Драко ничуть не шутил. Скорее, он даже преуменьшил весь размах торжества, затеянного его отцом.
— Почти пять сотен людей! — воскликнул Драко, но достаточно тихо, чтобы не привлекать чужого внимания. — Последний раз я такое видел на приёме у министра ещё до Хогвартса.
— Так и на обеде в большом зале не меньше собирается, — ответил ему Дадли.
— Так то Хогвартс, — почему-то его ответ оказался очень убедительным и мы не стали спорить. Впрочем, спорить я бы и не стал, ведь полностью с ним согласен.
Эсквайры, рыцари, высокопоставленные чиновники и главы министерств, а также представители многих хоть сколько-нибудь знатных родов всей Магической Британии прибыли на приём. Наверное, не хватало только Дамблдора на таком пышном мероприятии для завершения картины. Но тот, к сожалению или к счастью, покинул острова и отправился на заседание Международной Конфедерации Магов. Мне, можно сказать, взрослому человеку от такого обилия важных людей было не по себе, а уж про Дадли можно было вообще не говорить. Впрочем, кузен старался изо всех сил и держался достойно в таком столпотворении.
Гостей встречали леди Малфой вместе с виновником самого торжества — Драко, а не чопорные и в каком-то роде горделивые домовики, как это было на поминках Вальбурги Блэк. Нарцисса в роскошном белом платье как будто излучала свет, даря своей прекрасной улыбкой тепло всем гостям. Если ей и надоела вся эта рутина, она никоим образом не показывала этого. Истинная дочь самого тёмного семейства, воспитанная в его улчших традициях. Драко такой выдержкой похвастаться не мог и невооружённым взглядом было видно, как он измучился. Так как мы с Дадли прибыли почти что последними, леди Малфой сжалилась над сыном и отпустила его с нами.
Касл-Ховард поистине внушал. Не так, как монументальный и неприступный Хогвартс, выстроенный на мысе над озером, но совсем по своему он был великолепен. Даже в обычном мире его прозвали Йоркширским Эдемом и искренне восхищались. Суровое английское величие этого поместья внутри перемежалось с лёгкими французскими и итальянскими изысками. И это уже не говоря о роскошных садах, раскинувшихся на территории поместья, часть из которых была скрыта чарами от постороннего взгляда обычных людей, ведь они сплошь состояли из волшебных видов растений. Тот же знаменитый дендрарий только на пятую часть был открыт для посещения обычными людьми, которые часто покупали экскурсии в этот замок. Нынешний граф Карлайл был открыт магловскому миру.
Часть помещений и так не маленькой усадьбы были дополнительно расширены чарами на время праздника, несмотря на то, что вся запланированная программа до самой полночи должна пройти в прилегающем парке. Солнечный тёплый день отлично располагал к этому, а вечером, как только похолодает, комфорт должна будет обеспечить магия самого поместья под контролем лорда Чарльза Говарда.
Кроме круглых столиков, в изобилии ломящихся от всевозможных яств, внимания привлекала целая эстрада, так и пышущая роскошью. Там к выступлению готовились музыканты. Вроде бы какой-то известный в Магической Франции квартет, снискавший славу в Европе, но музыкой в мире магии я как-то не интересовался, хотя стоило бы, наверное.
Недалеко от нас люди неожиданно заликовали и начали что-то активно обсуждать, но во всей этой шумихе разобрать что-либо из их разговоров было нереально. Я обернулся в их сторону, чтобы найти причину столь бурного всплеска эмоций, и сам обомлел. Принцессу Диану, Королеву людских сердец, знал и любил каждый уважающий себя Британец, будь то маг или магл. Удивительно было видеть представителя монаршего семейства на таком приёме и оттого ещё более значимым он становился в глазах людей. Люциус Малфой действительно приложил все силы ради такого события.
Нарцисса, отыскав нас в толпе, забрала с собой Драко и мы остались одни среди незнакомых людей. Временами я видел мелькавшие тут и там знакомые лица учеников Хогвартса, но сейчас было не время идти здороваться с кем-либо. Последние гости прибыли и с минуты на минуту приём откроется официально.
Шум толпы постепенно затих и сотни взглядов устремились на сцену, где уже стояли Люциус вместе с Драко.
— Дорогие друзья! — начал свою речь лорд Малфой. — Я рад видеть, что столько замечательных людей сегодня собрались здесь. Когда-то некоторые из нас стояли по разные стороны баррикад, и не мало обид с тех времён всё ещё живёт в наших сердцах. Но я считаю, что всё это должно остаться в прошлом. Хотя бы в этот замечательный день. В новое время мы все должны идти рука об руку друг с другом.
Здесь действительно собралось множество людей, и я уверен, многие из них недолюбливают друг друга, если не откровенно ненавидят. Обиды старых времён, две мировые войны и гражданская война сломали множество судеб. Обратили лучших друзей в заклятых врагов и даже родственные связи обрушились в эти тёмные моменты истории. Однако, я не совсем понял, к чему именно вёл Люциус. Мне не верилось в ту поверхностную мысль, что стояла за этими словами. Впрочем и продолжать свою мысль он не собирался.
Всё это представление было собрано уж точно не ради Драко, но к сожалению, я мало знал о творящихся в верхах общества делах и истинная причина ускользала от меня, сколько бы я не думал об этом. Драко, если и знал что-то, рассказать не мог и я отлично понимал это.
— Сегодня я поднимаю свой первый бокал за виновника торжества. И пусть наши дети растут в мирное время!
Под аплодисменты послышались первые перестуки бокалов. Короткая речь явно понравилась гостям. Зазвучали крики с пожеланиями и тостами и такой гвалт даже слегка оглушал, заставляя морщиться. Дадли с беспокойством глянул на меня, но я заверил его, что всё нормально.
— Спасибо всем вам! — вперёд вышел Драко и толпа слегка притихла, внимая словам юного наследника и именинника. — От всей души я благодарен собравшимся здесь людям. Давайте же сегодня от всей души порадуемся этому замечательному дню!
Тут же заиграли музыканты и спокойная мелодия не дала толпе снова взорваться, ведь это было бы не только неуважением к музыкантам, но и к хозяину приёма. Драко, спустившегося со сцены, тут же облепила толпа и ждать его в ближайшее время точно не стоило. Заметив, что дети собираются в одном месте, я указал на это кузену и мы тоже двинулись туда. Без сопровождения взрослого, понимающего что и как происходит на подобных мероприятиях ориентироваться здесь было трудно.
— Гарри! — прорвался тонкий голосок сквозь шум толпы.
Я оглянулся, чтобы найти позвавшего меня человека и увидел белокурую девочку с ослепительной улыбкой, прорывающуюся сквозь толпы под беспокойные взгляды, по всей видимости, родителей. Увидев меня они, кажется, слегка успокоились и вернулись к собственным делам. Мы не были знакомы лично, но в тот вечер у Блэков они видели, что я много времени провёл в компании их дочери.
— Привет, Астория, — улыбнулся я в ответ, ведь видеть эту озорную девчушку в этом бедламе было действительно приятно. — Рад видеть тебя.
— Ой, — увидев что я не один она немного смутилась. — Я Астория, приятно познакомиться.
— И мне. Я Дадли, кузен Гарри. Он много рассказывал о тебе.
Смущение девочки испарилось, будто его и не было и мы все вместе отправились к ждущим нас угощениям. Астория сразу же взяла в оборот Дадли, расспрашивая обо всём на свете. Тот, впрочем, поддавшись светлым чарам девочки был вовсе не против и даже умудрялся задавать свои вопросы, прорываясь сквозь словесный поток Астории.
В зоне, отведённой для детей, что выражалось лишь в отсутствии спиртного и некой отдалённости от взрослых, я видел много знакомых лиц из Хогвартса. Хотя кроме того, что они учатся в Хогвартсе я ничего о них не знал, поэтому и навязывать свою компанию незнакомым людям, уже давно разбившимся на группы по интересам, я не хотел. Впрочем, беда пришла откуда я совершенно этого не ждал.
— Гарри! — лёгкий хлопок по спине оказался неожиданным и я чуть не пролил на себя сок. — О, и Дадли тут. Не узнал тебя, дружище. Здорово выглядишь!
— И тебе привет, Симус, — поздоровался Дадли с нашим однокурсником.
— Симус… — я злобно глянул на весёлого ирландца.
— Аха-ха, прости что напугал, Гарри. Просто я так обрадовался, увидев знакомое лицо. И незнакомое лицо тоже, — заметил он девочку.
Две лучащихся добром и весельем души сразу же нашли друг друга. Кажется, Астория и Симус сразу же сыскали друг в друге приятных собеседников. Позже к нам присоединился и Невилл, которого я почему-то не ожидал здесь увидеть. Как оказалось, он и правда не хотел приходить, но бабушка в приказном порядке заставила его. Подходил и Оливер Вуд, капитан нашей сборной по квиддичу, но долго не задержался и ушёл к своим друзьям.
Заметив новообразованную компанию, к нам стали стягиваться и остальные дети. Кто-то просто познакомиться и пообщаться с новыми людьми, кто-то хотел посмотреть поближе на героя вблизи. Позже к нам присоединился и измученный Драко вместе с Винсентом, Грегори, Теодором Ноттом и девочкой по имени Панси Паркинсон, с которой я ещё не был знаком. Почему-то она была недовольна обществом моего брата, но видя, как с ним общается Драко, не посмела выражать мысли вслух.
С возвращением Драко компания только больше начала расти. Со временем к нам на постоянной основе присоединились Эрни Макмиллан с Пуфффендуя, друживший с Дадли, Ханна Аббот и Сьюзен Боунс, чья тётя на данный момент являлась главой Департамента Магического Правопорядка.
Ещё не зажившие до конца раны давали о себе знать и чтобы не смущать людей своим хмурым лицом мы с Асторией отправились на поиски чего-нибудь лёгкого из того, что я ещё не пробовал.
— Вот, а ты пробовал трайфл с клубникой? — предложила девочка.
— Выглядит интересно. А он сильно сладкий?
Я люблю клубнику, но вот сильно сладкого мне сейчас не хотелось. Хотя красные ягодки так и манили меня, чтобы я их съел. Настоящее искушение.
— Не знаю, — она пожала плечами. — Я люблю сладкое, поэтому мне главное, чтобы это было вкусным.
— Резонно, — согласился я с доводами Астории.
Пока я размышлял о том, стоит ли мне попробовать этот самый трафйл с аппетитными красными ягодками или же найти что-то другое, что-то заставило меня поёжиться от холода, хотя на улице было очень тепло и времени до вечера оставалось достаточно. Появилось такое чувство, будто мне за шиворот закинули здоровую глыбу льда. Обернувшись, я заметил ещё одно знакомое лицо, которое неспешно приближалось к нам. И лицо это явно было не в духе.
— Сестра, так вот ты где! — воскликнула Астория.
«Сестра?» — удивился я, поглядывая то на одну, то на вторую девочку. При сравнении они оказались и правда очень похожими. Но только внешне.
Два ледяных айсберга, что являлись глазами Дафны, остро впились в меня и меня снова пробил озноб.
— Я же просила подождать меня, — недовольно сказал Дафна, подойдя к сестре.
— Прости, я просто увидела Гарри и так обрадовалась. С этими взрослыми так скучно, ты же знаешь.
— Знаю, знаю, не дуйся, — старшая Гринграсс слегка оттаяла при общении с сестрой, но всё ещё бросала на меня свои колкие взгляды.
— И я рад видеть тебя, Дафна, — улыбнулся я такой неприветливой однокурснице.
Поняв, что никто не докучает её младшей сестре, Дафна стала менее враждебной ко мне.
— Так вы знакомы? — Астория оказалась удивлена.
— Да, мы занимаемся в паре на Зельеварении, — ответила Дафна. — Меня больше интересует вопрос, откуда ты знаешь Гарри?
— Я же рассказывала, что познакомилась с ним на прощальном вечере Блэков. Ты что, забыла?
— Так это был этот Гарри, — как-то удивлённо протянула она, отчего я засмеялся.
Я всё-таки захватил десерт и мы вернулись к остальным. За десять минут отсутствия собравшаяся компания успела рассосаться и остались только Драко, Винсент, Теодор и Паркинсон. Последняя удивилась пополнению в виде Дафны, но, опять же, ничего не сказала. Всё читалось на её лице.
Дадли вместе Невилом, Боунс и Симусом что-то активно обсуждали у соседнего столика. Убедившись, что он рядом, я расслабился и влился в уже начатый разговор ни о чём. Однако, быстро отвлёкся от него, услышав интересную речь:
— Марк, смотри, там же Гарри Поттер! Может подойдём? — спросил у своего друга черноволосый мальчик чуть старше меня.
— Не стоит. Смотри, там же кроме Кребба и самого Поттера собрались детки из Священных Двадцати Восьми. Да и Кребб с Поттером недалеко от них ушли. Давай лучше найдём Карла.
Это меня заинтересовало. Не то чтобы они говорили о нас враждебно. Скорее имелось в виду, что мы птицы уж очень высокого полёта, в отличии от них. Я и не знал, что Священные Двадцать Восемь настолько возвышаются над остальными, если судить по их словам. Драко, Винсент и Теодор о чём-то спорили и мне не хотелось прерывать их. Поэтому я решил спросить об этом у Дафны, которая выбирала напитки на столе, мельком присматривая за сестрой, которая убежала к Симусу.
— Тебе что-то нужно? — отрешённо спросила она, когда я подошёл.
— А что, мы не можем просто по-дружески поболтать?
— А мы разве друзья? — холод, с которым она спросила это, пробирал до костей.
Холод. Холод. Холод.
Всё, что касалось Дафны, прочно ассоциировалось у меня с холодом. Холодный взгляд, холодный голос, холодное лицо да и весь вид в целом. Она больше походила на сказочную снежную королеву, а не на одиннадцатилетнюю девочку. Это чувство озноба, уже не раз прочувствованное мной, было чем-то похоже на то, что я чувствовал при первой встрече с лордом Малфоем. Настолько сильна была его магия, которую он не считал нужным сдерживать. Но здесь было что-то другое, что я не мог объяснить, и это сильно разогревало мой интерес к ней.
— Больно слышать это. Но если без шуток, то я хотел спросить о Священных Семьях.
— Что именно? — кажется, она немного заинтересовалась, хотя я не мог с уверенностью определять это. Пока что меня хватало лишь на то, чтобы понять, в настроении она вообще общаться со мной или будет игнорировать, будто меня и нет рядом. Такое уже происходило несколько раз на занятиях.
— Почему их настолько превозносят?
А сейчас она, кажется, удивилась, судя по немного вздёрнувшимся наверх бровям.
— Ты и этого не знаешь?
— Прости, но я одиннадцать лет прожил в обычном мире и всё ещё плохо разбираюсь в подобных ньюансах.
— Я не знала, — ответила она, удивив меня. Об этом знали все с первого дня учёбы. Хотя, из того что я знаю о ней, это неудивительно. — Священные Двадцать Восемь — это древние и могущественные рода или их прямые наследники, которые внесли большой вклад в становление магического общества на островах. Среди них есть Блэки, Макмиланы и мы, Гринграссы, ведущие свою историю с темнейших времён Британии, а есть Малфои и Лестренджи, прибывшие на остров с Вильгельмом Завоевателем. Их могущество и влияние неоспоримо в сравнении с остальной магической аристократией. Хотя есть такие семьи, как Поттеры и Боунсы, которые не уступают половине членов списка в своей «знатности». Сам список, на мой взгляд, вещь спорная, но по крайней мере половина родов занимают в нём своё законное место. Чего не скажешь об остальных, — в этот момент она глянула в сторону Паркинсон, которая что-то доказывала Драко. — Да и некоторые рода из списка уже не существуют и ходит множество разговоров насчёт новой редакции и включении в неё других семей.
Честно говоря, я удивился такому развёрнутому ответу от неё, потому что привык слышать односложные ответы, но эта речь многое прояснила. Проще говоря, это рейтинг, в который все безоговорочно верят. Это, конечно, если говорить об этом совсем по простому.
— Прекрасная речь, молодая леди, — нас прервала ни кто иная, как Кассиопея Блэк. — Быть Блэком равноценно тому, что и быть королевской крови. Так, по крайней мере, говорят. Не возражаете, если я украду у вас моего дорогого внука?
— Конечно, леди Блэк, — Дафна даже слегка поклонилась женщине. Кажется, она её уважала.
— Чем обязан вам, бабушка? — сделал я акцент на родство, как и она только что. Кассиопея Блэк и правда была моей бабушкой, правда двоюродной, ведь приходилась родной сестрой Дорее Поттер, вышедшей из того же тёмного рода.
— Опусти свои колкости, мальчик. Не подошла бы я, подошёл бы он.
Она беззастенчиво указала пальцем на группу людей, стоящих неподалёку. Пожилой мужчина в центре, увидев, что его заметили, скривился и отвернулся.
— Это Флимонт Поттер. Он уже некоторое время присматривается к тебе. Я просто опередила его. Сейчас тебе ни к чему встречаться с этим мелочным идиотом. Ты знатно разозлил и поднял на смех этого дурака, отказавшись от родового герба.
— А вы не стесняете себя в выражениях.
— Могу себе это позволить. Стоит кому-то кинуть мне вызов и Арктурус раскатает этого недалёкого тонким блином по земле.
— Хорошо, когда всё можно скинуть на главу рода.
— О, Гарри, ты даже не представляешь себе, как это замечательно!
Кассиопея Блэк была странной. На мой взгляд, даже очень странной. Статная и серьёзная женщина, от которой прямо-таки веяло чем-то величественным, верменами сменялась какой-то озорной девицей, которой хотелось только веселья и нчиего более.
Эти два образа вызывали у меня диссонанс и я вообще не имел представления, как можно вести себя с ней.
— Что вам нужно от меня? — прямо спросил я.
Веселье исчезло с её лица и она посмотрела на меня с какой-то неясной печалью во взгляде.
— Как холодно. В отличии от Арктуруса, я просто хочу защитить то немногое, что осталось у меня. Нас осталось слишком мало.
Я не знал, можно ли верить тому, что она и правда только хочет защитить свою родню. Трудно доверять женщине, которая сменяет одну маску на другую, тем более учитывая, кто она.
— Некоторые люди считают, что вы хотите затащить меня в свой род.
— Я бы не хотела этого. Ничего хорошего тебя там не ждёт, — серьёзно ответила она, внимательно смотря мне прямо в глаза.
— Но и к Поттерам вы меня не подпускаете.
— А ты думаешь, с этим хрычом тебе будет лучше, чем у нас?
— То есть, хотите оставить меня за бортом всех этих дрязг? Хотя, интересную оговорку вы сделали, — обратил я внимание на её слова. Не верилось мне, что она случайно сказала именно так.
— Будь решение Дамблдора другим, ты сейчас жил бы под нашей опекой.
— Я знаю это.
— Так Дамблдор рассказал тебе? — она была действительно удивлена.
— Да, имел место такой разговор. А ещё я знаю, что этот, как вы выразились, хрыч, узурпировал мой титул. Что же это вы внуку-то не помогли, бабушка Кассиопея?
— Снова дерзишь? Если есть у тебя претензии, то выскажи их Вальбурге, да хранит её магия.
— Простите, — я смутился и даже застыдился от её слов.
— Я понимаю, что ты чувствуешь. И понимаю, почему ты не доверяешь мне. Тебе нужно поговорить с Арктурусом, но ты ещё не готов, — она вздохнула и пригубила вина, взятого с подноса пролетевшего мимо слуги.
— Почему?
— Потому что он сломает тебя, — припечатала она. — Он не будет церемониться, учитывая, в каком состоянии сейчас находится род. Может мы с ним и действуем ради общей цели, но во многом не сходимся во взглядах. Он не оставит тебе выбора, если вы встретитесь сейчас. Прошу, постарайся избегать его этим вечером. Я, в свою очередь, сама постараюсь отвадить его от тебя, — пообещала Кассиопея.
— Что такого страшного в разговре с ним? — я действительно не понимал, что может произойти при встрече с Арктурусом.
За время нашего диалога мы неспешно подошли к знаменитому дендрарию и по немому согласию вошли в него. Кроме нескольких воркующих парочек тут никого не было, и что самое главное, здесь было тихо. Мы в молчании прошли ещё глубже, оказавшись в магической части сада и примостились на лавочке, так удобно расположившейся в небольшом закутке между кустами какого-то красного цветка, напоминающего розы.
— Арктурус считает, что Поттеры обойдутся и без тебя. Род не вымрет, если ты не вернёшься к ним. Чего не скажешь о нас. Регулус погиб по собственной глупости, а мы, старики, уже не можем иметь детей.
— Лорд Блэк выглядит вполне здоровым, да и вы всё ещё в самом расцвете сил.
— Льстишь, поганец, — она засмеялась, но не весело, а как-то слишком горько. — Ты не смотри, что Арктурус такой уж статный. На нашу жизнь выпало множество испытаний и не все они прошли бесследно.
Она коснулась живота и мне стало не по себе от её осунувшегося вида.
— Есть Андромеда, но она даже под страхом смерти или за гору золота не согласится вернуться обратно. Сигнус нанёс слишком большую рану её сердцу. И того из молодого поколения остался Сириус, осуждённый до конца своей жизни гнить в Азкабане. А если бы и гулял на свободе, тоже ни за что не согласился принять на себя ответственность.
— Сириус… Блэк, — я буквально выплюнул его имя. Предатель, ответственный за то, что я остался без родителей. Дамблдор не рассказывал об этом, но в газетах за тот злополучный год всё было расписано в красках.
Я сжал от злобы кулаки. Злость волной накрыла меня. Я вздрогнул, когда рука Кассиопеи легла мне на плечо и опомнился, постаравшись унять ненависть.
— Ненавидишь его?
— Да, — не стал скрывать я.
— Знаешь, мы все были удивлены, когда явились на заседание суда. Ты, верно, видел его колдографию в газете? — я утвердительно кивнул. — Бешеный взгляд, бегающий туда сюда. Злобный оскал, как будто он готов разорвать всех зубами. А может, и самого себя. На суде он всё твердил: «Это моя вина. Это моя вина. Это моя вина.». Он едва не потерял рассудок, Гарри.
— А мне то что с этого?! — я чуть не сорвался на крик, отвечая ей.
— А знал ли ты, что они с Джеймсом были друзьями?
— Что? — я впал в ступор.
Предатель и убийца был другом отца? Мне с трудом верилось в это.
— Ещё до Хогвартса они были не разлей вода. Даже тогда, когда отношения у Ориона и Карлуса охладели, Сириус часто гостил у них дома. Словно второй сын. Он всегда был бунтарём. Всё делал наперекор матери и отцу. Непослушный ребёнок с диким нравом. Перед войной он и вовсе разорвал все отношения с родителями и Вальбурга в ярости выжгла его с гобелена. А уж сколько она ссорилась с Альфардом, который всячески помогал Сириусу…
Я не мог в это поверить. По её словам выходило, что они с отцом и правда были друзьями, можно сказать, даже лучшими друзьями. Но как тогда… Как он посмел предать отца?!
— Он вместе с твоим отцом воевал против Пожирателей Смерти. И представь себе наш шок, когда его осудили за пособничество тому, с кем он сражался до последнего. Кого искренне ненавидел. Вальбурга много раз добивалась встречи с ним, да и я сама приходила к нему, но он отказывался разговаривать с нами. Всё кричал: «Убирайтесь!» и забивался в угол. Даже Арктурус переступил через себя и встретился с Дамблдором, но тот только разводил руками. По сути, он сам признал свою вину. Даже если устроить повторное слушание, вряд ли он скажет что-нибудь. Но я не верю в это. Не могу поверить, что он предал вас. Он считал Джеймса семьёй.
Я не знал что думать. В голове было пусто. Не было гнева, не было… Да ничего не было. Сплошная пустота внутри.
— Тогда почему? — спросил я сам не зная кого. — А я… Я могу с ним встретиться?
После такого откровения у меня не получалось просто ненавидеть его. Всё перемешалось и я не знал, что и думать на счёт Сириуса. Жалеть? Злиться? А если он и правда не виновен? Но тогда кто? Питер Педигрю, которого он убил? Совершил месть и сошёл с ума?.. Сколько же вопросов.
— Не сейчас. Министр ни за что не согласится привести тебя в Азкабан, чем бы мы на него не надавили. Даже если ты попросишь помочь Дамблдора, это не сработает. Да и вряд ли сам директор согласится.
— Но почему? — не понял я.
— Слишком опасно. Всё крыло, где содержится Сириус, забито Пожирателями. Министр не согласится на такой риск, — Кассиопея покачала головой, сожалея о том, что не может помочь.
— Тогда как? Вы рассказали мне об этом, сломили мою уверенность, а теперь говорите, что у меня даже шанса нет узнать всю правду?
Она тяжело вздохнула и залпом опрокинула в себя бокал с остатками вина.
— Да, на такой разговор стоило взять чего покрепче.
Я и сам, если честно, не отказался бы сейчас выпить. Выпить много до самого забытья. Но не дорос ещё, не поймут, да и сам понимаю, что рано, как бы не хотелось.
— Вариантов два.
— И какие? — с нетерпением спросил я.
— Первый — дождаться совершеннолетия. Тогда уж точно министр не сможет тебе отказать.
Совершеннолетие в магическом мире наступает в семнадцать, но ждать ещё пять лет я точно не намерен. Не смогу. Знаю же, что съем себя этими раздумьями о том, кто прав, а кто виноват.
— А второй?
— Добиться эмансипации. Тогда тебе и слова никто не скажет и я с радостью помогу добиться этой встречи.
— Проще сказать, чем сделать. И как же мне её получить? — мой вопрос отдавал скепсисом.
— Детей тебе рановато заводить, — здраво рассудила она и я был с ней согласен. — Остаётся только получить титул от королевы или стать лордом.
Я нервно усмехнулся, понимая, что ни один из этих вариантов меня не устраивает.
— Вы же понимаете, что ничего не могу сделать, чтобы получить титул.
— Понимаю. Маловероятно, что ты сможешь совершить какой-либо подвиг и получить рыцарский титул. Кстати, ты знал, что тебе хотели даровать рыцарство? Но парламент не согласился, сославшись на то, что тебе всего год от роду.
— Поэтому вы предлагаете мне стать Блэком? — уточнил я.
— Можешь конечно отобрать титул у Флимонта, но как ты это сделаешь? Ты спросил, какие есть варианты, и я ответила тебе. Решение за тобой.
— Вы ведь сами недавно говорили, что мне рано встречаться с Арктурусом. Решение ведь будет принимать он, а не вы.
— Ты прав. Я не глава рода и никогда не стремилась оспорить это право, несмотря на то, что занимаюсь многими делами семьи. Но я могу подготовить вас обоих для этого разговора. Хотя, как я и говорила, я против этого.
Я задумался. Ждать совершеннолетия я точно не хотел, но и оставшиеся варианты мне были не по душе. Нет, конечно, кто не мечтает стать рыцарем, как в старых романах. Но что может сделать одиннадцатилетний мальчишка? Убить дракона, который терроризирует какой-нибудь город? Даже если бы такая ситуация произошла, я скорее стал бы его кормом, а не рыцарем. Оставалось только принять титул лорда, но и здесь… В этом не было ничего плохо, наверное, но и брать на себя такую ответственность сейчас я не хотел. Да и хочу я вернуть титул Поттеров, а не стать Блэком.
Я схватился за голову и взъерошил волосы. Этот разговор не только породил новые вопросы, на которые я не могу сейчас получить ответы, но и показал, что я ничего из себя не представляю. Абсолютно бесполезный мальчишка. Стоит сунуться к Поттерам, которые, очевидно, не испытывают никакой любви ко мне и меня с огромной вероятностью свяжут по рукам и ногам. Пойти к Блэкам? Там вообще непонятно чего ожидать. Может, Кассиопея в действительности с теплотой и добротой относится ко мне. Хочет помочь мне. Но что Арктурус? Он явно такой любовью по отношению ко мне не блещет. Только прагматичный интерес. Она сама сказала, что он поломает меня, чтобы добиться нужного ему результата.
— Что мне делать, бабушка? — я непроизвольно обратился к ней так, даже не осознав этого.
— Я не знаю, Гарри. Ты должен сам принять решение, я же обещаю, что помогу тебе.
Мы оба замолчали. Я поднял глаза к небу и постарался расслабиться, отрешиться от всего этого. Солнце почти зашло за горизонт, окрашивая небо в оттенки фиолетового. Уже показалась луна и заблестели первые звёзды. Я прикрыл глаза и откинулся на спинку. Прохладный ветер, обдувающий лицо, расслаблял и нёс с собой ароматы множества цветов этого прекрасного места.
Торжество, наверное, уже разыгралось во всю. Драко говорил, что его отец продумал целую программу, чтобы гости не заскучали. Надеюсь, что Дадли не потерял меня и не беспокоится сильно обо мне. Наверное, Драко видел, что я ушёл с Кассиопеей, а если и нет, думаю, Дафна рассказала бы об этом.
— Что ты думаешь о юной Гринграсс? — прервала Кассиопея ту чарующую тишину, опустившуюся на дендрарий. Впрочем, я тоже был не против прервать её и сменить тему на более позитивную.
— Думаю, она загадочная. Есть в ней что-то такое, что не даёт мне покоя. Я чувствовал ту магию, которую излучал лорд Малфой, но здесь совсем иное ощущение. Она как айсберг, не могу сказать по другому.
— О, я понимаю, о чём ты. Поверь, это она ещё хорошо относится к тебе, особенно после того, как узнала, что ты подружился с Асторией. Даже некоторым взрослым волшебникам не по себе, когда она не в духе.
— Откуда вы знаете? — заинтересовался я.
— Её отец, Анвел, нанимал меня репетитором для неё, — поделилась она.
— И вы, страшная и ужасная Блэк, согласились быть репетитором? — притворно ужаснулся я открывшейся «тайне».
— У меня был перед ним должок, да и мне было интересно посмотреть на девочку, которая взглядом министра испугала. Об этом даже в газетах писали, вот смеху то было, — она засмеялась, видимо, это и правда было смешно. Хотя представив, как маленькая девочка испугала взрослого дядьку, я тоже усмехнулся.
— Можете что-нибудь рассказать о ней? — попросил я.
— А что, влюбился? — съехидничала она, вновь превратившись в озорную девчонку.
— Рановато мне ещё для такого, — фыркнул я.
— Какой-ты ску-учный, — протянула одна, выдавливая из меня ещё одну улыбку.
Она призадумалась, вспоминая что-то.
— Кажется, она с раннего детства такая. И куклой не назвать, но и эмоции так просто не вытащить из неё. Положительные, я имею в виду, — уточнила она. — Злиться то она умеет. И эта её аура, словно она тебя сейчас в ледышку превратит. Там что-то семейное и я в такие дела не лезу, сама понимаю, что значит родовая тайна. Но я и представить себе не могу, что нужно сделать, чтобы превратить ребёнка в такое. Веселиться она может только с сестрой и матерью, да наверное с подругой своей, Трейси кажется. Я сама только пару раз смогла вызвать у неё смех. Поверь, я именно что задалась такой целью. А учила я её три года.
— Это странно и даже как-то грустно, — пришёл я к выводу, поразмыслив над услышанным.
— Такова доля тех, кто рождается в древних семьях. Никогда не знаешь, как может вывернуться наследие.
— Наследие… А как оно у Блэков выражается? Вы то уж точно один из древнейших родов на островах.
— Всего я тебе не могу рассказать, сам понимать должен, но, к примеру, склонность к какому-то определенному виду магии. Или вот темперамент. Ты, верно подумал что я какая-то лицемерная, раз так меняюсь. И не смущайся, знаю же, что подумал. Но нет, я это я. И всегда была такой. Блэки любят свободу, как бы она не выражалась. Моя свобода заключается в том, что бы говорить то, что я думаю. Я ненавижу юлить или как-то скрывать своё отношение к чему-либо. Из-за этого Арктурусу по молодости часто приходилось встревать в разборки из-за меня. Уже позже я смогла хоть как-то взять свои эмоции под контроль.
Всё это звучало несколько странно, но вполне интересно и правдиво.
— А в чём заключается свобода лорда Арктуруса? — заинтересовался я.
— Он полная моя противоположность. Всегда серьёзный и хмурый, честный, но не настолько колкий, как я. Он тоже может высказать человеку всё, что о нём думает, но предпочитает вести диалог спокойно. Но властно. Его свобода — это власть. Свободным он чувствует себя только тогда, когда выше него нет никого. Хотя к старости он стал более отрешённым от всего этого. Чуть ли не отшельником. Да что говорить, пока не умер Орион, никто и не знал, где он.
— Интересно, а есть ли у меня что-то такое? — спросил я, в общем-то и не надеясь на ответ.
— Не знаю, — честно ответила она. — О наследиях не принято распространяться. Ничем явным ты в Блэков не пошёл, у нас более взрывной характер, пусть и с исключениями. У Поттеров всегда в одном месте играли храбрость и справедливость, да и ты вон, в Гриффиндор попал. Может, магия? Поттеры, главная семья, всегда были сильны в зельях. Да и мать твоя, насколько я знаю, тоже отличалась в них. Если не ошибаюсь, она собиралась стать подмастерьем. Гуляли тогда по министерству такие разговорчики. Карлус и вовсе мастером был. Жаль, что не успел ближе с невесткой познакомиться.
— Ну, не скажу, что меня тянет к зельям. Я тролля то не получил чудом наверное, и то благодаря тому, что нас в пару с Дафной поставили. Я конечно утрирую насчёт Тролля, но не тянет меня к зельям.
— К слову, как твои раны? — забеспокоилась она, вспомнив о том, что я несколько месяцев пролежал в Мунго.
— Всё хорошо, к началу второго курса мне уже можно будет колдовать без ограничений, — заверил я.
— Это всё конечно славно, но знаешь, вся эта история с ошибкой в системе безопасности кажется мне странной. И я в курсе, что Квирелл не ушёл на покой по состоянию здоровья, а умер. И даже видела, что от него осталось.
Я помрачнел. Судя по всему, она не ждала от меня конкретного ответа, но я и сам не хотел скрывать от неё это. Сейчас Кассиопея казалась мне самым родным человеком на земле, который искренне заботится обо мне. Но я боялся, что всё это — лишь игра, чтобы втереться в доверие. Боялся, что меня обманут и предадут.
Я решил довериться.
— Я и правда пострадал из-за защиты Хогвартса, — уверил я. — И профессор Квирелл погиб из-за неё.
Но всех подробностей я рассказывать не решился, помня об обещании Дамблдору, да прекрасно понимая, что может создать такая информация.
— Но что именно произошло?
— Я попал под влияние зеркала Еиналеж.
— Ты видел Её? — она вся подобралась и как-то даже засветилась в предвкушении, ожидая услышать мой ответ.
— Да, я видел Моргану, — не понять, о ком именно спрашивает Кассиопея, было сложно, учитывая что она Блэк и вероятно выросла на рассказах о легендарном предке. — Я не знаю, что случилось с профессором, но он был точно не в себе и напал на меня. Если бы не Моргана, вселившаяся в моё тело, меня бы тут не было. Хотя и сама она меня чуть не убила.
Кассиопея засмеялась и я не понимал почему, поэтому решил дождаться, пока она успокоится.
— Ты точно многое унаследовал от Блэков. Ну и как тебе встреча с ней?
— Не знаю, — я пожал плечами. — Она что-то говорила, но был это не английский. Но она была зла. Очень. И вряд ли только из-за того, что напали на ученика.
— О, будь уверен, она была злой именно из-за того, что напали на тебя.
— Вы видели её? — предположил я.
— Да, в своё время и я находила зеркало. И даже добилась её появления, потому что знала как. Она не захотела разговаривать со мной, да и я после этого в больничном крыле две недели пролежала. Но это того стоило. Жаль, что зеркало теперь разбито. Кстати, а что ты увидел в нём?
— Ну, должны же у меня быть хоть какие-то секреты?
— Маленький негодник… Ну, храни свои секретики, не больно то и хотелось узнать, — она надулась, как маленький ребёнок, отчего я засмеялся.
Не мог же я ей сказать, что видел абсолютную черноту, верно?
— Бабушка Кассиопея, что такое род?
— Какие-то у тебя странные вопросы для ребёнка.
— Ну так я волшебник, вполне естественно, что я жажду знаний, — ответил я, искренне веря в собственное высказывание.
Знания — сила. Особенно для магов.
— Если бы только все так думали, — почему-то недовольно отозвалась она. Сам же я вспомнил Рона Уизли, пинающего балду на уроках.
— Знаешь, это сложный вопрос. То, что мы, волшебники, подразумеваем под родом, не просто поколения людей с одной фамилией. У всех по разному, но в основе своей это традиции, магия и ритуалы. Кровь волшебника из старых семейств скрывает в себе много тайн и не сравнится с кровью маглорождённого волшебника. Я имею в виду настоящего маглорождённого, а не потомка сквибов или отщепенцем, хотя и с ними не всё так просто. Это действительно сложно объяснить. Магия влияет на волшебника куда глубже, чем можно подумать. Это одна из причин того, почему вообще существуют наследия. Может быть какой-нибудь магловский учёный и смог объяснить это, но я не могу, не раскрывая секретов семьи.
Когда-то мы уже обсуждали это на факультете. По всей видимости, магия и правда влияет на тело. Влияет на ДНК, но я и сам в этой теме несведущ. Какие-то остатки знаний из курса биологии и химии у меня остались с прошлой жизни, но этого точно было мало. Да и Кассиопея не может объяснить этого, не раскрывая какие-то секреты. Вступить в род, что-ли? Больно уж интересная тема.
— Знаешь, у меня такое ощущение, что я разговариваю со взрослым, а не ребёнком, — я тут же напрягся. — Но я понимаю, почему так. Ты очень многое пытаешься взвалить на свои плечи.
Услышав её ответ, я сразу же расслабился. Честно говоря, у меня даже спина покрылась холодным потом. Может я и прочно ассоциировал себя с Гарри, но что подумают другие, узнав правду? Я уже давно понял, что я просто поглотил то, что осталось от оригинального Гарри. То проклятие Тёмного Лорда отразилось не в полной мере, искалечив душу ребёнка до такой степени, что он стал чем-то наподобие умственно отсталого. Я понимал, что в какой-то степени я и правда Гарри Поттер, раз часть его души моя, да и сам я чуть ли не с рождения прожил в качестве Гарри Поттера. Но поймут ли это другие? Вряд ли. Поэтому эту тайну я унесу с собой в могилу.
Тут же в голову закралась мысль, что, возможно, это сделала Лили? Ведь осознал себя я как раз перед зелёной вспышкой. Вдруг она поняла, что не сможет защитить ребёнка и призвала… меня? Но как бы там не было, я это я, и узнать, что же произошло тогда, мне не дано.
— Кажется, мы тут засиделись. Так и весь праздник пройдёт мимо нас, — сказала Кассиопея, поднимаясь.
— И правда, уже и солнце скрылось давно, — согласился я. — Ночью тут тоже красиво, но меня наверное уже Дадли потерял.
— В таком случае, вернёмся обратно. Не забудь о том, что я говорила насчёт Арктуруса, — напомнила она, как-то строго взглянув на меня.
— Конечно.