Шхира во сне неосознанно положила ногу на мужчину, тихо сопела, иногда вздрагивая. Сон полуорчанки всегда был неспокойным. Она за годы рабства так и не смирилась со своим положением и ошейником. Уроженке степей сирот сложно было освоиться в новом для неё мире. Она привыкла к свободе, своим скакунам, бесконечным пространствам. Но судьба распорядилась по-другому. Все сильные её племени — уничтожены, остались лишь предатели. Её саму, прямую наследницу, будто в насмешку нарядили в рабский ошейник и продали.
Кор снова, как и всегда, залюбовался девушкой. Зеленоватая чистая кожа, мускулистое тело, по-своему красивое лицо. Пару клыков что выступали из нижней челюсти. Сами жители степей не очень-то любили длинные волосы и особо следить за собой. Но мужчина заставил её всё это делать, как и отрастить копну густых тёмных волос.
Она, по правде говоря, вот уже пять лет ненавидела его. Кор думал, что девушка смирится рано или поздно. Но оказалось, что потомки орков и людей унаследовали повадки и характер от своих зеленокожих предков. Оно и неудивительно — столько лет те воровали человеческих женщин. Так что не помогал даже ошейник. Это была не простая вещица — поделие шаманов степей. Амулет дарил ей наслаждение каждый раз, когда они были вместе в постели. И всё равно она его ненавидела — он будто ощущал это чистое, незамутнённое чувство.
— Бах… Бум… Бом… — раздалось где-то со стороны порта.
Потянулся, слез с кровати, размял шею — почувствовал, что не выспался. А ещё эти странные звуки — будто огнеплюи работают. Наверное, имперцы устроили какие-то учения в порту — с них станется.
Все последнее время говорят только про одно — войну. Мол союзники из королевств полезут сюда. Удивительно было такое слышать, мир длился уже семьдесят лет и казался незыблемым. Да и все провокации на южных границах Империи сама же Империя и организовывала. Так что все были уверены — если кто и начнёт войну — так сама Империя. Правда тут же и говорили — смысла в этом мало, всех устраивал договор о ненападении. Очередная, уже четвёртая война за последние четыреста лет, добьёт людей — это бессмысленно. Да и казалось, что все смирились с положением дел на севере материка. Ну любят местные побаловаться с некромантией и магией крови — их дело. Тем более, местных всё устраивает — это их культура и обычаи.
— Господин! Господин! — заорали от двери и несколько раз ударили в неё.
— Да что?! — рявкнул мужчина, морщась и поднимаясь.
Дверь задрожала — его слуга с другой стороны тряс её как мог, словно пытаясь выломить. Кор подошёл к ручке и повернул ключ, нажал на рычаг. Внутрь ввалился полноватый Поль, упал на пол, прокатился вглубь комнаты. Толстое тело остановила кровать, полуорчанка проснулась и осмотрела всё злым взглядом. Мужчина закрыл замок и стал залезать в штаны, понимая, что похоже сегодня не услышит ничего хорошего.
— Союз… На подступах… Союзники… На подступах… Напали… — пытался говорить слуга, задыхаясь.
Шхира тем временем залезла к изголовью, обняла свои ноги, внимательно вслушиваясь. Кор подошёл к толстяку, протянул ему кружку с водой. Тот вцепился дрожащими пальцами, начал хлебать, разбрызгивая всё вокруг. Когда закончил, утёрся рукавом меховой куртки, сказал:
— Бой на подступах к порту, там… Там кораблей — не счесть, там не один флот, они наступают.
— Империя? — не понял мужчина.
— Королевства… Союзники начали войну… На Северных Берегах высадились… И на юге идут всем фронтом.
— А здесь? — мужчина облизнул губы.
— Аскель говорит, что часов пять, может больше. — ответил Поль, вытаращив глаза. — Через пять часов первые десант достигнет берега, у Империи нет сил чтобы сдержать такой ударный кулак. Они отвели всех на восток — не успеют.
Если Аскель говорит — значит так оно и есть. Квартерон с большей частью эльфийской крови, воевал за королевства в третью войну. Теперь работает начальником стражи при Коре. Ему мужчина доверял — значит через пять часов город возьмут. Причём Кор верил — у них точно есть пять часов. Скорее всего даже больше — Аскель привык перестраховываться, его этому научила война.
— Мы готовы? — он уже собирал вещи, метаясь по комнате, посмотрел на зеленокожую, рявкнул: — Собирайся!
Та так и сидела, смотря на него исподлобья. Это длилось секунду, другую и тут девушка ухватилась за ошейник. Зарычала тихо-тихо, стала хватать ртом воздух, но в итоге подчинилась. Встала, подошла к стулу рядом с кроватью и принялась облачаться.
— Господин, товар на Носваре, нас ждут, но в порту уже паника, стража оцепила наш причал. — слуга протёр лоб от пота платком. — У них есть условие.
— У кого? — не понял мужчина.
— Герцог приказывает взять на борт благородных.
— Приказывает? — вскинул брови торговец.
Мужчина сжал зубы, ему не нравилось, когда кто-то пытался ему «приказывать». Он доставлял живой товар и в Империю, и в Королевства — и никогда не становился стороной конфликта. Это ему все были должны, это он отдавал всем указания. Это именно его семья вырвалась почти на самый верх пищевой цепочки Песков. Ещё его дед охотился на тварей, отец стал Отцом Семьи, а он открыл окно в мир для своей Семьи.
— Если откажемся, корабль не прикроют — нашей страже не сдержать чернь. — мужчина стянул шапку, снова протёр лоб, закончил. — Они заберут и корабль, и товар.
— Ладно. — махнул рукой мужчина, застёгивая куртку.
И надо было ему явиться сюда, на самый север Империи. Он всегда ненавидел холод, а тут тело промораживало до самых костей. Никакие шубы и полушубки не спасали. Как местные ходили в тоненьких, по его мнению, курточках — непонятно. Надо было отправить сюда Поля, и пусть слуга сам разбирается.
— Господин, стража ждёт на выходе — нас сопроводят. — отвлёк его толстяк.
— Шхира, заберись в твои кишки церус, ты что делаешь?! — воскликнул Кор, посмотрев на свою рабыню.
Девушка лишь натянула штаны, рубашку и жилетку, стояла и глупо улыбалась у кровати. Она смотрела на мужчину с какой-то жалостью в глазах, что его сейчас злило ещё больше.
Это она — рабыня — должна ему подчиняться, а взгляд обязан выражать страх. И если с ненавистью можно было мириться, то жалость к его персоне была лишней. Он оказался рядом и ударил её по щеке, добавил мысленно команду ошейнику и тот потянул девушку к полу. Тело упало, она застонала.
— Ты. Моя. Собственность. — он схватил её за волосы и откинул голову. — Если ты не соберёшься — я прикажу привязать тебя к лошади голой и протащу по всему городу, сука.
— Г-господин. — прошептала девушка, хлюпая разбитым носом. — У меня подарок для г-господина, п-п-простите, я п-п-просто хочу п-п-подарить…
Он отпустил её и отошёл, ничего не понимая. За всё время пока владел орчанкой — не приходилось сомневаться в ошейнике. Да и старый шаман обещал — ничего она сделать не сможет. Но кто их знает, этих орков — могли и обмануть. А он видел шаманство в действие. У него хоть и есть несколько защитных и атакующих амулетов, но против этой стихии ничего не поможет.
— Позвольте, господин, я долго работала над этим. — продолжала орчанка.
Она достала из-за спины левую руку, в ней оказалась шкатулка. Небольшая, с двумя отделениями на защёлках. Купил ей полтора года назад, когда они посещали Сентру. Как же она его отлюбила в ту ночь, за то, что он исполнил её желание. Мужчина запомнил это навсегда. Но сейчас смотрел с подозрением, хотя знал, что там внутри. Орчанка мастерила какое-то поделие из бумаги — больше всего это походило на странный многогранный шарик.
Он почти не успел ничего сделать, рабыня прыгнула вперёд и открыла свою игрушку. Оттуда вырвался непонятный бело-серый дымок, совсем немного. Но вещество начало быстро расходится в воздухе и истаивать. Мужчина и его слуга вдохнули и закашлялись. Зеленокожая упала, хватаясь за ошейник, который её сейчас душил. Она ударилась о кровать и выронила шкатулку.
Работорговец увидел, как вещица закатилась под ложе, ножка которого треснула и проломила половицу. Туда и упала игрушка и её медальон, сорванный с шеи, сверкнув на прощанье. Было заметно что девушка успела открыть только одну часть. Рабыня извивалась на полу, пытаясь до неё дотянуться, но с каждой секундой ей было всё тяжелее.
Кор наконец то откашлялся, подошёл и ударил её в живот. Добавил по лицу ногой, сел сверху и нанёс несколько сильных ударов кулаками. Лицо зеленокожей полукровки покрылось кровью. Красивый нос сплющился и распух, показалось что она перестала дышать. Только тогда он остановился и встал, плюнул на неё и разрешил ошейнику не давить на свою собственность.
— Что это было, аркон тебя осемени? — он вытер губы рукавом.
— Я, Шхираха Хагал, дочь Шхирахо Хагала, из племени Хагал. — тихо говорила девушка на непонятном языке. — Будь проклят весь ваш червивый род…
Мужчина ничего не понял, но, когда она закончила, кинулась к сломанной ножке кровати. Там, он помнил, лежала злосчастная шкатулка, которая открылась не до конца. Оказался рядом и отправил девушку в полёт ударом ноги в сапоге, не давая достать. Посмотрел на Поля, тот пожал плечами:
— Нужно идти, господин.
Кор кивнул, подержался за висок — голова немного кружилась. Снова к горлу подступил комок, и он прокашлялся. А ещё появился озноб, будто он заболевал — это точно была какая-то зараза. Шаманы любили таким пользоваться, особенно в войнах друг с другом. Но об этом стоит подумать потом — он хорошенько расспросит рабыню, и она всё расскажет. Если и заразила его чем-то — целители и лекари исправят, ничего страшного, уж с заразой зеленокожих они справятся.
Но всё это потом — сейчас надо было грузиться на переполненный корабль и убираться отсюда.