32411.fb2
- Да, сэр, - ответили они.
- Идемте. У меня машина, я вас подвезу.
- Да, сэр.
Бэдди медлил, нерешительно поглядывая на Биггера.
- До свидания, Биггер, - сказал он.
- До свидания, Бэдди, - пробормотал Биггер.
Проповедник, проходя мимо Биггера, положил ему руку на плечо:
- Благослови тебя господь, сын мой.
Все, кроме Бэкли, вышли из камеры. Биггер снова сел на койку, усталый и обессиленный. Бэкли подошел и встал рядом.
- Вот видишь, Биггер, сколько ты бед натворил. Имен в виду, я хочу как можно скорей покончить с этим делом. Чем дольше ты будешь сидеть в тюрьме, том больше будет разводиться агитации и за тебя и против. А это тебе не поможет, что бы тут ни говорилось. Ты теперь можешь сделать только одно: чистосердечно во всем сознаться. Я знаю, эти красные, Макс и Эрлон, наобещали тебе целые горы. Не верь ты им. Они только за рекламой гонятся, понятно? Хотят на тебе заработать популярность. Помочь тебе они ничем не могут. Ты теперь имеешь дело с законом! А если ты будешь слушать весь вздор, которым красные забивают тебе голову, помни - ты играешь с жизнью!
Бэкли сделал паузу, чтобы разжечь погасшую сигару. Вдруг он наклонил голову набок, прислушиваясь.
- Слышишь? - спросил он негромко.
Биггер в недоумении посмотрел на него. Потом он тоже прислушался и услышал отдаленный гул.
- Иди-ка. Я хочу тебе кое-что показать, - сказал он и ухватил Биггера за локоть.
Биггер не двигался, ему не хотелось идти за Бэкли.
- Идем. Никто тебя не тронет.
Биггер следом за ним вышел из камеры; в коридоре дежурило несколько полисменов. Бэкли подвел Биггера к окну, и он выглянул и увидел, что улица во всех направлениях забита народом.
- Видишь? Эти люди хотят тебя линчевать. Вот почему я и говорю: доверься мне и расскажи всю правду. Чем скорей мы с этим делом покончим, тем лучше для тебя. Мы не дадим им тебя мучить. Но ведь ты сам должен понять: чем дольше они будут торчать здесь под окнами, тем труднее нам будет справиться с ними.
Бэкли выпустил локоть Биггера и распахнул окно; холодный ветер ворвался, и Биггер услышал многоголосый рев. Он невольно попятился. Вдруг они вломятся в тюрьму? Бэкли закрыл окно и повел его в камеру. Биггер сел на койку, и Бэкли тоже сел, напротив него.
- Ты как будто парень неглупый. Видишь, что делается. Расскажи мне все по порядку. Не слушай этих красных, которые подговаривают тебя запираться. Я с тобой говорю открыто, как говорил бы с родным сыном. Подпиши признание, и все будет кончено.
Биггер ничего не ответил; он сидел и смотрел в пол.
- Джан причастен к этому делу?
Биггер слышал невнятный грозный гул голосов, доносившийся сквозь бетонные стены здания.
- Он доказал свое алиби, он на свободе. Скажи правду. Он смылся и оставил тебя расплачиваться за обоих?
Биггер слышал где-то вдалеке дребезжанье трамвая.
- Если это так, подай заявление на него.
Биггер видел глянцевитые носки его черных ботинок, острую складку полосатых брюк, ледяное поблескивание очков на длинном прямом носу.
- Биггер! - сказал Бэкли так громко, что Биггер вздрогнул. - Где Бесси?
Биггер широко раскрыл глаза. Он почти не вспоминал о Бесси с тех пор, как его схватили. Ее смерть ничего не значила в сравнении со смертью Мэри; он знал, что, когда его убьют, это будет за Мэри, а не за Бесси.
- Мы ее нашли, Биггер. Ты ударил ее кирпичом, но она не умерла.
Биггера сорвало с места. Бесси _жива_! Но голос Бэкли гудел дальше, и он снова сел.
- Она пыталась выбраться из пролета, но не смогла. Она замерзла насмерть. Мы нашли кирпич, которым ты ее ударил. Мы нашли одеяла и подушки, которые ты взял из ее комнаты. Мы нашли у нее в сумочке письмо, которое она тебе написала и не отправила, письмо, где говорится, что она не хочет помогать тебе получить выкуп. Как видишь, Биггер, ты в наших руках. Так что можешь смело рассказать мне все.
Биггер не отвечал. Он закрыл лицо руками.
- Ты ее изнасиловал, правда? Ну ладно, не хочешь рассказывать про Бесси, расскажи про ту женщину на Юниверсити-авеню, которую ты изнасиловал и задушил прошлой осенью.
Что это он, старается запугать его или в самом деле думает, что он совершил еще какие-то убийства?
- Зря упрямишься, Биггер. Все равно нам все твои дела известны. Помнишь ту девушку, на которую ты напал летом в Джексон-парке? Имей в виду, что, когда ты спал, мы приводили сюда в камеру нескольких женщин. Две из них под присягой опознали тебя. Одна - сестра женщины, которую ты убил осенью, миссис Клинтон. Другая - мисс Эштон - заявила, что прошлым летом ты влез к ней в спальню через окно и напал на нее.
- Ни осенью, ни летом я никаких женщин не трогал, - сказал Биггер.
- Мисс Эштон опознала тебя. Она присягнула, что это был ты.
- Неправда это.
- Как же неправда, когда миссис Клинтон, сестра той женщины, которую ты убил осенью, была здесь в камере и опознала тебя! Кто тебе поверит? За два дня ты изнасиловал и убил двух женщин; кто поверит, если ты скажешь, что не насиловал и не убивал других? Брось, Биггер. Все равно тебе не отвертеться.
- Никаких других женщин я не знаю, - упрямо повторил Биггер.
Биггер старался угадать, что на самом деле известно Бэкли. Придумал он это про других женщин, чтобы выпытать у него правду насчет Мэри и Бесси? Или они в самом деле будут теперь пришивать ему разные чужие преступления?
- Помни, Биггер, когда газеты дорвутся до того, что мы о тебе знаем, твоя песенка спета. Я здесь ни при чем. Департамент полиции раскапывает все это и преподносит мне. Почему ты не говоришь? Это ты убил тех двух женщин? Или кто-нибудь заставил тебя это сделать? Джан замешан и тут? Красные тебе помогали? Если Джан замешан, а ты об этом молчишь, ты просто дурак.
Биггер поджал под себя ноги и прислушался: где-то вдалеке опять продребезжал трамвай. Бэкли наклонился вперед, схватил его за плечо и, встряхнув, заговорил угрожающе:
- Ты только себе вредишь своим упрямством, больше никому! Говори сейчас же: кроме Мэри, Бесси, мисс Эштон и сестры миссис Клинтон, были еще женщины, которых ты изнасиловал и убил?
У Биггера вырвалось:
- Не знаю я никакой мисс Эштон и миссис Клинтон!
- Не ты летом напал на девушку в Джексон-парке?
- Нет!