Клара - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 4

Падение

Падение

11.2036

Как обычно, каникулы выпали на первую неделю ноября. В первые пять дней было особо не разогнаться, из-за плохой погоды многие предпочитали сидеть дома, играть в компьютерные игры, кто-то навёрстывал упущенные знания с репетиторами, или находил другой способ никуда не выходить. Так же делала и Клара за полных девять лет обучения в школе так ни с кем и не сблизившаяся, но, и что не менее важно, не удалившаяся. Родители пропадали на работах, а она, утро за утром просыпалась одна под стук дождя, проводила под этот же звук и день, к счастью ей постоянно попадались интересные книжки, бумажные, из тех, что были дома или электронные, которые она предпочитала читать с телефона, в общем как проходят именно эти каникулы ей очень нравилось. Разве что вечером в сердце вспыхивал огонёк тревожности, когда мама проворачивала ключ в двери и Клара выходила в коридор без особой цели, наверное, поздороваться или забрать пакеты с продуктами, без особого желания, потому что вдруг она обнаружит там бутылку с вином. Но за неделю мать ни разу не пила и к пятнице Клара почувствовала невероятный подъём сил и хорошее настроение разрывало её изнутри, она сразу же подметила, что словно вернулась на восемь лет назад, такое же настроение было в поезде, когда они первый раз ехали в Россию, настроение обыкновенного счастья, выраженного в спокойствии и безопасности. Она вообще постоянно возвращалась к своему восьми-девятилетнему возрасту, сравнивая всё с теми годами: вкус еды, цвет неба, контент по телевизору, контент в интернете, одежду и музыку тех лет. Внешне она росла, да внутренне тоже не оставалась девятилетней девочкой, но мёртвой хваткой держалась за своё детство. Однако сейчас внутри себя Клара отметила, что в данный момент реальность не то чтобы как там, она другая, но тоже прекрасная. Для счастья ей было достаточно тишины, смены деятельности, выраженной в том, что после чтения своих книжек она могла куда угодно пойти гулять или даже уехать на транспорте, главное не покидать черту города, ведь родители оставляли достаточно денег, чтобы купить себе любую еду, да ещё и недавно подаренный телефон, не за хорошие оценки, ведь их не было, грел душу непонятно чем. Сейчас его было приятно даже просто разблокировать, полистать меню и заблокировать обратно.

На радостях Клара даже зарегистрировалась в социальной сети, пока лишь только в одной, да и то оправдала для себя этом тем, что в общем чате всегда удобнее посмотреть домашнее задание, чем звонить кому-нибудь, звонить в общем-то ей приходилось не часто, но в душе что-то подмывало сделать себе страницу и вот человек который всегда ищет в первую очередь плохие стороны, нашёл способ зацепиться за эту мысль. Клара ещё не разобралась как всё устроено, полистав галерею в телефоне обнаружила, что своих фотографий у неё-то и нет. К ней уже стали добавляться друзья, сразу же отправляя сообщения похожего содержания, главный смысл в них заключался в словах вроде: «О, и ты здесь», или «наконец-то». Первыми конечно же добавлялись девочки, вслед за ними и несколько парней, не весь класс конечно, но добрая половина была добавлена Кларой в «друзья» при первом же заходе в приложение. Как раз одна из девочек, тетради которой подписывались именем Елена, а все, включая учителей называли её Алёна, написала ей сообщение с приглашением на день рождения, который будет проходить не в городе, а на даче, сказала, что «никаких подарков не нужно если что». Только предупредила, что надо или родителей попросить завезти её на прямо туда, к даче, или договориться с другими девочками, имена которых она назвала и с ними добраться на транспорте. Рефлекторно погасив экран, Клара пошла к маме в комнату, которая словно последовала примеру дочери и читала книгу, чтобы спросить можно ли ей отправиться со всеми. Мама была необычайно рада, предложила даже в пятницу после работы съездить за подарком, а так же сказала, что она заберёт с дач когда будет нужно.

«А до скольки это?», — спросила Клара свою одноклассницу.

«В субботу днём начнём, а в воскресенье по домам», — ответила Алёна.

— Блин, — Клара оторвала глаза от экрана телефона, — это на всю ночь.

— Ну так что плохого, заберу тебя тогда в воскресенье, — пожала плечами мама.

— Да мы ж туда на автобусе, я могу и обратно так.

— Как хочешь, ты если что — звони, а так конечно едь, хоть побудешь где-нибудь.

— Хорошо.

— Только ж сильно там не напивайся, — с улыбкой сказала мама.

— Я вообще не буду, — так же с улыбкой, но не сомневаясь в себе, ответила Клара.

Мама угукнула и вернулась к чтению книги всё ещё улыбаясь.

Когда в пятницу она вернулась с работы, то этого разговора словно не было, она не спрашивала во сколько завтра Кларе уезжать или есть у неё деньги, хотя про деньги вопрос был бы глупым, потому что мама это спрашивала каждый день перед школой и пару раз бывало на каникулах и то, что Кларе давали для её подростковых нужд, было даже с излишком.

Наступила суббота, отец не приехал к выходным как происходило чаще всего, видимо бизнес потребовал задержаться в другом городе, что тоже явление не редкое, а мама предсказуемо решила поспать, Клара же подорвалась раньше, чем нужно и тихо, чтобы она и оставалась единственной, кто не спит, прокралась на кухню, по дороге поплотнее прикрыв дверь в родительскую комнату, а также дверь на кухне. Включила чайник, из холодильника достала масло, варёную колбасу и два йогурта, а также два куска уже нарезанного хлеба, сделала себе бутерброды и дождалась пока чайник закипит, залила водой пакет чая и так же по-шпионски прокралась к себе в комнату, стараясь не разлить жидкость из пол-литровой кружи, на ладони неся хлеб, а йогурт одним стаканом был зацеплен за штаны, второй, припаянный к нему, висел словно граната. Компьютер предварительно включен, оставалось только найти что-нибудь интересное, и интересным в это утро Кларе показалось видео на канале под названием «Константин Сёмин», она на нём будто утоляла свой голод в непонимании того, почему мир именно такой, хотя конечно на сознание и давило то, что канал откровенно коммунистический, а значит там скорее всего всё является бредятиной, но реальность была щедра на подтверждение этой бредятины.

Пока ела, смотрела видео длиной около получаса и не заметила, как на улице стало совсем светло, а времени было чуть за девять утра, выходить надо только через три часа, автобус отправлялся в 12:30 с остановки до которой минут десять пешком от Клариного дома.

Три часа тянулись очень долго, но всё же настала пора выходить, Клара крикнула маме, уже обуваясь, что она пошла, а та ей ответила примерно таким же тоном «хорошо», видимо это была пародия на дочь и Клара ушла. Вообще внешне она была копией своей матери, с той лишь разницей, что у матери были короткие светлые волосы и голубые глаза, а также осанка которая могла бы конкурировать с осанкой военных, у дочери же при почти идентичных чертах лица и росте уже даже немного выше маминого, глаза были зелёными, они так и не стали карими как у отца, как кто-то в детстве её в этом убеждал. А самый частый комментарий про её осанку был «не горбься» — по поводу своей спины это она слышала больше всего. Ну и в плане одежды: мама любила подчеркнуть свою фигуру, и своё присутствие духами, Клара же вечно носила, если не мешковатую одежду, то довольно-таки свободную, а из парфюмерии пользовалась только дезодорантом, косметика у неё была исключительно для волос, чтобы придавать блеск длинной косе.

На улице стоял густой туман, к щекам постоянно прикасались микроскопические капли воды, повисшие повсюду. Клара вышла из своего жилищного комплекса, прошлась по необычно тихому проспекту до метро, как раз здесь и находилась остановка, а на ней уже собралось несколько девочек и один парень из их класса, Клара со всеми поздоровалась и спросила сколько всего людей будет на даче.

— Почти весь наш класс, почти вся параллель и пару пацанов из одиннадцатого, — ответила ей низенькая Маша, её черные волосы еле закрывали уши, светлые корни отросли, прям как у мамы.

— А остальные как поедут?

— Да и из своих районов на чём-нибудь, — продолжала Маша.

— Или родители привезут, — ответил парень который одиноко сидел на скамейке, будто сторонился одноклассниц.

Клара пришла примерно за пятнадцать минут до автобуса и за разговорами они пролетели быстро, из тумана тихо подкрался автобус с трёхзначным номером, на который никто не смотрел, одна из девочек зачем-то спросила, проходит ли маршрут через нужные дачи, водитель без эмоций кивнул. В автобусе было почти пусто, но Клара решила уйти в самый конец, на улице она уже немного подмерзала, а здесь было приятно тепло, первым делом она засунула руку в карман, чтобы достать кейс с наушниками, сразу же он не нашёлся и сердце Клары встрепенулось, а в уме громом прозвучало: «забыла», но спустя мгновения маленькая чёрная коробка была обнаружена и Клара погрузилась в мир своей любимой грустной электронной музыки, которую находила следующим образом: писала в поисковике Ютуба кириллицей «данжеон синт» и скачивала целые видео на час, потому что ленилась качать отдельные песни, а потом попадая в транспорт слушала, что же там загрузилось на этот раз.

Автобус выехал за город и ехал мимо убранных полей, всего лишь минут через пять показалась деревня домов на двадцать, которую школьники видели сначала с одной стороны, а когда автобус свернул, то смогли рассмотреть с другой. Остановка, двери открылись, но никто не зашёл и не выходил тоже. Клара испытала какой-то лёгкий стыд за зря исполнившие свои обязанности двери автобуса. Долго ехали по прямой, пока не доехали до перекрёстка, на котором вдали показалась ещё одна небольшая деревенька, сразу за перекрёстком остановка, снова пустая и снова водитель нажимал на кнопки зря. Далее маршрут пролегал по бетонным плитам и колёса стучали по ним словно у поезда, ну а потом шипели по уезженному песку с камнями, который обычно называют «гравийка».

Проехав минут десять по ней автобус прибыл на конечную. Клара сразу же завертела головой посмотреть, не нужно ли им выходить, ведь, что это конец маршрута она не знала, жестом одна из девочек ей показала, что всё-таки они выходят здесь. Оказавшись на улице Клара первым делом вынула наушники и сложила их в коробку. Маша знала куда идти, о чём сообщила и повела всех за собой. Пройдя несколько улиц, Кларе вспомнился дед и «линии» вместо улиц и на душе стало ещё лучше, даже час грустной музыки не смог повлиять на настроение, хотя она слушала, такое не для грусти, а скорее наоборот. Вот и нужный поворот и всё очень похоже на Россию: выезженные в траве две полоски земли, но только дома были разносортные, мелкие деревянные домики соседствовали с хоромами в несколько этажей, перед одной из таких хором оказалась и группа подростков, Маша пару раз позвонила в звонок на заборе, а потом, чтобы никто не волновался, сказала:

— Сейчас я ей позвоню, — она копалась в телефоне, явно поисках номера Алёны, а когда нашла приложила телефон к уху, пока шли долгие секунды, все смотрели на Машу, а она вертела головой по сторонам, — ну мы здесь уже…хорошо.

Через несколько мгновений зазвенел металл засовов на массивной калитке и будто без посторонней помощи она открылась, хотя это явно сделала Алёна, которая просто спряталась за этим открывающимся куском, казалось монолитной, железной стены. Перед входом Клара глянула на свои кроссовки и подумала о том, что от сырой травы ноги промокли, но в доме, наверное, тепло и поэтому ничего страшного.

Внутри уже было полно народу, хотя далеко и не весь класс, а времени всего лишь около трёх часов дня, с телевизора играла музыка, довольно-таки тихо и не давила на мозги, на столе ожидаемо стояло много спиртного, много газировок, пиццы, роллы, в случайных местах валялись пачки чипсов и салаты в контейнерах, скорее всего из супермаркета, вряд ли Алёна делала их сама. Некоторые бутылки были открыты и рядом с Клариными одноклассниками стояли полупустые стаканы у кого с вином, у кого с пивом, хотя на столе была и водка.

Клару увидел Коля, парень постарше, который, как она думала, вряд ли помнит её имя.

— О-о-о, — начал он громче чем нужно, — Клара и ты тут! Ну что, выпьем за это?

Вряд ли он догадывался, что Клара ещё никогда не пробовала ничего алкогольного, а в далёком детстве даже обещала самой себе никогда этого не делать, но пока обещание проверить не было возможности, потому что не было соблазнов.

— Не, — тихо сказала она, — я не буду, только если колу.

Коля пожал плечами, открыл новую бутылку колы, налил ей до краёв и передал, Клара немного смутилась, беря стакан и смотря в пол пискнула себе под нос:

— Да ладно, я б сама.

— Да ладно, — махнул рукой Коля и взялся за пиво, чтобы подлить себе.

Всего в доме можно было насчитать человек тридцать, и никогда они не находились в одной комнате, да и сама Алёна редко заходила в помещение, где было наибольшее количество народу. Клара догадывалась, что скорее всего её одноклассница проводит время где-то на втором этаже со своим парнем из одиннадцатого класса. Сама же мастерски заняла место в кресле, с которого видела всех, но никто особо не обращал внимание на неё, стоило закончиться стакану колы она подливала себе ещё и тянула новый кусок холодной пиццы, разбавляя это всё телефоном. Проходили час за часом временами было то смешно, то даже противно, когда кто-то из напившихся одноклассников или одноклассниц начинали целоваться прямо за столом, но у Клары было чувство, что видит это только она, потому что никто больше не обращал внимания. За окном становилось всё темнее и в какой-то момент комнату уже освещал только телевизор, но кажется этого было достаточно. Шум от подростковых голосов Клару порядком утомил, и она подумала, что надо бы поискать комнату для себя где можно было бы поспать, начала неуклюже пытаться встать с большого кресла как рядом возник одиннадцатиклассник, которого она конечно же раньше видела в школе, но имени не знала никогда, знакомство он начал будто с претензии:

— А ты что, не пьёшь что ли?

— Не хочу.

— Так, а чего ты сюда приехала тогда? — вопрос был одновременно и наглым, и вроде бы с искренним непониманием.

— А что нельзя было?

— Да нет, чего ты, просто спрашиваю.

— Я уже пойду спать, — зачем-то сообщила ему Клара.

— Так ещё ж рано, да и давай, один стакан, ну веселей же будет.

Клара уже поднялась с кресла и была одного роста с парнем, в нос ей бил хмельной запах, ничего хорошего у неё в душе он вызвать не мог.

— Я не буду, я же говорю.

— Да ты хоть попробуй, маме мы не расскажем.

— Нет, — ответила Клара, обошла его с мыслями подняться на второй этаж и найти себе комнату, где никого или хотя бы уже все спят.

— Разочаровала ты меня, — бросил ей вслед, как ему казалось, шутку парень.

Клара на это ничего не ответила, и сделала пару шагов по лестнице вверх, потом замедлилась, но всё-таки отбросив какие-то мысли снова пошла на второй этаж. Одиннадцатиклассник и сам не знал, что словно сеть накинул на неё.

Ведь не обязательно знать или осознавать свою низкую самооценку, если она есть ты будешь бояться разочаровывать вообще всех, тут у неё и промелькнуло в голове, что попробовать в принципе было бы можно, а почему, в общем-то, и нет. Клара развернулась и глядя на него стала спускаться вниз, а парень развёл руками и закивал.

— Вот это я понимаю, — сказал он и сходив в комнату ко всем вернулся с двухлитровой закрытой бутылкой пива, открыл пена поднялась под самое горлышко, но не вышла за него, первой он налил Кларе, потом себе, — ну давай.

Он маханул стаканом так, словно им нужно чокнуться, Клара покивала и так и сделала, а потом залпом выпила половину стакана стерев пену с верхней губы, так как она собиралась только лишь попробовать, испить горький с мерзким привкусом напиток она старалась побыстрее, ещё в процессе поняла всё о гадкости этого вкуса, но хотела допить всё что было. Не осилив налитого, она перестала пить и рефлекторно закашлялась.

— Ну как? — спросил малознакомый парень.

— Фу, — с неподдельным омерзением ответила Клара, — и тут же из глубин тела вырвалась длинная отрыжка.

— Да ты подожди, — смеялся он.

И действительно много ждать не пришлось, в голову буквально сразу ударила какая-то незнакомая до этого весёлость и с течением времени становилось только веселее. Клара даже решила ещё посидеть снизу, ведь разговоры стали не так глупы, а целующиеся одноклассники не настолько отвратительны. Через пятнадцать минут она пила опять, теперь уже «стать пьяной» стало для неё навязчивой идеей, одиннадцатиклассник опять куда-то пропал, да и не страшно, даже хорошо. Через часа полтора в глазах уже всё шаталось, а Клара понимала, что она напилась, но тем не менее была в полной уверенности, что надо бы добавить, потому что она пьянеет, но веселее не становится и тут её осенило: просто надо выпить водки. Тут же она попросила помочь с этим одноклассников, кто-то заботливо сказал, что лучше не смешивать, на что всем известная тихоня Клара с матом объяснила, что ей всё равно. Водка неприятно обожгла лёгкие, да и заставила её прокашляться и зажмуриться от своего неприятного вкуса, с неё смеялись, показывали пальцем, но Клара всё воспринимала очень дружелюбно, да и одноклассники не со зла. Между питьём она не забывала набивать желудок какой-нибудь едой, в скачущем туда-сюда телике она заметила, что сейчас около двух часов ночи, а спать ей не хочется совсем. Нетвёрдой походкой она вышла на улицу, где тоже было полно людей и попросила сигарету у «кого-нибудь», ей тут же всё предоставили и зажигалку тоже, до сегодня ни разу не курившая, она сильно втянула в себя дым, закашляла, но и действие никотина почувствовала на себе сразу же, он был словно какой-то глазурью, украшающей всё веселье.

Вот только зайдя после улицы обратно, сменив ночную прохладу на тепло и спёртый воздух, к горлу что-то подступило. Клара даже сразу не осознала, что происходит, почему её как-то передёргивает, а через секунду рот наполнился рвотой, сдерживая его рукой она побежала в туалет, где, свалившись на колени исторгала из себя всё что съела и выпила в унитаз. Еда и питьё довольно-таки быстро закончились, далее Клару просто выворачивало наружу, по-другому она это назвать не могла, как не могла и остановиться, чувствовала запах, видела всё глазами, но не это вызывало самые гадкие ощущения, а новый рвотный позыв, когда уже и вырвать нечем. Кто-то стучался в туалет, но открыть она не могла даже если бы и хотела, за дверью ругнулись матом и видимо пошли на второй этаж или на улицу. Кажется стало полегче, Клара поднялась, всё смыла и почувствовала смертельную усталость, а так же уверенность, что никогда снова пить она не будет, теперь уж точно. Сейчас только спать.

На втором этаже пустых помещений не оказалось, но была комната, где уже спали Кларины братья по несчастью, ведь пали первыми из своих одноклассников в битве с алкоголем. Не раздеваясь она улеглась на никем не занятый диван, закрыла глаза радуясь, что можно уснуть, а не чувствовать вот это неописуемое чувство, но не всё было так просто: через несколько минут голова закружилась и снова начались рвотные позывы. Клара подорвалась и нетвёрдой походкой побежала в туалет на втором этаже, «а вдруг он занят», — мелькнуло в голове. Всё было свободно, здесь унитаз и ванна находились в одном помещении, Клара тут же рухнула на колени, падение оказалось очень больным, но она не обращала внимания, сейчас из неё выходила только противная на вкус желчь, из носа текли сопли, по бороде стекала слюна, громкие отрыжки чередовались со спазмами желудка, за спиной открыли дверь, сказали «ясно» и закрыли обратно. Опять спазм, из глаз уже просачивались слёзы, вроде бы просто так, а может и от сожаления, что она согласилась тогда на «просто попробовать». Но вроде полегчало. Клара встала и пошла чтобы умыться, уперлась руками в раковину, отдышавшись, хоть и не понятно от чего она включила воду и умылась, а когда подняла глаза чтобы глянуть на саму себя в зеркало то испытала шок: из зеркала на неё смотрели бесцветные глаза, ранее пухлые губы абсолютно исчезли, а кожа была покрыта огромными трофическими язвами из которых что-то сочилось, в приоткрытом рту у себя она увидела зубы будто ржавчиной покрытые, и если в душе бушевал страх, то лицо из зеркала смотрело уверенно источая эмоцию презрения, словно насмехалось над своей хозяйкой, будто поймало её на чём-то и теперь сможет шантажировать.

Клара чувствовала, как за ушами и по спине от страха бегают мурашки, инстинктивно она попятилась, но поскользнулась на коврике и упала, больно ударившись головой об пол, это её как-то вернуло в себя, она встала, не в силах не глянуть на своё отражение Клара устремила взгляд на зеркало, но на этот раз на неё смотрела она сама, разве что волосы были растрёпаны и глаза совсем уж красные. Она отправилась спать ни на что более не имея сил, даже подумать о том, что это было. К Клариному счастью на этот раз стоило ей упасть на диван, как она отрубилась.

На утро её ждал не менее жестокий сюрприз, который выразился в том, что после открытия глаз в голове сразу же растеклась боль переливаясь во всё остальное тело, и если она раньше ощущение с утра во рту считала одним из неприятнейших, то сегодняшний день побеждает ту неприятность с отрывом. Она спустилась вниз, очень хотелось почистить зубы, но зубной щетки естественно не было, поняв, что ни есть ни пить она ничего не будет, Клара вернулась наверх, зато сообразила, что на втором этаже, в ванной, должна быть зубная паста и догадка оказалась верной, хотя бы так прополоскав рот, она снова сошла вниз. Там ей посоветовали «полечиться» рюмкой водки, от чего Клара тут же испытала ещё один рвотный позыв, всем стало смешно, хотя явно не так смешно, как ещё часов восемь назад. Большинство людей всё ещё спало.

— А когда мы домой? — спросила Клара у Маши, которую она почему-то была рада видеть. Маша так же выглядела не очень, хотя вчера и не попадалась ей на глаза.

— Через пару часов будет автобус.

— Ну и классно, — без внешней радости ответила Клара.

Перед тем как уйти Кларе почему-то очень захотелось собрать посуду и мусор, чем она и занялась, одинаковые тарелки сложив около раковины и сгруппировав бутылки по пакетам она и не заметила, как пришло время выходить. Сейчас домой ехали только они с Машей, остальные или спали, или к вечеру за ними приедут родители, думать о том, что уже завтра в школу совсем не хотелось, как и не хотелось слушать музыку в автобусе. Клара села у окна, её одноклассница рядом, так молча и вернулись в город.

— Ладно, пока, — сказала Маша, когда они вышли из автобуса.

— Да, пока.

И они разошлись в разные стороны. Домой Клара явилась около пяти часов вечера, мама вышла из комнаты, и без весёлости или какого-то особого интересно спросила:

— Ну как?

— Нормально, — пожав плечами ответила дочь, стараясь не смотреть на маму.

Дома был и отец, который тоже вышел из комнаты и спросил по смыслу тоже самое, что и мать:

— Ну как погуляли?

— Нормально, — опять ответила Клара и с глупой улыбкой и усталостью в глазах пошла к себе.

Сегодня ничего умного смотреть не хотелось, десятиклассница скачала Тик Ток первый раз в жизни и смотрела его пока не стемнело, потом преодолев огромную лень расстелила себе кровать и отправилась мыться, так же преодолевая себя. В кровать она свалилась, будто работала физически. Кажется, родители всё поняли, ну и ладно. А завтра вообще в школу. Портфель можно собрать с утра.

Клара проснулась так, будто бы двух предыдущих суток не было, ни по состоянию, ни в мыслях они её не преследовали, чему она было искренне рада и с необычно хорошим настроением отправилась на встречу первому учебному дню второй четверти.

12.2036

Приближался новый год, казалось тучи изо всех сил старались прикрыть оставшуюся в наследство от осени грязь и сыпало с неба аномальные количества снега, в другой же день солнце, словно издеваясь над работой предыдущего «мастера» расплавляло появившиеся вчера небольшие сугробы. К концу месяца всё же победили тяжелые тёмно-серые облака со всеми вытекающими последствиями.

После самого знаменательного дня в ноябре, проведённого на даче, который частично Кларе вспоминался до сих не то чтобы очень приятным, учеба резко отошла на второй план, хотя внешне казалось, что Клара перестала учиться в классе шестом, однако не было такого дня, чтобы она не переживала о постоянно ухудшающихся, а потом окончательно понизившихся оценках. Теперь вот переживать перестала, никогда раньше нигде не развлекаясь с одноклассниками она была под большим впечатлением от того, как это весело, как, казалось, всем хорошо, любая шутка смешная и уместная, а все люди преображаются, особенно если принять чего-то спиртного. Наверное, страшные маски — это действительно фантазии, какая-то детская травма, а то что она увидела в своём отражении является не такими уж и редкими последствиями опьянения, в интернете про такое легко найти информацию, ничего страшного. Да и друзьями Клара обзавелась за этот месяц, не то чтобы она считала двух девочек, Алину и Диану очень близкими себе людьми, но домой до определённой точки пути они теперь всегда ходили вместе. Дружба выросла на сигаретной почве: уже в понедельник утром Клара подумала, что она хочет курить, хотя в действительности лишь придумала себе это желание, ей хотелось выглядеть как девушки с фотографий, с крутых видео в интернете, управляющие дорогими машинами или с битами в руках, время от времени с густым дымом изо рта. Трудно отдавать себе отчёт в подобном ходе мыслей, а то что ты копируешь кого-то помыслить и вовсе невозможно. Вот и оказалось, что у двух подружек сигареты есть всегда, курение вошло в их жизнь ещё в прошлом году, без проблем они приняли к себе и Клару, к тому же обнаружившееся у неё чувство юмора лишь ускорило процесс превращения дуэта в трио. Не то чтобы Кларе самой было очень смешно от своих шуток, скорее она просто понимала, как смешить других и что они хотят слышать, а вот уже их смех и одобрение грели ей сердце.

Все три молодые девушки были обладательницами длинных волос, у Алины они были того же цвета, что и у Клары — шоколадные, кто-то называет их тёмно-каштановые, Клара — коричневые, а у Дианы обычно собранные в хвост, черные и толстые как у азиаток. Обе Кларины подружки были кареглазыми и примерно одного роста, максимум сантиметров на пять ниже неё. Ну и по телосложению Диана была самой плотной из троих, хотя толстой её было никак не назвать. В таком составе они и проходили домой до остановки с которой две девочки доезжали на транспорте до своих домов ещё несколько километров, непременно выкурив по сигарете, затем одна из них, самая высокая шла к себе с необычно хорошим настроением, правда к концу ноября она стала замечать какую-то не проходящую вонь у себя изо рта, очень похожу на ту, что она чувствовала проснувшись после пьянки, но в общем-то, это не та проблема из-за которой стоит расставаться с такой замечательной привычкой, всегда же можно воспользоваться конфетой или жвачкой.

Хоть Клара и была высокой, но обманывать продавщиц в киосках или в магазинах ещё не получалось, какой бы она уверенный вид на себя не напускала и как бы не понижала себе голос — везде спрашивали паспорт, в котором предательски написано, что ей всего лишь пятнадцать. Зато Алине продавали всё не разглядывая её второй раз, только если заострить внимание можно было заметить, что и она является несовершеннолетней, но вряд ли людям, которым и в туалет не всегда можно отойти, вынужденным сидеть по двенадцать часов делая однообразные действия легко сконцентрироваться и разглядеть каждого покупателя, этим подружки воспользовались и перед предстоящим большим праздником, новым годом. Не будучи особенно искушенной Клара купила себе полтора литра пива, две пачки сигарет и несколько пачек сухариков с разными вкусами, всё было приобретено на выпрошенные у мамы деньги, хотя конечно выпрашивать не прошлось, Клара лишь спросила: «А ты мне дашь на новый год денег?», и мама почти с радостью предоставила средства. Девушек не волновало и то, что пойти им некуда. Диана сказала, мол можно и на улице, и никто в общем-то не возражал и не думал о том, что могут быть, например, сильные морозы, потому что вряд ли их могло что-нибудь остановить перед намечающейся пьянкой.

Тридцать первого декабря Клара только и делала, что ждала вечера целый день слонявшись по квартире, выходя время от времени бесцельно на улицу. Часы тянулись очень долго, потому что предвкушение будущего веселья перекрывало собой всё происходящее вокруг. Отсидев с родителями до часа ночи, немного поев и загадав желание одновременно с питьём шампанского, один бокал которого Кларе предложила мама как раз, чтобы «желание загадать, и оно сбылось», девушка оделась и пулей выскочила из дома даже не застегнув замок на куртке, зато в обязательном порядке захватив портфель, в котором и лежало драгоценное пиво, сигареты и прочее. Вдохнув морозного воздуха и разглядев с любовью фонари, которые через один светили то белым, то желтым светом Клара достала пачку сигарет, чиркнула зажигалкой наслаждаясь каждым звуком и действием, сильно втянула едкий дым и теперь уже заметила, как в тишине чуть ли не со щелчками сверкает иней на фонарях, на машинах, на подоконниках. Вообще на улице было странно тихо, мигали гирлянды на окнах, а Клара пошла на остановку, ждать своих подруг.

Девочки немного опоздали, потому что, как они сказали, не подумали, что транспорт не будет ходить и пришлось пол часа идти пешком, «но ничего страшного» — подытожила Алина. Не зная куда податься, они решили отправиться в центр города, добираться до него было тоже не более получаса, правда в центре точно есть полиция, поэтому надо начинать употреблять самый главный напиток сегодняшнего вечера уже сейчас. Что они и сделали, Алина откупорила шампанское, Диана — пакет вина, а Клара своё пиво.

В центре, около большой искусственной ёлки они стояли и не знали, что делать, народу было очень много, но и не сказать, чтобы прям негде яблоку упасть, все трое уже находились под воздействием алкоголя, поэтому ни о какой застенчивости или стеснении можно было не говорить и если девочки и стояли, не зная куда деться, то только лишь от того, что правда не думали, что делать или куда двигаться дальше, после центра. Но тут как снег на голову свалился одноклассник, рыжий и высокий парень по имени Максим, вроде он занимался спортом, но тем не менее это его не заставляло пропускать пьянки и с классом и друзьями вне класса, о чём он с задором делился со всеми в школе.

— Обана, — начал Максим повиснув сзади на Кларе и Алине, обдав их характерным спиртным запахом, — а вы что тут?

— Да что и ты видимо, — ответила Алина и вылезла из-под его руки, Клара осталась на месте.

— Пошли со мной, у нас тут хата есть близко, там и тёлки есть тоже, — предложил Максим с привычным для себя жаргоном, уточнив про «тёлок» для того, чтобы одноклассницам видимо было не так страшно.

— Пойдём? — спросила, как бы у всех Алина.

Клара пожала плечами, что видимо значило «как все, так и я», а Диана в матной форме сообщила, что ей всё равно и она может и туда пойти в том числе. Да и к тому же их собственные запасы веселящих жидкостей подходили к концу, а веселиться ещё хотелось.

Квартира действительно оказалась совсем близко, её то ли сняли, то ли она была чья-то, Клара в это не вникала, как не вникала и в то, как зовут тех, кто с ней тогда знакомился, девушек или парней, она уже знала, что вряд ли с ними увидится ещё раз, поэтому запоминать имена вообще не нужно. Уже и позабыв своё пиво она начала брать угощения в виде дорогих виски, водки, рома, раньше она такого естественно не пробовала, поэтому теперь, после каждой рюмки прибавлялось и веселья, а, следовательно, и желания пить ещё. Когда квартира уже стала немного кружиться, а ходить так уверенно как раньше не получалось, Клара решила выйти на балкон освежиться, а заодно и выкурить сигаретку, где в этой квартире балкон она уже давно поняла по постоянно бегающим туда людям.

Низкая температура бетонного пола неприятно подмораживала ноги, Клара полностью открыла окно, потому что хоть в стопы и было холодно, всё остальное тело чувствовало жару и хотелось побольше вдохнуть свежего воздуха после душной квартиры. Она закурила и даже подумала, что больше пить, наверное, не нужно потому что скоро идти домой, когда оставалось пол сигареты ручка двери балкона издала характерные звуки, Клара машинально обернулась и увидела, как сюда заходит один из парней, которого она отметила как симпатичного ещё как только попала в это жилище, имя она, конечно же, забыла. Парень закрыл за собой дверь, словно отрезав шум пробивающийся из комнаты, а Клара отвернулась чтобы курить дальше, будучи сама в сильном опьянении, она всё же смогла заметить, что её полузнакомый как минимум не трезвее неё.

— А холодно тут, — заметил он.

Клара не отвечала. А потом ощутила дыхание у себя на шее, не особо задумываясь над тем, что происходит, она стояла так как стояла, лишь заметила, что сигарета почти закончилась, поэтому швырнула её куда подальше и следила за тем, как окурок летит вниз, даже на носочки поднялась, хотя с её ростом это было не обязательно. Только лишь сигарета упала на землю разбросав оранжевые искры она почувствовала, как холодные руки обнимают её за живот причём оказались они уже под одеждой, одна ползёт вверх, к груди, вторая вниз. Клара ещё не поняла против она или нет, но машинально развернулась, а парень не растерялся и здесь и поцеловал её в губы, а так как Клара ещё ничего не решила, то ответила ему тем же. Когда он перестал, то, как ему позволяло состояние, серьёзно взглянул на неё и потянул за руку с собой. Для любой другой девушки было бы очевидно зачем, но не для Клары, она просто не собиралась уходить с балкона и стояла на месте.

— Ладно, — улыбаясь сказал парень, — сейчас приду сюда.

Он возвратился в комнату, не закрывая за собой дверь, а Клара опять отвернулась к окну, разглядывая ночной город, время от времени вдалеке взрывались салюты и сквозь их слабый звук она услышала речь из комнаты:

— Олег всё уже, — реплика закончилась матом.

— А что-то такое? — спросил кто-то желая уточнить, почему «Олег всё».

— Да он там на балконе с этой длинной сосался уже.

По квартире разлился смех всех оттенков.

— Это нормально водки нужно было бахнуть, — сообщил третий голос, и комната снова затряслась от смеха почти мужских голосов.

Клара понимала, что подумать на какую-то вторую «длинную» было никак нельзя хотя бы потому, что из девочек она была здесь самой высокой. Стало обидно, а потом она растерялась не зная, что делать, потому что как-то стыдно стало выходить на свет к ним, чтобы все смотрели на неё и радовались, что они не такие уроды как она. Потом стала корить себя за слабость и за то, что даже когда её оскорбили, она вместо ответа пытается как-то спрятаться. Метания долго не продлились, и она решила просто пойти домой, для этого быстро прошмыгнув через комнату с парнями. Но стоило ей выйти, как злорадные голоса куда-то делись, все смотрели на неё весьма приветливо, а тема разговора будто мгновенно переменилась и вообще никак её не касалась. Однако Клара ещё не настолько не верила своим ушам и не настолько была дурой, чтобы повестись в этот спектакль, поэтому хоть и не очень смело вышла в коридор, похлопала себя по переднему правому карману штанов, убедившись на месте ли телефон, обулась, накинула куртку и схватив портфель с так и не открытыми сухариками пошла домой.

На душе было гадко, но хорошо, что, хотя бы Алина и Диана не видели, как она уходит и не стали уговаривать остаться или спрашивать, что случилось. Может они и будут волноваться о том, куда пропала подруга, но ничего страшного, смогут позвонить ей.

Около часа Клара добиралась до дома и помимо насмешек, услышанных о себе ей так же хотелось избавиться и от опьянения, которое вроде бы проходило, но недостаточно, а вот замёрзла она за этот час более чем достаточно, поэтому будь, что будет, Клара решила подниматься к себе.

Дверь была не заперта, у родителей и их гостей гулянка кажется была в самом разгаре, это немного обрадовало девушку, потому что никто не обратит на неё внимания, как и произошло, она спокойно пробралась к себе в комнату упала на стул и сидела в телефоне в ожидании когда гости уйдут. Время близилось к пяти утра и их уход в любом случае должен состояться скоро. Клара даже додумать эту мысль не успела как услышала, что все собираются домой, под слова прощания, под лязг тарелок, которые кто-то маме помогал носить на кухню она решила расстилать свою кровать, а задача оказалась не простой потому что в тепле выпитый алкоголь будто разморозился и начал действовать со старой силой, но кое как Клара всё же справилась, а затем упала на свою постель. Гости уже точно покинули дом, в квартире наступила тишина, спать вообще не хотелось, более того: голова закружилась со страшной силой и стало ясно, что придётся бежать в туалет, чтобы основательно проблеваться. Эта мысль ужаснула Клару, она не хотела, чтобы родители заметили такое, но у организма было своё мнение на этот счёт и после пары передёргиваний всем телом новогодний ужин оказался у неё во рту и наружу из желудка просилась добавка. Клара побежала в туалет, открыла дверь и еле успела припасть к унитазу чтобы исторгнуть всё туда. Топот, характерные звуки, сильная и громкая отрыжка вперемешку с кашлем разбудили родителей, которые уже стояли за спиной у дочери. Вряд ли они сами сегодня были трезвее неё, но осуждение первым прозвучало от матери:

— Что, нажралась? — спросила она так, будто это что-то систематическое.

Клара ничего не отвечала, потому что, во-первых, не могла и слова сказать, а во-вторых не считала нужным оправдываться именно перед ней. Не хотела она будить родителей не от стыда, а потому что не хотела слушать, то что сейчас приходилось.

— Я смотрю ты себя нашла, — продолжала пьяная мать, — ни учёбы, ничего, одни пьянки, а мозги у тебя есть? Это опять кто-то из класса тебя напоил?

С каждой новой порцией непереваренной еды, что выходили из Клары она становилась трезвее, обернувшись девушка решила глянуть на родителей. Отец был какой-то растерянный, а мать с привычно злобным выражением лица, но никаких страшных масок ни на ком не одето. Клара удивилась, но сильно задумываться было некогда — подоспевал новый приступ. Через какое-то время она поняла, что всё и «белый камень» как шутили в школе, отпускал её спать. Вытерев лицо рукавом черного худи, она сняла его по дороге и бросила в ванную оставшись в одной майке. «Нормально», — возмущенно сказала мать, но не стала идти за дочерью, скорее всего просто была не в том состоянии, чтобы выдавать что-то кроме коротких доведённых до автоматизма реплик недовольства.

— Нормально, — ответила Клара и закрыла дверь в свою комнату, а потом с огромной усталостью свалилась в кровать, заснулось легко.

Проснулась она в одиннадцать утра, конечно же было плохо, глянула на телефон — никто не звонил и ничего не писал, в первую очередь две подруги, Клара подумала, что они-то спят наверное до сих пор. Пошла в ванную, чтобы почистить зубы и избавиться от ужасного привкуса во рту. А в ванной, в отражении её уже поджидал сюрприз, вчера зеркала ей не попадались, а сегодня она уже и забыла, что может там увидеть.

Будучи уже трезвой, хоть и с трещащей головой она и стояла и смотрела то ли на своё лицо, то ли на лицо какой-то живой труп. Сердце больно било в груди, не понятно от чего больше: от страха, что она превратилась в это, или просто от испуга. Где-то в глубине разума прозвучал голос, что это всё только кажется. Клара стала чистить зубы, боясь взглянуть на себя, но всё же когда дочистила и умылась, готовая заплатить любую цену лишь бы увидеть своё лицо подняла взгляд на зеркало, но оттуда всё так же смотрела старуха с полусгнившей на щеках кожей неопределённого цвета, ближе к серому, волосы поредели и потускнели, хотя вне зеркала её коса казалась нормальной. Клара почти убедила себя в том, что ей только кажется, она вышла из ванной и заметила, что на кухне стоит отец, с серьёзным видом мешая что-то в большой кружке, при этом стоя только лишь в майке и трусах, Клара, казалось, не заметила этого, просто ночная ссора была выбита из головы испугом.

— Папа, — запросила она внимания к себе, — что у меня с лицом?

Он, повернув к ней голову с нахмуренными чёрными бровями внимательно посмотрел и ответил:

— Ну опухла немного после вчерашнего, пройдёт.

— Только опухла? — не унималась Клара. — Я не похожа на старуху?

— Нет конечно, какую вообще старуху?

— Я вижу на себе страшную маску, — сказала Клара и сразу же пожалела, потому что давным-давно уже не произносила этого словосочетания.

Отец тяжело вздохнул и голос его будто стал ниже, следующие слова он произносил крайне отчётливо:

— Какую, — он вплёл в вопрос мат, — маску? Этого всего не бывает, ты или больная, или ты прикидываешься, может хватит уже, ничего этого нет и никогда не было!

— Но ведь дед тоже видел, — отчаянно противилась Клара.

— Да твой дед был обычным шизофреником! — уже орал отец, — мне съездить в Россию за справками? Он просто был спокойный и кроме вот этих масок никого не трогал, вот и жил не в дурке! Хочешь у бабушки спросим, нормальный ли твой дед. Я и уехал оттуда, чтобы это не слушать, предки его, ещё чушь какая-то.

Клара молчала испугавшись, а отец не переставал:

— А-а-а, — отец делал вид, что только что о чём-то догадался. — Так это через поколение передаётся, ты тоже шизичка, а он тебе подыграл, ну ничего, тогда как больницы откроют поедем лечить тебя, полежишь месяцок может и маски пройдут, — злобно и слишком громко говорил он. — Хочешь в дурдом, а?

— Не хочу, — ответила Клара, глядя в пол.

— Вот. Чтобы я этого не слышал больше никогда!

Клара, не отвечая ничего пошла к себе, в коридоре заметив, что страшная маска всё ещё на ней, хорошо, что, хотя бы мама ещё спала и не присоединилась сейчас к отцу. Сердце было не на месте, поэтому заняться чем-то дома она не могла, захватив с собой сигареты и зажигалку пошла на улицу. Там и правда стало полегче, домой Клара вернулась только когда через несколько часов, разыгралось чувство голода, взглянув с надеждой в зеркало увидела, что и сейчас маска была с ней и на следующее утро тоже, но она стала чуть моложе. Хорошо, что через неделю, к школе, уродство сошло с неё совсем и учиться она пошла, радуясь только этому лишь факту.

Следующий «отдых» у всего класса состоялся в конце учебного года, Клара, зная свою особенность просто избегала зеркал, да и до такой степени как первые два раза ей напиваться не хотелось, к тому же курение заставляло себя чувствовать круче и лучше, куришь то минут пять-десять, а потом час находишься в приподнятом настроении. С алкоголем же эйфория чередуется с грустью, хотя это конечно смотря как пить. И лучше бы эти возможности не упускать, потому что в голову всё чаще лезли мысли о том, что она не знает куда поступать или хотя бы в какой области искать своё призвание, но сигарета в любое время могла снять волнение, а уж когда выпьешь что-нибудь крепкое, то проблема исчезала абсолютно, будто и не возникала. Правда в неопределённое время накатывала снова, но надо только лишь сигареты держать под рукой.

06.2037

Лето начиналось совсем не так, как планировала Клара, а собиралась она первым делом выспаться и просто несколько дней посидеть дома перед компьютером никуда не выходя, но в планы вмешалась мама. Залетев в её комнату и наглым образом тормоша спящую дочку:

— Вставай, Клара, сколько уже можно спать? — бубнила недовольная мать.

— Да уже каникулы же, — глаза дочери не хотели открываться, и она глядела на недовольное лицо матери сквозь маленькие прорехи.

— Ну и что, тебе нужно в больницу сегодня, делать справку.

— Какую справку? — Клара уже списала всё на похмельную чушь опять что-то перепутавшей матери.

— На работу.

Клара на этот раз не на шутку разозлилась, потому что вообще не понимала о чём речь и почему мать разговаривает настолько непонятно. Она с глубоким вздохом сбросила с себя одеяло, под которым утром удобно лежать настолько же, насколько вечером было не удобно.

— Какую работу, с тобой вообще всё нормально?

— Я с тётей Инной договорилась, пойдёшь к её знакомым в кафе, она тебя уже устроила, только надо справку сделать.

— А меня спросить не надо было? — возмутилась Клара, дыхание от взволнованности участилось, и при говорении, в нос ударил противный запах из её собственного рта.

— А тебе деньги не нужны что ли, вообще уже надо приучаться к работе, а то сидишь ни черта не делаешь никогда, хватит ныть уже, вставай, иди ешь и одевайся в больницу, справку можно за один день взять, ничего сложного.

— Я не против работать, — начала оправдываться Клара, — но я тоже человек и надо было меня спросить.

— А что тебе ещё надо сделать? — начала орать мать ранее сдерживавшая своё раздражение от дочери, — слишком много ты о себе возомнила, тебя кормят и одевают, а у тебя вечно недовольная рожа, сколько можно уже?

Такие вопросы никогда не требовали ответа, но это не мешало Кларе растеряться и почувствовать вину за свою неблагодарность, почувствовать себя тяжким грузом на шее родителей, поэтому ничего не отвечая, только лишь опять тяжело вздохнув она стала одеваться, с подушки зачем-то собрала несколько опавших волос, скатала их в шарик и пошла на кухню, в спину получила ещё одно указание:

— И не вздыхай, — твёрдо проговорила мать.

Позавтракав, Клара сделала рутинные дела, связанные с гигиеной, косметикой в отличие от одноклассниц она до сих пор так и не пользовалась, поэтому сборы перед выходом у неё занимали не так уж много времени.

По дороге в больницу девушка отметила отличную погоду, температура как раз такая, чтобы было тепло, но невозможно вспотеть почти ни при каких условиях, разве что побежать, а ещё она только сейчас подумала, что прошлой осенью почти перестала видеть страшные маски, а после нового года вообще ни одной кажется ей не встретилось. Зато вот с её внешностью, запасом сил и настроением стало что-то происходить: она не могла выспаться сколько бы не спала, не могла избавиться от давящей усталости, а настроение, если его измерять как температуру, всегда было чуть ниже нуля. Но не сказать, чтобы это как-то сильно удручало её, наоборот, была даже какая-то романтика в этой всеобъемлющей грусти.

Справку получилось сделать за два захода, потому что в первый день отсутствовал один врач, так как Кларе ещё не исполнилось шестнадцать ей разрешили работать не более четырёх часов в день, о чём и было указано в справке. Когда врачи спрашивали кем она собирается устраиваться в то кафе, Клара немного запаниковала, ведь даже никогда об этом не думала, а терапевт заполнявший в итоге справку предположил, что промоутером, наверное, кем же ещё можно в таком возрасте и на лето. Клара обрадовалась, что ничего не пришлось выдумывать и всё подтвердила, мол, конечно же промоутером. В любом случае справка была на руках и на следующий день новобранец в рабочем классе собирался пойти устраиваться на первую в жизни работу.

Утром мать разбудила Клару даже раньше будильника, приговаривая, что дочь опаздывает. Однако будильник дочь себе и так установила с запасом, чтобы прийти в кафе примерно к открытию. Вроде бы никто даже не ругался и не ссорился, а какое-то гадкое настроение уже прилипло с самого утра на весь день. Пересилив свою обиду и раздражение Клара вышла из подъезда и уже спустя двадцать минут стояла около кафе, которое называлось крайне просто — «Утро», она подумала, что такое название, может быть из-за того, что утром здесь самая большая посещаемость, может в этом заведении дешевые или очень хорошие завтраки. Судя по обычной пластиковой двери на входе и месте расположения: первый этаж обычного многоэтажного дома спального района — вероятно завтраки всё-таки дешевые.

Не забыв о жвачке, чтобы скрыть запах выкуренной по дороге сигареты она вошла внутрь и не сказать, чтобы Клару там что-то удивило, но приятных чувств она особо не испытала: запах еды, дешевые столы и стулья, многие из которых имели признаки большого износа в виде торчащих ниток из сидений и спинок или уже видимо не оттираемых пятен на поверхности столешниц, а также контрастирующая с улицей темнота и музыка из телевизора состоящая из всяких популярных и уже надоевших на данный момент песен. В самом зале было будто пусто, но всё же, словно ниоткуда, возникла девушка, ростом сильно ниже Клары, скорее всего где-то до ста шестидесяти сантиметров, чёрные волосы коротко острижены, глаза голубые, а голос какой-то мультяшный.

— Здравствуйте, — одновременно почтительно и строго сказала девушка вопросительно глядя на стоящую в дверях Клару.

— Здравствуйте, — ответила она, — а я насчёт работы.

Девушка завертела головой, а потом, будто что-то осознав, сказала:

— Блин, директорши сегодня нет, приходи завтра, — она улыбнулась, — меня зовут Даша, — девушка показала на бейдж распечатанный на обычном принтере, в котором, видимо уже заканчивалась краска.

— А сегодня её вообще не будет что ли? — немного расстроилась Клара, предвкушая разговор с матерью, которая найдёт как обвинить её в том, что она никуда не устроилась.

— Не знаю, но по средам она всегда есть, и обычно целый день здесь.

— Понятно, — Клара задумалась, — а вам вообще нужен сюда кто-нибудь?

Девушка нервно засмеялась, не открывая рта, а потом сказала сквозь лёгкий смех:

— Ты что, я уже три недели без выходных, конечно нужен, так что тебя точно возьмут, ну если хочешь подожди её и сегодня, но когда она придёт я не знаю.

— А позвонить? — спросила или точнее предположила Клара.

— Не, ей лучше никогда не звонить.

— Но мне же пятнадцать лет ещё, только на четыре часа можно выходить, — сообщила Клара затем, что может такая сотрудница и не нужна.

Девушка как-то почти с жалостью, но и одновременно с улыбкой посмотрела на Клару, а потом махнула рукой.

— А мне вообще четырнадцать, всем тут всё равно, — разве что последнее выражение она использовала более яркое.

— Ну ясно, — так же с улыбкой ответила Клара и развернулась к двери, чтобы выйти.

Только она собиралась положить руку на дверь, как та распахнулась перед ней, а Клара чуть не упала в объятия женщины лет пятидесяти, весьма тучного телосложения, но всё же удержалась и просто встала в проходе, не успев за это мгновение сообразить куда же ей деться.

— А вот и директор, — сказала Даша, за спиной у Клары.

— Здравствуйте, — с улыбкой и искусственным добрым взглядом сказала Клара.

— Ну войти-то дай, — абсолютно без эмоций произнесла женщина по ту сторону двери.

— Ой, да, — опомнилась Клара и сделала шаг назад пропуская женщину.

— Она хочет устроиться, — видимо желая помочь сообщила своему директору Даша.

Женщина стала разглядывать Клару с ног до головы, а потом спросила:

— Раньше работала?

— Нет, — почему-то испытав стыд ответила Клара.

— А сколько лет?

— Пятнадцать, в октябре шестнадцать.

— Ясно, дай свой номер я тебе позвоню.

Клара уже знала к чему такое говорят, видела такую ситуацию в фильмах, в анекдотах или не раз слышав такое в рассказах взрослых, решила использовать козыри.

— Я от Инны Колган.

— Колган, Колган, — думала женщина над этой фамилией, — а, да, знаем мы такую, а справка есть у тебя, что можно работать?

— Да, всё с собой.

— Хорошо, — женщина опять задумалась, — ну ты телефон-то дай мне, я сегодня просто занята, а завтра выходи.

Клара улыбнулась и назвала свой номер, а после поговорив ни о чём, для вежливости, с директором и Дашей, новая сотрудница вылетела домой с хорошим настроением. Дома же сюрпризов не случилось, мать довольно холодно отреагировала на успех дочери в деле, которым сама заставила её заниматься, но не сказать, чтобы Клару это как-то задело, ведь она уже давно привыкла, что все её неудачи — трагедия мирового масштаба, а все её успехи — мелочь, на которой не стоит заострять внимание.

Но в любом случае в конце первой недели каникул, несмотря на то, что это уже была суббота у Клары состоялся первый рабочий день, в течение него она просто хвостиком ходила за Дашей, которая принимала заказы, минимум раз в день делала вид, что не замечала грубости со стороны посетителей, примерно с той же частотой не замечала приставаний, а после двенадцатичасовой работы, падала без сил на стул вне зависимости от количества клиентов за сегодня. В понедельник у Клары должна была быть первая смена в одиночестве, разве что Татьяна Николаевна, так звали «директоршу», сказала, что на всякий случай будет здесь эти два дня. Но получилось так, что она ни разу за два дня не понадобилась Кларе. Та довольно-таки спокойно отработала и даже сразу не поняла почему так устаёт Даша, конечно сил к девяти вечера ни на что не оставалась, кроме как дойти до дома и уткнуться в телефон, но спустя две рабочие смены наступили и два выходных дня.

На следующее утро Клара перебросилась с мамой пару слов, в результате та очень загордилась собой, что устроила дочь работать, а она и справляется, ну а самой Кларе тоже сделалось как-то неловко, но это была неловкость скорее приятная, что она удостоилась редкой похвалы от матери и в кои-то веки не подвела её. Хотя где она раньше её подводила вспомнить было бы трудновато.

Примерно так пролетел первый месяц работы и в итоге, когда подошёл срок к первой зарплате Татьяна Николаевна подошла в середине рабочего дня к Кларе и очень вежливо начала:

— Клара, ты очень хорошо работаешь, ничего не подумай, но мы пока заплатить тебе не можем, но в следующем месяце получишь за два, хорошо? Только не уходи, ты здесь нам очень нужна, Даша так вообще помрёт без тебя, ты у нас спасение здесь.

— Хорошо, — улыбнулась Клара, хотя внутри ничего приятного не испытывала, просто не знала, как она может начать конфликтовать, когда с ней так хорошо заговорили и столько приятных слов наговорили.

— Я знала, что ты нормальная, — сказала Татьяна Николаевна и от этого Кларе сделалось ещё неприятнее.

То ли из-за того, что оплаты не случилось, то ли из-за того, что копилась усталость, но слабый запас энтузиазма у Клары абсолютно иссяк. Теперь всё труднее было не замечать поглаживания по ноге от всяких не очень молодых или молодых, но не воспитанных мужчин, так же и грубость всё сильнее била по стене Клариной защиты, которая называлась «через несколько часов это закончится». Да и даже если посетителей не было, то всё равно изнутри силы выедало напряжение в ожидании их, в ожидании колкостей, насмешек или неуважения, и как раз после первого месяца Клара поняла, почему Даша в конце дня не могла даже со стула встать, чтобы пойти домой и собиралась на это действие как на какой-то последний рывок. С Дашей они кстати больше не виделись, что не мудрено ведь они заменяли друг друга. Всё поняла Клара и про график два через два, что он не так хорош, как казался изначально, потому что когда работаешь по двенадцать часов, то ни до, ни после работы ничего не будешь успевать, да и желания на это не будет, а когда наступят выходные, то в первый день не будет сил, а во второй желания, ведь завтра на работу.

Где-то в середине второго месяца работы, он в общем-то совпадал с календарным июлем, Клара решила, что с неё хватит после того как один из посетителей не просто дотронулся до руки или слегка провёл ладонью по ноге, а схватил её за так называемую филейную часть и нагло улыбаясь предложил поехать к нему домой, Клара бы и так не поехала, но уже как недели полторы стала видеть страшные маски снова и этот случай не был исключением, она вытаращила глаза, взвизгнула и рефлекторно отскочила от стола, а мужчина не убирал улыбки со своего лица.

— Да не пугайся ты так, — слова вместо голоса озвучивались каким-то бульканьем.

Клара в ответ не зная, как реагировать улыбнулась тоже и сразу же возненавидела себя за то, что она никогда не знает, как защитить себя, как ответить на явную наглость и унижение и если ей улыбнутся — то она обезоружена. От злости на себя у неё закружилась голова и захотелось блевать, что она и побежала делать в туалет, а ближе к вечеру сказала Татьяне Николаевне, что она больше не будет работать, однако в тот день Клару опять удалось уговорить остаться, пока не найдут новую работницу, а как только это произойдёт, то её отпустят в тот же день и с деньгами. Клара согласилась.

Прошло около двух недель, до того как новая сотрудница нашлась и на этот раз уже Клара обучала её. Вроде бы рассказав о всех своих знаниях, она сообщала, что может отпустить её домой и новая сотрудница, такая же, как оказалось, несовершеннолетняя, светловолосая и полнотелая девушка сказала Кларе «спасибо» и только лишь этим покорила её. А вечером был инцидент, который уж точно укрепил в Кларе решение уходить.

В зал зашли муж и жена, она низкая и худая, можно сказать, что нездорово худая, а он же наоборот с большим животом и висящими щеками, на голове густые волосы по бокам и лишь несколько волосин сверху, при этом такой же низкорослый как жена. Они сели за один из столов, и Клара была тут как тут, разложила перед обоими меню и сказала, что она здесь рядом и когда они определятся с заказом смогут её позвать. Официантка отошла обождать до тех пор, пока она не потребуется вновь, так она делала всегда, так всегда делала и Даша, если клиенты не обращаются в течение нескольких минут, то Клара подошла бы сама.

Но времени прошло совсем мало, мужчина встал, подошёл к ней и схватив за локоть подвёл к их столу, после чего сел и сказал:

— Тут стала и слушай.

Клара, внешне не выказывая никаких эмоций достала блокнот, вознесла над ним карандаш и ждала заказа. Она записывала блюда называемые мужчиной и поглядывала на его жену, которой было явно некомфортно от его поведения, а после того как дописала, сказала, что всё будет минут через десять. Так и случилось, семейная пара поела и мужчина попросил счёт, Клара принесла книжку с чеком, в которой всё было расписано и ещё не положив её на стол спросила будут ли они рассчитываться по карте или наличными, мужчина сказал, что по карте, Клара стала вписывать нужную сумму в терминал, который принесла с собой вместе с чеком. Мужчина с недовольным видом приложил карту. Официантка, как требовали того правила, кивнула и сказала:

— До свидания. Всего вам хоро…, — она не успела договорить.

— Всё. Иди, — тут он вставил мат, — отсюда.

И нервно потряс толстой ладонью с короткими пальцами, при этом хмуря брови гримасничая лицом. Женщина не проронила ни слова.

Кларе было очень гадко, хотя сегодня она точно не первый раз столкнулась с подобным, но чтобы вот так сразу и с матом. Домой она шла абсолютно без настроения, так словно её облили помоями и с абсолютной уверенностью, что больше не будет там работать. Поспала ночь, а на утро только укрепилась в своём мнении и зная собственную слабость перед уговорами позвонила Татьяне Николаевне по телефону, чтобы сообщить ей, что больше работать не будет и хотела бы получить две свои зарплаты.

На следующее утро и состоялся этот телефонный разговор:

— Алло, — ответил низкий женский голос.

— Здравствуйте, это Клара, — она не успела сказать запланированную речь до конца, хотя перед звонком даже репетировала.

— Да знаю я, что случилось? — прервал её голос.

— Я больше, наверное, не приду к вам, только деньги хочу забрать.

В трубке было тихо, словно связь пропала, Клара глянула на экран телефона, время разговора шло, и как раз в этот момент молчание прекратилось, Татьяна Николаевна заговорила:

— Как знаешь. Заходи, чтобы меня точно найти, то в среду.

— Хорошо, спасибо, до свидания.

— Ага, пока.

Услышав гудки у Клары на сердце стало легче от того, что больше не придётся туда ходить, всё время посматривать на часы и ждать конца рабочего дня, но душевное облегчение длилось недолго, потому что в комнату ворвалась мать, на лице страшная маска, которую Клара стала называть просто маской, совсем свежая, ведь теперь Клара хорошо видела градации и могла распознать как давно человек пил спиртное, с точностью до дня, конечно, она сказать не могла, но знала, что к трём неделям маска полностью сходит с лица, а чем она явнее и гаже, тем свежее дата опьянения. Мать пила вчера, вот сегодня и маска тут как тут. Хотя это лишь название, Клара просто видела искаженные уродствами лица, а масками называла их для самоуспокоения.

— Что значит ты больше не пойдёшь? — мать возвышалась над Кларой как штормовая волна, — тебе же звонили, вызывали туда!

— Это я звонила, сказала, что больше не пойду.

— Ты думаешь я совсем дурочка или что? Мать у тебя идиотка? Я всё слышала, тебе позвонили, а значит ты там нужна, ты подставляешь людей, у тебя есть совесть?

Клара быстро раскинула в уме, что подставить она могла бы только Дашу, но на смену уже как неделю есть новая работница.

— Это звонила я, я не могу больше там работать, — пока ещё твёрдо говорила Клара.

— Не можешь потому что у тебя одни гулянки на уме? — и мать куда-то ушла, вернувшись уже с ремнём. — Где ты вчера была, а? Отвечай!

— На работе! — орала теперь уже Клара, кстати, как о работе она сказала об этом месте впервые, раньше говорила, что идёт в ресторан или на смену.

— И что воняет по всему дома перегар от твоей работы? — мать замахнулась и ударила Клары пряжкой ремня по ноге.

К глазам тут же прильнули слёзы в одинаковой степени от обиды и от боли, ведь сама мать, никогда не работала ради денег, при малейших конфликтах уходила со своих работ и трудилась там, где ей было комфортно по графику и по коллективу, а деньги благодаря отцу всегда стояли на втором месте. Клара же в пятнадцать лет наслушалась больше чем её мать за жизнь. И сама об этом догадывалась, поэтому и было больно и обидно. Боль жгла ударенную ляжку, а обида сердце, только лишь на этой смеси Клара и выпалила:

— Это от тебя воняет, только ты вчера нажралась в этом доме.

Мать сначала широко раскрыла глаза, потом казалось попятилась на несколько миллиметров, но шоковое состояние длилось недолго, через мгновение бляхой ремня своего мужа она заехала дочери прямо по лицу, удар пришёлся в щёку.

— Прекращай эти разговоры. — Мать говорила не своим голосом, — я у тебя тупая, так ещё алкашка? Я что под забором валяюсь? Неблагодарная скотина, зачем тебя только рожали, пятнадцать лет ничего не можешь, ни в школе, ни на работе.

Далее уже опешила Клара, потому что мать плюнула ей прямо лицо. Омерзение к себе, которое она испытала сейчас, вряд ли чувствовала раньше, ни на балконе с тем парнем, ни, когда её схватили за зад на смене, но вслед за плевком она увидела очередной замах ремня, на этот раз что-то заставило схватить мать за руку и вырвать у неё импровизированное орудие, вот только пока вырывала как-то попала ей локтем по лицу, от чего мать завизжала и со слезами выбежала из комнаты. Спустя секунды Клара услышала, что мать кому-то звонит и говорит, что дочь её избивает, причём это был не просто разговор, а крик сквозь слёзы, с хлюпаньями и завываниями.

Тут ещё домой и отец пришёл, который вообще не понимал, что происходит, и прямо такими словами и спросил это стоя в коридоре так, чтобы видеть и жену, и дочь.

— Она уходит с работы, — плакала мать в кухне, судя по всему с сигаретой, ведь запах табака уже стоял в Клариной комнате.

— Ну и что? — неожиданно для дочери не осознал масштаб проблемы отец, — и так два месяца, хватит.

— Её Инна туда устроила, что я ей скажу теперь, она же всех подставляет!

— Да про меня там даже никто не знал, я сама устроилась, и сама справку сделала, иди поцелуй свою Инну в, — и Клара сказала куда, — такая же как и ты, только бухать и может.

— Клара! — рявкнул отец, теперь уже привычно для дочери заступаясь за жену.

— И правда, тебе твоя Инна дороже дочери? Она два месяца отработала и так, по двенадцать часов, а ты когда работать начала после универа? Только после декрета?

Мать похоже растерялась и не нашлась, что ответить и видимо на этом конфликт был погашен, потому что по крайней мере в тот день никто уже никого не трогал. Кларе стало немного легче, если не сказать полностью, потому что было приятно, что отец стал на её сторону, раньше такого вообще не бывало. Поэтому с чуть более лёгким сердцем она порылась в портфеле, нашла сигареты и жвачку, взяла наушники с телефоном и отправилась на улицу, чтобы «подлечить себе нервы» привычным способом. Когда стемнело она вернулась домой, родители уже спали и отлично, потому что даже взглядами встречаться с ними не хотелось.

В ближайшую среду она отправилась за деньгами, зайдя в кабинет директора, которому скорее подойдёт слово коморка, она увидела Татьяну Николаевну за каким-то бумагами и с калькулятором. «Директорша» вопросительно смотрела на уже бывшую подчиненную.

— Здравствуйте, — начала Клара

— Здравствуй, — ответили ей.

— Я за деньгами, — с улыбкой, застенчиво и как можно вежливее сказала Клара, испытывая за это вину, словно она делает что-то неприличное, как будто должна была отработать два месяца и уйти ничего ни от кого не требуя.

Татьяна Николаевна вздохнула, открыла свой кошелек и набрала внушительную стопку купюр, затем протянула руку с деньгами бывшей официантке. Клара протянула руку в ответ, чтобы забрать две свои зарплаты, но директорша бросила их на стол прямо около ладони Клары, вряд ли это вышло случайно. Однако Кларе было не до гордости и деньги она взяла, согнув купюры пополам вышла из кабинета и только сейчас решила пересчитать, и начав поняла, что здесь очень сильно не хватает, если переводить в понятные эквиваленты, то заплатили ей около трёхсот долларов, хотя договаривались на в три раза большую сумму. Клара тут же вернулась назад.

— Так здесь же мало, — возмущённое, но вежливо сказала она.

— Так ты работала по четыре часа.

— Я работала по двенадцать, это же кто угодно подтвердит.

— На здоровье. Иди отсюда, скажи и за это спасибо и можешь больше здесь не появляться.

Клара поняла, что пространства для ответных ходов у неё нет, ещё раз вышла из кабинета, на этот раз окончательно, и тут же в голове всплыли мысли, что это всё хотя бы закончилось, да и хоть какие-то деньги дали. Домой шла не с таким уж плохим состоянием духа, хоть не получила и трёх четвертей того, на что рассчитывала, зато как по вмешательству высших сил про неё вспомнили школьные подруги. По дороге зазвонил телефон.

— Алло, — начала Клара.

— Ну что ты? — спросила Алина.

— Да вот зарплату отдали.

— И сколько?

— А тебе-то что? — Клара смеялась, чтобы как-то прикрыть своё нежелание отвечать.

— А что ты делаешь завтра?

— Уже ничего, я уволилась.

— Так приходи ко мне, у меня правда денег немного, может купить нам что-нибудь?

— Хорошо, а Диана будет?

— Будет.

Потом разговор был никак не содержательнее, зато настроение у Клары поднялось совсем уж до нормального, про неё вспомнили друзья, а завтра ещё и намечается гулянка, будет смешно и весело, пропадут страшные маски, а мир окрасится в яркие цвета.

Вроде всё стало хорошо.

2038

— А ты уже подумала куда ты будешь поступать? — спросила мама Клару в середине одиннадцатого класса.

— Пока не знаю.

— Ну думай, уже ж ведь зима.

На этом разговор и закончился. Клара-то как раз и напрягала мыслительные процессы по поводу того, какую профессию ей выбрать, но каждый раз испытывала стресс ведь ничего из известного ей не нравилось, не привлекало, из-за этого она просто бросала поиски, с надеждой на то, что необходимые мысли придут сами, откладывала такое важное решение до следующего раза. Тем не менее мир не собирался ждать, что же она выберет и время шло с той скоростью, которой считало нужным, так и пролетел одиннадцатый класс, который в жизни Клары можно отметить разве что растущим контролем со стороны матери, он выражался как правило в грубых расспросах дочери по телефону о том, куда она пошла, или приказами идти домой потому что «уже девять вечера», хотя когда мать пила до Клары никому не было дела, она могла приходить домой в любом состоянии, в любое время. Тоже самое касалось и еды: мама очень обеспокоилась рационом дочери, правда только в те дни, когда удавалось не поддаться алкогольному влечению. Например, один раз пять дней подряд, особенно если отец уезжал, мать была в состоянии «не очень», Клара готовила сама себе как умела, хорошо, что хотя бы деньги на это водились. Но стоило пьянкам прекратиться, мать закармливала дочь строго по расписанию, нервно реагировала на газировки и чипсы. А Клара каждый раз неизменно злилась, будто её злость могла что-нибудь изменить.

В учёбе случился небольшой перевес в лучшую сторону, точные науки Клара так и не смогла обуздать, зато её любовь к чтению, к искусству дали ей помощь в языках и оценки начиная со второй четверти во всём, что относилось к «гуманитарным» дисциплинам у неё улучшались, это же касается и иностранного языка, если не брать в расчёт химию, физику и математику, Клара снова превратилась в отличницу или как минимум крепкую хорошистку. Когда дело касалось, к примеру, сочинений, то ей ставили оценку всегда на балл ниже чем тому, кто у неё списал. Но даже это не выбивало у Клары почву из-под ног, она никогда не спорила и понимала, что её так и будут считать глупой и в спорных случаях списала именно она, а не у неё, такое она себе создала наследие за последние несколько лет.

Поразмыслив над тем, что Кларе нравится читать, когда нужно делать сочинения, она даже испытывает какую-то радость, а также то, что у неё по каждому вопросу в политике, экономике, философии завелась своя точка зрения, она решила поступать на журналистский факультет государственного университета, пытаться сразу на бюджет, а не получится — может быть, родители согласятся платить. Но лучше бы конечно никого ни о чём не просить, а пойти самой работать и учиться на заочном, это конечно немного не то, но ведь таким образом получаешь те же знания, разве что усвоить их сложнее. О своих догадках она и сообщила матери где-то в апреле:

— Я думаю, что буду поступать на журналиста, — сказала Клара маме, подождав пару дней, пока та решит сделать перерыв между пьянками.

— Ты, — она сделала паузу, — на журналиста? — удивилась мать и с явно не позитивными эмоциями.

— Да, а что такого? Я хорошо пишу сочинения, например, — недоумевала будущая абитуриентка.

— Да какой из тебя журналист? Это не тоже самое, что с интернета скатывать. Да и что ты, конкурсы какие-то выигрывала? Подумай что-нибудь нормальное, а то ты вся в меня: я тоже считала, что мне всё принесут на блюдце и я только по дому в халате буду ходить.

— Так, а куда мне поступать? — спросила Клара не обращая внимания на очередные выбрыки по поводу своей личности.

— Не знаю, думай сама, я думала тебя отправить на юридический, где я училась. На таможню потом работать пойдёшь, там многие мои сокурсники уже карьеру сделали.

— Там надо сдавать математику.

— Ну и что? Сдашь как-нибудь. — Уверенно сказала мать и вернулась к просмотру телевизора тем самым показывая, что разговор окончен.

Клара не умела настаивать и бороться за своё, поэтому молча встала и ушла к себе в комнату, чтобы позлиться, избить подушку и пожелать своей матери всего плохого, вплоть до смерти, а может быть она желала этого себе, потому что уже знала, что без борьбы подчинится её воле, ведь как по какому-то волшебству она вообще ни в чём и никому не может отказать и почти никогда не идёт на конфликт просто подминаясь под людей. Часто и конфликта не случается, а Клара, зная, как будут происходить события за секунду в голове просматривая картины будущего отказывается от споров, от ответов на неуважительное отношение, что никогда не проходит бесследно, потом дома она до синяков может схватить саму себя за ногу, за руку, за бок или расцарапать кожу там, где никто не увидит, один раз она швырнула свой телефон в стену и теперь уже более года ходит с разбитым экраном.

Май выдался тёплым и приятным, пару раз Клара даже слышала пение природы в ветре и дожде, прямо как когда-то в детстве, в этом году получилось так, что она не пила и поэтому количество страшных масок вокруг неё становилось всё больше. Что-то подобное даже мелькало на её подруге Алине, но это было лишь мгновение, нельзя точно сказать не привиделось ли просто боковым зрением. Клара сдала обязательные экзамены полностью списав три задания по математике у Дианы, которая намного больше преуспевала в этом предмете и вообще была ей как-то ближе Алины, та никогда не давала списывать, ссылаясь на то, что не успевает сама, всегда следила за тем, чтобы она не потратила на что-то денег больше других двух подруг настолько, что кажется сигарет вообще никогда не покупала сама.

На экзамене по русскому языку вообще устроила Кларе настоящую подлость, которая заключалась в том, что хоть Клара и не жаловалась на память и изложение должна была написать без проблем, но всё же оставила книгу с экзаменационными текстами в соседнем кабинете, ведь этот сборник известен до экзаменов, и если что, то она бы вышла и прочитала ещё раз. На экзамене всё шло по плану Клары, она действительно легко запомнила и всё написала, несколько раз перечитав не нашла у себя ошибок, но тут подлым образом в душу закрались сомнения, что она что-то упустила, ведь оглядев класс увидела, что закончила первой. Тогда-то и попросилась выйти, зашла в соседний пустой кабинет, прошла через всё помещение к шкафу с глобусами, сверху у него были стеклянные дверцы, а снизу из имитации дерева, вот вниз Клара и полезла: туда, куда недавно клала свою книжицу с изложениями. Если сказать мягко, то она очень удивилась, что абсолютно ничего там не нашла, а про то, что спасательный сборник спрятан там знали только две подруги, Диана при этом никуда не выходила, а вот Алина — да. Но может она перепутала шкаф, посмотрела в другом и тоже ничего, время поджимало, и чтобы никто ничего не заподозрил и не стал догадываться, что Клара не в туалете ей пришлось спешить назад.

Сев на своё место Клара посмотрела на Алину без эмоций, без осуждения, ей просто было интересно зачем так делать, что в этом смешного, Алина же в ответ только улыбалась неумело изображая сожаление и растерянность, потому что от неё так и сквозило каким-то издевательством. Только экзамен закончился и ученики вышли из кабинета Клара подошла к своей подруге:

— Зачем ты его забрала? — довольно злобно спросила она, ведь была и правда зла.

— Ну блин, что-то затупила, — улыбалась Алина.

— А если бы мне понадобилось?

— Так что я уже сделаю блин? Ничего страшного, ты вообще сама разрешила мне брать, — соврала Алина.

— Я такого не говорила.

— Ладно, не важно.

Когда объявляли оценки выяснилось, что обе девушки написали изложение на высший балл и проблема как-то забылась. Но экзамены на этом ещё не заканчивались, оставалось ещё несколько предметов и далеко не по всем оценки сообщали в тот же день. Когда же вторая неделя лета подошла к концу и теперь уже знание всех дисциплин было проверено, многие готовились к тестированию, в котором сдавали бы ещё раз три предмета, что требуются для выбранной специальности. Клара тоже определилась с тем, что будет сдавать для поступления: математика, русский и иностранный язык — именно такой набор нужен, для поступления на юридический факультет главного университета страны. Чтобы узнать оценки по последним экзаменам можно было сходить в школу лично, а можно было посмотреть на её сайте, но Клара почему-то боялась именно такого, второго, способа. Дождавшись пяти часов вечера одиннадцатого июня пошла туда, куда отходила почти каждый будний день в течение предыдущих одиннадцати лет.

Кажется, что на улице не хватало воздуха, хотя время от времени дул сильный ветер, но не менее горячий чем всё вокруг, один раз в глаза уже теперь бывшей школьнице попал песок, так что школа была чуть ли не каким-то спасением от бури. Клара поздоровалась с пенсионеркой, сидевшей в специальном пластиковом квадрате для вахтёров и пошла на второй этаж, чтобы посмотреть на списки с оценками, в сердце было как-то тревожно да и ожидание того, что почему-то она всё завалила поддавливало изнутри. Но оказавшись перед стендом, на котором пару недель назад ещё между кабинетом директора и учительской висело расписание, она искала свою фамилию слегка водя пальцем по напечатанным строчкам, а когда нашла поскользила пальцем вправо, к оценкам. Математика, русский язык, история и так далее, всё это было ей известно, зато заканчивался список иностранным языком и биологией и к её удивлению она сдала экзамен на отлично, хотя практически не готовилась. Настроение поднялось так, будто она герой компьютерной игры и сейчас выполнила задания основной сюжетной линии, а теперь может ходить куда хочет и что угодно делать в своё удовольствие. Губы сами растягивались в улыбке, а в душе что-то накапывало, что дома же мать и сегодня она пьёт, но на этот раз Клара отогнала эти мысли от тебя.

— Ну как? — спросила бабуля на выходе у довольной Клары.

— Всё очень хорошо, — ответила она.

— Молодец, — старушка, школьный сторож, низкого роста, с седыми волосами, в старой юбке и каком-то синем халате поверх шерстяной кофты потрясла маленькими кулаками так, будто болела за Клару на протяжении всех экзаменов.

Клара сжимая губы и одновременно улыбаясь выдохнула, открыла пластиковую дверь, чтобы выйти и почти шагнув в тёмный тамбур резко вошла назад.

— До свидания, — сказала она бабуле.

— Пока, пока, — ответила та ей, и теперь Клара вышла окончательно.

Только она закрыла за собой дверь школы, будто из-за забора прибежал ливень такой силы, что вряд ли бывшая школьница, видела такое раньше, да и сама сила дождя удивляла не так, а то как он метр за метром приближался к ней меняя оттенок асфальта на более тёмный и перекрывая остальные звуки своим шумом. Козырёк над школьным крыльцом укрыл Клару от стихии, так же, как и от капель, которые бились совсем рядом с её белыми кроссовками, но не попадали на них. Она стояла и вдыхала резко посвежевший и кажется наполнившийся кислородом воздух. На душе было абсолютно спокойно, как будто все проблемы куда-то исчезли, или может быть смыты этим дождём, может быть если бы Клара могла выбирать, то так бы и осталась стоять здесь навсегда и смотреть как с козырька и с водосточных труб сбегают ручьи, но как этот ливень резко начался, так же и закончился и обходя лужи Клара пошла домой.

Куда она ходила и что там с оценками сегодня предсказуемо никому не было интересно, чему Клара была даже немного рада, ушла в свою комнату и зачем-то вспомнила про экзамен по русскому языку, а главным образом про поступок Алины, которая взяла без проса сборник, да ещё и не положила на место, а утащила с собой, якобы случайно, и это вызвало другие воспоминания, в частности, как Кларе поставили единицу за непрочитанную книгу. Только вот не прочитала она её из-за того, что в школьной библиотеке произведений не хватало на всех и ученики разбивались по парам, мол первые две недели месяца читает один, а вторые две недели — другой. Клара сидела вместе с Алиной, и когда с запасом времени взяла себе произведение классика, соседка по парте попросила у неё прочитать первой, на что Клара тут же согласилась, хотя в сердце уже что-то подсказывало, что лучше сделать наоборот. Но ведь просят же. Так и случилось — Алина не передала Кларе книгу ни через неделю, ни через две, и только за несколько дней до занятия на котором всех будут спрашивать соизволила принести творение Льва Толстого своей однокласснице. Вряд ли кто-то осилит «Войну и Мир» за четыре дня, читать с компьютера долго Клара не могла — болели глаза, телефон был разбит, нормально работала только четверть экрана, этого хватало лишь чтобы звонить самой, а звонки принимать можно было с помощью наушников. Читать же сокращённые произведения или смотреть вместо чтения фильмы Кларе казалось ужасно пошлым. Но этим постановки Клары в неудобную позу не закончились: Алина сказала, что прочитала, но забыла что-то, ведь давно это было, но в общих чертах помнит, а книгу отдала Кларе две недели назад. Клара в свою очередь сказала, что это не так, но ей как обычно никто не поверил, она получила свой «кол» и сильно обиделась на подругу. Однако спустя пару уроков, после пары небрежных слов от Алины, что единица для Клары — «это ничего страшного», и вообще она не специально забывала для неё книгу, всё прошло, хотя в душе ещё зудело, однако Клара уже очень хорошо умела затыкать тот голос, который внутри что-то там стесняясь блеял о том, что с ней поступают несправедливо.

Так и сегодня Клара решила не ворошить прошлое, в следующий раз наверняка Алина так не поступит, ей точно стыдно, просто характер такой, что она не признается в этом. Через неделю выпускной, а в конце июня начинаются тестирования, которые продлятся до середины июля, сейчас кажется, что всё это очень далеко. К тому же и Диана тут звонит с предложением покутить и как-то отметить окончание экзаменов, каким именно образом — очевидно.

Спустя час три подруги уже стояли на своей привычной остановке, у каждой по рюкзаку, который приятно тяжелили два литра пива, если нажать на рюкзак там бы захрустели пачки чипсов, в кармане спокойствия добавляют дорогие, по поводу праздника окончания школы, сигареты. Сегодня девушки отправляются домой к Алине на другой район, она живёт в богатом частном доме и, хотя все трое не из бедных семей, достаток у родителей Алины самый большой и не то, чтобы о таком все хотели помнить, сама Алина время от времени напоминала об этом. Это тоже была одна из её неприятных, для Клары, черт: если что-то есть у Алины, она десять раз напомнит о том, что это дороже и качественнее чем у других, но, если вдруг что-то дороже появлялось у Дианы или Клары, им тут же сообщали, что они страшно и бессмысленно переплатили.

Домой Клара вернулась в два часа ночи, зачем-то потянулась на кухню включила свет и пока искала среди ножей и вилок стакан, то наделала очень много шума, чем вызвала на кухню мать, но услышав из комнаты шаги, метнулась от шкафчиков с посудой к холодильнику, открыла верхнюю дверцу, чтобы спрятаться за неё и не выдать своего опьянения такой степени, что даже на земле она стояла не твёрдо.

— Где ты была? — строго спросила мать у стоящий за дверью холодильника Клары.

— У Алины, — спокойно и быстро ответила она.

Мать развернулась и ушла к себе, а Клара выдохнула, из холодильника потянула бутылку колы и пошла к себе в комнату.

Через неделю состоялся выпускной, в течение всего дня шёл дождь, который сегодня никакого облегчения на душе не делал, чем ближе был вечер, тем гаже становилось настроение у Клары, ведь надо было одевать платье золотого цвета, которое выбрала мама несколько дней назад, абсолютно не учитывая пожелания Клары. Все протесты дочери подавлялись тем, что платье очень дорогое, а Клара просто не понимает его красоты. Однако протест проявился в том, что Клара не воспользовалась косметикой, а праздничной причёской стала ежедневная коса. Наступил вечер школьная часть с аттестатами и напутственными речами закончилась и все отправились в ресторан, Клара понимала, что раз она пила где-то неделю назад, то страшных масок не будет, да и сама она ещё остаётся красивой. А её изуродованное лицо в день попойки, даже если потом пару дней после она себе видит такой же страшной — очевидно лишь иллюзия. Кстати подобное положение вещей ничуть не пугало её, наоборот в алкоголе виделось какое-то спасение, ведь все и она сама с недавних пор делаются красивыми, а настроение от одной до трёх недель будет прекрасным, правда потом поверх яркой картины проявляется какой-то холодный и мрачный ад, но никто не мешает выпить, чтобы вернуть всё как было. Почему-то сегодня Кларе прикладываться к спиртному не хотелось, она лишь бегала курить, то с одним, то с другим учеником.

В ресторане выпускница в золотом платье сидела между своими подругами, что Диана, что Алина, уже через несколько часов были навеселе, как и почти все недавние школьники, их родители сегодня не против, да и вообще они больше поглощены общением друг с другом за своими столиками, а молодёжь предоставлена сама себе.

Клара заметила, что её родители собираются домой, отец трезвый, а у матери уже знакомый блеск в глазах и другая мимика, кажется она вообще, когда выпьет представляет себя другим человеком, моложе и весомее что ли. Вот и сейчас дочь и мать встретились глазами и та подозвала своего ребёнка к себе, Клара послушно встала и пошла через весь зал не переставая чувствовать себя дурой в этом золотом платье, его большая цена всё же никак не помогала избавиться от этого ощущения.

— Мы уже поедем, — Кларе ударило в нос винным запахом, — смотри тут держи себя в руках.

— Я сейчас вообще не пила, — возмутилась Клара.

— Ну мы ж не слепые, — как-то ехидно улыбнулась мать.

Клара тем временем глянула на отца, чтобы понять, он тоже «не слепой» или всё же понимает, что его дочь и так держит себя в руках. Он кажется вообще хотел отстраниться от этого разговора и просто уехать домой. Сам и потянул мать к выходу помахав дочери рукой, а она покивала ему. Клара вернулась с чуть испорченным настроением за стол к подругам, там ей Алина уже предлагала подлить в стакан с соком водки, ведь «у пацанов есть кое-где», Диана тоже подначивала на подобное, но Клара отказалась. Потом всё же кое-как смогла развеселить себя не прибегая к спиртному, просто в очередной раз заглушив свои мысли тем, что концентрировалась на происходящем вокруг.

Ресторан был заказан не до утра и где-то около часа ночи, все покинули заведение, отправившись на заранее снятый частный дом, поехала туда и Клара, там тоже пить ей не захотелось, а она и не противилась этому нехотению. До утра её грусть или обида, она не могла определить, что же именно там в глубине зудит, рассосалась, и ей даже захотелось домой. Очень кстати за Алиной приехал отец, что она, что Диана еле стояли на ногах. Клара помогла затащить обеих в машину, за это Алинин отец подвёз её до дома, спросив адрес и номер квартиры крепко спящей Дианы, попрощался с Кларой.

Пять часов утра. На улице абсолютно светло, Клара по дороге домой глубоко вдыхает воздух поднимается по лестнице на свой этаж и тихонько, чтобы никого не разбудить открывает входные двери, так же и закрывает их. Перед тем как пройти к себе закрывает дверь в родительскую комнату, уже смелее, большими, но бесшумными шагами попадает в свою и ложится спать, хотя на улице вообще не располагающий к этому пейзаж.

В понедельник первое тестирование и оно по русскому языку. Клара спокойна.

07.2038

Все три тестирования были сданы и теперь осталось дождаться результатов, предчувствие у Клары было не очень, так на первый предмет она явилась ещё не полностью отойдя от выпускного, а перед вторым, математикой, снова отлично оттянулась с подругами, правда в их случае все варианты тестов были проштудированы по несколько раз с репетиторами, и хоть совпадения с прошлыми годами были не полными, всё же сами задания были крайне похожи. Да и учились, что Алина, что Диана получше чем Клара. Но их дело предложить, а отказаться Клара никогда не может, поэтому хоть что-то в душе и противилось тому, чтобы напиваться прямо перед математикой, она всё же сделала это. На утро встретившись с Алиной на остановке, так как сдавали тесты они в одном и том же университете, сердце у Клары встрепенулась, когда она поняла, что забыла чёрную гелевую ручку, а ведь подходит только она, но хорошо, что Алина добродушно поделилась, ведь захватила несколько запасных.

Само тестирование долго не продлилось, так как списать по естественным причинам не представлялось возможным, ведь любые переговоры тут же пресекались следящими за порядком преподавателями, а вопросы, если уж они возникали, можно было задать только им. В первых заданиях Клара ещё пыталась что-то решить, когда дошла до блока, где элементарные задачи кончились, то перестала даже пытаться думать и тыкала наугад. Решив задания, на которые отводилось три часа не более чем за двадцать минут, она всё равно не была первой: какой-то мужчина лет тридцати пяти понёс сдавать свои листы раньше неё, чем вызвал тихие смешки и гул шёпота, похожего на шуршание опавших листьев. Для приличия, чтобы не привлекать внимания она ещё посидела изображая, что думает, всверливалась взглядом в бумагу, а когда «сдались» человек десять из, может, пятидесяти рассаженных в одной аудитории, пошла сдаваться во всех смыслах и она.

Комиссия за длинным столом без эмоций взяла бланки, Кларе вернули её телефон, на мгновение задержавшись взглядом на разбитом экране, еле слышно она попрощалась с преподавателями и тихонько вышла, стараясь не хлопнуть дверью. Так как аудитория находилась на первом этаже, то на улицу Клара попала довольно быстро, перед университетом стоял небольшой сквер полный деревьев и скамеек, которые ещё не заполнились бывшими школьниками и людьми за тридцать, желающими получить ещё одно образование. В тени, довольно далеко от выхода, Клара заприметила место куда можно сесть, сама того не понимая, как обычно ушла туда, где она видит всех, но её не будет примечать никто. Надо дождаться Алину, ведь они договорились, захотелось покопаться в телефоне, так разблокировав экран в очередной раз вспомнила, что он разбит, хотя случилось это давно, а рефлексы при минимальном скучании всё те же. Поэтому пришлось полазить в своих мыслях, найти там причины почему поступать в универ, который сказала мать — правильно, потому что действительно, писать же она может только на заданные темы, да и грамматика немного хромает, а кому нужен такой журналист, у которого будут ошибки, это же вообще стыдно. А так таможенное дело, наверное, всегда будут водиться деньги, правда где именно можно работать не понятно, особенно если она не поступит на бюджет и потом у неё не будет распределения, ведь вряд ли мест для этой узкой специальности очень много на рынке труда. Далее мысль ушла в менее важные плоскости чем карьера, а потом и вообще затихла. Клара стала рассматривать прохожих, глянула на электронные часы, установленные над входом в университет: экзамен начался больше чем полтора часа назад, а Алины всё нет, ну зато можно покурить пока, чем Клара и занялась, на всякий случай покинув территорию университета. Таким образом бродя туда-сюда она и скоротала более двух часов, спустя которые и вышла Алина воспользовавшись временем предоставленным для теста на полную.

— Сколько у тебя в третьем примере в блоке «Б»? — первым делом спросила она Клару.

— Я уже не помню, — ответила та, немного расстроившись, что так безалаберно подошла к такому важному дню своей жизни, но показывать этого никому не собиралась.

— По-моему двадцать семь, мне вообще попался похожий на десятый вариант, мы такой с репетом делали много раз, — Алина стала оглядываться вокруг, будто забыла где выход с территории университета, — пошли покурим.

— Да, пошли, что там Диана интересно.

— Ну, — в матерной форме Алина поинтересовалась «зачем», — она поехала сдавать в университет информатики, а не с нами.

— Так она хочет сдавать там же, куда будет поступать.

— Точно, — сказала Алина чиркая зажигалкой, тонкая сигарета зажата губами — ну всё равно тупо, лучше бы с нами.

— Да какая разница, — ответила Клара выбирая сигарету в своей пачке, будто между ними была какая-то разница.

После этого девушки отправились по домам, у Клары оставался только иностранный язык, испытание должно было состояться через неделю, что делать в течение этого времени вопрос даже не стоял: готовиться хотя бы к этому тестированию. И потенциальный юрист засел за учебники хоть и к третьему экзамену, но всё же лучше, чем никогда. Диане тоже нужно было сдавать английский, и хотела она или нет, родители заставили её отсидеть с утра до ночи у репетитора, так что если Алина и собиралась подбить подруг на любимое время препровождение, то ничего бы не вышло, ведь Клару без Дианы она никогда никуда не звала, зато наоборот бывало часто, но на этот раз Диана была словно под арестом.

К своему удивлению, заполняя варианты ответов теста, Клара довольно много знала и сдав листы непонятного размера, точно меньше чем А3 и точно больше чем А4, вышла на улицу со спокойной душой и уверенностью, что на этот раз количество баллов будет точно больше шестидесяти, это минимум, а скорее всего за восемьдесят. Результаты будут готовы через две недели после первого тестирования, а самый последний будет известен через неделю после того как состоялся, то есть к последнему июльскому понедельнику. Клара, как и в случае со школой, не хотела ничего смотреть на сайте, и дождавшись двадцать шестого июля поехала в университет, чтобы забрать три сертификата, на которых указаны её баллы. Прибыв туда с удивлением обнаружила, что уже нет никаких очередей, про которые рассказывали Алина и Диана, но они-то поехали в первый же день как результаты стали известны, например русский язык Алина завалила не набрав и сорока баллов, зато по математике было целых восемьдесят шесть, за восемьдесят она набрала и по химии, у Дианы по каждому предмету оценки были то около девяноста баллов, где-то чуть больше, где-то чуть меньше, теперь пришла очередь третьей подруги узнать сколько же процентов образования она впитала в школе за одиннадцать лет. Все три сертификата были уложены в один конверт, сотни их лежали на сдвинутых в один длинный, столах. Кларе само собой дали тот, что был с её фамилией, женщина, выдававшая сертификаты, долго не могла его заметить. «Вот я» — помогла ей Клара, указав в нужную область стола.

Она вышла на улицу, уселась на ту же скамейку, на которой ждала Алину с математики и из конверта достала три желтых листка, чем-то напоминающие железнодорожные билеты.

Шрифт на сертификатах тоже напоминал шрифт билетов, самые важные строки на первом содержали следующее:

Русский язык: 68 баллов.

Неплохо, хотя могло быть и лучше, но всё же доставая листок Клара ожидала чего и похуже, следующей была вытянута математика, глаза чуть ли не приняв собственное решение сопротивлялись, чтобы не смотреть на цифры.

Математика: 17 баллов.

Сердце упало, и сосуд со стыдом разбился где-то внутри, а его содержимое сначала обожгло грудь, а потом запекло на щеках и на висках, первым делом Клара подумала о том, как сообщит об этом маме. А вторым о том, что надо бы покурить, но оставалось посмотреть на результаты последнего тестирования:

Английский язык: 91 балл.

Настроение тут же улучшилось, по крайней мере горечь от предыдущих результатов разбавилась, как разбавляется острота во рту, если прополоскать его водой, но до конца конечно ничего не ушло.

Покинув территорию университета, который был ближе всего к дому, поэтому и оказался выбран для того, чтобы проходить в нём тестирования, Клара закурила сильно волнуясь, но где-то глубоко внутри, сама того не понимая, наслаждалась своей неудачей, ведь она как героиня какого-то фильма, на которую сваливаются проблемы одна за другой, но она их обязательно преодолевает, только вот в фильмах преодоление проблем, можно сказать, запрограммировано по сценарию, но запрограммирована ли жизнь Клары, чтобы всё преодолеть? В прочем о таком она не могла подумать в силу возраста и новых привычек.

Дома мама повела себя так как Клара и рассчитывала, то есть никакой поддержки или успокоений, вместо того чтобы сказать словами сколько набрано баллов, Клара со вздохом, с которым будто хотела выдохнуть из себя чувство вины передала маме сертификаты, она смотрела их не в том, порядке, что Клара, математика была для неё последней. На высокий балл по английскому она не отреагировала никак, а Кларе почему-то именно сейчас вспомнилось, что к ним домой один раз пришла учительница иностранных, чтобы сообщить родителям лично об успехах дочери и что им надо это как-то развивать. Родители покивали, а стоило учительнице выйти, тут же принялись высмеивать то, что у Клары могут быть какие-то таланты, она ж двоечница, что-то эта «молодая коза», как они её тогда назвали, перепутала, при этом никто не переживал слышит ли эти насмешки Клара, а она слышала, и вроде бы сразу выбросила из головы. Что-то конечно можно вычистить из памяти, но некоторые вещи будто проваливаются куда-то в темноту, недоступную даже самому обладателю воспоминаний, чтобы потом через много лет зачем-то всплыть в неожиданный момент.

Ну а последней была математика: у мамы тут же расширились глаза, будто раньше она не знала, как учится её дочь и что на второй год Клару не оставляют только лишь потому, что она наловчилась списывать на контрольных и экзаменах, при этом совершенно не наглея, на удовлетворительный балл и не более. Во-первых, так сразу поймут, что она списала, ведь её в этом обвиняют даже тогда, когда она не списывает, во-вторых — она ведь и правда «скатывает» математику, физику и химию. Один раз ей сказали, что она гуманитарий, но Клара нетипичным образом для себя разозлилась и выпалила:

— Не бывает такого! — она не кричала, но говорила твёрдо.

— Как это не бывает, ты ж вот математику вообще не понимаешь.

— Так это не потому что у меня такой склад ума.

— А почему же? — одноклассник с которым она спорила ухмыльнулся.

— Потому что до восьмого класса у меня всё нормально было с математикой, а потом что, мозги мне поменяли?

— Ясно, — вместо аргумента со своей стороны ответил одноклассник.

Ясно было только то, что этот спор он проиграл, но это не мешало Кларе даже не спать в ту ночь, сначала штудируя интернет, а потом приводя всё новые и новые доводы у себя в голове.

Теперь же спорить ни с кем она не собиралась, собиралась только принять оскорбления от матери и уже считала, что всё это будет вполне заслужено.

— Что это? — спросила мама.

Клара молчала, только оторвала взгляд от пола, несколько секунд посмотрела матери в глаза, внутри её мучал вопрос, который звучал бы так, если бы она осмелилась спросить: «Зачем меня сейчас ещё дополнительно мучать?», — но она не осмелилась.

— Я с кем разговариваю, что ты смотришь на меня? — сыпала мама.

— Я не специально так сдала, — мычала себе под нос, констатируя факт Клара.

— Больше гулять надо было перед экзаменом, — вонзила очередное обвинение мама, вместо того, чтобы задавить дочь, немного разозлила её.

— Я не из-за того, что один день погуляла так сдала, — теперь Клара не боялась смотреть в глаза.

— Иди отсюда, завтра отец приедет, сама ему скажешь, что ты теперь только на платное.

— Это ещё неизвестно, — Клара теперь чему-то радовалась в глубине души.

— Ещё лучше, — мать вздохнула, — в кого ты только такая, господи, — она демонстративно отвернулась, — всё, вышла отсюда. — Мать резко повернувшись обратно протянула ей бумажки.

Клара забрала сертификаты и ушла к себе в комнату, было гадко, что сама себя она абсолютно тупой не считала, но вот главный предмет, по которому все почему-то оценивают ум был сдан на семнадцать баллов из ста, получается все, кто над ней подшучивал были правы. Нет, пожалуй, это не так, а сейчас наконец-то можно пройтись по району и покурить с чистой совестью, ведь всё сдано, а первого августа можно подавать документы на юридический факультет государственного ВУЗа, чтобы учиться хотя бы на платной основе.

Когда приехал отец, он не удивился и был крайне спокоен, платное так платное.

Клара поехала одна подавать документы, но написала два заявления, когда узнала, что так можно, в которых говорила, что хочет обучаться за счёт бюджета, но если баллов не хватит, а их не хватит точно, то за свои деньги. Правда теперь она сомневалась, что попадёт и таким способом: группу набирали из тридцати человек: десять бюджетников и двадцать студентов будут платить, а вот документы подавало значительно больше желающих, да и в прошлые годы общий конкурс всегда был более двух человек на место. О том какие шансы, что Клара со своими семнадцатью баллами окажется в тридцатке лучших она предпочитала не думать и просто ждала.

Опять, списки появились на сайте спустя две недели, но Клара будто ретроград отрицала современные способы получения информации и поехала в университет, чтобы увидеть свою фамилию на бумаге, на специальном для подобных списков стенде в коридоре. Поднялась на лифте на нужный этаж, не сразу нашла где именно посмотреть свою фамилию, а как добралась начала читать сверху, точно не от того, что надеялась там найти себя, а, чтобы оттянуть момент разочарования.

Первые десять фамилий пролетели в глазах и Чащиной Клары Алексеевны там не было. Во второй десятке тоже, а после «21.» сердце колотилось и удары его отдавали по всему телу. Список закончился, и Клара там не упоминалась. Она просмотрела всё ещё несколько раз, медленно и быстро, сверху и снизу, но список от раза к разу оставался всё тем же. Опустошенная и с чувством стыда она пошла в кабинет, указанный на одном из листов, чтобы забрать свои документы, заявления, сертификаты, копии паспорта. Там как-то чуть ли не с пренебрежением ей вручили конверт. Клара решила, что так тут относятся к глупым, но скорее всего люди, работающие с этими документами уже просто очень утомились, пропуская через себя десятки или сотни абитуриентов за день, многие из которых настойчиво хотят узнать нет ли ошибки в списках или что-то в этом роде. Но всё это было далеко не худшим событием за сегодня, ведь теперь надо было идти домой и сообщать такие новости. Обмануть или как-то утаить здесь никак не выйдет.

Домой Клара вошла полностью раздавленная, и был бы у неё хоть какой-то шанс провалиться сквозь землю, то она бы им воспользовалась, но такое трудно провернуть где-то кроме этого самого выражения. Мать сидела в комнате, работал телевизор, но она тем не менее всё внимание уделяла телефону, Клара остановилась в дверях и хотела было что-то сказать, но мысли куда-то испарились из головы, и школьница так и не ставшая студенткой только лишь вздохнула, чем обратила внимание матери на себя.

— Я не поступила, — Клара смотрела маме прямо в глаза.

— А на платное?

— Я про него и говорю, — теперь дочь опустила взгляд.

Мать закрыла рот руками и так завыла, словно страшнее в жизни вообще ничего не может быть, Клара сейчас правда думала так же, а эта реакция только подкрепила её в уверенности в том, что она ужасный, всё испортивший в своей и в маминой жизни человек. Тем временем у матери глаза стали мокнуть и не прекращая своего завывания, толкнув Клару она выбежала на кухню. Клара пошла зачем-то за ней, но не приближалась, наверное, дочь влекло желание какой-то доброты, ведь необъяснимая чернота сейчас сжимала её сердце и окутывала душу, но глядя на мать сейчас не то что просить не могла её пожалеть, а даже мысли эти в голове жили лишь где-то там, где не могли бы быть услышаны и своей обладательницей. Так и смотрела она из темноты коридора на маму, а та трясущимися руками вынимала сигарету, выпустив дым возвращала её и плакала, настолько громко, что вероятно слышно было и на улице. Ещё не докурив открыла холодильник и налила себе из начатой, вероятно сегодня, бутылки шампанского, быстро выпила, а Клару какая-то неведомая сила потянула к ней, теперь уже дочь хотела её пожалеть или попросить прощения за её страдания, доставленные собой.

— Не подходи ко мне! — заорала мать так, будто Клара собиралась сделать ей что-то плохое или была заразной чем-то ужасным.

Дочь тут же одернулась и замерла, а мать взяла телефон, прихваченный с собой из комнаты и кому-то набрала, конечно же тёте Инне, видимо прождала несколько гудков, а как только трубку сняли не своим голосом вперемешку с плачем заорала:

— Она не поступила, — и дальше просто заплакала.

На этой сцене Клара ожила и ушла в свою комнату, села на стул, не включая компьютер просто смотрела в окно, потому что больше ничего не хотелось, не просто пропали желания, пропали даже какие-то мысли. Так продолжалось часами и кто знает, сколько бы продлилось ещё, но вечером пришёл отец и новая порция истерики от матери стала прорываться в Кларину комнату. В этот раз отец довольно быстро оборвал представление вопросом:

— Ну и что?

— А что с ней будет теперь, — пыталась выбить из него эмоции мать.

— Работать пойдёт, может как раз поймёт откуда деньги берутся, это ты её приучила, что всё просто так.

У Клары, которая никогда ничего не просила, разве что в детстве и по мелочи, да бывало, выпросит то, что есть у всех детей в классе, опять закололо где-то в груди, ведь обвинение с её точки зрение несправедливое. Но долго она фокусироваться на нём собиралась, ведь мозг зацепился за другую мысль: пойти работать.

Уже на следующий день она заполнила заявление на сайте ближайшего гипермаркета, ведь в мелких магазинах прямо на их улице работать как-то не хотелось, а ещё через пару дней её вызвали на собеседование и приняли в свою команду. Первая настоящая работа началась у Клары на последней неделе августа, на кассу её конечно никто не садил, но вот менять ценники, перебирать фрукты и овощи или просто перебирать товар она очень даже годилась. Работать здесь Клара собиралась год, чтобы накопить на первый курс обучения и ни у кого не брать эти деньги, нормально подготовиться, чтобы возможно поступить на бюджет, но на заочное отделение и так эти месяцы и прошли бы по плану и спокойно, не угоразди Клару найти себе парня. Помимо этого, ещё и матери кто-то сказал, что видел кем работает её дочь, той было страшно стыдно, Клара как обычно услышала это в одном из пьяных разговоров.

К лету следующего года стеклось сразу несколько обстоятельств: парень Клары, ростом и весом чуть ниже неё, на щеках никак не уходящие прыщи, который уже являлся студентом бюджета политехнического университета, где его учили быть инженером заявил, что они расстанутся, если Клара так и будет работать где работает. Вместо того, чтобы тут же согласиться на такое уникальное предложение, она испугалась и стала думать о том, чтобы подать документы на платное, лишь бы её Гриша не ушёл, ведь он даже маме так понравился. Мама в свою очередь последние месяцы окучивала дочь тем, что та должна поступить хоть куда-нибудь, но лучше конечно попробовать ещё на юридический факультет, ведь у неё есть хорошие знакомые, которые устроят Клару на такую работу, что она там делать ничего не будет, зато деньги не будет знать куда девать. Клара хоть и готовилась, но на этот раз из-за работы не получалось сделать это качественно, часто не было сил, а когда силы были, то появлялись Алина с Дианой, и Клара не могла себя пересилить, чтобы с ними не пойти, тем более сейчас она всегда была при деньгах. Так или иначе, тестирование хоть и сдано чуть лучше, чем в прошлом году, особенно по математике — аж двадцать девять баллов, ещё чуть-чуть и было бы в два раза больше чем в первый раз, но Кларе снова не хватило баллов на бюджет, и чтобы не рисковать она подала документы в частный ВУЗ, туда не было конкурса, а результатов с её тестирований хватило чтобы стать второй в списке, среди всех подавших документы двадцати четырёх человек.

Вот так чтобы угодить парню, и чтобы маме не было стыдно перед подругами Клара стала студенткой юридического факультета частного университета. Специальность — таможенное дело. Но о таких своих мотивах она не догадывалась, будучи абсолютно уверенной, что хотела этого всего сама. Наступило первое сентября, пропустив церемонии, где выступили ректор и владелец учебного заведения, она пришла только когда начались непосредственно пары, на следующий день. А все перезнакомились ещё вчера, на мероприятии. В общем Клара уже успела стать белой вороной. Поняв, что она тут пока явно не вписывается в коллектив, новоиспеченная студентка почувствовала облегчение, но одногруппники, как выяснилось в течение дня, оказались довольно приветливы и даже были готовы преодолеть Кларино сопротивление. А она и пошла им навстречу. Всё было бы хорошо, только пока ехала домой поругалась со своим Гришей, который зачем-то сказал, что их уже отпустили, Клара тут же предложила встретиться, на что он ответил: «Лучше посижу дома». Ей было обидно, не из-за самого желания парня сидеть дома, а из-за того, она всё слишком неправильно понимает, ведь он просто сказал, что свободен, никуда не звал её, а она уже тут напридумывала. Погода подыгрывала упадочному настроению, ведь умом понимая, что надо остановиться, Клара зачем-то выпрашивала встречи, но Гриша оставался непреклонен, так и закончился этот день.

К октябрю эти отношения закончились, и если в первый день Клара готова была на стены лезть, создавать новые страницы, ведь любимый её зачем-то везде заблокировал или вообще купить новую сим-карту, потому что дозвониться тоже стало невозможно, то с каждым новым днём становилось всё легче и уже в первую субботу октября, Клара подумала: «Вот и хорошо». Ей действительно было очень легко, разве, что учёба шла не так хорошо, как хотелось бы, но сейчас она займётся как надо.

11.2038

С самого первого дня Клара понимала, что поступила не туда, хотя и не могла бы с точностью ответить, в какое место стоило подавать документы и получать профессию на будущую жизнь. Спустя пару месяцев стало очевидно, что не получается выдумать хотя бы притянутые за уши причины, которыми можно было бы успокоить себя, сказать себе, что всё не так уж плохо. В голове мелькнула мысль забрать документы, но тут же была и отвергнута, ведь первый семестр уже оплачен, о скандале, который могла устроить по этой причине мать не хотелось и думать.

Но одно Кларе в учёбе нравилось без сомнений: выходишь из подъезда — куришь, приезжаешь на нужную остановку и идёшь до универа — куришь, между парами — куришь, идёшь домой — куришь. Столько удачных возможностей ранее никогда не было, правда одновременно со всё учащающимся курением, она с каждым новым утром всё больше чувствовала, как уходят силы из рук и ног, всё более отчётливо ощущается состояние «как после пьянки», хотя со своими двумя подругами Клара не встречалась и соответственно не пила. Наверное это и побудило бросить курить, в первую очередь Клара подумала о деньгах, ведь в месяц тратится солидная сумма, на которую можно купить себе что-то из одежды или каждый день покупать что-нибудь вкусное. Её первая попытка не продлилась больше суток, потому что всё начало казаться неполноценным и несерьёзным: как, например, можно писать конспекты дома и не выходить покурить, чтобы с наушниками и задумчивым видом покружить вокруг родного района. Да и вдруг Алина или Диана объявятся и что, не курить когда пьёшь? Ну тогда можно сказать, что и питьё всё зря.

К декабрю вырисовался круг новых друзей, или как минимум приятелей Клары. Главным образом она сдружилась со смуглой девушкой с чёрными глазами и армянской фамилией, не то чтобы это был какой-то осознанный выбор из-за интересов и взглядов на жизнь, просто им было по пути домой как и ещё паре ребят. Но только с Тамарой они ехали дольше всего, и Томе ехать было дальше. Они были противоположны друг другу не только внешне, ведь Кларина университетская подруга занималась спортом, хоть и не профессионально, зато очень увлеченно, была низкой, говорила, что даже никогда не пробовала ни пить, ни курить, и в отличие от Клары дружила с каждым из одногруппников или была как минимум «на короткой ноге». А ещё любила болтать и советовать и стоило им более-менее что-то друг о друге узнать, как Тома начала обрабатывать Клару на предмет того, что сигареты ей стоило бы бросить, а в учёбе поскорее взяться за голову, потому что не редкостью была сцена, в которой Клара в начале пары усердно писала, внимательно слушала, но где-то к середине тяжело вздыхала и лишь делала вид учебного процесса, иногда водя ручкой по бумаге, в основном когда взгляд преподавателя падал на неё.

При этом к первой сессии обе девушки подошли без проблем получив зачёты по всем нужным дисциплинам, главным образом потому, что сам университет не заинтересован в отчислении студентов и за пропуски или неудовлетворительные оценки всегда можно откупиться рефератами, их преподаватели никогда даже не откроют или откупиться в прямом смысле, в кассе университета оплатив «отработки», которые никогда не нужно было отрабатывать. Хоть Клара и допустилась таким образом, использовав деньги, которые у неё ещё в изрядном количестве оставались после работы в магазине, ведь получив там более двенадцати зарплат ни одной она особо не потратила. За учёбу вызвалась платить мама, а Клара не сопротивлялась. На новый телефон хватило одной Клариной зарплаты, на одежду тоже не приходилось раскошеливаться, Клару устраивала та, что была у неё в наличии.

Так или иначе пометки о зачёте стояли где им и положено. Всё было бы хорошо, если бы не Гриша, который появился в начале месяца с извинениями и объяснениями того, что он всё понял, и хоть что-то в Кларе и кричало, что с ним больше не нужно общаться, чтобы он не говорил. Она это подавила, а к концу декабря, снова заметила привычное пренебрежение к себе, когда у него снова на неё пропало время, ответы в социальных сетях умещались в одно слово, в друзьях появлялись новые девушки, которые как бы скромно Клара не оценивала себя, были поменьше неё одарены красотой и судя по фотографиям и постам ещё интеллектом, но тем не менее Грише, похоже, нравились.

Зато под новый год, объявились обе подруги, да и не просто позвонили, а заехали за Кларой на машине, которую Алине подарили родители на день рождения. Автомобиль был точно не из дешевых, хотя Клара не разбилась, но подумала, что стоит этот аппарат больше тысяч сорока долларов, решила, что спрашивать не вежливо, с этими мыслями и села в чёрную Тойоту, сбоку от водителя, потому что Диана сидела сзади. Появление машины — не всё что изменилось в Алине, за эти два месяца из девочки, она вполне можно сказать, что стала женщиной, ведь на лице был макияж, возможно даже сделанный в салоне, одежда деловая, словно она не училась, а работала каким-нибудь начальником в банке, уложенные волосы и золотые серьги. Всё это выглядело немного странно, ведь весной именно Алина насмехалась над девушкой в похожем наряде, никто тогда особо и не понял сути претензий, ну стояла в очереди какая-то ухоженная тётя и ладно. Алина тогда быстро успокоилась не получив поддержки своего мнения о котором сообщила, как только три подруги вышли из магазина.

За спиртным Алина с Дианой заехали и в этот раз, ведь на заднем сиденье помимо пассажира расположились бутылки с шампанским и ещё каким-то вином. После того как Клара посмотрела на них, перевела взгляд на Диану, она-то со времен школы не менялась совсем, как ходила раньше в полуспортивной одежде, так сидела и сейчас, потому что не признавала нужды надевать что-то другое, если это обычная пьянка у кого-то дома. Не особо со времен школы изменилась и Клара, до сих пор выбирающая черные обтягивающие джинсы, черную синтепоновую куртку, густые волосы заплетены в высокую косу — пожалуй единственное обновление, раньше коса всегда заплеталась свободно и не очень аккуратно.

Отправились девушки к Алине домой, потому что её родители уже уехали встречать новый год куда-то в южную половину планеты, оставив дочь от двадцать пятого декабря до седьмого января дома одну, чем она сейчас и пользовалась. Когда троица вошла в Алинин двор из ниоткуда появилась овчарка, но никто не испугался, так как с детства все знали эту собаку, собака в свою очередь полаяла, за что заслужила несколько недовольных слов от хозяйки, а потом животному взбрело в голову пообниматься с Кларой, что тут же оно и сделало поставив самой высокой из девушек лапы на грудь, Алине это не понравилось уж совсем и она с матом выругалась на своего питомца.

— Не вымазала? — спросила Алина Клару.

— Да нормально, ничего страшного, всё равно надо стирать, — прокомментировала Клара следы от лап, которые действительно были не так уж страшны и оттирались водой.

Они вошли в дом, разделись, Клара пошла на кухню, как тут подруга её одёрнула:

— А ты мне деньги может отдашь? — Алина по-своему уникально и ехидно улыбалась.

— За что? — искренне не поняла Клара.

— Ну за вино, за еду, мы же с Дианой покупали.

— Так у меня нету с собой, никто же не сказал.

— А ты что, пить не будешь что ли? — ехидная улыбка всё никак не сходила с лица, чем уже поджигала пожар злобы у Клары в душе, который выводил её из равновесия за секунды.

— Не буду, — отрезала Клара и уже смотрела на свою куртку.

— Да ладно, я отдам, — встряла Диана, — вот, — она протянула несколько купюр Алине.

— Ну ладно, — ответила та.

Инцидент был исчерпан и все трое продолжили общаться как в чём не бывало. Перед первым глотком алкоголя Клара почувствовала сопротивление в душе, кто-то внутри неё тихонько и стыдливо шепнул, что это унизительно, пить сейчас, но Клара уже была мастером по затыканию своих самых правильных мыслей.

Лились шутки и смех, Клара отметила, что почти полностью их разговор состоит из издевательств и оскорблений друг друга замаскированных под юмор, причём больше друг другу внимания уделяли именно Диана и Алина, иногда в перерывах переключаясь на Клару, да и то по большей части затем, чтобы перетянуть в этой битве острот её на свою сторону. «Вот Клара, скажи, что она…» — самое частое, что она слышала в своей адрес. Но тем не менее было весело и, как казалось, хорошо.

Когда время перевалило за двенадцать ночи Клару потянуло к унитазу, чтобы как обычно исторгнуть из себя лишнее выпитое, после она пошла в ванную умыться, где уже никакого внимания не обращала на уродливое лицо смотрящее на неё из зеркала, причём уродства будто кто-то подкручивал и добавлял новые, прыщи превращались в огромные гноящиеся фурункулы, зубы словно редели и Кларе было трудно поверить, что это галлюцинация, ведь она прямо чувствовала это всё когда смотрела на себя, глаза опухли и из них тоже мерзко сочилось что-то гноеподобное. Стоило ей открыть рот — в нос ударяла ни с чем не сравнимая вонь, даже её руки в зеркале были изуродованы тем, что все пальцы опухли, кожа делалась зелёно-желтой, а ногти были поражены грибком. Клара равнодушно рассмотрела всё в отражении, а потом посмотрела на руки своими глазами — так всё было нормально, значит можно отправиться обратно к подругам. Правда больше не пила, не из-за зрелища в зеркале, а просто потому что не хотелось.

С утра Алина развезла всех по домам. Клара, как только пришла, попросила у мамы «скинуть ей немного», и тут же получила некоторую сумму, что и отразилось в банковском приложении, первым делом перевела свой долг Диане, а вторым подумала, что надо бы и за сигаретами сходить, ведь вчера всё кончилось, да и вообще нужно прикупить побольше, ведь через пару дней Новый год и надо серьёзно подготовиться, а деньжат маловато. Но это не страшно, попросит у матери денег ещё и тридцатого числа.

Всё так и случилось, правда не сказать, чтобы Клара была в приподнятом настроении тридцать первого декабря, ведь вчера после нескольких дней игнорирования объявился Гриша и в очередной раз сказал, что им надо расстаться. Это предсказуемо ударило по Кларе, и она сама себе не могла объяснить почему она расстраивается, грустит и не хочет чтобы её бросали. Как-то она рассказывала о своих проблемах Алине, и та ответила ей: «просто ты ему надоела», последнее слово разве что было чуть погрубее. Может быть всё дело в матери, которая говорила, что это такой хороший парень, что его запросто уведут у Клары, если она не будет нормально себя вести, хотя в чём заключается нормальность никто не пояснял. Умом Клара понимала, что то, как он к ней относится не очень правильно, и что никому она не надоедает, а просто не понимает, зачем он с таким напором сначала лезет сам, а стоит ей ответить как-то по-человечески, то её парень тут же меняется, и именно когда он меняется, Клара будто становится на его место, и тут же начинает искать к нему подход и изъедать себя тем, что же она сделала не так, отправляя на задний план проблемы с учёбой и другими сферами жизни. Но на новый год он сказал, что нужно расстаться и был непреклонен, хотя это конечно относительно, Кларины письма он читал и не отвечал, не понятно зачем, ведь мог бы просто опять её забанить, лишив возможности унижаться.

Вот как-то так, чувствуя себя никчёмной уродиной, которая всем надоедает Клара шла пешком к Алине домой, потому что транспорт не ходил, время было за двенадцать, родители уже выпили, да и Клара вместе с ними, чтобы загадать желание опустошила пол бокала шампанского.

Дома у Алины она оказалась минут через сорок, Диана уже была там до двенадцати, иначе она просто не добралась бы и полный дом Алининых однокурсников: и парни, и девушки, стоял шум, кто-то прямо в доме взорвал петарду чем вызвал крик временной хозяйки на себя. Клару это почему-то жутко насмешило, причиной такого смеха, наверное, было то, что она почти не ела, а только пила с тех пор как пришла, в глазах незнакомых девушек она замечала какое-то недоумение смешанное с пренебрежением, но ей было как-то наплевать. Изначально она планировала остановиться к часам трём-четырём ночи, чтобы домой явиться в трезвом виде. Но план провалился и тело высотой сто восемьдесят пять сантиметров, в восемь часов утра, брело неуверенной походкой по пустым улицам иногда подскальзываясь и падая на замерзших лужах. Домой Клара добралась к десяти, потратив возможно часа два вместо обычных минут тридцати с лишним.

Проснулась уже вечером, в пять. Напилась зелёного чая, считала, что так ей легчает и написала Грише. Он даже ответил ей, но как обычно односложно, не желая говорить совсем, но зачем-то же начал. Клара недолгое время изображала доброжелательность, но быстро сорвалась на унижение и просьбы уделить ей чуть больше времени, объяснить почему он ушёл. Если бы она видела себя со стороны, то возможно сгорела бы со стыда, потому что девушка прочитывающая не один десяток книг в год, не менее трети из которых не относятся к художественной литературе, высокая, с фигурой которую любой мужчина называл бы как минимум нормальной, уж точно красивым лицом, про это она слышит нередко, разве что абсолютно не верит, сейчас унижается перед любителем игр и сериалов, которого другие девушки не сказать, чтобы мечтали захомутать, ведь в социальных сетях он цепляется к разным красоткам сам. Это Клара узнала, подглядев ночью, когда Гриша думал, что она спит и написывал какой-то девушке не смотря на то, что под боком лежит другая. В общем большинство людей по интеллектуальному, душевному и телесному развитию поставило бы Клару выше чем его, но Клара именно себя считала похуже в их паре, оттого и были эти унижения.

Но всё проходит и к февралю она снова плевать хотела на своего то парня, то нет, а в марте он опять к ней прицепился, теперь уж к лету добившись от неё доброты и внимания, а осенью как-то незаметно Клара снова поняла, что уговаривает своего парня сказать ей, что же с ней не так, что он так к ней стал относиться. К следующему новому году чувства Клары угасли окончательно. До лета Гриша опять добивался её, но ничего не получалось, однако он не отступал, когда Клара обрубила ему всякую возможность написать ей или позвонить, он стал выкладывать свои фотографии с грустными песнями, повсюду писать, как много стал пить, что ему плевать где быть «только бы с ней», но вспоминая всё пренебрежение и унижения, которые она натерпелась от этого человека, разве что смешно становилось. А потом Клару и вовсе поглотили бытовые проблемы, такие, например, как поиски работы, и даже то, что Гриша стал зачем-то надписывать знакомым Клары и пытался подружиться с ними, вообще никак не всколыхнуло её сердце.

В это лето Клара в основном занималась тем, что сидела дома, а когда не сидела, то пила с подругами. Через год, следующим летом вместе с Тамарой они устроились на работу в службу доставки еды, ходить вместе по заказам естественно не получалось, но всё равно было как-то приятнее что ли, работать зная, что где-то так же идёт твой знакомый, всегда можно было ему позвонить или переписываться, если вы вдруг одновременно оказывались в общественном транспорте. В очередной раз всё сложилось странно и с подругами: Алина предложила уехать на озеро в пятницу, чтобы нормально потусить там всю ночь и возможно все выходные, Клара сразу сообщила, что в пятницу работает, но часов в шесть вечера она уже сможет освободиться, оказалось, что до шести её ждать слишком долго и Алина с Дианой, взяв кого-то из чьего-то универа, уехали в четыре часа дня. Клара чувствовала обиду, но разгуляться ей в душе она не дала, потому что как ни в чём не бывало перед следующими выходными уже «отдыхала» у Алины дома, не в силах отказаться от такого предложения. Правда понимала, что скорее всего теперь их общение сойдёт на нет. Кларе здесь совсем некомфортно, виноват ли случай с озером, что именно Диана не захотела подождать до шести и они уехали всего лишь на два часа раньше, или накопилось за всё время, она не понимала, да и особо не старалась разобраться.

К удивлению для себя осенью в университет она вернулась с желанием учиться, а это пожалуй единственное чего не хватало Кларе и если первые два курса она всегда была довольна удовлетворительными оценками «лишь бы не отчислили», то теперь её полностью устраивал результат только в виде «отлично». Не все преподаватели были к такому готовы и за третий курс оценки ей занижали по старой памяти, Клара не сдавалась, потому что со школы к этому привыкла, зато весь четвёртый курс и даже защита диплома оценились высшими баллами. Разве что после того как оценки были озвучены, и Клара вышла со всеми из аудитории куратор их группы, низкая женщина лет сорока очень худая и с писклявым голосом, которая с первого дня за что-то невзлюбила Клару, а потом всегда имела чем подпитать свою неприязнь, ведь Клара могла и проспать, и учиться особо не старалась, сказала теперь уже дипломированному специалисту:

— Я вообще не пониманию за что вам такая высокая оценка, — лицо её исказило омерзение, которое сама преподавательница, вероятно, не замечала.

Клара посмотрела на неё с высоты собственного роста, вздохнула, улыбнулась и пожала плечами, пару человек тоже опешили от таких слов в сторону своей одногруппницы, но Клара внешне не растерялась, хотя в сердце больно кольнуло.

Её возраст стремился к двадцати годам и она иногда задумывалась почему она ничего не стеснялась в детстве, а теперь стесняется всего, даже в аптеку зайти это стресс, или тем более позвонить, чтобы устроиться на работу летом, потом конечно всё равно звонила, и не понятно, что было страшного, но сопротивление в душе из раза в раз повторяется. Сейчас тяжело было осознать, что стеснение, неуверенность в себе берётся у человека из диалогов, которые он зачем-то прокручивает в своей голове, может среди ночи, может среди дня. У Клары они были примерно следующего содержания:

— Что опять рассталась? — зачем-то спросил одногруппник прямо на паре, в одно из многих расставаний Клары, потому что буквально за неделю до этого видел Клару в метро с её, на тот момент, парнем.

— Да.

— А чего это так? — явно иронизируя, будто общаясь с ребёнком спрашивал молодой человек.

— Потому что он мне изменил, — сказала Клара то, в чём не была уверена, но что было очевидно по косвенным признакам.

— Я бы тоже изменил.

— Что? — рефлекторно нахмурив брови спросила Клара.

— Да ничего, — смеялся одногруппник, — забей.

Потом, эти мысли как из небытия брали и втыкались словно гарпуны в сердце девушки, а у в голове она начинала спорить, не давая тем самым себе, например, заснуть, всё приводя аргументы и морально уничтожая своего одногруппника. Правда с утра морально уничтоженной просыпалась только она сама.

Не то чтобы Клара была хорошим специалистом, она просто научилась получать хорошие оценки. Не научилась реально что-то знать и понимать, а только как попугай повторять нужный материал на экзаменах, в реальной практике это не помогало совершенно.

Идти работать по профессии Клара не собиралась: и не хотела, и не чувствовала квалификации, план её был в том, чтобы устроиться в какую-нибудь смежную с юриспруденцией область, но куда именно идей не было. Как когда-то она боялась смотреть оценки на сайтах, сейчас она боялась открывать сайт с вакансиями. Тем не менее после диплома не прошло и дня, а ещё должен был быть выпускной, мать стала расспрашивать о том, куда собирается устраиваться Клара, когда та ответила, что ещё ничего не искала разразился скандал, который только лишь отец смог затушить своим посредничеством.

Пришло лето, в которое Клара на вид стала совсем взрослой, и стала она такой какой никогда не хотела быть: грустной, пьюще-курящей, всего боящейся и закомплексованной девушкой со странными вкусами в одежде, причём когда она её покупала, то всё было нормально, но придя домой не понимала, как наденет на себя «это», потому что ничего уродливей, казалось, у неё ещё не было.

После ругани с матерью больше всего обидно Кларе было то, что она не собиралась ни у кого сидеть на шее, в чём её уже обвинили, и во многом другом, от чего Кларе бы встать и уйти из этого дома, но она так боялась, что мама права, что она действительно ни на что не способна, во-первых, и максимально ленивая, во-вторых.

Утром она всё же создала себе резюме на сайте для поиска работы.

07.2042

Первым делом после выпуска из университета Клара не стала искать куда устроиться, потому что пребывала в незыблемой уверенности, что только она откроет сайт с вакансиями и от изобилия выбора какую карьеру предпочесть у неё разбегутся глаза. Однако уверенность подтачивала трусость, что она вообще ничего не найдёт там. Весь июнь она потратила на то, чтобы как следует отдохнуть перед рабочей жизнью, отдыхала она конечно же со своими подругами, двумя единственными, Алиной и Дианой, за четыре года обучения у неё они так и остались ещё со школы. В универе ни с кем сблизиться достаточно для дружбы не получилось.

Клара в этой троице чувствовала, что ведёт себя наиболее странно, ведь, что у одной, что у второй подруги, всё было, что называется, «на мази» и к работе они должны были преступать аж в сентябре, а до того могли жить совершенно свободными людьми, Алине устроиться помогли родители, Диана как-то сама себе нашла способ зарабатывать деньги ещё на последнем курсе. Лишь Клара могла рассчитывать только на себя, при этом совершенно не шевелилась в течение всего первого летнего месяца, думая в основном о том, куда отправиться гулять с подругами, которые всё чаще хотели «отдыхать культурно» в каком-нибудь заведении, что Кларе, во-первых, не очень нравилось, а во-вторых, не было денег на посещение таких мест. Ещё и мать будто знала куда надавить и чуть ли не каждый день спрашивала нашла ли себе Клара работу, а этот вопрос как минимум на день отодвигал поиски, потому что Клара злилась так, что единственное, что могла сделать — это вылететь на улицу и закурить сначала сильно затянувшись, а потом выдохнув столб дыма, словно старый мощный двигатель.

Но всё же когда подошёл последний срок, который Клара сама себе дала для «отдыха», одновременно с этим кончились почти все запасы денег с прошлогодних подработок, она уселась за свой компьютер и открыла самый крупный сайт с вакансиями.

Начала с того, что в созданном резюме указала все свои места работы, образование, разве что уровень знания английского приукрасила, указав где-то на уровень повыше своего теперь, без практики забытого и довольно-таки поверхностного знания языка. В конце надо было выбирать фотографию, она обнаружила, что поставить ей и нечего. Когда Алина постоянно снимала сама себя, то Клара куда-нибудь пряталась, если это были фотографии из университета, то там она была слишком мелкой фигуркой, в общем-то как и любой отдельный человек на таких снимках, поэтому в голову не пришло ничего лучше, чем на телефон сфотографировать свой портрет в паспорте.

Анкета была готова и Клара приступила к поискам, сам сайт ей упорно рекомендовал вакансии юристов в различных областях, потому что обоснованно предполагал, что человеку с её образованием такое и нужно, но сама соискательница даже взглядом не задерживалась на подобных предложениях, потому что обладала железобетонной уверенностью, что именно её туда никто не возьмёт. Слишком уж она поверхностная, несерьёзная и даже скорее всего некрасивая для такой работы, а ещё объективно первые два курса чудом не вылетела из университета, о чём свидетельствуют и её оценки по ряду дисциплин и знания, поэтому и искала что-то в смежных областях. Искала, но найти не могла, ведь вписать в поисковую строку какую-то определённую профессию было трудновато, если сама не знаешь, что ищешь, а листая области, вроде программирования, маркетинга или даже продаж ничего для себя не видела.

На глаза попалась вакансия менеджера по продаже недвижимости, изучив требования и условия Клара посчитала, что это неплохой вариант и с дрожью в сердце откликнулась на данное предложение. После такого стресса было решено, что нужно сходить покурить, расслабить нервы, но она не успела даже обуться, как её телефон затрещал стандартной мелодией, которая не менялась с покупки этого аппарата несколько лет назад. Абсолютно не понятно от чего, но сердце задрожало, Клара догадывалась, что звонят по работе, потому что больше некому и не может быть такого совпадения.

— Алло, — она ответила чуть более высоким голосом чем говорит обычно.

— Здравствуйте, вы тут у нас отзывались на вакансию менеджера по продажам недвижимости.

— Да, было такое, — Клара усмехнулась и тут же почувствовала себя глупо.

— Вам будет удобно завтра подойти к нам в офис к десяти утра?

— Да, я думаю нормально.

— Хорошо, тогда ждём вас, — мужской вежливый голос назвал адрес и даже этаж, — до свидания.

— Да, спасибо, до свидания. — Клара услышала гудки.

От сердца отлегло, но она тут же подумала, что не запомнила во сколько приходить, а помнит только адрес: улица Фёдорова, бизнес-центр Европа, последний, шестой этаж, весь принадлежащий агентству, поэтому, когда она зайдёт, то пусть сообщит, что она к Андрею Николаевичу на собеседование. Всё это в голове засело железно, а вот ко скольки она напрочь забыла. Тут же в телефоне и посмотрела рабочие часы своей, возможно, работы, оказалось, что там трудовой день с девяти до шести, вряд ли её приглашали к самому открытию, но и одиннадцать тоже не звучало — значит пойдёт к десяти.

Немного успокоившись, Клара вышла из квартиры, потом из подъезда и отойдя зачем-то туда, где её невозможно было бы видеть из окон родного дома закурила, хотя и мать, и отец уже знали и смирились с таким увлечением дочери. Причём отец принял это куда спокойней, хотя сам бросил несколько лет назад, а мать, не расстающаяся с сигаретами, долго скандалила и раз за разом «случайно» находила пачки у Клары в карманах, чтобы снова и снова сокрушаться по этому поводу.

Присмотрев подходящую скамейку, как обычно требование к ней состояло в том, чтобы не сильно попадаться людям на глаза, Клара уселась и выбросив дотлевшую сигарету в рядом стоящую урну достала телефон, чтобы войти в какую-нибудь из социальных сетей, но тут голову осенила мысль посмотреть отзывы на своё предполагаемое место трудоустройства. Сразу же внутри что-то сказало, что этого делать не нужно, а то вдруг обнаружится, что всё плохо, но девушка пересилила себя и вписала всё, что её интересовало в поисковую строку. Ничего приятного и приободряющего браузер ей не выдал: то одна звезда, то две, и приличного размера рассказы с подробностями о маленьком заработке, лишних неоплаченных часах и плохом отношении руководства, пролистав несколько страниц, Клара почувствовала, что её настроение потускнело и даже поставила скачиваться приложение для поиска работы, чтобы прямо сейчас найти что-то ещё. Когда всё было готово она опять пролистала страниц двадцать с предложениями трудоустройства и ничего не нашла, настроение стало ещё хуже. Так она и отправилась домой.

Проснувшись утром сильно заранее, поела, оделась как могла наиболее официальным образом, и отправилась собеседоваться, при этом чем ближе она была к бизнес-центру, тем громче в голове звучали голоса, которые повторяли прочитанные вчера отзывы, но всё же их сил не хватило, чтобы остановить Клару.

Она поднялась на шестой этаж на котором увидела следующую картину: за матовыми стеклянными стенами ходили редкие люди, а перед офисом собралась без преувеличения толпа. Клара прошла сквозь неё к ресепешену, как ей и говорили по телефону и сказала всё, что должна была, девушка примерно Клариного возраста покивала головой, что-то отметила глядя в монитор, а после выдала несколько листов, попросив их заполнить. Клара огляделась и увидела, что достаточно много из собравшихся здесь с такими же листами, постояла с выданными бумагами возле администратора и вернула их обратно.

— Нет, — сказала молодая женщина с улыбкой, — надо заполнить.

— Вы знаете, я паспорт забыла, сейчас приду, я тут рядом живу.

Ничего из этого правдой не было, Клара просто сбежала поняв, что все эти люди претендуют на тоже место, что и она, но ничего негативного не испытывала сейчас, наоборот была страшно уверена, что поступает правильно. Только домой идти не хотелось, потому что у матери сегодня выходной и скорее всего она опять нападёт с расспросами о том, когда Клара собирается устраиваться на работу. Мысли об этом прервало сообщение от Алины, в котором она сегодня предлагала «куда-нибудь съездить», это имелся ввиду какой-нибудь бар, чтобы там «отдохнуть». Кларе почему-то совсем не хотелось таким заниматься, хотелось найти работу и отдыхать со спокойной душой, поэтому она вежливо отказалась, Алина только прочитала сообщение, оставив его без ответа.

Весь день Клара отправляла заявки по разным направлениям, уже даже согласилась пойти работать по специальности, но как оказалось, помимо того, что выбор довольно-таки ограничен, ей ещё и частенько отказывают даже не приглашая на собеседование. Тогда она переделала свою анкету согласно всем рекомендациям в интернете и продолжила, но всё равно день завершился ничем: по пятнадцати отправленным запросам или не было ответа, или были отказы. С надеждой, что завтра появятся новые варианты Клара легла спать, с утра приступив к поискам с новой силой, но за ночь ситуация особенно не изменилась. Тогда она подумала, что, наверное, по понедельникам на сайт выбрасывают новые работы, как свежий товар на рынок.

Примерно по такой схеме прошёл июль. Клара заметила, что она «очистилась», как она называла свой процесс длиной в месяц, когда она из-за того, что не употребляет алкоголь в отражении начинает видеть нормальным своё лицо, а вот на других — страшные маски. В частности, страшная маска уже не сходила с матери, которая не делала перерывы больше чем на два дня. Отец же придавался в свободное от своих дел время: где-то раз в месяц, Клара тоже судила его по лицу, потому что со своих командировок он приезжал нормальным, а значит там не пил.

Мать, хотя сама устроилась в какой-то торговый центр продавцом в мебельный шоурум за весьма символическую плату и с довольно-таки свободным графиком, работала она по восемь часов, два дня, а потом два дня были выходными, наседала на Клару так, будто и сейчас, и всю жизнь, пропахала в шахте превышая нормы добычи. При этом каждый раз, после неудачного собеседования вздыхала, почти плакала, время от времени жаловалась своим подругам, что «Клара не может устроиться», и она, мать, «уже не знает, что делать с ней», будто действительно что-то делала для трудоустройства дочери кроме постоянного давления и предложений пойти официанткой или обратно в гипермаркет, где Клара уже когда-то работала.

Прошёл и август, а в начале сентября, Алина с Дианой всё же добились своего и вытянули Клару «отдохнуть», правда та наотрез отказалась что-либо пить, в первую очередь из-за денег, а подруги были и не против, сказав, что это совсем не обязательно, она может просто посидеть. А ничего большего Кларе и не хотелось потому что морально она очень устала от отказов и провальных собеседований. Не меньше выматывало и когда получаешь приглашения на работу, а открыв письмо видишь то мизерную оплату, то сумасшедший график и не лучшие условия по деньгам. А тут ещё в голове просвистели крамольные мысли о том, что если то, что она знает про СССР правда, то там проблем с работой не возникало ни у кого, но потом быстро одёрнула себя вспомнив про остальные ужасы социализма.

Около девяти она ушла из дома под неодобрительные взгляды матери, а в десять уже сидела в кафе, где её подруги мало себе в чём отказывали, ведь это буквально последняя свободная пятница, в понедельник они обе выходят на свои работы, тут же спросили нашла ли Клара себе что-нибудь.

— Нет, — ответила та, — даже не знаю уже где искать.

— Так ты резюме создай-то, — сказала Алина, выдыхая дым от курения кальяна.

— Точно, а я ж думала, что не нужно и не создавала, — раздраженно ответила Клара.

— Так, а что, есть у тебя уже резюме? — Алина ухмылялась и смотрела из-подо лба, она часто так делала, ничего злого обе её подруги в этом не замечали.

— Представь себе.

— Ну так чего тогда не можешь найти работу?

— Что ты хочешь от меня? — ни с того ни с сего спросила Клара.

— Зачем ты злишься? — Алина стала ухмыляться ещё больше, а ещё видимо подействовало шампанское выпитое минут десять назад и её лицо слегка разлинеилось морщинами, а кожа потемнела, уходя куда-то в коричневые тона.

— Да найдёшь ты работу, Клара, — вмешалась Диана, — я тоже в универе долго искала.

— Хотелось бы уже, — вздохнула в ответ та.

Дома Клара оказалась около часа ночи с отвратительным настроением. Она не испытывала зависти или каких-то негативных чувств, по поводу того, что её подруги могли купить себе всё, а она ничего, скорее ей хотелось просто иметь какое-то спокойствие, что у неё есть какая-никакая работа и деньги, поэтому прямо ночью накидала заявок и на менеджеров по работе с клиентами, и просто на продавца, был же у неё опыт работы в продуктовом магазине. С утра обнаружила привычную картину: ей то отказывают, то не отвечают на отклик. Впервые за долгое время захотелось зареветь как ребёнок, потому что она уже просто не знала, что поделать, скопилось всё: и то что деньги неумолимо подходят к концу и собеседования на которых ей бывало смеялись в лицо, когда узнавали, что за время обучения в университете она работала только на доставке и никак по специальности, да и прочие попытки учить её жить прямо на собеседованиях, которыми часто не брезгуют владельцы мелких бизнесов, не добавляют ни самоуверенности, ни самооценки.

Мысли, окутывавшие Клару разогнал шорох замков и скрип входной двери — это отец забрал мать с работы и они заехав в магазин прибыли домой. Их дочь услышав шелест пакетов вышла в коридор, чтобы помочь их разобрать, мать стояла в дверях и уже злобно смотрела на грустную девушку, а та привыкшая давным-давно к этому взгляду просто игнорировала его, уставившись на полиэтиленовые мешки.

— Ну ты возьмёшь его или нет? — рявкнула мать так, что Клара дёрнулась, — мне тяжело.

— Ну так поставь его на пол, — закричала неожиданно для самой себя в ответ Клара.

— Ты ещё, сука, на меня будешь повышать голос? Ты слышал? — она обратилась к так и стоявшему ещё в подъезде, тоже с пакетами, отцу.

От злости Клара не знала, что ответить.

— Сидишь тут только, по ночам где-то шляешься, сколько можно тебя кормить уже? — Клара чувствовала, как перепонки вибрируют от этого крика, — тебе уже двадцать один год, сколько ты собираешься, чтобы я тебя кормила? — не унималась мать.

Клара развернулась, ушла в свою комнату и так как всего её желания, чтобы исчезнуть не хватило, она просто тихо заплакала, потому что уж точно не хотела, чтобы это кто-то видел и осудил её ещё и за слёзы или сказал, что она и плачет специально, чтобы пожалели. Чуть позже услышала слова отца, который закрыв двери сказал жене: «Катя, это уже слишком». Вряд ли можно было выразиться мягче.

За всё лето Клара отправила около трёхсот откликов, от одного до нескольких раз в неделю была на собеседованиях, на которых ей либо обещали перезвонить, либо отказывали на прямую. Когда в очередной раз она услышала, что ничего не делает, только сидит дома и шляется, девичья душа уже не выдержала.

— А что я сказала не так? — продолжала мать открывая дверь в Кларину комнату, — ты же сам так говоришь, а перед ней весь такой хороший, ты же тоже так думаешь.

Отец молчал.

— И не плачь, не надо тут давить на жалость, — рявкнула мать внутрь комнаты, затем ляпнула дверью.

Она ещё долго обсуждала бы дочь, но в итоге на неё рявкнул уже отец, скорее всего потому что она начала повторять все свои претензии по третьему кругу, Клара же, делая большие вдохи, иногда против воли хлюпая губами и до боли натирая нос, всё искала и искала незанятые вакансии, и как чудо попалась работа менеджера по рекламе в рекламном агентстве. Там готовы были обучать кандидата, поэтому первые три месяца зарплата очень маленькая и нет гарантий, что его возьмут, к тому же кандидату неплохо бы иметь юридическое образование. У Клары было всё, одновременно с тем, она отправила своё резюме в сеть магазинов косметики и бытовой химии «Мира» и ещё во множество мест, лишь бы её куда-нибудь взяли.

После того случая общение Клары с матерью почти сошло на нет.

Зато из рекламного агентства ей прислали тестовое задание, а также пригласили в «Миру», чтобы она попробовала поработать один день и посмотреть, как ей там понравится или как она понравится местному руководству. Чтобы нигде ничего не упускать Клара и выполнила задание агентства, и сходила отработать испытательный день да так, что все были в восторге от её старательности и аккуратности, а агентство же всё молчало. При этом и магазин ничего конкретного не предлагал, объяснили лишь, что ещё надо подождать пока одна девушка уволится, это где-то около двух недель и если им больше никто не подойдёт, то возьмут Клару. Зарплата в магазине была чуть больше чем на испытательном сроке в рекламном агентстве, с той лишь разницей, что в агентстве она могла через три месяца чуть ли не в три раза вырасти, а вот в магазине примерно такая же и оставалась бы.

Минула первая неделя сентября, в понедельник из «Миры» Кларе сообщили, что готовы взять её к себе, чему она была довольно искренне рада, а уже во вторник позвонило агентство, и хоть недавней безработной и было тяжело, она всё же отказала им, объяснив это тем, что уже нашла работу. Ей вежливо ответили, что поняли и даже пожелали удачи на выбранном месте. Почему Клара отвергла лучший график и заработок? Сейчас себе это она могла объяснить только тем, что в «Миру» её уже взяли, а в агентстве ещё испытательный срок, вдруг откажут, что тогда скажет мать?

В среду Клара подписывала нужные для трудоустройства бумаги, пообещала за два оставшихся будних дня сделать себе медицинскую справку, делать её день, но надежней взять время с запасом и уже в следующий понедельник выйти работать. В отделе кадров ей сказали, что если она хочет, то они ей подберут магазин поближе «к месту жительства», как там выразились, на что она сразу согласилась. Тогда же добродушные женщины лет на десять старше Клары предложили ей съездить туда сегодня и со всеми познакомиться, посмотреть, но она отказалась, сказала: «Всё уже в понедельник». «Ну как хочешь, главное справку нам принеси», — напоследок напомнили женщины. «Хорошо», — с улыбкой ответила Клара.

• «
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• »