Он проснулся раньше. По логике вещей, его организму требовалось очень много сна, чтобы хоть немного восстановиться, тело должно было ломить, но он чувствовал себя на удивление отдохнувшим. Всё же некоторые вещи логике не поддавались.
Стараясь не разбудить Кристину, которая мило сопела, повернувшись к нему спиной, Игорь тихо и медленно поднялся с дивана. Зевс не обманула: в помещении действительно хранился комплект из одеяла, парочки подушек и постельного белья, способный превратить кабинет Главы Дома элементалей в уютную спальню.
Буквально на цыпочках Лазарев пробрался к ванной комнате и аккуратно затворил за собой дверь.
На стене по левую руку от входа красовалось широкое зеркало. Игорь посмотрел в него: молодой парень с помятым лицом и пребывающими в хаосе волосами щеголял крупным кровоподтёком над скулой и повязкой, неплотно прилегающей к шее. Несмотря на не самый презентабельный вид, отражение глуповато улыбалось.
«Разве моя улыбка выглядит такой идиотской? — задумался Игорь. — Нет, этого не может быть. Скорее всего, дело в зеркале. Надо будет сказать Кристине, что его необходимо заменить».
Между зеркалом, ещё не представляющим, сколь незавидная судьба его ждёт, и небольшой раковиной в форме изогнутого листа кувшинки располагалась широкая выступающая из стены полка, плотно заставленная женскими принадлежностями. Их предназначения Игорь не знал. Для того, чтоб привести себя в порядок, ему вполне хватало мыла и шампуня.
«Ну или просто мыла».
К сожалению или к счастью, но в ванной комнаты Кристины, где, казалось, имелись все мыслимые и немыслимые средства для ухода за собой — при одном взгляде на эти скрабы, крема и бальзамы у Игоря голова шла кругом, — не было даже крохотного тюбика мужского шампуня.
«Да и ладно, — Игорь мысленно пожал плечами. — Что, в первый раз, что ли? Тем более, мыло же практически не отличается от того же шампуня. Главное — добавить побольше. Иначе пениться не будет».
Настроив себя таким образом, Лазарев одной рукой взял флакон с жидким мылом, отодвинул в сторону стеклянную кулису душевой капсулы и шагнул внутрь.
«Так, а теперь предельно аккуратно».
Он перебинтованной рукой бережно снял душевую лейку с крепления и направил её себе на ноги. Он не понаслышке знал о коварстве душа: какой бы температуры от него не ожидал, сначала обязательно пойдёт не та. Перетерпев первые холодные брызги и дождавшись, пока вода потеплеет, Игорь, тщательно оберегая повязки на шее и руке от влаги, наконец помылся.
«Хм. Второй раз уже проще. Вот она — сила опыта!»
О первой попытке воспользоваться душевой не хотелось даже вспоминать: пожалуй, лишь благодаря многозначительным взглядам Кристины Игорь умудрился перебороть себя и с тщанием вымыть перепачканное в крови и грязи тело одной рукой.
«Иногда просто следует потерпеть», — стоически отметил Игорь. Утром рассуждать об этом было гораздо легче, чем тогда, ночью.
«Не зря говорят, что утро вечера мудренее», — философское заключение поставило финальную точку в разговоре с самим собой. Пора было выходить.
— Доброе утро, Игорь.
Судя по всему, Кристина проснулась совсем недавно: к тому моменту, как Лазарев выбрался из ванной комнаты, она даже не скинула с себя одеяло, оставляющее на виду только голову, и теперь смотрела на Игоря из-под полуприкрытых век, защищающих заспанные глаза от бьющих сквозь окно лучей утреннего солнца. Почему-то её непривычный вид с растрепанными волосами и полным отсутствием макияжа показался Игорю таким забавным, что он не смог сдержать улыбки.
— Для того, чтобы утро зарядило хорошим настроением на весь день, — сонным голосом принялась объяснять Зевс, — Его просто необходимо начать правильно. Ты что, не знал?
— Слышал что-то такое, — Игорь сделал вид, что задумался. — Зарядка, холодный душ…
— Бррр! — вздрогнула Кристина под одеялом. — Нет, нет и ещё раз нет, Игорь. Ты слышал неправильную версию. Хорошее утро начинается с того, чтобы как следует поваляться в постели! Давай, — заговорщически шепнула она, чуть приподняв край одеяла, — Быстрее. Нельзя выпускать тепло.
Мысль о том, что ему следовало бы уже собираться и выезжать в особняк Морозова, сдалась под натиском других идей, заполонивших голову при виде приподнявшегося одеяла. Да и на самом деле — зачем ему было спешить? Отбросив последние сомнения, он ринулся к дивану.
Ведь утро действительно было добрым.
***
— Доброе утро!
Соня недовольно потёрла красные от недосыпа глаза и утратила интерес к происходящему. В машине, остановившейся у ворот особняка, Игоря не было: благообразный мужчина, выглядевший на бодрые пятьдесят, оказался единственным человеком, который этим утром прибыл к дому Морозова.
«Зря только выходила на улицу», — недовольно подумала Соня, сморгнув неприятную сухость в глазах.
Впрочем, она была не единственной, кто покинул особняк едва заслышав приближающийся шум мотора. Следом за ней тенью перемещалась Ангелина, провожающая бесполезную машину мрачным взглядом. Но кое-кто умудрился опередить их обеих.
— Здравствуйте, — невозмутимо-вежливым тоном ответил на приветствие Аркадий, отделённый от собеседника створкой ворот. — Чем могу быть полезен?
— Меня зовут Тимофей. Прибыл к вам от лица Сообщества рунистов. — доверительно сообщил зрелый мужчина, кажущийся на фоне дворецкого совсем ещё зелёным. — У меня разговор к Главе вашей Семьи, К нему — и его гостям, которых он у себя прячет.
Бакенбарды Аркадия шевельнулись, когда он наклонил голову, нахмурился, присматриваясь к Тимофею и словно примеряясь, как бы половчее его убить. Словно ощутив повисшее в воздухе напряжение, мужчина успокаивающе замахал рукой:
— Не подумайте ничего плохого, я здесь исключительно из благих намерений и дурного против ваших гостей не замышляю. Найти их было непросто, пришлось потратить кучу сил и времени, так что испортить наши отношения — это последнее, чего я хочу.
Поколебавшись, Аркадий принял решение:
— Ожидайте здесь. Я сообщу о вашем визите Главе. Впускать вас внутрь или нет — решать ему.
Дворецкий удалился, а утренний визитёр послушно остался в машине с опущенным стеклом. Из автомобиля негромко доносилась старая, ныне совсем не популярная музыка: кажется, этот жанр назывался джаз. Мужчина стучал пальцами по двери, повторяя ритм мелодии, и неспешно вертел головой, оглядывая окрестности. Поймав на себе взгляд Сони, он улыбнулся — тепло, по-отечески, так, что каштановая с густой проседью на щеках борода шевельнулась. Соня отвела глаза, но уходить не спешила.
Спустя несколько минут на пороге особняка показался Морозов. Ворота тут же распахнулись, и беловолосый мужчина сделал рукой приглашающий жест, позволяя гостю заехать во двор, и направился ему навстречу.
— Доброе утро, достопочтимый Арес! — дверь машины раскрылась, выпуская водителя наружу.
— Здравствуйте, — вежливо поздоровался Морозов. — К сожалению, не знаю вашего имени.
Соня хмыкнула. Она нисколько не сомневалась, что Аркадий в точности передал все слова гостя, включая его имя и цель визита, но Арес никак этого не продемонстрировал, а мужчина с готовностью принял его игру.
— О, это легко исправить, — открыто улыбнулся мужчина, протягивая широкую ладонь. — Меня зовут Тимофей. Идракиль, представляющий интересы Сообщества рунистов.
— Рад знакомству, — Морозов крепко пожал ему руку, не отводя взгляда от лица Тимофея. Тот по-прежнему улыбался, всем своим видом демонстрируя, что не представляет опасности. — Можете звать меня просто Игорь. Пройдёмте в дом. Не будем стоять на холоде.
— С удовольствием, — кивнул Тимофей. Глядя на этих двоих, Соня готова была побиться об заклад, что ни одному из них зимняя погода не доставляла ни малейших неудобств, но правила гостеприимства никто не отменял, и мужчины двинулись в сторону особняка.
— Ангелина, Соня, — не останавливаясь, бросил Арес, проходя мимо них, — Идёмте с нами. Послушаем, что же такого нам хочет сообщить Тимофей. Вы же не против? — для проформы уточнил он у руниста.
— Разумеется, нет! — мужчина поклонился. — Буду рад, если уважаемые дамы согласятся составить нам компанию.
Не сдержавшись, Соня фыркнула. Тимофей изъяснялся странно, как-то старомодно, словно был гостем из далёкого прошлого, но это удивительно органично вписывалось в его образ: коричневое двубортное пальто и элегантно повязанный на шее шарф только дополняли впечатление давно утраченного джентельментства.
К тому моменту, когда они вчетвером добрались до уже привычной Соне столовой, их уже дожидались чайник и чашки для каждого. Морозов подвинул стул для Ангелины, и Тимофей зеркально повторил его жест, приглашая Соню сесть. Девочка внутренне поёжилась: от внимательного взгляда глубоко посаженных карих глаз ей почему-то становилось неуютно.
— Итак, Тимофей, — заговорил Морозов, когда все заняли свои места и наполнили чашки, — Пожалуйста, удовлетворите наше любопытство и расскажите, чем мы обязаны вашему неожиданному визиту.
Мужчина ответил не сразу. Пригубив дымящийся чай, он с наслаждением прищурился, демонстрируя густую сетку морщин в уголках глаз, причмокнул и проговорил:
— Ох! Отличный у вас чай. Уже он один стоил того, чтобы приехать! — не дождавшись ответа на свою шутку, он как ни в чём не бывало продолжил: — Но, разумеется, я здесь вовсе не из-за него. Скорее, — он повернул голову в сторону Сони, заставив девочку напрячься, — из-за неё.
Морозов не шевельнулся, буквально впившись в лицо Тимофея взглядом:
— Продолжайте.
— Так уж вышло, что Сообщество рунистов издавна преследует одна серьёзная проблема. Думаю, вы о ней слышали. Редкая болезнь под названием «бич таланта», поражающая молодых и талантливых рунистов. Она повреждает мозг, постепенно убивая своего носителя, и до недавних пор считалось, что спасения от этого, можно сказать, не существует. Конечно, были определённые научные изыскания на этот счёт, но теория о том, что некая фальсиформика, — Соня вздрогнула, услышав это слово, — особая порода вымерших насекомых, содержит в своём теле антидот, так и не подтверждались. По крайней мере, так было раньше.
Он умолк, предлагая остальным сидящим за столом выговориться, но никто из троих обитателей дома не произнёс ни слова, поэтому Тимофей глубоко вдохнул и продолжил:
— Один из бывших членов Сообщества посвятил всю жизнь поискам фальсиформики. Вы о нём наверняка знаете — Григорий Геннадьевич, земля ему пухом, долгое время был учителем Софьи. Я ведь прав?
Соня повела плечом, не видя смысла отрицать очевидного. Тот факт, что в конце концов Григорий Геннадьевич их предал, сейчас никакой роли не играл.
— Да, это так.
— Ну вот, — Тимофей ободряюще ей улыбнулся. Не подействовало: присутствие руниста, равно как и его речь, изрядно напрягали Соню. — Когда он умер, так и не достигнув своей цели, мы уж было отчаялись, но потом до нас дошли слухи, что его подопечная жива и, что особенно важно, — абсолютно здорова. Теория подтвердилась. Фальсиформика действительно способна излечить «бич таланта».
— Рад за успех вашей теории, — равнодушно проговорил Морозов. — Но, если честно, ума не приложу, зачем вы нам всё это сообщаете. Фальсиформики, — и в этом я могу вас заверить, — у нас нет.
Он развёл руки в стороны, словно показывая, что не прячет в ладонях ни единого усохшего трупика насекомого. Тимофей серьёзно кивнул:
— Я на это и не рассчитывал. Фальсиформика — вещь настолько редкая, что найти даже одну сродни чуду. Но, к счастью, нужда в ней отпала. Ведь теперь есть кое-что получше.
— Неужели? — Ангелина неприятно ухмыльнулась и впервые вклинилась в разговор, уже догадавшись, к чему он ведёт. — Так что же это за «получше», которое, как вы сказали, у вас есть?
— Я неверно выразился, — повинился Тимофей. — Прошу прощения. Это есть у вас, а я пришёл всего лишь попросить содействия. Речь идёт о Софье.
Ничего не понимая, девочка перевела взгляд с Ангелины на Морозова. Арес молчал, мрачно наблюдая за Тимофеем, но тот, казалось, не замечал повисшей в комнате тяжёлой обстановки. Соня не выдержала:
— Что это значит?
— Это значит, что Тимофей хочет пустить тебя на эксперименты, — безжалостно обрубила Ангелина, глядя на мужчину с почти осязаемым презрением. — Я ведь права, рунист?
Мужчина скорчил такое лицо, будто только что целиком разжевал незрелый лимон:
— Всё совсем не так мрачно, как вы говорите. Возможно, нам вполне будет достаточно небольшого количества крови Софьи, или, скажем, крохотного участка кожи, чтобы подробно исследовать её ДНК.
— А возможно, — продолжила за него Ангелина, — этого окажется недостаточно, и вам потребуется образец того органа, который был повреждён болезнью, а затем — восстановился. Ну же, Тимофей. Скажите мне, что я ошибаюсь.
Тимофей не сказал.
— Вы не понимаете, — спустя небольшую паузу предпринял он ещё одну попытку убедить собеседников, — это исследование в перспективе способно спасти десятки жизней талантливых рунистов, страдающих от болезни. На основе анализов возможно будет создать лекарство, которое…
— Разговор окончен.
— Я согласна.
Морозов и Соня заговорили одновременно. Едва их слова отзвучали, как они посмотрели друг на друга: Арес — с удивлением, а Соня — с недовольством.
— Ты не понимаешь, о чём говоришь, — начал Морозов, но Соня тут же с ним не согласилась:
— Я всё прекрасно понимаю. Эта болезнь… Она ужасна. Я знаю это, как никто другой. Постоянные боли и безнадёжность, преследующая тебя по пятам… Если я могу помочь кому-то этого избежать, то с радостью это сделаю.
— Это может тебя убить! — Ангелина зашипела, как змея, в чьё гнездо забрался посторонний.
— Совсем не обязательно, — вклинился Тимофей, почувствовав близость победы. — Я повторюсь, есть вероятность, что…
Морозов вскинул руку, останавливая словесный поток руниста. В столовой ощутимо похолодело.
— Тимофей, вы сказали достаточно.
— Тем не менее, это ещё не всё, — лёд в голосе руниста вполне мог посоперничать с упавшей в помещении температурой. — Вы долго скрывались в этом особняке, но после того, как Софья вместе с другими, — он не стал уточнять, с кем именно, но все и так поняли, о ком речь, — отправилась к сгоревшему торговому центру и вернулась обратно, ваше инкогнито было раскрыто. Если вас нашёл я, то могут найти и другие.
Морозов наклонил голову набок и выжидающе уставился на Тимофея:
— Это что, угроза?
— Нет. Это предупреждение, — не моргнув глазом, ответил Тимофей. — Вы не хуже меня знаете о тех… Недоброжелателях, которые преследуют некоторых из вас. В особняке может стать опасно, и нам…Мне, — поправился он, — не хотелось бы подвергать Софью излишнему риску. Вы понимаете, о чём я?
— Нет, — голос, раздавшийся со стороны входа в столовую, заставил всех присутствующих обернуться. У двери, облокотившись на косяк, скрестив на груди руки стоял Игорь, изучающе глядевший на Тимофея. — Не понимаем.
Впервые за последние сутки Соня почувствовала облегчение. На руке и шее Игоря виднелись повязки, которых она не помнила, но он вернулся. Он снова был рядом. Справа раздался облегчённый вздох Ангелины.
Тимофей кивнул Игорю:
— Приветствую. Так уж вышло, что вы пропустили большую часть разговора, поэтому я вкратце введу вас в курс дела: Сообщество рунистов заинтересовано в том, чтобы получить некоторые данные по анализу тела Софьи. Взамен мы готовы предоставить вам свою посильную помощь в борьбе с вашим врагом.
Ангелина переглянулись с Морозовым. Ничего такого Тимофей прежде не говорил.
— О какой именно помощи идёт речь? — деловито уточнила Соня. Тимофей обвёл всех присутствующих взглядом, убеждаясь, что его внимательно слушают. Затем задал всего один вопрос:
— Вы когда-нибудь слышали о Ступени Голема?