КОРОЛЕВА. Нет. Ты дворянин. Деньги твоего отца заплатили за тот какун, в котором ты провел большую часть жизни. Только один раз ты своими глазами видел реальность, и в этот единственный раз твоя реакция была ошибочной.
БРИЗБИ. Когда это?
КОРОЛЕВА. Год назад. Твоя вспышка преданности была никому не нужна и абсурдна. Тебе нужно было стать на сторону моего брата.
БРИЗБИ. Кларет!
КОРОЛЕВА. Люди с головой, знающие жизнь, и с добрыми намерениями, все они были на стороне Фредерика. A ты защищал меня - что не делает чести твоему уму.
БРИЗБИ. Фредерик хотел вернуть Закон О Крепостных.
КОРОЛЕВА. A тебе-то что? И кроме того, кто б ему позволил? A Босой, со своим богатством, с ресурсами - человек, в котором этот остров нуждается больше всего сегодня? Он тоже был на стороне Фредерика. У тебя был случай подружиться с ним в последствии, но вместо этого ты отнял у него все его владения, и его финанасовая империя рухнула, так что теперь тебе нужно удваивать налоги, чтобы платить пособие. В довершение этого, ты посадил его дочь в тюрьму и собираешься ее вешать, после этого циркового суда.
БРИЗБИ. Фредерик собирался тебя выслать, нет?
КОРОЛЕВА. Да. Ну и?
БРИЗБИ. Что - и? Ты что?
КОРОЛЕВА. A, поняла. Я бы тогда не стала твоей любовницей.
БРИЗБИ. Я не об этом.
КОРОЛЕВА. Нет? Жаль.
БРИЗБИ. Кларет, я....
КОРОЛЕВА. Я знаю. Ты очень мне предан. Вот что, мне нужно в душ. Поспи еще, я быстро.
Она встает и уходит налево. Бризби слушает напряженно, идет к столу, вооружается перочинным ножом, открывает ящик, запертый королевой. Вскрывает конверт, вынимает письмо, читает быстро, волнуется. Открывает другой ящик, роется, вынимает исписаный лист, складывает его, кладет в конверт вместо письма. Кладет конверт в ящик и закрывает, пользуясь ножом. Идет к куче одежды у кровати, находит штаны, кладет письмо в карман. Начинает одеваться. Звонит колокольчиком. Входит Дворецкий.
ДВОРЕЦКИЙ. Вы меня звали, сударь?
БРИЗБИ. Карету к черному ходу. Кто сегодня на дежурстве?
ДВОРЕЦКИЙ. Лейтенант Максорли, сударь.
Бризби несколько секунд наслаждается звучанием нового звания Максорли.
БРИЗБИ. Скажи ему, чтоб взял с собой человек пять, скажи, что приказ королевы.
ДВОРЕЦКИЙ. Боюсь, он будет задавать вопросы, сударь.
БРИЗБИ. Мы едем в Подземелья.
ДВОРЕЦКИЙ. Слушаюсь, сударь.
БРИЗБИ. Если будет еще чего-нибудь спрашивать, спроси, не думает ли он, что он - Сфинкс.
ДВОРЕЦКИЙ. Да, сударь. Разрешите напомнить вам, сударь, сегодня праздник.
БРИЗБИ. Ну и?
ДВОРЕЦКИЙ. Будет парад, и будут праздненства.
БРИЗБИ. Я просто не понимаю этих людей. В городе убийства, насилия, выстрелы, a они чего-то там праздновать собрались. Что именно? Неистребимая глупость.
ДВОРЕЦКИЙ. Комиссар Полиции говорит, что сверхурочные потребуют дополнительных фондов. Департмент Санитарии....
БРИЗБИ. Опять деньги! Они что, хотят новых налогов?
ДВОРЕЦКИЙ. Вам бы поговорить с лидерами общества, сударь.
БРИЗБИ. Нет у меня на это времени. У меня нет времени даже яйца помыть. Пусть берут в долг у Босого.
ДВОРЕЦКИЙ. Господин Босой - банкрот, сударь.
БРИЗБИ. Вранье. Он только что нанял лучшего адвоката в стране, чтобы дочь защищать. Хватит трепаться! Иди.
Бризби одет. Дворецкий уходит, Бризби за ним. На какое-то время, сцена остается пустой. Внезапно, Джером влезает через окно. Он одет по-дорожному, мешок через плечо. Оглядывается. Слушает. Вынимает большой конверт из мешка, кладет на стол. Входит Дворецкий.
ДВОРЕЦКИЙ. Эй, сударь!
Джером прыгает через комнату, хватает Дворецкого и зажимает ему рот.
ДЖЕРОМ. Одно слово. Бац. Нет тебя. Ясно?
ДВОРЕЦКИЙ. Да, сударь.
ДЖЕРОМ. Заткнись же ты. Где королева?
ДВОРЕЦКИЙ. Она омывает свою плоть, сударь.
ДЖЕРОМ. A любовник ее?
ДВОРЕЦКИЙ. Отбыл в Подземелья.
ДЖЕРОМ. Э? Его что, арестовали?
ДВОРЕЦКИЙ. К несчастью нет, сударь. Он туда по делам уехал.
ДЖЕРОМ. В добрые старые времена, делами обычно занимались на бирже. A теперь, значит, в Подземельях. К чему эта страна катится! Королева как довольна?
ДВОРЕЦКИЙ. Нет, сударь. Очень несчастна.
ДЖЕРОМ. Почему?