дорогой Вальбурги. Мы глубоко скорбим по ней. Кто бы мог подумать, что жизнь, полная великих дел, окажется такой короткой? Перед смертью она не оставила все свои дела и посвятила себя исключительно работе, и мы не сомневаемся, что такое могло произойти лишь с великой и чистой душой, которая всегда будет жить в наших сердцах. Наша любовь к ней была безграничной и необоримой. После ее смерти на нас с сестрой свалились все заботы. Когда мы прощались с ней, мы даже представить себе не могли, сколь много на своих плечах держала Вальбурга.
Арктурус закончил свою речь и вперёд вышла Кассиопея.
— Но как бы не была велика потеря, мы продолжим жить дальше. Вальбурга и Орион вложили в нас слишком много сил, и мы не имеем права исчезнуть, не оставив после себя следа. Мы продолжим работать, и всё изменится. И мы молимся о том, чтобы эти перемены в лучшую сторону были заметны не только нам. Мы верим, что так и будет. Не забывайте, друзья, что в жизни каждой семьи обязательно наступает день, когда в дверь стучится смерть. Но мы обязаны бороться. Мы пришли сюда не для того, чтобы закончить свою жизнь в тени. Нам ещё многое предстоит. Я призываю вас почтить память Вальбурги. Пусть она живёт в ваших сердцах!
Зал взорвался, скандируя имя Вальбурги. Короткая речь двух Блэков произвела настоящий фурор среди гостей. Многие из присутствующих не стеснялись хлопать в ладоши, не стеснялись выражать свой восторг, и многое из того, что говорила Кассиопея, подхватывали и скандировали по всему залу. Я же, осмысливая её речь, понимал, что Дамблдор и Люциус оказались правы. Блэки что-то готовят.
Кассиопея двинулась в мою сторону и я не стал убегать. Она шла ко мне, и я совершенно не представлял, что ей надо. Подойдя, она протянула руку и я, чтобы сделать ей приятное, коснулся губами тыльной стороны её ладони.
— Леди Блэк.
— Мистер Поттер, приятно видеть вас в добром здравии. Как поживает многоуважаемый Дамблдор?
— Смею считать, что хорошо. Всего себя отдаёт школе.
— Приятно слышать, что Хогвартс всё ещё в надёжных руках. Как вам банкет?
— Блюда и напитки просто восхитительные. Вы очень постарались в приготовлении этого памятного мероприятия. К сожалению, по очевидным причинам я не смог оценить только алкоголь.
— О, мистер Поттер, не беспокойтесь. У вас ещё всё впереди.
— Не сомневаюсь, миледи. Я стараюсь насладиться каждым мигом своей юности.
— Мне приятно знать, что ваше поколение живёт в мирное время, — она мягко улыбнулась. — А в вас куда больше от Блэков, чем можно подумать на первый взгляд.
Я внутренне напрягся.
— Что же, позвольте спросить?
— Конечно, вы вылитый Поттер. Как Джеймс был копией Карлуса, так и вы очень похожи на своего отца. Но от дорогой Дореи, пусть душа её с миром блаженствует в потоках магии, вы взяли больше. Цвет волос, черты лица и цвет глаза. Очень интересная, кстати, особенность.
— Миссис Малфой тоже обратила на это внимание. Кажется, это и правда очень редкое явление в магическом мире.
— Вы правы. Вы третий человек, у которого я наблюдаю данную особенность. Все они были великими.
— Кто они, если не секрет? — полюбопытствовал я.
— Придворный королевский маг Алистер Кроули. Кажется, этот человек всё ещё жив и здравствует, несмотря на свои увлечения.
— А второй?
Кассиопея замолчала, что-то обдумывая, но всё же ответила:
— Лорд Гриндевальд.
Я чуть не поперхнулся, благо что не успел пригубить стакан с апельсиновым соком.
— И правда, великие люди.
— Я не сомневалась, что вы оцените, — она засмеялась, увидев мою реакцию.
— Бабушка Кассиопея!
Чета Малфоев вместе с ушедшим в начале речи Драко приближалась к нам. Леди Блэк заключила Нарциссу в объятия, после чего принялась что-то горячо говорить, но я уже не слушал.
Кажется, оставшийся день обещает быть «весёлым».